Сказ о том, как железную дорогу строили

   Стояла неимоверная жара. Через открытое окно слышались звуки улицы. Стоя около тяжелой деревянной двери и теребя кепку в руках, Гавриил Давидович Кац жутко потел и ждал, когда его пригласят. В Географическом обществе была шумиха – Корона затребовала построить железную дорогу, большую через всю страну. Только ленивый не хотел поучаствовать в таком мероприятии. Кац был картографом, бывал в нескольких экспедициях, имел опыт и очень хотел попасть на строительство.
   Подобное предприятие продлиться несколько лет, если не десятилетий. Соответственно ученому там есть чем заняться, к тому же это шанс лучше узнать страну. Ископаемые, ландшафт, культура местных народов. Можно добыть материала на несколько книг. Кац очень хотел попасть на таежные территории, необъятные леса изобилующие животными и птицами,  мощные реки, хранящие в себе нескончаемые запасы золота и рыбы. Из-за лесного массива и глинистой почвы, многое до сих пор оставалось неизученным, и вызывало огромнейший интерес у исследователей.
   Кабинет, в который зашел картограф, был похож на класс для лицеистов – большие окна, несколько столов, доска красного цвета и небольшая кафедра. Обычно это помещение использовали для чтения докладов или рапортов членов Географического общества, но в силу того какое количество ученых и инженеров хотело попасть на строительство железной дороги, последнюю неделю там была приемная комиссия и кандидаты. Худой, с узловатыми руками и обветренным лицом, Кац обливался, потом и утирал пот рукавом серого пиджака на английский манер. Он засунул кепку в карман, из-за чего тот по-дурацки топорщился. Копна черных волос от жары превратилась в нагромождение сосулек. Вид у ученого был не очень, хотя метры из комиссии тоже страдали от высокой температуры. Пятеро седых мужчин в черных костюмах утираясь платками, решали судьбу свих более молодых коллег. 
   Пару из них Кац знал лично и даже был студентом, а остальных изучал в библиотеках или использовал их материалы в своих исследованиях. Многоуважаемые мэтры тоже знали картографа – исследователь умеющий находить общий язык, как с офицерами географической службы, так и с местным населением. Несколько работ были удостоены наград, а сама деятельность путешественника не раз была отмечена премиями. Разговор был коротким – Гавриила Давидовича узнали, спросили о его пожеланиях и, посовещавшись, обещались помочь в его предпочтениях.
   На выходе из здания, исследователь залез во внутренний карман пиджака достал папироску, похлопав по черным галифе, выудил коробку спичек, прикурил, посмотрел на небо и произнес: «В трактир».  В заведении все было как всегда, какие-то рабочие мужики играли в карты, кто-то сидел в углу и пытался напиться, в воздухе пахло смесью алкогольных испарений и жирной едой. Сев за стол Кац протер очки с круглыми линзами и попросил пива, а заодно узнать, сколько он должен. Справившись с напитком и долгами, он запросил еще пива и капусты тушеной с мясом. Пока картограф трапезничал к нему подошел трактирщик – полный мужчина с длинным конским хвостом туго затянутым на затылке, он улыбнулся сел напротив своего посетителя и, пожав ему руку, стал общаться.
-Ну, что Гавриил Давидович? Решили покинуть город? – в улыбке он похлопал Каца по плечу.
-Михал Ефграфыч, работа такая. Жду, что в Сибирь отправят. – Улыбнулся в ответ картограф.
-Надолго нас покидаете?
-Года на два – на три.
-Уууу. – протянул трактирщик – Надолго, ну тогда может вина? Вам стаканчик налью за свои гроши.
-Умеете Вы уговаривать.
Они просидели до темной ночи, словно старые друзья и выпили пару бутылок кислого вина.
   Быть исследователем и путешественником, это участвовать в вечной одиссее. Пополняя знания всего человечества, многие словно учувствуют в гонке  - открыть новую территорию, описать новый вид животных или откапать курган, чей возраст сравним с пирамидами. Записать придания малых народов, изучить их культуру и язык. Создать новые пути сообщений между странами и городами. Узнать, как жили наши первопредки, как менялся мир. Кто-то  постоянно как Кац путешествовал и записывал свои наблюдения, терпя скудный быт и рискуя собственным здоровьем или жизнью. Кто-то сидел в библиотеках, бережно систематизируя и приводя в порядок  сведения которые собирали путешественники. Все словно паровоз уверенно и с огромной скоростью двигались вперед – прогресс, развитие, добыча новых знаний. Развитие стало основной целью науки. Эмпирики захватили научные сообщества и  словно сумасшедшие создавали новые устройства или изучали белые пятна на картах.
   Кац, как и многие его современники тоже был представителем новой волны ученых. Он совершенно не хотел сидеть по кабинетам, преподавать или заниматься документами. Ему было интересно исследовать неизвестные территории и сообщать о них людям. Этот бешеный темп прогресса завлекал и тянул за собой. Открыть что-то новое, пополнить копилку знаний и конечно помочь человечеству в продвижении по лестнице знаний. У Гавриила Давидовича горели глаза, его постоянно тянуло вперед к новым свершениям – новым знаниям, новым открытиям.
   Получив направление от Географического общества, картограф стал готовиться к поездке. Одежда, оборудование, теоретические и практические знания предшественников. В путь с ним должны были поехать один офицер, пять стрелков, несколько хороших работников-станочников, геолог, а инженера выписали из местных, человека который знал таежные территории  их особенности как климатические, так и строение ландшафта. Дорога предстояла тяжелая: на паромах, пароходах и лошадях. Через реки и леса. Через орды комаров и слепней. Староверы и остатки когда-то великой Улуской империи. Не все будут довольны постройкой железной дороги, как ни крути, а часть лесного массива и животных пострадает, а значит, некоторым придется переселяться. А с другой страны дорога позволит соединить Империю одним единым путем, что улучшит торговлю и сообщения между городами и Короной.
   Паром был набит так плотно, что воздуха не хватало. Если офицер и некоторые работники ехали первым классом в отдельном помещении, то Кац и стрелки чье происхождение было не слишком высоко, ловили каждую толику воздуха в жуткой давке. Бурлаки, которые вечно кочевали в поисках работы, крестьяне, бегущие из деревень в надежде получить место на заводе. И там-же были женщины и дети, следующие за главами семейств. С парома экспедиция направилась в ближайший порт, чтобы пароходом доплыть до холодных вод и оттуда на лошадях добраться до нужных территорий.
