Акт 1. Сцена 5. Печкин

По традиции мы покинули Последнее Убежище утром. На КПП  нам пожал руки  старший смены и покачал головой, мол куда вы такой куцей командой. В стабе у нас остались  супер водитель, он же слабенький лекарь  по совместительству и  силовик-пулеметчик, он же бегун, он же загонщик. В Улье не бывает узконаправленных специалистов, в команде всегда должны быть “сменщики” или разработанная и отлаженная система взаимодействия при потере кого то.  Я, снайпер, “скрытник”,  “грузчик”, руководитель отряда по совместительству, как наиболее подкованный в диверсионных действиях бывший военный. Сенс  Поручик Ржевский,  он же штатный медработник, так как в прошлом Ржевский был  студентом медиком,  работавшим помощником патологоанатома. Его второй дар “заморозка или охладитель”. Не самый плохой дар, в Стиксе даже самые  странные дары всегда можно использовать на благо.  Например, если шел дождь, Ржевский вполне мог заморозить даром топтуна.
Семен Семеныч был кинетиком, то есть мог вложить в контактный удар  силу равную воздействию двух тонн, двигающихся со скоростью семьдесят   километров в час. Особенностью Семен Семеныча было то, что он мог как сосредоточить свою силу в одном месте, скажем в кулаке, так и встретить летящее в него что то  в виде щита, способного выдержать эти самые две тонны.  А еще Семен Семеныч при отсутствии штатного водителя брался за  баранку. Так что назвать нашу команду “куцей” или “беспомощной” никак нельзя. Мы вполне слаженная боевая группа, правда в этот раз нам пришлось  существенно снизить темп продвижения и объемы боеприпаса, переносимые с собой.
Маршрут до Четвертака занимал трое суток.  Ночевали в заранее обустроенных убежищах, днем двигались. Весь путь был “порезан на отрезки”: часть проходила по водному меридиану, часть по степным кластерам.
Первый отрезок в тридцать километров  был ничем не примечательным. Территория вокруг Последнего убежища тщательно патрулировалась, зачищалась от зараженных, была напичкана минными  полями  дополнительными КПП. Эту часть пути мы проехали с ветерком, использовали “УАЗ буханку”. Как раз для такой небольшой команды и не сильно большого груза. Оставив машину на небольшом стабе недалеко от берега Меридиана, который в этом месте разливался не глубокими лиманами, заросшими  камышом с сетью узких проток.  Накачали надувной катерок с жестким дном, загрузили в него наши пожитки, пару аккумуляторов и электрический лодочный мотор. И потащили наше плавсредство, готовое к спуску следующие сто метров по плавням до более глубокой протоки. Ржевский мониторил  окружающую территорию на наличие зараженных и людей.  Поэтому приходилось останавливаться часто. Но Стикс  полностью оправдывает поговорки “лучше меньше, да лучше”, или “Тише едешь, дальше будешь”.
Как только вода в протоке дошла до середины бедра, группа погрузилась в катер и мы очень медленно, и очень тихо пошли вверх по Меридиану. За следующие двенадцать часов  надо было преодолеть почти семьдесят километров. Бесшумное и очень осторожное движение по лениво текущему Меридиану.
