Рассказ десятый. Невероятное чувство

Проснулся мишка, когда уже рассвело, и проснулся от крика. Он моментально вскочил на лапы так, что казалось сугроб взорвался, и огляделся. На другом берегу прудика, размером в два футбольных поля, тонул ребенок. Трудно сказать, что руководило шатуном, голод или желание помочь невинной душе? Шатун бросился к тому месту, где еще раздавался крик о помощи, несчастный ребенок не сдавался в мокрые лапы смерти и отчаянно работал руками. Уже через минуту медведь был рядом с тонущим у самого берега ребенком. Им оказалась восьмилетняя девочка, которая не испугалась грозного хищника, а восприняла его, как спасателя. Медведь по локти зашел в воду и осторожно, правой лапой обхватил девочку за спину, прижал к себе и вышел на берег. Возникает сам собой вопрос: А откуда там девочка? Но у медведя возник совсем другой вопрос – как помочь замерзающей девочке?
Он был весьма смышленым малым. Посмотрев на свой живот, он заметил ледяной панцирь, не сплошной, но все же ледяной. И тогда он когтями оторвал с живота ледяшки, расчесал шерсть на животе и лег на бок, взглядом приглашая девочку. И та не растерялась. Она не боялась медведя, раз он спас ее из воды, бросилась к нему на живот, а медведь сразу укрыл ее всеми четырьмя лапами, так что видно было одну светлую головку юной рыбачки. Говоря, что она рыбачка, я не преувеличил – рядом с медведем лежал ее улов – три приличных окуня. Но шатун даже не нюхал рыбу, хоть и был голодный. Его обоняние ласкал запах девочки. От юной рыбачки пахло медом и молоком. В его медвежьем сердце родилось чувство не знакомое его сородичам и не понятное ему. Те люди и даже дети, которые встречались ему в летнем лесу, едва завидев, пугались и чесали сломя голову вон, не понимая сути медведя, не зная его психику. Люди с ружьями только и хотели его смерти, а этот ребенок не испугался, принял его помощь и, кажется, согрелся в его объятьях. В голове у мишки происходило невероятное, он по-новому открыл для себя человека. Девочка не боялась, она с благодарностью принимала помощь могучего зверя, и он млел, не понимая причины происходящего. В сердце девочки не было страха, а значит, не было и агрессии, но было что-то, что никак не укладывалось в медвежьем котелке. Энергия любви пронизала каждую клеточку зверя, и он вдруг почувствовал первородный трепет перед богом-человеком, и каким бы голодным он ни оказался, мысли о том, чтобы слопать это маленькое, беззащитное существо у него даже не возникали.