   В порту стояло несколько рыболовецких полубарок, а нужного парохода пришлось ждать около трех дней.  Этот период картограф  провел со стрелками, слушая их рассказы и суеверия. Лежа на мешках в помещении для хранения судового скарба и передавая друг другу кислое вино, ходили разговоры о леших и русалках. Например, один рассказывал, что лешие живут у болота и ловят потерявшихся путников, едят их плоть, а кости выкидывают, иногда забирают себе одежду и еду. Сами лешие живут в землянках, с крышей покрытой дерном. Гавриилу вдруг вспомнился случай, когда он был еще сопливым пацаном. В их губернии стали пропадать люди. В лес кто пойдет, и нету – ни сегодня, ни завтра, ни через неделю… Стал ходить слух, что леший завелся. Мужики, вооруженные вилами да топорами пошли ловить. Нашли только несколько тряпок и несколько трупов. Почесав затылки, было решено послать за следователем. Следователь прошерстив всю губернию вдоль и поперек, нашел у местного портного несколько украшений и вещей, которые принадлежали пропавшим. А в его подвале, в бочке вместо огурцов было тело девушки. Существовала ли нечисть или нет, Кац не знал, но предполагал, что больше шансов наткнуться на сумасшедшего сюртучника, чем на какого ни будь черта.
   Стрелки любят рассказывать друг другу байки о чертях, колдуньях и прочих «темных» сущностях. Бывали рассказы о том, как кто-то из них лично видел чертовщину. Вроде: «Сижу ночью у озера, и глядь! Из воды голова высовывается, глаза здоровы и Рукой манит меня, значит. Ну, я к ней в воду-то залез, а она за шею меня схватит и топить! Еле отбился!». В конце для пущего эффекта и для усиления аргументации нужно добавить: «Вот те крест!», после чего все одобрительно мотают головами. Когда все сильно захмелеют – делятся своими мечтами о хате и огороде. Обязательно вспомнят о: «Машине хитрой, сама ездит! Ты к ней значится, плуг привязываешь и пашешь. Лошадь покупать не надо! Ентой машиной можно за полдня все перепахать и засеять!» Обязательно нужно сказать про яблоню, курятник и корову – все хотели это рогатое животное. Даже Кац надеялся в своей старости обзавестись домишком с огородом и «курями».
   С нижних палуб парового судна, экспедиция попала в небольшой городок промышляющий лесом и золотом. Бурная река несла с гор золотой песок в таком количестве, что его мыли лопатами. Была идея начать горную разработку, даже придумали специальную машину. По задумке практически не используя ручного труда, механизм должен был вымывать породу с помощью специальных желобов и сложной системы из нескольких конструкций похожих на сита. Но из-за огромного количества драгоценного металла, который можно было добыть в разы проще, идею забросили. А  саму установку как прототип было решено соорудить и эксплуатировать на пограничной территории между Империей и Восточным Объединением.
   Нагрузив лошадей оборудованием, началось движение на участок, с которого должно начаться строительство. Необъятное хвойное море, которому нет конца. Белки, прыгающие с ветки на ветку, с интересом смотрели за вереницей исследователей, которые обмотанные в черные сетки, чтобы защититься от насекомых следовали через леса. Иногда появлялись ручьи вокруг, которых строили свою жизнь бурозубки, ежи, куторы и прочие мелкие создания. На пути исследователей побывал лось, он царственно шел что-то вынюхивая. Скорее всего, где-то рядом тихая река и участок леса с богатой растительностью. Лоси не живут абы где, им нужна тихая река, на которой можно найти мох, и конечно им нужны участки богатые хвоей или листвой. Ходит он со статью военного корабля и ищет еду, смотрит на всех свысока (с его-то ростом), ни куда не торопится – уверен, что главный в лесу. Волк просто так на этого зверя не нападёт, даже люди на него ходят толпой и с собаками. Красивый зверь, но больно опасный.
   На ночь встали лагерем. Развели костер, подвесили котелок и стали готовить кашу. Загремела оловянная посуда, ни кто особо не говорил – все были заняты набитием животов. Потом сварили крепкий чай, который распространял характерный терпкий аромат, под напиток закурили, кто папироску, кто трубку. Впотьмах к лагерю медленно, но уверенно двигался небольшой, но очень наглый и опасный зверек. Когтистые лапки, острая черная мордочка, коричневая спинка, маленькие черные глазки. Усердно косолапя, он был настроен всех, разогнать. Как ни как незваные гости  находились на его территории, что было неслыханной наглостью и нужно было восстанавливать высшую справедливость. Он подошел к нарушителям и кинулся на одного из стрелков. Человек громко закричал и принялся молотить зверька руками, раззадоривая последнего на усиление нажима. Все переполошились, если стрелять, то можно убить одного из своих, что явно не очень выгодно в лесу, когда вас немного. Кац достал нож из сапога  и, прыгнув поверх дерущихся, прижал зверька посильнее и начал дырявить его бок. Кровь полилась по шинели, стрелок начал выть от боли – остромордый хозяин разорвал лицо и прокусил шею. Пока солдату спасали жизнь, его спаситель вытер руки от крови и стал разглядывать маленького монстра.  Острые когти и зубы, пушистый хвост, небольшие круглые ушки – росомаха, вечно голодный.
   Порванное лицо нужно как-то восстанавливать. Помимо того, что его нужно зашить, нужно было остановить кровь и поспособствовать заживлению. Под это дело было решено использовать экспериментальную примочку-перевязку. Ученые-врачи Короны после войн на границе задумались об универсальной и действенной повязке, которая может одновременно впитывать кровь и проявлять хотя-бы минимальное лечебное воздействие.  Путем общих исследований и решений была создана губчатая повязка из переработанных грибов. Грибы от природы очень похожи на губку, к тому же данные представители природы богаты различными элементами полезными для человека. После обработки раны, ее зашивают и на двенадцать часов прикладывают медицинскую губку и перевязывают. Насколько конкретно будет действенна, это новшество ни кто не знал, но в теории изобретение должно хорошо работать. Стрелка перевязали, дали ему сонный порошок и уложили спать. Остальные же оправившись от шока стали рассматривать «трофей» Каца.
   Нашелся умелый охотник среди стрелков, он распотрошил животное, снял с него шкуру и когти. Потом рассказал, что мясо росомахи вещь вкусная, а шапка из шкуры теплая. Еще многие старые охотники говорят, что можно съесть сердце зверя и стать самым опасным и храбрым. Шкуру засолили и свернули в рулон. Засолка происходит по одному принципу – на мездру насыпают доброе количество соли и втирают ее, если есть хрящи в ушах или хвосте их вынимают, затем шкуру тщательно проверяют, чтобы не осталось ни одного участка без соли иначе шерсть запреет и вылезет, затем лапы, хвост и голову складывают внутрь и все это плотно скручивается. Этот называется мокросол.
