Хаагенти

* * * Непонимание других не отменяет понимание того, что другим не понять * * *


Соль, выложенная аккуратным кругом, метра три в диаметре, принялась наполняться легким красноватым сиянием, подсвечивая мелкие надписи во внутреннем контуре. Треугольник, выползающий углами за края круга, определенный той же субстанцией, светиться пока не начал, но уже вибрировал мелкими кристалликами, рискуя потерять свою форму. В одной из вершин в бессознательном состоянии лежала Анна и ее полностью покрывал ханту, не смея покинуть границы соли. В двух других вершинах находились Ронове и Самигина в своих астральных проекциях. А посредине круга, занимая непропорционально мало от выделенного места, располагаясь небольшая статуэтка золотого быка – уменьшенная копия статуи с Уолл-стрит.

Точки сборки Хаагенти перетекали в золото и, почти не задерживаясь, с неохотой устремлялись к человеческому телу, наполняя его сознание. Наконец, накопившись в достаточной мере для контроля, демон принялся изучать место, где оказался. Сознание было очень странным, непривычным и совершенно дискомфортным.

Если можно было бы провести аналогию с квартирой, то локация представляла бы из себя множество узких и извилистых коридоров, отчасти недостроенных или наглухо заколоченных, некоторые с массой препятствий, но все же ведущих в крошечную гостиную. Зал был бы с низким потолком и неровным полом, словно нарочно построенным таким образом, чтобы показать, как не рады тут посетителям. Кухни не было бы вовсе, зато в смежной комнате находилось бы множество мест для перекуса. Удаленная спальня была бы намного приятнее и ровнее с местами для пары гостей, умудрившихся добраться до нее. А вот детская была настолько огромна и радужна, словно владелец покидал пределы тесной квартиры выходя в свой личный безграничный рай.

Хаагенти не был завсегдатаем этого мира хотя бы потому, что его уникальная природа позволяла появиться тут лишь по призыву другого гоэтянина, однако он неплохо ориентировался в сознаниях людей. Но вот это тело было крайне удивительным. Покопавшись в памяти, он обнаружил, что хозяин – девочка из очень богатой семьи, вероятно это и позволило ей выжить с такими отклонениями. В добавок он обнаружил в страхах следы ханту, который рано или поздно сведет ее с ума, на радость Ронове, а потом и плоть окончит свой путь в сопровождении Самигины. Картина начала проясняться.

Полностью окончив перетекание, Хаагенти поднялся, но тут же покачнувшись тело нелепо завалилось, разметав соль вокруг себя. Управление таким сознанием оказалось еще чуднее, чем его строение: словно водителя грузовика пересадили в самолет с кучей мигающих лампочек, непонятных кнопок и рычагов, дав задание «взлетай». Человек, постоянно проживающий в этом организме и не знающий другого, вероятно привык и даже не догадывается насколько сложен его мир в существовании и управлении самого себя. Однозначно, тело надо менять – оно не представляет никакого интереса и создает массу неудобств, подкидывая неприятные сюрпризы в самых неожиданных сферах.

Наконец освоившись с рядом «кнопок управления», Хаагенти снова встал и немного подвигался, потряхивая руками и ногами, проверяя равновесие и контроль. Затем он обратился к Самигине говоря тарабарщиной и выругался про себя, столкнувшись с еще одной трудностью. Злость наполняла его и эмоции полились через край, вспугнув ханту, который устремился в угол просторной комнаты. Постаравшись взять эмоциональный поток под контроль Хаагенти чуть не взвыл, понимая, что эта попытка лишь усиливает течь. Он перевел ненавистный взгляд на Ронове, давая понять, насколько он недоволен выбором тела.

Наконец глаза человека начали подчиняться в полной мере, и демон обнаружил, что единственная подсветка комнаты исходит от слабого сияния соли, накачанной эфиром. Порывшись в памяти, он понял, что эти двое собрали всю энергию дома, чтобы отдать ее «кругу трех» для призыва, и вероятно вырубили электричество скачком напряжения, а где находится щиток с тумблером сознание не имело представления. Хаагенти сложил ладони рупором и начал раздувать в них эфир до тех пор, пока те не засветились его сигиллой. Освещая ими путь, как фонариками он тщательнее изучил комнату, проследовал на кухню и остановился напротив холодильника с кучей магнитиков.

Самигина и Ронове в покорном молчании следовали за ним, не покидая астральной проекции, ханту перемещался из угла в угол, не теряя связи с телом, но и не смея к нему приближаться. Хаагенти изучил магнитные фотографии и пальцем тыкнул в одну из них. Там была изображена веселая пара двух девушек, одна из которых была тем самым вместилищем, где он находился, а другая, явно старше и крупнее с русыми косами, покоящимися на ее плечах. Именно в эту девушку и указывал палец человека, управляемого демоном.

Как и для любой безвременной сущности, для Хаагенти не существовало вопроса получит ли он это тело или нет – ответ уже был в его памяти, однако совершенно не очевидно было когда он его получит, ибо для безвременных также не существует вопрос «когда». Подходящая плоть ему требуется сейчас, другого времени просто нет. Но попадая в Гайю все начинает меняться по странным законам, в которых «сейчас» весьма непостоянно и когда наступит именно то «сейчас» в котором он владеет необходимым телом вообще не ясно. Сами люди, прекрасно ориентирующиеся в какой именно точке времени они находятся, совершенно не понимают, что произойдет дальше, хотя, казалось бы, факт происходящих событий в любом времени остается фактом и как такое можно не знать. В итоге безвременные знают все события, но не знают в каких точках времени те происходят, а люди прекрасно знают в каком времени находятся и какие события уже произошли, но совершенно не владеют информацией о тех, что еще не случились.

Хаагенти настойчиво потыкал пальцем в фото девушки с косами и перевел требовательный взгляд на астральные проекции сопровождающей пары. Очевидно, что они поняли его намерения. Впрочем, и для Хаагенти уже не было секретом зачем они его вызвали. Этим двум тоже нужны были тела, а без помощи эфира они так и будут астральными проекциями, подсасывающими энергию со стороны. Словно услышав его мысли проекции приблизились, и каждая коснулась своей точкой сборки той фотографии, где они узнали свои будущие тела. Оболочка девочки в полной тишине покивало Самигине и с удивлением уставилось на Ронове. Хаагенти был уверен, что тот планирует свести с ума это тело и взять под свой контроль, однако, похоже план был другим.

Никто не был заинтересован в этом вместилище. Вся его функция сводилась лишь к тому, чтобы использовать присосавшегося ханту как недостающую сущность для «круга трех», и дать Хаагенти возможность обозначить свою цену за поток эфира. Демон еще немного поводил светом сигиллы по фотографиям на холодильнике, задержался на детском рисунке символа Дао, удерживаемого какими-то рекламками. Он достал его из-под магнитиков, рассмотрел фотографии мужчины и женщины, по отдельности аккуратно вырезанных и вклеенных в круги символа, а затем смял и выкинул в мусор. Последнее, что успел захватить свет эфира, исходящий от сигиллы с ладони, было помятое фото мужчины с подписью «папа Ян».