Один из основных законов этого мира  - изменение. В Стиксе  нет постоянства,  любой попавший сюда и проживший хоть сколько нибудь  знает,  что ходить даже знакомыми тропами надо очень осторожно. Как только расслабишься Улей  на знакомую дорогу навстречу тебе  выведет  рубера или элитника, чтобы ты, зарвавшийся иммунный, не забывал - Стикс все время меняется, течет, как  и та легендарная река между миром мертвых и живых.   
Тихие протоки,  жарящее солнце,  плавящее тела, плеск воды у носа катерка, и едва слышное журчание электромотора. Три напряженных человека,  словно взведенные арбалеты с готовыми сорваться болтами, смотрят, слушают.  Это напряжение выматывало. К концу дня, причалив к крохотному стабу затерянному среди проток и плавней, мы молча выгрузились, и упали во влажную траву пролежав полчаса без движения.
Чем хороша слаженная группа? Тем что каждый делает свое дело, не задавая вопросов, и все мы действуем как единый слаженный организм. Семен Семеныч развел небольшую газовую плитку, разогрел  припасенные пайки, вскипятил чайник. Я достал из лодки  “спальные места”,числом три, несмотря на то, что один из нас по очереди будет бдить. Вот думаю, что наши “спальные места”  надо запатентовать, или договориться с кем то из оружейников на выгодный контракт.  Пусть спораны капают с продаж, не все же за зараженными по кластерам носиться ради местной валюты. Неплохое решение для кочующих рейдеров - и тепло, и спать можно и в тоже время отличное прикрытие от поисковых команд внешников.
Это я два года назад  из своей лаборатории унес прототип - диверсионный костюм с поглощением  теплового излучения. Да, на нашем Полигоне тестировали не только оружие.  Костюм со специальной блестящей  подкладкой прекрасно скрывал от тепловизоров и приборов, использующих инфракрасное распознавание. Доработал, сделал специальную разгрузку под “сон”, так чтобы  спать не снимая с себя готового боекомплекта.  В Стиксе нельзя расслабляться никогда. Даже в условно  безопасном стабе, затерянном посреди  плавней лимана Меридиана.
Поужинав и дождавшись когда Солнце Стикса коснулось горизонта и погасло черными пятнами,   распределили вахты и пошли спать. Первым заступил в дозор Ржевский. Ставить в первую вахту сенса было правильным. Зараженные не любят холода,  и пока первые часы воздух остывал от зноя дня  риск попасться, вышедшему на охоту зараженному был велик, а под утро снижался. 
Я лег, пристроил рядом тяжелую СВД, полностью снаряженную для стрельбы и бесшумный пистолет-пулемет Вал.  Все как обычно, для ближнего боя Вал, для резкого снятия с точки, а по  установлению достаточного разрыва с целью - винтовка.  Еще одно правило Сикса - оружие должно быть всегда готово и всегда рядом. Прилаживая оружие поймал воспоминание как мы  группой отрабатывали до автоматизма выход из сна  к бою. Теперь мои парни могут начать бой  через 30 секунд после пробуждения. Мало  кто задумывается, что на тренировках и слаживание группы надо довести до автоматизма  бытовые нужды и регламент, кто и что делает. Да, самая распространенная ошибка даже очень продвинутых бойцов в Стиксе - пойти в кусты по нужде в незащищенный сектор. А уж приучение новичков к тому, что нужду надо справлять практически на глазах у окружающих, всегда вызывает ажиотаж.  И только объяснение, что лучше снять штаны и погадить рядом  с товарищем, чем оставить в ближайших кустах свою жизнь, приводит в чувство. Правда не всех.