   Требуху закопали, чтобы не привлекать хищников, мясо было решено закоптить, а сердце пожаренное было предоставлено картографу, который поделился им, со всеми кто был в лагере. Коптили просто – выкопали яму, от нее провели траншею, заложили ветками и сверху засыпали землей, сделав вытяжку. В яме зажгли костер дым, от которого потянулся через траншею, а сверху  вентиляционного отверстия поставили треногу обтянутую брезентухой. На треноге висели полоски мяса, обдаваемые дымом, а ткань концентрировала дым. После всех приготовлений и операций наконец-то был выставлен конвой и все разлеглись спать.
   Утром, позавтракав и приняв крепкого чая, экспедиция двинулась вперёд.  Когда-то давно при зарождении Мира огромные облака выбросили огромное количество влаги, создав бездонное море, бьющееся о берег единственного материка. Потом материк стал расходиться, климат сначала меняться и постепенно море становилось равниной. Затем при мощном катаклизме земная кора начала движение, формируя скалы и горы, бывшее морское дно, удобренное миллиардами лет смертей и морских существ, наконец-то принесло свои плоды. Когда человек вооруженный каменным  топором и одетый в шкуру вел свое семейство к местам, где еще нет льда и снега, попал на землю богатую хвойником и папоротником.
   Полчища комаров и мошек атаковали путешественников, которые спасались с помощью шелковой ткани прикрепленной к головному убору. Лошади активно отмахивались хвостом в своем желании быть не оказаться растерзанными насекомыми. Одно из животных все же получило рану, из-за которой его пришлось бросить, потому что голодные букашки превратили маленькую дырочку во что-то ужасное похожее на красное месиво.  От маленьких прожорливых созданий спасались любыми  способами – мазались дегтем, носили перчатки и плотные одежды, иногда использовали кадило.
   На скалистых территориях приходилось разгружать лошадей и переносить все на своих плечах, а потом уже переводить животных. Потом начались дожди, которые сделали из земли вязкую кашу скользкую и пристающую ко всему. Из-за большого веса поклажи конечности животных разъезжались в грязи, и они постоянно падали, поэтому было решено разделить груз между всеми и людьми и четвероногими. Измазанные грязью, потные и уставшие путешественники падали замертво на привале и засыпали тяжелым сном. На одном из таких привалов пока команда восстанавливала силы, из дальних лесов к ней подходили староверы.
   Как-то раз в Империи была проведена реформа, касающаяся церкви и обрядов. Часть людей оказалась недовольна, тем, что священнослужители забирают себе земли, заставляют молиться по другому и меняют обряды. Сначала вспыхнули восстания, которые были подавлены армией, а затем  имперская полиция стала преследовать тех, кто не желал подчиняться реформам и новым догмам, следовавшим за ними. Поэтому несогласные двинулись подальше от центра империи. Уходя в леса или болотистые местности, эти люди продолжали молиться по старым обычаям, промышляли охотой, создавали хозяйства и поселения. Жили они не плохо, налогов не платили, церкви не давали свой урожай и деньги. Но с остальным миром у них не было желания контактировать. Обычно все соприкосновения с миром были связаны с торговлей, но не больше. Попасть на территорию староверов дело опасное, могут и убить.
   Небольшой отряд староверов, промышлявший охотой, подходил к экспедиции, они заметили свет пламени, а подойдя, услышали шум разговоров и деятельности лагеря. Вооруженные винтовками старообрядцы показались в свете костра. Путешественники повставали на ноги, стрелки привели свое оружие в готовность, а офицер достал револьвер из кобуры и решил завести разговор.
-Здравствуйте граждане! Давайте опустим оружие!
-Вы кто такие!? Чего тут ходите!? – вопрос задал высокий мужчина с густой бородой.
-Мы экспедиционная группа Имперской Короны. Отправлены для постройки железной дороги.
-Дорогу? Где?
Офицер показал на карте, где именно планируется стройка, и в какой город сейчас направляется экспедиция. Глава охотников изучил карту, нахмурился, но ругаться не стал. Затем зверобои приняли приглашение и сели к огню. Поделившись своими походными запасами в виде сушеных ягод и пеммикана. Сами же староверы охотно поели каши из походного котелка и разделили чай с путешественниками.
   Охотники предложили провести исследователей через свои территории, что сократит путь. Идти тропами старообрядцев оказалось удобно и быстро. Сами же люди оказались не очень разговорчивы, но помогали путешественникам и даже предложили разделить их ношу. Само поселение, в котором оказалась экспедиция, было крупным. Внутри деревни стояли одноэтажные срубы с хозяйствами в виде огородов и различных курятников, свинарников и прочих важных постройках. Детишки, одетые в просторные рубахи босяком бегали по поселку с веселыми криками, мужики что-то делали по хозяйству: чинили, строили, занимались животными, было слышно молот кузнеца. Женщины занимались огородами, стирали или смотрели за детьми. Путешественникам было предложено остаться на ночь. В хаты как «неправедных» их не пустят, но они могут переночевать в стойле для лошадей или в коровнике, еще есть неплохие сараи. Предложение было принято. Утром же офицера пригласил к себе глава поселения. Старый мужчина с седой головой и морщинистым лицом.
   Двое мужчин долго общались между собой. Старца интересовало, где и как именно будет лежать железная дорога, как именно это коснется староверов, и затронут ли их места для охоты. Все-таки это было проблемой. У старообрядцев был свой уклад, и цивилизация могла с легкостью его порушить. Помимо налогов и прочих прелестей могли начаться преследования и тюремные сроки, или телесные наказания. Из-за религии эти люди могли серьезно пострадать. А стройка способствовала новым городам, а значит формированию полиции и органов власти. Скорее всего, часть этих людей уйдут глубже в леса, но там они будут вступать в стычки с улусами. Эти люди могли стать заложниками ситуации – либо Корона либо религия.
   Офицер сказал что, скорее всего их не коснется сама стройка, но железная дорога даст возможности торговли пушниной и другими товарами, не только местным деревням, но даже представителям из крупных городов. Старик что-то покрутил внутри своей головы и отпустил экспедицию.
   Нужно отметить, что путь через поселение сократил путешествие и в город за инженером и пополнением запасов путешественники попали раньше. Когда город только зародился, но был одним из перевалочных пунктов между Империей и Восточным объединением. Строили его военные, и только с открытием золота город стал разрастаться и приобретать силу.
   Золото нашел один крестьянин, и на протяжении десяти лет понемногу носил скупщику, за счет чего и жил. Один из купцов занимавшийся золотом заинтересовался, как так получилось, что обычный крестьянин каждый месяц стабильно приносит золотой песок. Взяв своего друга, негоциант отправился на разведку. Чтобы узнать, откуда именно обычный мужик берет золото, товарищи сначала предлагали ему деньги, а после отказа попросту заперли его в сарае и пытали три дня. После того как узнали где находятся россыпи, аршинники задушили холопа и стали разрабатывать места. В город потянулись инженеры, рабочие, торгаши и прочий народ. Началось быстрое разрастание и наращивание богатства. Иногда, желание показать насколько богаты золотопромышленники, доходило до абсурда. Так один из них сделал себе визитки из чистого золота и раздавал их с таким видом, словно это все мелочи. Сейчас лихорадка поутихла, но инженеры и рабочие в этом городе были, а так же развитая инфраструктура давали возможность пополнить запасы и заодно найти нужных рабочих. 
