Сокровища

Н.Г.

Плакаты витрин магазина "Драг Импориум" бросались в глаза издалека: "Скоро Новый Год, не забывайте о подарках!", "Август - лучшее время подумать о Рождественской ёлке!".
Нарядная реклама, яркая светомузыка с новогодними хитами, действовали на настроение освежающе.

"Давно хотела купить фигурку Санты", - подумала Алевтина Георгиевна и зашла в магазин. Небольшой угол, выстроенный из металлических стеллажей, украшенных гирляндами, шарами, - остатками товаров после зимнего сезона, напомнил детские утренники, мандаринки в подарочных коробочках, спрятанных под ёлками. Покупательница задумчиво улыбалась сверкающему привету из прошлого, как вдруг, слух уловил знакомые, можно сказать - родные, голоса тёти Нюси и подруги Лизоньки.

- Кажется, мы зашли не с той стороны.

- Мама, я сама не понимаю, где тут у них касса. Давай всё оставим и уйдём, - ответил, слишком громкий для общественных мест, раздражённый возглас Лизы.

У Алевтины сердце замерло от неожиданности. Она медленно направилась в сторону источника звуков.
"И чего тут не понимать, касса же буквально за спиной. Эх, Лиза-Лиза, какой была рассеянной, такой и осталась. А ведь прошло тридцать с лишним лет со времени нашей последней встречи, небось не признают", - волновалась про себя американка.

- Здравствуйте, леди-товарищи из Узбекистана! Тётя Нюся, милая Лизонька, я издалека узнала ваши голоса. И на внешность очень даже узнаваемы, - радовалась встрече Алевтина.

- Вы кто, откуда Вы знаете нас?! - почему-то испугалась тётя Нюся, несмотря на мягкий голос и элегантную внешность незнакомой дамы.

- Я - дочь Вашей подруги Любы.

- Аля? Алька?! Не может быть!! Откуда Вы.., ты взялась? - отпрянула на полшага назад бойкая старушка в ярком платье.

- Живу я здесь, уже много лет. А вы как оказались в этой стране? Недавно приехали?

- Что, заметно? Алечка, вот только сейчас начинаю узнавать тебя. В Америке мы три месяца. Ничего ещё не успели. Квартиру сняли, но денег не хватит надолго, английский язык не знаем - работать не можем. Правнуки болеют, медицинской страховки нет, а без неё отказываются лечить. Ох, как всё дорого тут у вас. Куда идти, что делать, спросить не у кого. Ты нас узнала и подошла, какое счастье!

- Правнуки? Лизонька, признавайся сколько у тебя детей, сколько внуков? Приехали легально на постоянное местожительства или в гости?

Немного заикаясь, как в детстве, в разговор вступила худощавая Лиза.

- Легально, конечно, мы выиграли зелёную карту в лотерее. Здесь - всё чужое, маленькие задрипанные домишки, люди одеваются просто и бедно. Ты же знаешь, от какого добра мы уехали. Вынужденно, конечно: СССР развалился, местные лишают русских работы, отпрысков спасаем, об удобствах не думаем. У меня две дочки. Младшая Виктория - умница, очень талантливая. Закончила музыкальное училище, параллельно защитила диплом медсестры. Потом вышла замуж за Славика - толкового парня, родила двух прелестных малышей-погодков. Моя старшенькая - обосновалась в другом городе Америки. Здесь живём в трёхкомнатной квартире семь человек - четыре поколения, - мать явно гордилась достигнутыми успехами.

- Эк, как вы разветвились! Молились иконе "Христос Благословляет детей"? - рассмеялась Алевтина Георгиевна. -  Я помогу адаптироваться. У трудоголиков жизнь в Америке благополучная. В случае чего звоните, разберёмся, у нас много знакомых. Вы пока рассчитывайтесь, - кстати, касса за вами, у выхода, - а я быстренько сбегаю за машиной и отвезу домой. Живу, всего, в одном квартале отсюда, не ждать же автобуса в таком пекле, все-таки Атланта. Заодно, увижусь с дядей Даней, познакомлюсь со всеми, кого ещё не знаю. Давайте обменяемся номерами телефонов, мы не должны потеряться, верно? - Алевтина зафиксировала в мобильнике новые контакты и быстрым шагом отправилась в гараж за своим "Стейшен Ваген".

***

В престижном магазине одежды интервью Виктории прошло без сучка и задоринки. Алевтина Георгиевна находилась рядом в качестве переводчицы, и, когда начальница вышла в женскую комнату, подсказала написание ответов в вопроснике. На следующий день новая сотрудница приступила к работе сортировщицы товаров. Через три месяца смекалистую ученицу перевели кассиром, в виде поощрения за трудолюбие. На её место приняли маму Лизу.

Затем опекунша добилась денежных пособий и медицинских страховок для старичков. Через полгода тётя Нюся с мужем въехали в государственную двухкомнатную квартиру, за которую платили, всего, тридцать процентов от обоюдного дохода. Тем временем, пришло разрешение на бесплатное лечение малышей. Славик посещал курсы английского языка с уклоном компьютерного айтишника. Настроение новых американцев перешло в мажорную фазу, стали планировать покупку автомашины.