Проснулся я от касания. Ржевский показал жестами  о приближении  зараженного. И я услышал всплески и шуршание в камышах,  если бы не предупреждение Ржевского едва отличимые от обычных звуков лимана.
Ревский жестами показал, что в плавнях скорей всего зараженный  элитного класса. Так же жестами распределили точки. Роли у нас отработаны давно. При единичной цели Семен Семеныч  ставит щит на  отвлекающего монстра Ржевского, а  я с удаления стреляю. Мы замерли. Надежды на то, что  плавно  двигающийся в камышах элитник пройдет мимо, были минимальные. Не затем он шарахался рядом с этим стабом, практически в середине двух километрового лимана, чтобы пройти мимо. Он точно по наши души пришел. Или Стикс его привел, взбодрить  зарвавшихся иммунных, привыкших шарить по одному и тому же маршруту. 
Хищник крался. Я рассматривал через ночной визир силуэт.  Для хорошего страйк выстрела мне нужен был или затылок с наростом или открытая пасть. Задача сложная,  расстояние небольшое, место для боя сто квадратных метров, сместиться, чтобы сменить сектор обстрела некуда.  Я видел как тенью сместился вправо Ржевский,  и за его движением силуэт  монстра развернулся вправо. Слишком малый угол атаки, и я плавно смещался влево. Держать на весу СВД  четко удерживая прицел может далеко не каждый снайпер или охотник. Активировал дар, поле будущего боя покрылось  сеткой возможных траекторий выстрела, руки налились силой, удерживая винтовку. Вес на левую ногу, перетекание тела, шаг накрест правой, снова  перетекание веса, снова шаг влево.  Лишь бы ничего не зашуршало под ногами. Увидел как подобрался элитник для прыжка.  Огромный,  корявый и удивительно проворный зверь.   Я вглядывался в вероятные траектории выстрела,  изменяющиеся  при моем скольжения влево и при движении монстра, пока удачной  не проявлялось. Хищник  приготовился, нагнул голову, открыв узкую щель между пластинами костянной брони.  И я ухватив на лучшую линию прицела,  стал заваливаться на траву, уже вжимая курок. Три пули устремились к цели, и только одна попала куда нужно:  в нарост спорового мешка, спрятанный под броней.  Всё это действие длилось доли секунды, и зараженный коснулся земли уже мёртвым, бьющимся в агонии телом. Но за мгновение до того его увенчанная костяными наростами лапа пробила щит Семеныча и отбросила поручика Ржевского в камыши.
Дар схлынул, сетка трассеров погасла. Плечо отозвалось острой болью. Да, такой трюк с заваливаем на землю с одновременной стрельбой из снайперской винтовки с рук возможен только под даром. Все  на бешенной скорости, в движении,  и силу качать в руки, но вот отдача, которая конечно была во время выстрела  выбила плечо. Рука повисла плетью.
Секундный бой кончился, “наши” победили. Справа к упавшему в воду Ржевскому бросился Семеныч, и я проковылял мимо затихающего элитника  к ним. Ржевский был жив, но три глубоких раны, пусть и поверхностных, задевших только мышечный корсет, но главное не внутренности. Ржевский тихо ругнулся. И это были первые слова того момента, как мы разошлись по точкам  на ночь.
Я вздохнул. Кровь льется. Плохо. Надо зашить раны, и так забинтовать и обмотать тело пленкой, чтобы ни грамма запаха крови наружу. Зараженные как акулы в воде чуют свежую кровь. Шить раны Ржевского пришлось Семенычу.  А я стал ждать своей очереди на скорую медицинскую помощь - надо было вправить плечо на место.
К утру боли не останется, у иммунных, особенно тех, кто в Улье несколько лет, регенерация ускорена. И у Ржевского тоже раны затянутся, хотя бы частично, к вечеру завтрашнего дня. И если бы наш путь дальше шел по воде, но в середине следующего дня мы должны были сделать марш бросок по суше  по восточному берегу. Меридиан изгибался и сужался бурной рекой, там наш катерок с электромотором не пройдет.  А это значит нужен будет транспорт,  и  пятнадцати километровая  поездка  через несколько кластеров на том что найдем на кластерах, ну или пешком. 