   В городе всех расквартировали, и представили инженеру. Звали инженера Николай Ефимович Межеников, крупного вида мужчина с густой бородой и широкой улыбкой. Окончив Столичный Инженерный Институт Межеников попал инженером на частное полотно, где предложил заменить железные рельсы на стальные. Затем занимался постройкой железнодорожного моста через реку, а потом хорошо себя показал при строительстве полотна сквозь гору. Теперь же по рекомендациям попал на строительство крупного государственного объекта.
   Познакомившись с офицером и картографом, Межеников показал первый участок для работ, предоставил чертежи, и попросил Каца помочь с дальнейшими зонами прокладки путей. Также инженер сообщил об особенностях грунта и погодных условиях, в которых придется работать. И самое важно, что сообщил Николай Ефимович, это поселение улусов, которое лежало прямо на пути стройки и с их главой нужно договориться. Между собой как учены Кац и Межеников стали изучать карты, документы и справочники. Выпили коньяку и вспомнили столицу Империи. Каменные дома, которые могли быть даже в три этажа, императорские резиденции, рынки и пристань. Дамы в пышных платьях и мужчины в мужчины в дорогих костюмах с моноклем в глазу. Вымощенные камнем дороги, кофейни и лотки со сладостями. Помимо подобных вещей ученые обсудили стратегию изучения территорий, особенности строительства и план маршрута.
   Наутро следующего дня, инженер и картограф поехали смотреть местность. Проехав по тропе до скалы, ученые привязали лошадей и полезли вверх. На скале смотря в бинокли, они оглянули местность. Первая часть полотна тянулась вдоль реки с каменистым берегом. Сам кусок земли около вод был высоким и имел участки свободные от деревьев, если посадить кустарники вдоль рельсового пути, то можно избежать оползней и промывки почвы. После этого мужчины доехали до поселения, где жили улусы. Дома были небольшие и одноэтажные, во дворах стояли балаганы вместо сараев, у каждого жителя был казан, и эти люди в основном держали коз, в отличие от имперцев предпочитавших свиней. В основном улусы  занимались охотой и огородничеством. Они активно торговали, некоторые возили товары с Восточного Объединения, такие как ткани, овощи, некоторые виды одежды и конечно фрукты, которые на территории Сибири невозможно выбросить, еще в ходу была рисовая водка, но стоила она дорого. Были попытки возить восточный табак, но он оказался слишком мягким и горьким для имперцев, да и сами улусы привыкли к табаку Империи или Каролингии, где норды все время делили территорию из-за большого количества королей.
   После всех приготовлений, связанных со строительством началась активная фаза действий Рабочие в огромной количестве стали рыть, ровнять, перетаскивать, закладывать. Кругом были слышны звуки инструментов и гомон рабочих, ученые же постоянно ходили и исследовали новые места, прокладывали маршруты и решали задачи связанные с проблемами стройки. Начали закладывать рабочие поселки, которые можно было быстро поставить и убрать, чтобы двигаться вместе с железнодорожным полотном. Вместо бараков для пролетариев было решено ставить длинные балаганы с простыми койками внутри, для мастеровых и начальников ставили каркасные палатки с металлическими печами. Для главного офицера сделали по специальному заказу небольшой дом и поставили его на специальную платформу, которая могла передвигаться, по сути это был очень комфортный фургон, в котором была печь и даже электрическая лампочка. Кац запросил для своей палатки кедровые доски, и на часть своего жалования купил шкуры, чтобы застилать ими пол, то же самое посоветовал инженеру.
   Пока продвигалась строительство, Кац и Межеников успели сдружиться. Они проводили бессонные ночи над расчетами или исследовали местность. Если находилось свободное время эти двое ездили на охоту. Один раз даже подстрелили кабаргу. До наступления зимы ученые бывали на рыбалке, или ездили в поселение к улусам, чтобы договориться насчет стройки. Хан Маньжун был опытный правитель, много прожил и считал, что не обязан отдавать свои земли, так как зверя здесь было много, а некоторые породы можно было продать по большой цене, к тому же их селение лежало через самый удобный маршрут до Восточного Объединения. Ни подарки, ни угрозы – совершенно ни чего не работало на хана. Даже когда пришел офицер и рассказал про вооружённый конфликт, Маньжун ответил, что лучше умереть, чем отдать свои земли за бесценок.
   Инженер, офицер и картограф сидели в доме военного. Кац курил, смотря в свою кружку с чаем, Межеников барабанил пальцами по столу и вздыхал, а военнослужащий, скрестив руки на груди и нахмурив лицо сверлил взглядом стену.
- Гавриил Давидович перестаньте курить, пожалуйста! Ну, дышать от Вас нечем!- человек в форме явно нервничал.
-Иван Андреевич, не нервничайте. Я думаю и Вам советую. Проблема у нас общая. – Сказал Кац, но папироску потушил.
-И много Вы надумали? – спросил военный.
-Нет, не много. – Картограф хлебнул чаю, заложил пальцами бороду и вдруг уставился на инженера. – Господа! Кажется, я знаю выход!
-Какой? – Спросили в голос товарищи.
-У Хана же дочка есть? Есть. Давай ее женим!
-Это на ком? – спросил Иван Андреевич.
-Ну, Вы уважаемый унтер-офицер не можете, у Вас вроде невеста есть. Я тоже не могу. А вот товарищ инженер не женат, невесты нет, и к тому же происхождение у него есть и приданное.
-Я? – встрепенулся инженер – Жениться? Какое у приданное?
-Мужчина Вы молодой Николай Ефимович, а приданное Вам со Столицы выпишут. К тому же Вам как женатому будет кусок земли полагаться, если старший офицер заявку отправит. – Кац уперся взглядом в Ивана Андреевича.
-Да, я пошлю.
-Ну, вот господа! Мы и решили нашу проблему! Иван Андреевич Вы позволите?- Кац взял папиросу и с улыбкой прикурил.
   Невеста была типичной улуской: маленькая, с тонкой талией, чёрной густой косой и раскосыми глазами. На свадьбе она была в красном халате расшитым бисером и разными узорами, на голове ее была высокая меховая шапка, с которой свисали украшения из янтаря. Она улыбалась и смотрела на своего мужа с придыханием, тот отвечал взаимностью. На празднике было огромное количество человек с обеих сторон, столы ломились от разных видов еды и питья. Кац разогретый медовухой поучаствовал в танцах и стрельбе из лука (хотя одинаково был плох в этих развлечениях).  Стрелки с большим удовольствием  танцевали и общались с улусками. Хан подарил своему зятю нужные для дороги территории, а в ответ получил золотой и серебряной посуды, ткани и ассигнации. Насколько это было выгодной сделкой покажет будущее.