"Работа кассира бесперспективна", подумала неугомонная Алевтина, и через пару месяцев Виктория - миловидная блондинка скандинавской внешности, была приглашена  на собеседование к владельцу стоматологической клиники, естественно, в сопровождении землячки.

- Господин Фридрих, рекомендую Вам чрезвычайно добросовестную леди на освободившееся место ассистентки врача. У неё есть диплом медсестры, правда, не американский. Но Вы очень скоро убедитесь в её хороших медицинских знаниях, искреннем желании быть полезной в работе. Начальный английский уже имеется, специфические термины выучит налету, потом и диплом защитит. Вы не пожалеете, - стараясь придерживаться официальному тону, Алевтина Георгиевна представила доктору свою спутницу.

- Отлично, миссис Алефтин, располагайтесь поудобнее в кресле, а мы побеседуем в кабинете, - врач-стоматолог, тридцатилетний коренастый шатен, по эксцентричному совместительству питчер бейсбольной сборной команды города, учтиво пропустил вперёд симпатичную леди.

Интервью продолжалось минут двадцать.

- О,Кей, Виктория, через два дня позвоню. Было очень приятно познакомиться, - широко улыбаясь, доктор радушно пожал руку молодой женщине.

Опекунша расстроилась. Она хорошо знала, что за слишком щедрыми улыбками и фразой "позвоним через два дня", скрывается отказ.

- Фридрих, ты не взял мою протеже. Объясни, почему? Виктория сообразительная, быстрая, может переводить с английского языка на русский для русскоязычных пациентов. Она - наглядная реклама бизнесу, ты же не мог не заметить её голливудской улыбки, - Алевтина Георгиевна с пристрастием допрашивала врача на следующий день.

- Алефтин, подруга моя дорогая, я многим тебе обязан: ты спасла меня от банкротства, но я никогда не смогу работать c этой неприятной особой, хоть и с большими синими глазами. Не обижайся на меня, пожалуйста, хочешь я тебе зуб какой-нибудь удалю бесплатно или, может, лучше шоколадное мороженое? - Фридрих сердечно обнял за плечи давнюю клиентку.

- Не трогай мои зубы! О, Боже, как ты можешь шутить, когда речь идёт о судьбе человека? Это Виктория-то неприятная? Да её знаешь, как ценят на работе? Совсем недавно повысили в должности, прибавили зарплату. Она, даже, познакомила свою маму с гостем из России. Сейчас они подали заявление на вступление в официальный брак, в прошлом месяце ездили на курорт. Любят друг друга больше, чем ты мячи и биты.

- О-о-о, значит они будут счастливы! Однако, интуиция меня не подводит, ошибки быть не может, - Фридрих подмигнул и пошёл к холодильнику за эскимо.

- Хитрец, не хочу я мороженое, - отказалась спорщица.

Продолжать разговор не имело смысла. Ошарашенная услышанным, Алевтина Георгиевна чуть не забыла свой пакет с продуктами. Ушла из офиса, потом вернулась за ним.

***

Мама Лиза трудилась на складе магазина, получала бонусы к зарплате, разговорный английский давался нелегко, но коллектив охотно помогал иммигрантке. Время от времени, она появлялась в торговом зале, чтобы развешать по стойкам вновь прибывшую одежду. Тогда и случалось Алевтине встречаться с землячкой, перекинуться несколькими фразами.

- Все хорошо, можно сказать прекрасно, наконец-то, любовь заглянула в мою невезучую обитель. А то бывший  алкоголик вконец измучил меня, жить не хотелось, - Лизонька радовалась, глаза излучали счастье.


- Я рада, вот видишь, жизнь наладилась. Но я бы обязательно проверила биографические данные твоего жениха. Ты же ничего о нем не знаешь, давай сделаем запрос в его город. А кто тот человек на улице, который заглядывает сюда сквозь стекло витрины? Не твой ли? - поинтересовалась Алевтина Георгиевна.

- Он самый. Караулит, чтобы его бриллиант не украли, - рассмеялась Лиза. Ей нравилась ревность мужчины.

- Тебе не кажется удушающим слишком назойливое внимание? По-моему, явный перебор. Сегодня образовался выходной, я же фрилансер. Вот, гляну мельком на ваши новинки, затем побегу домой варить борщ, - женщины попрощались, разошлись по делам.

Неожиданно, мимо Алевтины прошмыгнул Лизонькин "единственный, неповторимый". Странный тип зловеще глянул на неё и испарился в недрах торгового центра.
"Медведь свирепый, чуть ногу не отдавил. Козырёк бейсболки опустил на нос, воротник пиджака вытянул до ушей, щёки небриты. Боится кого-то, что ли? Ох, Лиза, зря ты меня не слушаешь", - волонтёрка расстроилась от досады.

