Масловы

Бабушка. Моя дорогая, любимая бабушка. Больше всех на свете я любила ее - свою бабушку. Эта любовь была взаимной. Я – первая внучка, сестра Таня появилась намного позже, она младше меня на 10 лет, поэтому вся бабушкина любовь досталась мне. Она вырастила четверых сыновей, которые, повзрослев, разлетелись по всей стране: Коля во Владивостоке, Леня – в Баку, Миша – в Сибири, в Междуреченске и Володя, наш с Танькой отец. Поэтому мне, девочке, она отдала всю свою любовь, я это кожей чувствовала. Помню, как она гладила меня по головке и приговаривала: «БАскенькая ты моя!» и называла Светонькой.

Бабушка родила восьмерых детей, но четверо умерли во младенчестве (один мальчик и три девочки). Особенно она сокрушалась по Тамаре, которая умерла то ли в шесть, то ли в пять лет, уже большенькая. Дети у моей бабушки все были очень красивые, голубоглазые. Во всяком случае и отец, и все три его брата как на подбор - красавцы. В детстве мне казалось, что мой отец похож на Гагарина, что-то такое было, потом мне его напоминал артист Александр Михайлов.
Бабушка говорила, что и дед в молодости был первым парнем на деревне. Красивый, но бандит, - говорила она. «Все меня отговаривали от такого замужества, но я была уверена, что со мной он исправится. Молодая была, глупая, - вздыхала бабушка. – Потом дети пошли один за другим, а муж гулял, да за мной с топором бегал по всей деревне». Дед любил только себя, как говорила бабушка. У него было увлечение – пчелы. Мед продавал, на вырученные деньги ездил на курорты, отдыхал. Они в итоге развелись. Делили имущество до последней ложки, вспоминает бабушка. Так на старости лет она осталась одна и без дома.

Помню, после первого класса я два месяца жила у бабушки, она тогда приютилась в своей родной деревне Пинязь, в каком-то стареньком домике. Из живности был рыжий кот Васенька и курочки с птенчиками – пичужками, как она их называла. Маленькие, желтенькие, мы с бабушкой их оберегали и от Васьки, и от коршунов. Иногда ходили в гости к деду Ивану – это старший бабушкин брат. Он жил со своей женой Анной, а детей у них не было. Хозяйство было крепкое. Дом – прямо посередине деревни, двор – с большими воротами с козырьком, на дворе полно скотины - корова, конь, куры, утки… В доме, помню, большая русская печь, там любил лежать дед Иван, там же у него сушился солод, из которого он варил пиво. Печь стояла посередине избы. Кругом лавки, на окнах - много ярких гераней. Дед  Иван – героическая личность, воевал в Гражданскую с 1918 по 21-й годы. Прошел всю Великую Отечественную. Хвалился, что не верил ни в черта, ни в Бога, а ни одной царапины за всю войну. Тоже уже в Интернете нашла сведения о его награде. В 45-м он был награжден медалью «За отвагу». Вот что нашла в  архивных документах:

«В период прорыва оборонительной полосы на реке Одер красноармеец Маслов проявил себя стойким, мужественным. Работая орудийным номером независимо от вражеского обстрела и бомбежки авиации, четко выполнял свою работу кранового, тем самым обеспечил нормальное ведение артиллерийского огня. За время боевых действий дивизиона красноармеец Маслов всегда был первым из орудийных номеров. При подходе к Берлину в составе взвода принял первый участие в ведении огня по Берлину.
Достоин правительственной награды – медали «За отвагу».
Командир 2-й батареи 32 ОАОКД ОМ РГК капитан Свистунов.
Командир 32 ОАОКД ОМ РГК подполковник Скворцов».

Помню, на его доме была прибита красная звезда, что обозначало, что в этом доме живет участник Великой Отечественной.

Полезная штука – Интернет. Про свою бабушку тоже там нашла информацию, о которой не знала: «В списках награжденных медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 41-45 гг.» ГЛУХОВА ВЕРА НИКОЛАЕВНА, Черновский с/совет, д. Пинязь, колхоз 17-го партсъезда. Акт удостоверения: 28/097417. Стаж работы 16 лет.
Должность: рядовая колхозница. Даты: 7 ноября 1946 г./ 7 июня 1946 г.». Тогда бабушка еще была Глухова.

А Масловы – это фамилия деда Ивана и моей бабушки в девичестве и после развода. Дед Иван родился в 1897 году в октябре, то есть по гороскопу он Весы. Бабушка тоже относится к этому знаку Зодиака, родилась в 1909 году 30 сентября (день Веры, Надежды, Любви и их матери Софии), я тоже Весы, октябрьская. Видимо, поэтому еще у нас с бабулечкой такая связь.
В деревне Пинязь, или еще ее называли Сорокино, Каракулинского района была одна-единственная длинная-предлинная улица. Ну и еще маленький переулок, кажется, он назывался переулок Зеленый, в несколько домов, где мы с бабушкой жили в то лето 1968 года. Местные жители носили в основном две фамилии – Глуховы и Масловы. Пол-деревни Глуховых, остальные Масловы, чуток Петровых, Шадриных… Бабушка в девичестве была Маслова, вышла замуж, стала Глухова. А ее сестра была Маслова, замуж вышла тоже за Маслова. Вот так и жили.

(Сведения из Книги Вятских родов В.А. Старостина: в реестре селений и жителей в 1891 году в Пинязи (Сорокино) Вятская губерния, Сарапульский уезд, Мостовинская волость, Пинязевское общество числились Глуховых 57 семей, Масловых 20 семей, Каменских 6, Шадриных -8, Перовых -3).
Это сведения 19-го века, деревня тогда недавно только появилась.

Как попали мои предки в эту деревню, то мне неведомо. Были они обычные крестьяне. У бабушки был вышеупомянутый брат и две сестры – Анна и Варвара. Бабушка, по-моему, была самая младшая. Мать их, мою прабабку, звали Прасковьей, а отца – Николаем. Знаю, что прадед Николай погиб достаточно молодым – в лесу валили деревья, дерево упало прямо на него. Бабушка обижалась на свою мать, что та ее не любила, потому что лицом она была похожа на отца. Странно, конечно, но бог их знает. А умерла Прасковья на руках у своей Веры, моей бабушки. Умерла голодной смертью, ничего не могла есть, может, панкреатит был у нее, не знаю. Помню, бабушка всегда мне говорила: «Кушай, пока можешь, не отказывайся…» 

Еще бабушка рассказывала про свою то ли бабушку, то ли прабабушку, как та пешком с Урала ходила в Киев Богу молиться, набожная сильно была. Ходила ровно два года – год туда и год назад на дорогу потратила. Всякое было в дороге, люди добрые кормили, а когда уже почти домой пришла, в лесу подошла к костру, возле которого сидели мужики крУгом, попросилась погреться. Оказалось, что это лесные разбойники. Хотели они над ней снасильничать, как бабушка говорила, а когда узнали, что она уже два года в пути, что молилась Богу в Киеве, отпустили да еще еды с собой дали.