Путешествия гадкого утёнка - 31

ГЛАВА  ТРИДЦАТЬ  ПЕРВАЯ

ВЕНЕЦИЯ.  ЧЕТВЁРТАЯ  НОЧЬ  НА  УЛИЦЕ

И в этой пытке многократной
Рождается клинок булатный.
Л.Вега.

17 мая.
Сначала поезд остановился на станции Венеция-Местре, потом – на Венеция-Порто-Маргера. На этих остановках сошло много народу. Но я упорно ехал до последней. И правильно сделал. После путешествия я выдержал много критики от недоброжелателей, что я якобы не был в Венеции (настоящей), а лишь на материковой части (Местре). И только лишь 20 декабря 2018 года, спустя год, 7 месяцев и 3 дня, я понял, готовя эту главу к публикации, что станция Венеция-Санта-Лючия, на которой я сошёл в 0:20 17 мая (с этого дня я в своих записях полностью перехожу на московское время), самая что ни на есть островная!
Почему я это не просёк во время поездки? Туда ехал ночью, а утром, как только я устроился снимать и включил видео, меня турнули контролёры: ошибся классом, сел в первый вместо второго (но не турнули же, суки, когда я в Рим взял первый класс, а ехал вторым!); и пока я переходил из вагона в вагон я почти не снял главного – по одну сторону было море, причём – по правую, а по другую – трассы автомобилей и трамвайные пути (да, общественный транспорт ходил с материка на острова!): создавалось впечатление, что еду вдоль берега, что вполне оправдывало то, что я был и отправился с материковой части великого города. На самом же деле я ехал по длинному перешейку, соединяющему материковую часть Венеции с островной.
К тому же, забегая вперёд, скажу, что фотографии мои, сделанные там, в Венеции, совершенно не подтверждали сформировавшийся у советских и российских людей образ города на воде, навязанный телевидением. Вот поэтому и считал я, что до настоящей Венеции не добрался.
Да, конечно, в планах стояла и прогулка на гондоле (или другом плавсредстве), и можно было бы углубиться в острова, но… Бессонные ночи (постоянно хочется спать; поддерживаю себя пирацетамом; язык на диктофонных записях заплетается) и дороговизна отелей гнали и гнали меня всё дальше и дальше, не давая возможности как следует оглядеться и отдышаться.
От Болоньи до Венеции пытался спать. Проснулся в Падуе и чуть не вышел. Дёргал ручку двери (впервые в жизни и в последний раз, получается), да не смог открыть дверь в поезде: не в том направлении прилагал усилия. К счастью! А то бы вышел спросонья в Падуе!
В поезде не смог набрать воды. (Почти восемь суток не покупал никакой жидкости!) В единственный туалет в вагоне сходил черножопый: после него в раковине остались волосы с интимного места. Что он там делал: просто ссал в раковину или мыл там свой член? Но… похоже, я и впрямь становлюсь расистом: набирать там воду не стал. Благо, что бутылка не была совсем пустой.
(Как и слово «море», «билеты» по-итальянски тоже мало чем отличаются от русского: нужно лишь после первых двух букв вставить буквочку «г».) На вокзале тоже есть фортепиано.
Вышел с вокзала, вода близко. Жутко красиво. На лавочках сидят много молодых людей. Нашёл пустую. Поверхность округлая: на такой лавочке не поспишь – свалишься.
Голову давит: последствия частого приёма лекарств (а пирацетама осталось всего 12 капсул, а к утру и вообще останется 10, – это катастрофически мало, на два-три хороших приёма; жалею, что не взял больше, но есть ещё омарон, содержащий пирацетам, его – 24 таблетки). Воротник почти не снимаю. Оставил его и здесь, чтобы не приставали всякие педерасты. И здесь интуиция не подвела.
(Приходит мысль, чтобы ехать не в Любляну, как планировал чуть ранее, а куда-нибудь поближе: в Хорватию.)
Сижу.
Прошла белая женщина с чёрным ребёнком на руках. Белые женщины! Отдаваясь чернокожим и рожая от них детей, вы плодите в мир слабоумие, так как чёрная раса самая тупая на планете!
Какой-то алкаш, еле передвигая ноги, разогнал кучкующуюся молодёжь. В России молодые послали бы нафиг этого алкаша или дали бы ему в морду. А здесь – уважение к возрасту?
