Глава 14. Две плюс один

Все поднялись из-за стола, кроме Любы. Уронив голову на сложенные, как у ребенка ладошки, она спала преспокойным сном.
 
- Отменяются танцы! 
 
Я подошел к Любе.
 
- Принцесса уснула! Как там в сказке - каким сном?
 
- Мертвым! 
 
Дима, потормошив Любу, заключил:
 
- Бесполезно будить! 
 
Он повернулся к Жанне:
 
- Вызови…
 
- Скорую?
 
- Да какую скорую! Такси вызови.
 
Дима вопросительно посмотрел на меня:
 
- Где она живет?
 
- Не знаю, у ЗАГСа.
 
- И я знаю, что у ЗАГСа, а дом, квартира?
 
- Фиг его знает! Мы там встретились и все.
 
- Вот герои-любовники! Адрес-то, какой назвать?
 
- Ко мне поедем.
 
Я продиктовал улицу и номер дома. Потом добавил:
 
- Шестой этаж, лифт работает.
 
- Остроумно!
 
- Это для тебя информация.
 
- Почему?
 
- Ты ее в лифт затаскивать будешь.
 
- А ты?
 
- Я с ней на плече, по высоте в дверь лифта не пройду. Ты пониже меня, значит войдешь!
 
Приехало такси. Мы с Димой потащили Любу к выходу. Жанна распахнула двери. Дима спиной вперед залез в машину и аккуратно положил Любу на заднее сиденье. За ним влез я, расположившись возле уснувшей.
 
- Жанночка, я скоро вернусь! – крикнул Дима. Он сел вперед. Автомобиль тронулся.
 
За время поездки Люба ни разу не пошевелилась. Я приложил губы к ее щеке. Она была теплая. Прислонил ухо к груди. Вроде дышит и сердце бьется. Представил людей, впавших в летаргический сон, и мне поплохело.
 
Операция по транспортировке спящей царевны прошла успешно. Дима действительно был крепким парнем. Он легко занес Любу в лифт. Войдя в квартиру, уложил принцессу на разобранный мною диван.
 
- Утром не забудь разбудить ее волшебным поцелуем и преподнести бокал с рассолом,
- пожелал мне Дима. - Я убежал. Адью!
 
Я подсунул подушку под голову Любы, стянул с ее ног туфли. Дежавю снова скрипнуло в моей голове. Вспомнил, как снимал кеды с Даши в гостинице. Наверное, такова моя доля. Я накрыл Любу одеялом с собачками. Завибрировал мобильник.
 
- Игорь, ты где?
 
- Дома.
 
- Проводил Любу?
 
- Проводил.
 
- Молодец. Сейчас приеду. Вся иссохлась по тебе.
 
- Приезжай.
 
- Почему у тебя такой голос?
 
- Устал.
 
- Девок по кабакам водить? Конечно, это такой тяжкий труд!
 
- Не начинай.
 
- А я еще не начинала.
 
- У тебя есть лишнее одеяло?
 
- Есть. А что, нам твоего мало?
 
- Что-то сегодня мерзну. Может, заболел.
 
- Сейчас тебя согрею и подлечу. Жди!
 
Бросив Дашину подушку на диван, прилег, уставившись в потолок. За эти три дня смертельно вымотался. Не физически - нет, а морально. И душевно. Как будто прожил маленькую жизнь, насыщенную водоворотом событий. Увидел кустики акации. Подняв руку с наручником, покрытым льдом, врезал холодным металлом по лбу.
 
- Твою мать! – заорал я, проснувшись.
 
Люба застонала. Я повернулся, погладил ее спину. Люба затихла. Побежал на кухню и открыл холодильник. В нем не было выпивки. Взглянув на часы, решил прошвырнуться до супермаркета. Наглотавшись свежего воздуха, окончательно протрезвел. В отделе со спиртным встретился с Саней. Он укладывал в тележку полторашки с пивом. В моей телеге приютились две бутылки мартини и водка.
 
- Что так поздно? 
 
- Собрались с Танькой посидеть. Ребят уложили и захотели пива.
 
Саня заглянул в мою тележку.
 
- Ого! Шикуешь.
 
- Да не особо, просто головой слегка тронулся.
 
- Понимаю. Между прочим, я вышел на Городецкого, и он согласился меня принять.
 
- Спасибо! А когда?
 
- В течение месяца.
 
- Что ты ему сказал?
 
- Сказал, что Игорь попал в беду.
 
- А он?
 
- Ничего. Взял и назначил встречу.
 