   Пока инженер обустраивал быт с молодой женой, Кац делал карты, строил маршруты, описывал природу. Каждое утро картограф вставал, нагружал лошадь оборудованием и уходил, залазил на высокие точки, брал образцы почвы, изучал ландшафт, собирал образцы, а по ночам переносил записи и зарисовки в свой дневник. У ученого появилась идея, как положить путь между скалами, для начала стоит покрыть металлической  сеткой глыбы сформированные природой, затем нужны крепежи из других видов стали под рельсы. Еще  Гавриилу пришла в голову идея насчет работ в зимний период. Если обрабатывать землю углем и паром то можно прокладывать дорогу даже зимой, но для этого нужны ресурсы и удачный вариант машины для согревания почвы.
   Идею насчет машины начали осуждать с инженером к середине осени. Немного поразмыслив и  поработав с чертежами, был разработан концепт. Это был котел с двумя ярусами. На нижнем ярусе находился уголь, а на верхнем была вода, которая при кипении нагнетала давление, а чтобы спустить его, по специальным трубам пар из них спускался к земле и нагревал ее. Насколько эффективно данное устройство можно будет проверить в эксперименте. Часть деталей уже заказали специальным письмом, а часть по специальным чертежам придется заказывать по разным городам Империи, а сама сборка состоится на месте прокладки полотна. Но скорее всего, это произойдет следующей зимой. Кроме аппарата для прогрева земли инженер и картограф разработали подробный план для железной дороги,  которая ляжет через скалы, какие опоры там будут, какой марки нужна сталь, и как именно нужно проложить рельсы, чтобы вся конструкция не пошла волнами.
   Приближалась зима. Кац работал днем и ночью. Каждое утро, выезжая на работу, он возвращался затемно, чтобы в своей палатке работать с документами.  Похудевший, с большими синяками под глазами картограф проявлял все признаки переутомления. Как-то раз сильно бледный и шатающийся, прорабатывая маршрут, он заметил оленя. Ветвистые рога, коричневая шерсть – животное неспешно шло по поляне в поисках еды. Царственно шествуя, Cervidae поедал листву кустарников. Только сейчас почувствовав всю свою усталость, ученый решил отпроситься и отправиться на охоту.
   Чтобы идти на оленя из снаряжения кроме винтовки нужны еще терпение, ум и конечно манок. Кто-то охотиться с вышки, или засидки, некоторые предпочитают манок или солонцы. Солонцы такой вид охоты во время, которого берут готовый ящик или выдалбливают бревно, и в эту тару засыпают солью в большом количестве. Рогатый хоть и живет в лесу и ест много растений богатых минералами, ему часто нахватает соли, из-за чего животное с жадностью бросается на приманку где его и ловят. Гавриил Давидович решил поохотиться, с подхода. Это когда человек ходит по лесу, ищет следы, пытается подойти к зверю с подветренной стороны. Олений след по осени найти просто, след по форме напоминает яйцо с двумя хвостами – один чуть меньше другого.
   Вооружившись винтовкой, ножом, компасом и надев тяжелые сапоги, картограф временно стал охотником. Трава уже стала желтеть, ветер колол, деревья, словно чувствовали тяжесть собственных листьев – наверное, поэтому олень и отправился в поход, чтобы начти последние сочные растения перед зимой. Потом этот красивый зверь будет искать мох или сдирать кору. Выискивая следы на влажной земле, изучая сломанные ветки, Гавриил выследил животное. Пригнувшись к земле, он затаил дыхание и выстрелил.  Олень упал, издав истошный вопль боли. С победным видом, забыв о правиле второго выстрела, картограф подошел к жертве и тут же об этом пожалел. Животное резко подорвалось и в агонии смерти боднуло своего убийцу и, теряя кровь, понеслось вперед.  Ученого спасла любовь к своему плащу из крепкой кожи, он почувствовал удар, отлетел в дерево и потерялся в пространстве на пару минут, но его не проткнули, и скорее всего он отделался только переломанными ребрами, что лучше чем дыра  в теле.
   Придя в себя, Кац встал и, попробовав вздохнуть, почувствовал сильную боль в груди. Еле-еле продышавшись, с легким металлическим привкусом во рту Гавриил двинулся по следу зверя. Он прошел шагов десять и улыбнулся – голова кружится, как бы сотрясения не случилось. Тонкая красная струйка вела куда-то вперед, видно подранок решил убежать, но не особо осознавал, что с пулей в теле у него есть километр-два, а потом он все равно издохнет. Ноги становились все тяжелее... Но уже ни чего не попишешь, нужно идти, иначе, это неуважение к охотничьему делу. Опираясь на винтовку, с поврежденной грудиной Гавриил шел по следу крови похожему на ленту растрепанную по краям. В глазах начало темнеть, голова кружилась, из-за чего человека сильно болтало, но он не останавливался. Присел на колено, опустил голову, подышал – снова по следу. Не смотря на расстояние километра в полтора зверобою показалось, что он прошел целую вечность. Но вот  он, желанный трофей! Лежит на боку, морда искривлена, язык наружу. «Следовало бы выпотрошить зверюшку» - мелькнуло в голове. Но вместо этого, измученное тело взяло свое и свалилось рядом с мертвым четвероногим.
   Кац, скорее всего, потерял сознание. В беспамятстве ему привиделась история, которую поведал его знакомый естествоиспытатель.  Однажды в Красных Горах нашли останки древнего человека, его ребра, судя по всему, были сломаны и не один раз, но из-за крепкого скелета ему удалось выжить. На стоянке первопредка нашли кости шерстистых носорогов, мамонтов и даже горного льва. В мутном разуме Гавриила всплыла картина, как коренастый длинноволосый мужчина с копьем наперевес бросается на добычу, которая раза в три больше него. Каменный наконечник пронзает шею, зверь ревет, охотник пытается найти место где-бы переждать агонию и убегает от своей жертвы, но в предчувствии смерти огромное создание мчится во весь опор за своим обидчиком и одним рывком поддевает того. Коренастое тело, словно пушинка подлетает вверх и всей своей массой падает на землю. Бам! Разносится звук упавшего тела на камни… Через запредельную боль, человек из каменного века встает, что-то бормочет и идет искать свою жертву несмотря на огненную боль в груди.