Территория, которая отделяла Четвертак от Последнего Убежища  была пустыной, но это если применять за норму заселение сам Четвертак или другие городские кластеры. В этой  полупустой лесостепи попадались небольшие деревеньки,  куски железнодорожных станций, заправки и  даже базы отдыха. Но конечно все эти небогатые загрузки не могли прокормить армию зараженных  выходящих каждые полтора месяца с Четвертака. Поэтому конкуренция охотников за пищей в чахлых кластерах резко возрастала, и нарваться на стаю  во главе с рубером или элитником  можно было легко. Именно поэтому мы выбирали для объезда  бурного участка реки  восточный берег, так как с востока в Четвертаке загружался лишь один кластер, пусть и большой, но исходящие с него стаи были меньше, несравнимо меньше, чем  на западном берегу Меридиана, куда кроме всего прочего часто откочевывали мигрирующие зараженные из Пекла.

Через полчаса  Ржевский красовался перебинтованным и упакованным в пленку торсом, а я избавился от немощи в плече. Пришло время осмотреть добычу. Картина,которая предстала перед нами была еще той:  бронированная костяными наростами  туша,  больше походила на, … да ни на что она не походила. Огромный горб на спине, отсутствующая шея, шипастый хвост,  передние лапы с когтями  как у медведя,  вытянутая пасть с торчащими вверх  загнутыми клыками, как у секача. Шерсти на образине не было.
Похоже это бывший кабан. - задумчиво сказал Ржевский.
кабан и есть, только это объясняет его ползание по плавным в лимане. Хотя честно говоря от кабана только вытянутая морда и клыки, торчащие вверх.
А теперь нам пилить ему голову и вытаскивать этот кошмар  с кластера, Иначе он тут все провоняет. - сказал Семеныч, и скривился.
И я с ним согласился. Достать из затылочной части споровый мешок зараженного и его содержимое невозможно без снятия броневых пластин. А ведь они реально из кости, примерно такой же как панцирь черепахи. А потом надо придумать как перетащить тушу со стаба , отбуксировать метров на 50 в сторону, на стандартный кластер,  и заякорить ее  там, чтоб назад не прибило, в ожидании перезагрузки. Если этого не сделать, то наш перевалочный пункт использовать будет невозможно, пока от элитника не останутся голые кости.
Семеныч отхлебнул живца и ударил снизу по костяному наросту, чтобы освободить доступ к споровому мешку.  Пластина отлетела в воду, вместе с куском мышц,  по туше заструилась сукровица.
Тфу, - фыркнул Ржевский, - сейчас еще в этом перемажемся.
Да ладно тебе, поручик - все равно пока будем утаскивать  тушу вымажемся и костюмы придется менять, но давайте уже по утру это все.

Семеныч выскреб содержимое спорового мешка и мы развалив его на полиэтиленовой пленке стали считать добычу. Монстр подарил нам три красных жемчужины, избавив от расчетов и учетов делеения добычи между нами,  пятьюдесятью тремя  горошинами и  почти полутора сотней споранов.  Жемчужины разобрали каждый себе,  так же как по десятку горошин и по двадцать споранов, а остальная добыча должна была идти в актив группы.  Семеныч, а он у нас был казначеем, собрал хабар,  переложив его в пластиковый контейнер органайзер, и сказал, что в Четвертак не потащит, а оставит тут на стабе, в нашем захороне вместе с запасом продуктов, боекомплекта, одежды. Мы с Режевским такое решение поддержали.  Закончив на этом, разошлись по точкам спать. Остаток ночи караулить в плавнях некого, туша элитника отпугивала всех менее развитых зараженных, если они тут были, а людям сегодня взяться уже было не откуда. Полночи прошло, прогуливающихся сумасбродов  по ночам Стикс наказывает. Обычно одним единственным способом  - окончательной смертью.

Как только горизонт окрасился предрассветной красноватой полосой, мы приступили к уборке  крохотного стаба.  Мне пришлось лезть в плавни и вместе с Семен Семенычем  оттаскивать тушу элитника на стандартный кластер. Для этого пришлось тушу максимально порубить на куски, залить все кровью и  перепачкаться самим.  Мыться пришлось в холодной воде лимана. Затем переодеваться в чистую одежду, а  грязную и залитую кровью упаковывать в мешки и транспортировать к туше, заякорить, чтобы ее не унесло обратно на стаб. Все эти манипуляции были необходимы. Ведь обратный маршрут идет через этот же стабильный кластер, и чужого присутствия в виде зараженных или людей нам не надо.

Мы сложили в схрон лишние вещи, пополнили свой боекомплект. Схроны на стабах по ходу маршрута пополнялись регулярно. Ведь выводить  новичков до Последнего Убежища без соответствующей экипировки нельзя, слишком много будет потерь. Еще раз проверив стаб на наличие  улик, указывающих на наше присутствие, тронулись в путь. Этот день обещал быть насыщенным, а судя по началу рейда, тяжелым.

---------------
Главы книги смотрите на авторской странице в сборнике "Стикс. Начни сначала. Миры Артема Каменистого"