Вернувшись в квартиру, первым делом проверил Любу. Она лежала, повернувшись к стене. Одеяло задралось, обнажив ноги. Я поправил его. Прислушался к ее дыханию – сопит. Лишь бы не начала храпеть. Тогда бы я сошел с ума. Внезапно покрылся мурашками с головы до ног - узнал ту улочку из сна. Именно на ней встретил женщину с собачкой! Только кусты акации росли слева от тротуара. Необходимо еще выяснить, кто такой толстяк, и где у нас сгорели два тополя.
 
Запиликал домофон.
 
- Девушку с красивыми синими глазами вызывали?
 
Нажав кнопку домофона и приоткрыв входную дверь, я шлепнулся на пол возле кладовки, обхватив голову руками.
 
- Привет!
 
Вошла Даша с пакетом в руке.
 
- У тебя дверь открыта. Почему сидишь на полу?
 
- Не знаю. Ничего не знаю.
 
- Так, у нас проблемка. 
 
Она бросила пакет и опустилась на колени.
 
- Я соскучилась. 
 
Даша обняла меня и поцеловала.
 
Мы не могли оторваться друг от друга. Из зала послышался стон. Даша вскочила и забежала в комнату. Я запрыгнул в кладовку и, захлопнув дверь, повернул фиксатор на ручке. Люба перестала стонать. Дверная ручка задергалась.
 
- Игорь, ты здесь? – шепотом спросила Даша.
 
- Да.
 
- Для чего заперся?
 
- Тебя испугался.
 
- Я что, страшная?
 
- Нет, красивая.
 
- Я не в этом смысле. Ты боишься, что я буду ругаться?
 
- Да, боюсь.
 
- Дурачок! С логикой у меня все в порядке. Я поняла, что Любка вырубилась и ты, не зная, где она живет, приволок ее к себе.
 
- Да, так и было.
 
- Вот видишь, все разрешилось. Тихо, мирно и без истерик. Выходи, не бойся.
 
Я открыл дверь и получил пинок в колено.
 
- Это тебе за то, что по телефону не сказал правды! Зачем ты мне врал?
 
- Чтобы тебя не травмировать.
 
- А сейчас что, травмировал?
 
- Не знаю.
 
- А я знаю. Иди сюда! 
 
Она снова меня поцеловала.
 
Мы сидели на кухне и пили мартини. Я рассказал  Даше о походе в ресторан. Услышав о Диме с Жанной, она ненадолго ушла в себя.
 
- Вся бригада… да весь завод узнает о вашем с Любой романе.
 
- Подумаешь, сводил девушку в кафе.
 
Я выловил из кружки с мартини брошенную в нее Дашей маслину. 
 
- Ведь предполагался такой ход событий.
 
- Нет, не просто сводил девушку. Здесь что-то другое.
   
Даша кинула еще одну маслину в мою кружку.
 
- Я видела ее глаза, как она смотрит на тебя.
 
- Можно сказать ей завтра, что я гей. И когда мы танцевали, то я в этом признался, и она треснула меня по морде, а потом свалилась в обморок.
 
- Не прокатит, вдруг она все помнит.
 
- Верно.
 
- Влюбить в себя девушку ты можешь, а заставить ее разлюбить - ума не хватает.
 
- Да никого в себя не влюблял. Сам, как дурак, втюрился - в тебя.
 
- Это я в тебя втрескалась по самые уши, как последняя дура.
 
Даша посмотрела в коридор.
 
- Если она очухается и меня увидит?
 
- Спрячешься в кладовку - там матрас есть.
 
Люба всхлипнула и забормотала. Я направился в комнату. Даша пошла на цыпочках следом, прячась за моей спиной. Люба по-прежнему лежала, уткнувшись в стену. Она хныкала, и ее спина вздрагивала.
 
- Водиички, - чуть слышно попросила Люба.
 
Она начала переворачиваться. Даша пулей сиганула в кухню.
 
- Игореша, спаси меня, миленький.
 
На ее заплаканных щеках темнели разводы от туши. Брошенное Дашей из коридора полотенце повисло на моем плече.
 
- У тебя тряпочки летают, - сказала Люба.
 
- Тебе показалось.
 
Сдернув с плеча полотенце, я стер тушь с ее лица.
 
- Сейчас тебя напою.
 
В коридоре с улыбкой до ушей стояла Даша. Она подала мне две кружки.
 
- Держи, Дон Жуан, лекарство для своей Лауры.
 
- Ты чего швыряешься? – зашептал я. - Она заметила.
 