   В нос картографа что-то пробралось, что-то неприятное с резким запахом. Сознание снова заработало, древний человек исчез в белой снежной ауре, а перед глазами появились лица стрелков. Он резко вздохнул и поднял корпус, тут же почувствовал резкую боль в груди и скривился. «Живой!» - сделал вывод один из солдат Империи. После чего раненому сделали носилки из веток и понесли в его палатку. В лагере, его перемотали, дали рюмку коньяку и уложили спать. Как трофей оставили рога и самые жирные куски мяса, от шкуры ученый отказался.
   Утром, Гавриил Давидович проснулся от шумихи в лагере. Выйдя из палатки, он увидел, что все суетятся, кругом удивленные и испуганные лицо. Кто-то кричал, кто-то, не стесняясь выражений, бежал в сторону стройки. Наспех надев рубаху, галифе и сапоги опираясь на костыль, вышел на воздух и пошел со всеми. В общей суматохе картограф, наконец, узнал, что случилось – одна из скал на которую крепили металлическую сетку, обвалилась.  Помимо повреждения самого полотна, погибли рабочие. В толпе картограф нашел Николая Ефимовича Меженикова – он стоял бледный как полотно и таращил глаза на груду камней.
-Николай Ефимович! Что случилось? Откуда такая напасть? – спросил Кац, поправляя свои круглые очки.
-Крепежи… - ответил инженер, смотря пустым взглядом.
-Что крепежи? Не сработали? Слабы оказались? Да говорите уже! – картограф дал пощечину товарищу, чтобы привести того в чувства.
-Мы их забивали… Вибрации сильные, камни как сланец слоями… Сверлить нужно… - в шоковом состоянии Межеников сел на корточки и схватился за голову.
   «Ах, ты ж шельма!» - выругался Кац и пошел искать офицера. Тот же в свою очередь пытался успокоить панику у рабочих и привести всех в рабочее состояние. Народ бесновался: из-под камней торчали куски металла и конечности людей. Можно было увидеть руку в мешанине камней и обломков, она торчала вся окровавленная, без кожи и из нее сочилась кровь. Рабочие были в ужасе, они выкрикивали ругательства и показывали кулаки, все шло к столкновению. Тут Иван Андреевич достал револьвер и выстрелил в воздух, затем привел своих подчиненных в боевую готовность и призвал к порядку толпу. Поправив форму и сползшую фуражку, он начал свою речь: «Ни каких беспорядков! Под этими камнями лежат ваши товарищи! Их следует откапать и захоронить! И я бы попросил господа вас не забывать, что Корона не терпит задержек! Если мы быстро не устраним проблему, нам всем не поздоровиться!». Повисло молчание, рабочие сняли шапки и склонили головы в память усопших, затем бригадиры разобрали своих и под предводительством более крупных начальников стали разгребать завалы.
    Гавриил напрашивался на работу, но что-то серьезное из-за травмы ему не доверили. Единственная работа, которую ему дали – сверять список рабочих с количеством найденных тел. Искореженные, перебитые или сплющенные трупы клали в линию и картограф ходил  с бумагой и карандашом и ставил галки там, где тела могли опознать. Некоторые же были просто мешками, и установить их личность было невозможно. К концу дня завал более или менее был расчищен, сверяясь со списком, было обнаружено отсутствие трех человек. Попали ли они, или каменная масса превратила их в обычные пятна – не известно. Тех, кого нашли, похоронили наспех в общей могиле. Настроение к концу дня у всех было тяжелое, потупившись в землю люди, разбрелись по койкам.
   Инженер, картограф и офицер собрались в жилище последнего. Молча разлили спиртное по кружкам, не чокаясь, выпили и устремили свои глаза в разные стороны.
-Да – протянул Кац – дела.
-Нужно было сверлить… Как я раньше не подумал? – стал опять сокрушаться инженер.
-Полно вам будет Николай Ефимович. – Закуривая ответил картограф – Сами знаете: без ошибок не бывает результата. Лучше сейчас рабочие, чем завтра паровоз с пассажирами.
-Ну что вы такое говорите, Гавриил Давидович!? Рабочие тоже люди!
-Люди, я же не спорю, но им за стойку платят, семьям их деньги дадут за потерю кормильца. А риски всегда были и будут.
-Хватит господа. – Вмешался офицер. – Завтра день тяжелый, да и последующие будут не легче. Новых рабочих запросить нужно. Завал полностью расчистить и вообще как-то в срок попасть.
-Рабочих можно из города выписать. – Задумался картограф - Николай Ефимович, а что на счет сверла? У вас есть идеи?
-Да… У меня есть одна задумка, но для начала нужны чертежи и расчеты.
-Ну, вот и хорошо. Скоро весь бардак закончится, а вы чертите.
Троица еще раз выпила, заседатели еще немного посидели в тишине и разошлись. Кац вернулся в свою палатку, лег на койку и задумался. В каждом приключении кто-то умирает: ошибки в расчетах, нехватка информации, обычная глупость – все ведет к одному результату. Если тебе повезло с происхождением, то тебе поставят памятник, выдадут хорошую сумму компенсации твоей семье и конечно твое имя войдет в учебники. Но если ты обычный мужик, то часть зарплаты семье, небольшая сумма от Короны и братская могила на безымянной земле без креста. Умирали во время экспедиций всегда, но вот память о тебе зависела от твоих предков. Ни кто и не когда не вспомнит рабочих с ободранными руками, но об офицере из хорошей семьи напишут обязательно, и не важно, что он не единого крепежа не забил. Да, что говорить в газетах напишут, что дорогу построил Император, а не рабочие, инженеры и ученые.  С этими мыслями картограф закрыл глаза и заснул тревожным сном.
   Завал разгребли, поврежденный участок стали восстанавливать. По чертежам было изготовлено специальное сверло и механизм. К паровому котлу крепили чугунный подшипник, сверху узла покоилась крышка, на которой находился груз, а снизу было сверло из двух видов стали: каленая снаружи и мягкая внутри, чтобы минимизировать напряжение. Пар под давлением, начинал вращать лопасти от подшипника скрывающееся под крышкой, что приводило всю конструкцию в движение. Выписали новых рабочих из города, которые работали в две смены, чтобы сдать работу в срок. Нельзя сказать, что в постоянную работу был, втянут только пролетариат. Ученые тоже работали, не покладая рук. Инженер, несмотря на некоторую отстраненность из-за обвала, все равно занимался расчетами, лично курировал установку новых сеток и прокладку дороги. В силу того, что при обрушении камней ландшафт поменялся, картограф искал новые пути под рельсы. Забыв о сне, отдыхе и питании все трудились с огромным, если не титаническим усилием и, в конце концов, к зиме удалось сдать участок.