***

- Алевтина, Алечка моя дорогая, посоветуй, что делать? Мы с Даней улетаем в Нью-Йорк, квартиру уж обменяли. Хотим всю семью перевезти, но Лизкин мамонт возражает, рычит, даже паспорт её спрятал, -  беспокоилась тётя Нюся по телефону.

- Что за дикость? Раз Лиза склонна к переезду с родителями и детьми, то поступать должна соответственно желанию. Америка - свободная страна, здесь прописок нет. А он - вольному воля. Каждый человек имеет право на правильное или ошибочное собственное мнение, тем более, что муж он ей - всего ничего, гражданский. Не отдаёт документы? Хотите я позвоню в полицию?

- Да нет, не по ей это. А намедни зять Славка пристал, мол всем необходимо застраховать свои жизни на крупную сумму. Он навроде как устроился страховочным агентом и желает приглянуться хозяину незазряшным работником. Я отказалась, нету лишнего выбрасывать каждый месяц, а с Лизкой-то сговорился. Подписала дочка ярмо на шею, да и внучка Витка подтолкнула к страховке. Лиза ради детей что хотишь подпишет. Я чё-то боюсь, неспокойно, так прям и трепыхается в серёдке, - жалобно всхлипывала старушка.

- Слава же айтишник, учится на программиста, какой из него страховой агент без свободного английского? Ну, да ладно, гадать - пустое дело. Каждое детективное расследование начинается с тривиальной фразы: "Заявление подавать будем или как?". Я настаиваю на обращении в полицию, необходимо выяснить кем был муж Лизы в России. Может, он лечился в психбольнице, натворил дел, а потом убежал сюда, к сестре. Поговорите с дочкой, мы пойдём к комиссару вместе. Я не имею права действовать без неё.

Волонтерка изредка заходила в магазин, коротенько обменивалась с Лизой новостями. Подруга выглядела по-прежнему спокойной. Всё же, опущенные уголки губ выдавали разочарованность, в глазах изредка мелькала тревога.
Однажды, пожаловалась: "Этот уж слишком, слишком ревнивый, вот дурачок. Так нечто из-за страстной любви обращаются в полицию, как ты предлагаешь? Это смешно. А тут ещё родители переехали в Нью-Йорк." 

***              

Алевтина Георгиевна с мужем улетели в Калифорнию, на свадьбу племянницы. В один из дней отпуска, сидя в туристическом автобусе, путешественница прочла сообщение от Славы:
"С прискорбием сообщаю, что два дня тому назад, в результате полученных семнадцати ножевых ранений, несовместимых с жизнью, ушла в мир иной Ваша подруга Лиза. Убийца - её гражданский муж, арестован, сидит в тюрьме, косит под сумасшедшего, но Виктория не даст ему уйти от наказания. Мы все скорбим о тяжёлой утрате."

Алевтина откинулась на подголовник кресла, взяла таблетку нитроглицерина. Когда пришла в себя, напечатала ответ:
"Радуетесь вы, не скорбите. Увидев нависшую опасность, сообразили, что психически больной может убить Лизу, вот и решили получить крупное состояние его руками. Застраховали жизнь родного человека на сотни тысяч долларов. Затаив дыхание, ждали вожделенного часа. Терпеть не пришлось слишком долго. Продали маму? Выстроенная гильотина вовремя отсекла доверчивую голову? Теперь живите с этим, лицемеры. У вас тоже дети подрастают."

***

Алевтина Георгиевна рассказала доктору Фридриху страшную историю сразу после возвращения, признав его необычайную прозорливость.

Через несколько месяцев бывшая соотечественница объявилась в последний раз.   

- Здравствуй, Аля! Иду к тебе, хочу посоветоваться насчёт своих внуков, охламонов окаянных. Они страховку-то получили за доченьку мою драгоценную, поделились со второй сестрой, а мне - ни цента. Представь-ка?! Сейчас обе покупают дома, а мы с Даней как жили в бедняцкой квартире, так и остались в ней. Вот, нарочно прилетела, чтобы подать жалобу в суд, ведь я же мать, значит первее их наследница, не по-человечески это. Челом бью, помоги документы заполнить.

- А по-человечески подставлять горлинку кроткую, беззащитную, под смертельную опасность? Лиза дышала вами, за что же позволили убить её? И с кем же Вы останетесь в глубокой старости, если сейчас у внучек отсудите часть их наследства? Впрочем, вы с мужем - сироты при большой семье. Говорят, мол дети - самые драгоценные сокровища на свете. В вашей семье сокровища оказались фальшивыми. А еще известно, что  «рыба гниет с головы», потому Вы сейчас решили заняться судом, вместо посещения церкви и замаливания греха вопиющего. Становитесь на очередь в хоспис, пока не поздно, - Алевтина поспешила домой, ей не хватало воздуха.

- А документы в суд поможешь заполнить или мне к юристу иттить?! - крикнула вдогонку тётя Нюся.

***