Я прощаю тебя

Я прощаю тебя (рассказ на основе сна)

Сколько он себя помнил его всегда учили ненавидеть. И по телеку, и в школе, под видом уроков патриотизма и от родителей, он всегда слышал о том, что мир несправедлив и негодяи, заставившие страдать его народ должны понести наказание… Он перестал видеть хорошее в своей стране, ему везде мерещилась одна лишь несправедливость, он не только не думал о своей душе, он даже не знал таких понятий как милосердие или любовь. Он был уверен, что другие лишили его счастья и любви и пока он не разберётся с этим, покоя ему не будет. Он думал, что на войне сможет отомстить… Но война закончилась, повсюду шли восстановительные работы и мирная жизнь наладилась. И он ходил на работу и не знал, что делать с раздиравшей его ненавистью…

Вскоре, он нашёл группу таких же как он. Они считали себя тайным партизанским сообществом и хотели поквитаться с обидчиками. Посетив пару раз их собрания, он понял, что они только болтают, да рисуют по ночам лозунги на стенах домов, ему же хотелось большего и вскоре случай представился… Тот солдат даже не участвовал в войне, это был обычный срочник, оказавшийся не в то время и не в том месте. Он же выпивал в компании ребят и что произошло дальше он не помнил в подробностях, но ненависть захлестнула его и дальше он помнил только обрывками, как они гнали солдатика по улицам ночного города, как избивали его, а потом затащив в подвал резали на куски…

Позже глядя на фотографии следователя он сам поражался той жестокости и зверствам на которые оказался способен и главное, что облегчения не настало, мир не изменился, оправдания не работали, вся ненависть копившаяся внутри, теперь с сокрушающей мощью, обрушилась на него самого. Наверное, он бы и застрелился, но в тюрьме, как-то стало не до этого. Он получил по полной, и, хотя медкомиссия признала, что он находился в состоянии аффекта – это мало как улучшило его судьбу… Вместе с другими заключёнными он работал на самых опасных и грязных работах по восстановлению города. О побеге он даже не думал, он работал изо всех сил, для того чтобы забыться сном и не слышать обвинений того солдатика, приходившего к нему каждую ночь и говорившего: «Ты убил меня. Ты не дал мне прожить полноценную жизнь. Ты разбил сердце моей матери. Из-за тебя мой род прервался» …

Хуже этих ночей были только визиты, матери этого солдата. Она вызывала его на свиданья и молча смотрела на него, она ничего не говорила только смотрела, а после этого уходила. Он не мог смотреть ей в глаза, просто отводил взгляд и плакал. Она пожилая женщина, у которой зверски убили сына, такие отморозки как он, без единой слезинки смотрела на него, а он не мог сдержать слёз и плакал от её взгляда. Он не мог этого объяснить себе, однако всегда исправно ходил на эти свиданья, даже сам не зная зачем…

Год спустя, мать солдата впервые заговорила с ним и сказала всего одну фразу: «Я прощаю тебя!» Внутри у него что-то взорвалось, ему хотелось заорать: «Нет. Так нельзя. Я заслуживаю презрения. Я не заслуживаю прощения. Я так не могу. Вы не можете меня простить» … Однако с этого момента пожилая женщина стала разговаривать с ним и расспрашивать его о жизни, а также интересоваться нужно ли ему чего. Сначала он ничего не мог ей ответить, но однажды сам даже не зная почему, попросил принести ему кусок пирога, которые он ел когда-то в детстве, и она принесла… После этого, они стали разговаривать, он просто отвечал на вопросы и иногда о чём-то спрашивал её. В душе он всё ещё понимал, что не заслуживает прощения, но также понимал, что это решать не ему, а ей, а она похоже действительно решила простить его. Она приносила разные передачки ему и рассказывала о том, что происходит в мире…

Три года спустя ему приснился сон, в котором мучивший его по ночам солдатик произнёс: «И я прощаю тебя!», - а после этого в окружении каких-то сияющих существ начал возноситься наверх… Он бил кулаками в стену и кричал: «Это не справедливо. Он не может так поступить со мной, он должен мстить» … Однако солдат с тех пор больше никогда не приходил к нему во сне. Он рассказал об этом случае матери солдата и впервые увидел слезинку в уголке её глаза, а после она сказала: «А теперь ты сам должен простить себя!» … Он не мог простить себя, даже если солдат и его мать простили его, он не мог простить себя, он держался за ненависть и за презрение к самому себе как за спасательный круг, ведь если эти чувства уйдут, останется пустота, а её он боялся больше всего остального.

Священники, бывало, захаживали к ним и однажды он решился на исповедь, раскрыв все свои душевные терзания. Священник не стал отпускать ему грехи или что-то говорить, просто молча протянул своё Евангелие и написал на закладке - Иоан.8:4-11. Позже найдя этот отрывок в Писании, он прочитал следующее:

«Сказали Ему: Учитель! эта женщина взята в прелюбодеянии; а Моисей в законе заповедал нам побивать таких камнями: Ты что скажешь? Говорили же это, искушая Его, чтобы найти что-нибудь к обвинению Его. Но Иисус, наклонившись низко, писал перстом на земле, не обращая на них внимания. Когда же продолжали спрашивать Его, Он, восклонившись, сказал им: кто из вас без греха, первый брось на нее камень. И опять, наклонившись низко, писал на земле. Они же, услышав то и будучи обличаемы совестью, стали уходить один за другим, начиная от старших до последних; и остался один Иисус и женщина, стоящая посреди. Иисус, восклонившись и не видя никого, кроме женщины, сказал ей: женщина! где твои обвинители? никто не осудил тебя? Она отвечала: никто, Господи. Иисус сказал ей: и Я не осуждаю тебя; иди и впредь не греши».

Слёзы текли ручьями, а в голове была одна мысль: «И даже Он прощает меня». С это дня его жизнь постепенно стала меняться, тюрьма осталась та же и принудительные работы те же, однако теперь он шёл на работу не во искупление и не в наказание, а для того, чтобы помочь людям жить лучше. Он улыбался, помогал другим и подбадривал их, учился любить, а ночью читал Священные тексты и учился молиться…

А матери солдата, он постарался стать вместо сына. Когда же 15 лет спустя он вышел из тюрьмы, он попросил её усыновить его и о возможности взять её фамилию, чтобы восстановить род погибшего солдата. И мать согласилась…