- Это у нее глюки похмельные.
 
- А если тебя вдруг увидит, что ей скажу? Что твое приведение по моей квартире бродит?
 
Я залез на диван и помог Любе приподняться. Она большими глотками выпила минералку из первой кружки. Я поднес другую кружку к ее губам. Люба залпом осушила ее.
 
- Компо-о-о-тик, - произнесла она с хрипотцой. - Вкусненький. Спасибо, родной.
 
Отвернувшись к стене, Люба пробормотала:
 
- Что-то голова закружилась, я еще посплю.
 
Мы с Дашей прошли в кухню.
 
- Чего ты ей намешала? Она сразу выключилась.
 
- Она же сказала – компотик. Половина водки и половина мартини.
 
- Елки-палки, Даша! Что завтра с ней делать буду? Люба не поднимется после твоего коктейля.
 
- Поднимется! Никуда ни денется. А сейчас пусть продрыхнется. И тебе не мешало бы выспаться. И мне.
 
- А где мы будем спать? 
 
Я первый раз в жизни оказался в такой ситуации.
 
- Что-нибудь придумаем. Домой я не поеду.
 
- Я бы тебя не отпустил.
 
- А я бы тебя не оставила. Тем более с ней. Вдруг вы согрешите.
 
- Ты с ума сошла, что ли!
 
- Нет, не сошла. Люба красивая и высокая. И фигурка у нее что надо, и ножки, и попа.
 
- Не нужны мне ее ножки, твои люблю.
 
- А что ты еще любишь? 
 
Даша перебралась со стула на мои колени.
 
Мне очень хотелось спать, но я боялся заснуть. Обняв Дашу, боролся со сном. Уменьшившись в размерах, она улеглась на краю дивана. За моей спиной в объятиях Морфея и Бахуса одновременно, прижавшись к стене, сопела Люба. Перед тем, как упасть на диван, Дашу обуял неконтролируемый смех. Я ей сказал, что она разбудит Любу, но Даша не могла остановиться. Пригрозил, что отнесу ее в кладовку и запру на замок, а ключ проглочу. Там она может ржать хоть до утра. А утром скажу Любе, что у меня гостит сумасшедшая троюродная сестра из Гадюкинска.
 
После моих слов у Даши началась полная укатайка. Прикрыв рот ладонями, она унеслась в ванную. Немного пошумев водой, прошлепала на кухню и несколько раз звякнула бутылкой о стакан. Словно призрак, соткавшись из осколков, появилась у дивана в моей футболке до колен и с кружкой в руке. Я выпил мартини. Пожелав всем покойной ночи, Даша моментально уснула.
 
Я проваливался в бездну. Затем с широко открытыми глазами выбирался из нее. Если усну и опять пойду по проклятой улице с наручником на запястье, то разорусь и перепугаю девушек. Последствия могли быть катастрофическими. Не дай бог дамы выцарапают друг дружке глаза. Но бодрствовать не смогу - просто не выдержу и отключусь. А если уйду на кухню, то Люба, проснувшись, поприветствует Дашу. Ее убеждал, что надо спать в кладовке, а она меня уговорила на диван. Даша заявила, что сон у нее чуткий. Когда Люба проснется, она спрыгнет на пол и, пока я заключаю ту в страстных объятиях, незаметно уползет из комнаты. Тоже мне, великий стратег. Спит как сурок. Это я здесь самый чуткий…

 

- Рядом с маленькой вырой еще яму, - хрипела старая карга, отчерчивая клюкой прямоугольник на земле, присыпанной пеплом.
 
На небольшую поляну возле двух сгоревших тополей падал лунный свет. 
 
- Вторую копай больше и глубже, - зашипела древняя уродина. - Другой сучонок – длинный. Надо, чтоб в аккурат вошел.
 
Толстяк с улыбкой на мерзкой роже с силой воткнул лопату в сырую землю.
 
- И еще, мой жирный крысенок, - старуха захихикала, - будь готов к тому, что придется выкопать несколько могилок. 
 
Ведьма махнула клюкой в сторону спящего города.
 
- У этого оборванца голозадого много друзей.
 
Толстяк, принялся копать, поглядывая иногда на луну мертвыми глазами.
 
- Я их за каждым углом ждать буду! - взревел черный демон. - Развели любовь и дружбу в моем царстве!
 
Дрогнули обугленные ветки от злобного рыка существа. Заструился сверху пепел и, переливаясь лунными блестками, накрыл темную мантию грозного хозяина этих мест.