    Когда пришла зима, земля стала тверже камня, а снега выпало столько, что о работах и речи быть не могла – в сугробах с легкостью можно было потеряться. В этот период рабочие отдыхали или занимались хозяйственными делами лагеря. Ученые сидели за отчетами и документами, высылая письма в различные ведомства. Стрелки ходили в караул или охоту. Офицер же тоже занимался отчетами или ездил в город для покупки провизии. Жизнь пришла в размеренный лад, настолько неспешный, что начала подкрадываться меланхолия. Больше всего Каца беспокоило состояние его товарища инженера. Несмотря на молодую жену и удачные находки в строительстве, на него сильно повлиял инцидент с обвалом. С каждым днем, Николай Ефимович все бледнее и раздражительнее. Мало общался и постоянно сидел за своим столиком, уткнувшись в чертежи. «Если так и дальше продолжиться» - подумалось картографу – «вовсе зачахнет». Чтобы не допустить полное увядание своего коллеги, Гавриил решил выманить того на свежий воздух и немного пройтись.
   Под поручительство молодой супруги, Кац сказал товарищу, что у него есть идеи насчет маршрута, но нужно мнение последнего. Взяв винтовки, компас, красные лоскуты ткани чтобы в случае чего их нашли и, одев тулупы, они двинулись на «разведку». Куда не взгляни, везде лежал белый снег, который отражал свет и слепил глаза. Редкий зверь пробегал мимо в поисках еды, где-то слышалась перекличка волков, птицы в большей своей массе улетели, так что их пение не разносилось по бескрайним лесам. Тишина и спокойствие. Картограф и инженер забрались на небольшую возвышенность и окинули взглядом бескрайние просторы тайги. Хвойники, покрытые снегом, промерзшие до самого дна реки, красные пятна скал, выглядывающие из-под снежных шуб. Мороз колол лица, забирался в легкие, заставляя кашлять при глубоком вдохе, пытался проникнуть к коже и уколоть ее.
   Двое стояли и смотрели на величие природы, они улыбались и не разговаривали. Наконец инженер нарушил молчание.
-Что вы хотели мне показать Гавриил Давидович?
-А? Да вот смотрите. – Кац попросту махнул рукой. – А? Красота же?
-Да. Замечательный вид, но как тут полотно прокладывать? Непонятно же ни чего из-за снега.
-Я вас мой милый друг просто на прогулку решил сводить. Подышать, а то вы совсем зачахли. А у нас с вами большие планы.
-Хороший вы товарищ. А это там дым? – инженер уставился, куда-то вдаль.
-Дым? – картограф взял бинокль и посмотрел на указанное место. – И правда, дым. Интересно. А давайте съездим и посмотрим. Там кроме балаганов ни чего нет, вдруг зимовка чья.
-Мне тесть хвастал, что караван должен вернуться с Восточного Объединения с товарами.
Затянув свои тулупы потуже, товарищи отправились в сторону лагеря. Лагерь состоял из трех балаганов, над крышей каждого вился дым. Кац постучался в одно из строений и вошел. Внутри сидели улусы и ели какое-то мясное блюдо. Мешки, ворох одежды, шкуры на нарах и много оружия: винтовки, ружья, ножи бочка пороха. Хозяева заметили незваных гостей. Сбитый главарь с раскосыми глазами и усами на восточный манер встал из-за стола и громко сказал «Хай!» и все похвастались за оружие. Кац поднял руки вверх, и проговорил сдавленным голосом: «Николай Ефимович вы бы руки подняли, а то нам беда » - затем картограф улыбнулся главарю, а тот в ответ обнажил желтые зубы.
   Ученые нарвались на бандитов. Между тайгой и Восточным Объединением часто бегали мелкие банды. Как правило, они грабили караваны или пограничные города, а потом затаивались и тратили награбленное. Они не были чистыми улусами или имперцами. Как правило, это была разношерстная компания, костяк которой составляли метисы. Из-за смешенной крови, права этих людей нигде не признавали, поэтому они имели проблемы с документами, землей и наследством. Поэтому все, что им  оставалось, это стать батраками или уходить от цивилизации и грабить. Со временем, из-за обнищания деревень в такие шайки вливались обычные крестьяне, и теперь на торговых путях от Империи до Объединения лютовали ни кому ненужные бесправные люди.
   Оказавшись в плену, лучше не строить из себя героя. Как ни крути, но две винтовки против пятнадцати это битва слона и Моськи. Ученым завязали руки, вытащили все имущество из карманов и посадили на пол в раздумьях, что с ними делать. Самое простое было, это убить незваных гостей и спокойно жить, но неизвестно одни или они. Если нет, то придется сворачивать зимовку и уходить еще дальше, и только там сделать свое черное дело, но если же это всего лишь два охотника – то если их и начнут искать то дня через три и то не факт – мертвый охотник зимой, дело обыденное. Главарь сел на корточки, набил длинную трубку с металлическим чубуком и, щурясь, смотрел на своих пленников. Нужно их расспросить. А если соврут? С виду ухоженные, не голодные. Но что они забыли зимой в лесу вдвоем? Были бы охотники, шли бы с собаками и запасом еды. Винтовки хорошие, стреляют далеко и патронов хватает.
   Пока главарь думал, что делать, в голове Каца тоже велась активная деятельность. То, что их убьют, это факт. Вопрос когда: сегодня или через неделю. Нужно было срочно что-то придумать. Но что? Денег у них с собой нет, откупиться, не получиться, искать их с инженером сразу ни кто не будет. А жить хочется. Мозг искал все возможные варианты. Нужно придумать что-то такое, что гарантированно спасет жизнь. И наконец, появилась ниточка решения! Нет ни кого более жадного, чем бандиты. Они могут тебе не доверять, угрожать, запугивать, но жажда наживы этих людей не имеет границ. Каждый грош для них словно икона для верующего. А значит можно наврать им с три короба, и увести куда хочешь, под предлогом несметных богатств. Но куда? В голову картографа закралась опасная, глупая, но все же идея, которая может спасти их. Около поселения, где главенствовал тесть инженера, был ручей, который образовал промоину под коркой льда. Безделица, казалось бы, но зимой когда колодцы перемерзают, воду для скота берут с этого самого водоема. Все что нужно, это выманить разбойников к ручью, хотя бы часть, а там уж точно их увидят и спасут.
-Государь – обратился Гавриил – а вы мою папироску не дадите? У меня к вам разговор имеется.
-Разговор? Откупиться вздумал? – спросил главарь грубым голосом.
-А кто бы ни хотел? Вы нам жизнь, а я вам тайну.
-Тайну? – метис погладил бороду, дал папиросу своему пленнику, даже прикурил ее – Какую тайну?
-Вот вы хитрый, а жизнь? Я жить хочу. Сейчас все расскажу, а потом ваши ребята мне голову от плеч отделят. Нет – отвернул он голову – я на такое не согласен. 
-Жить будешь. Я сказал.
-А товарищ мой?
-Будет.
-Знаю я, где золота много! Там тайник, его улусы сделали, чтобы имперцы не отобрали и вообще запас на черные времена. Там богатств на три жизни, вот вам крест!