Рюкзак постоянно падал с лавки. В мусор, грязь, окурки. Как бы рюкзак зацепить за сук (стоящего рядом дерева)? А суки не будут возмущаться (шарики заходили за ролики)?
Кто-то громко и долго чихает. Откуда-то несёт сигаретным дымом. Зачихал и я.
Людей поубавилось.
Деревья за мной не известны мне, одно похоже на нашу иву. Привязать бы себя верёвкой к дереву и спать. Но сколько можно спать сидя?!
Недалеко от меня к молодому мужчине подсел мужчина моего возраста. Они о чём-то поговорили и ушли вместе. Венеция – город влюблённых?
«Где найти хорошей лавки: тут на всех сидят шалавки».
Надо мной по дереву ползают большие пауки. («А змеи тут не ползают?») Надеюсь, что пауки здесь не ядовитые. «Венецианский паук».
Почти все, кто сидели на ступеньках вокзала, который не спешил закрываться, разошлись. Остались несколько негров.
Но, наконец, подсели и ко мне. И это был мужчина, моложе меня лет на десять. Начали говорить. «Русский? (Произнесено с итальянским акцентом.) – Русский». Подсевший спросил меня про воротник: «Чтобы удобней было спать?». (Вот как мы понимали друг друга, когда он говорил на итальянском, а я на русском, до сих пор мне не очень-то понятно. Но мы добавляли слова жестами, к тому же я уже много слышал итальянской речи. Возможно, и это помогало.) «Нет, грыжа в позвоночнике». (Такой диагноз поставили мне врачи много лет назад. На самом деле никакой грыжи нет. Эти боли и давление на мозг возникают периодически из-за многочисленных травм головы. Правда, воротник Шанца помогает не только от грыж, но и от внутричерепного давления.) Он посочувствовал.
Посоветовал перейти на одну из пристаней вдоль набережной. Сказал, что так можно. (И отвалил. Кто его знает, будь я здоров, он предложил бы мне переспать с ним? Ну когда мужчина подсаживается к одинокой женщине – это понятно. Но когда мужчина к мужчине… Венеция – город педрастов?) Она (пристань) с трёх сторон закрыта, качается на волнах, а главное – там было освещение и была хорошая лавка. Я (рюкзак, как всегда, под голову) прилёг на неё, немного вздремнул. Пусть не больше часа, но и это дало мне силы на всю оставшуюся ночь и утро. К таким пристаням весь день подходят катера и развозят людей к другим пристаням: своеобразное водное метро. Ездят и водные такси – это когда надо быстро, без остановки.
Почему я выбрал именно эту пристань? Прекрасная лавка, широкая, чего на ближайших нет, да и вход немного заужен: на других пристанях входы шире.
В два часа ночи захотелось отлить. Моя моча растворилась в водах Венеции. Как это романтично!
Когда по Гранд-Каналу (а это был он) проходил какой-то катер, пристань начинало раскачивать волнами, гремели цепи, прочие железки, становилось шумно. «Там-там – там-там-там»: как-то даже мелодично порой.
Чайки раскурлыкались, летая над водой. Иногда их крики напоминали женские, во время оргазма. Я, помнится, говорил, что римских альбатросов я видел потом и в Венеции. Нет, в Венеции точно были чайки, они уступали размером столичным. Но всё равно были крупнее, например, воронежских. Морские чайки.
Перекусил. Запас фиников подходил к концу. Но оставался ещё хлеб и орехи. Почувствовав запах еды, рядом со входом опустилась чайка. Но зайти на пристань не решилась.
Площадь перед вокзалом опустела полностью. Ни живой души. Все «влюблённые» разошлись. Правда, прошёл какой-то мужик (или баба) с собакой. Перед ними пробежала крыса. Доберман рванул было за ней. Но остановился и отправил естественные надобности, на том же месте, где я недавно сидел. Мужчина (женщина) собрал помёт своего питомца и выбросил в урну.
По водной глади проехал полицейский катер. Начало светать. Я вышел из укрытия и сделал несколько снимков.
Холодновато. Прохлада идёт ещё и от воды.
Я достал ручку, амбарную книгу и написал три эссе о «плохих людях» и ещё «Про маму и Родину».

Венеция (Италия), 17.05.17 – Воронеж, 20.12.18, 21:44.
(Вычитано с правками – 20.04.22, 21:23.)