-Золото? Много? – задумался главарь – Где?
-Э, нет. Мы вас с товарищем отведем. А то я сейчас расскажу, а вы нас того.
-Хитрый имперец. – улыбнулся метис, пожурил голову Каца. – Ладно! Показывай!
Они улыбнулись друг другу в знак одобрения. Главарь позвал своих людей и приказал расположить пленников в хозяйственной постройке. Связав руки и ноги, товарищей закинули в маленькое помещение заваленное седлами, сумками, коврами и прочим скарбом, чтобы они не замерзли валенки, и тулупы решено было оставить. Лежа на боку, связанные по рукам и ногам, ученые дрожали от холода, несмотря на одежду и прижимались друг к другу, чтобы не околеть.
-Гавриил Давидович. Я прошу прощения. Но что вы такое говорили о золоте?
-Не волнуйтесь Николай Ефимович. Это я так. Для красного словца. Казна вашего тестя останется нетронутой.
-Тогда для чего весь этот фарс? Нас ведь убьют! – заволновался инженер.
-Все будет хорошо mon ami. Есть у меня идея как наши шкуры продать задорого. Верьте мне.
-Хорошо. Вам я могу свою жизнь вверить. Но пожалуйста, расскажите, что вы придумали.
Картограф поведал подобие плана своему товарищу. Тот неохотно, но все же его одобрил (других вариантов собственно и не было). Так они и лежали в ожидании следующего дня.
   С поздним зимним рассветом, пленников разбудили, развязали ноги, даже дали по куску хлеба и под дулом ружей отправили показывать заветный тайник. Помимо самих ученых в «поисковый» отряд вошли еще пять человек. Сам главарь метис, и его самые верные люди, которым даже от вида золота не вскружит голову. Шли они примерно половину дня, разбойники переговаривались между собой на языке улусов и много смеялись, иногда тыкали ружьями в своих невольников. Но скорее шутки ради, чем для запугивания.
   В голове Гавриила всплыла картинка из исторического труда. Во время военного похода на Земли песков, часть имперских солдат попала в плен. Именовали этих солдат ясырями. В труде было показана как восседавшие на верблюдах пуштуны, угрожая ятаганами и кремневыми ружьями, вели караван из стрелков связанных в одну единую человеческую цепь. Оборванная форма, измученные лица, склоненные головы. Люди шли на смерть или на продажу в рабство. Они знали свою судьбу, и уже не могли сражаться, слишком много сил ушло на сражения, и к тому же родина была далеко.
   Теперь же имперские подданные вели своих захватчиков, на место где возможно могли спастись. А возможно ни чего не произойдет и их застрелят на месте. Приведя на задуманное место бандитов, картограф огляделся. Наконец разум выдал решение задачи. Он знал, где находится промоина. Ее за ночь подморозило и немного припорошило. «Где?» - спросил главарь. Кац указал на промоину и объявил: «Видишь? Снега мало, вот там вход в подвал, а там твое золото». Лицо загорелось от волнения, по шее прошли мурашки. Картограф надеялся, что главарь пойдет не один. Тогда будет шанс подуть знак и в поселении улусов их услышат.
   Главарь взял двоих верных ему людей. Медленно, неуверенно разбойники шли по льду. И тут под весом трех взрослых мужчин пошла трещина, и тела по пояс провалились под воду. Сработало! Пока шло мгновение шока, ученый вцепился в одного из бандитов и, дав ему с головы с лоб, схватил ружье и выстрелил в воздух. Второй же надсмотрщик сообразив, что произошло, тут же ударил картографа прикладом. Но из-за того  что в руках Гавриила было ружье, он смог дать отпор и подстрелил своего обидчика. Нужно было все делать быстро. Схватив своего товарища, он дернулся в сторону поселения. Послышались ругательства и звуки выстрелов. Инженер провернулся вокруг своей оси и упал, потянув своего спасителя. Они повалились на снег, рукав Николая Ефимовича был раскурочен, а из него выглядывал красный кусок плоти.  На лице Гавриила Давидовича  потекло что-то обжигающее словно кипяток, а глаз стал заплывать, но сжав зубы он схватил друга и потащил того силком к спасению.
   На звуки выстрелов расходившихся, словно раскаты грома, к промоине побежали улусы вооруженные винтовками. Перед их взором предстала картина побега двух мужчин, один из которых был ранен, а второй с раздувшимся лицом тащил его в сторону спасения. Из промоины вылезали трое озлобленных мужчин выкрикивавших бранные слова, между ранеными и промокшими стоял человек над трупом и тоже показывал свой словарный запас. Недолго думая всю компанию взяли в плен, и повели к Маньжуну. Тот, узнав зятя, сразу же дал распоряжение заняться раной, а сам стал опрашивать картографа о том, что случилось. Тот поведал, о бандитах, плене и расположении зимовки. В конце концов, получив горячий чай и кашу, он попросил тряпку и протер лицо. Шок наконец-то отпустил имперского ученого и неспешно потягивая чай, он сделал единственный вывод: «Очки разбили, новые нужно заказывать».
   Улусы договорились с солдатами и, поймав разбойников, сожгли лагерь, а все, что было награблено, решено было поделить и отправить по казначействам. Инженер получил уважение и награду от тестя, а Кац грамоту и премию. После этих событий, происшествий в течении зимы не происходило. Николай Ефимович шел на поправку и был занят своей супругой, Кац полностью отдал себя бумажной работе, а офицер продолжал заниматься хозяйственными вопросами.
   Пришла весна, стройка пошла полным ходом. Наняли новых рабочих, около полотна росли лавки с вином, мылом, тканью и прочими важными товарами для рабочих, в железную дорогу стали вкладывать деньги. Приехали новые ученые, инженеры, мастеровые. Как всегда, вокруг крупного объекта стали появляться чиновники. Железное полотно стало полноценным элементом экономики.
   Трое сидели на пригорке и смотрели на активность рабочих и их мастеров. Картограф курил папироску, инженер увлеченно смотрел на работу, а офицер начищал оружие.
-По какому вопросу собрание Гавриил Давидович? – спросил имперский воин.
-Господа! Хочу вас поздравить! Мы уже год на этой стройке! Это все! – он указал на уже готовый участок – наших трудов результат!
-Уже целый год? – поинтересовался Николай Ефимович – Это мы молодцы.
-А я про что говорю! Все у нас ладно идет. – Кац достал из дорожной сумки коньяк и три оловянных кружки – Ну что коллеги? Отметим?
-Гавриил Давидович, ну вы неисправим. – Улыбнулся офицер
-Да, Иван Андреевич вы совершенно правы! Но согласитесь, мы заслужили.
Коньяк был разлит по кружкам, товарищи чокнулись и устремили свои взгляды в сторону горизонта к тем местам, которые им только предстоит освоить.