Классический футарк 2ч. 20 гл

Московский офис. Дорога домой. Васил.

Вечером, когда Вера летела в Москву, ей вспомнился разговор с кардиналом Коррадо, но не последний перед отбытием в аэропорт, а тот, когда кардинал говорил о верности, но о её личной верности-перед собой. Долгу она верна и в этом уже нет сомнений, а вот себе…? Она подумала, что может зря считает себя слабачкой, у которой отсутствует понятие верности.

Ей пришла в голову мысль, что верность – это, наверное,  особый дар и что ему нельзя научиться. Либо она есть, либо нет. Преданность- это врожденное, вот как индивидуальная группа крови, музыкальный слух или отпечатки пальцев. Верность в крови, в голове, в сердце- это свойство характера. Верность -это для сильных, такая определенная порода, как у волков — с одним и на всю жизнь, до последнего вздоха. Вера вдруг осознала, что влюбляются «на временно»,  а вот любят- это до конца жизни, до нутра, насквозь. Любить -это невозможность отказаться, оставить, предать, обмануть, изменить. Верность-это навечно. В своей жизни она пока такое встречала только в книгах.

«Значит араб,- думала она,- не только благодарен ей по человеческим понятия, но и видит её так- как мужчина видит заинтересовавшую его женщину. Кроме того, он представитель высокого рода, богат до краев не только его жизни, но и еще трех-четырех поколений. Он симпатичен, но не так, чтобы красив: грубоватые черты лица, смуглая кожа, высок, хорошо сложен. Едва отросшая бородка делает его харизматичным, а оливковые глаза действительно манят.»

Вера даже вспомнила о том, что когда впервые глянула в них, то ей показалось, что это два бездонных колодца. Ну, а в остальном обычный тип представителей арабского мужского населения. Она усмехнулась сама себе и подумала: «Сколько же у него жен- наверно три, четыре и куча ребятишек. Однако при его возможностях эти цифры могут быть больше». Прикрыв глаза и прислушиваясь к мерному шуму моторов самолета, Вера задремала.

В Москве их встречали. Шел дождь и первый час ночи вызывал усталость и желание скорее попасть в постель. А Веру ждали в офисе все, кто был посвящен в последние события.

Встречали Фидес с улыбкой, но сдержано, жали руки, обнимали и с тревогой смотрели в глаза. Мария провела её в кабинет шефа и Илларион Иванович встал ей навстречу.
-Девочка моя,-обратился он не по имени, а по- отечески,- рад, что всё получилось и обнял её.
-Жаль вот только, что происшествие с оживлением шейха получило огласку. Радует тот факт, что никто не сфотографировал вас, арабы постарались, но вас долго искал Имшари бин Абу Фираса. Хорошо, что всё так быстро закончилась. Арабский мир не любит огласки своих проблем. Ну, а что дальше, есть планы?

Вера всё рассказала шефу, упомянула подарки и даже выигрыш на скачках. Илларион Иванович был доволен и глаза его горели от предвкушения новых находок. Сообщила и о том, что дальнейшие поиски, видимо, будут связаны с Мишари. Шеф внимательно посмотрел на неё, а потом кивнул головой.  Он хотел уже было попрощаться, но положил свою руку Вере на плечо и сказал:
-Да, Фидес, ваш гонорар от этой находки достаточно велик.
Она кивнула, т.к. знала о сумме заработанных денег от кардинала.
-Вы решили, что с ними делать, куда вложить? И когда Вера опять кивнула, мужчина прошел к своему стулу и сел за стол. А женщина, набрав воздуха в легкие, начала говорить:

-Илларион Иванович, я не зря не тратила все те суммы, что перечислялись за работу. У меня есть желание, осуществить которое в вашей компетенции. Я знаю ваши возможности и поэтому прошу помощи. Мне нужна небольшая квартира, лучше пусть это будет студия с полным ремонтом, мебелью и бытовой техникой. Желательно ближе к тому месту, где мы находимся сейчас. И второе: я знаю, что при вашем офисе есть специальная школа для студентов технических вузов со специализацией по IT. Если возможность получить одно место для близкого мне человека?

Шеф глянул на неё с улыбкой и сказал:
- Думаю эти вопросы можно решить в самое ближайшее время. Я знаю, что сейчас ваша помощь нужна семье, поэтому летите домой. А через неделю мы встретимся и еще раз всё обсудим.

Дома, слава Богу, все были живы, ну а здоровье-это такое хрупкое создание, что повлиять на него может любая мелочь. Однако, все трудности были преодолены и жизнь наладилась. Центр работал, все старые связи поддерживались, получали помощь детские дома, школы и церковь в одном из районов области.

Новостей от братьев не было и Веру это сильно беспокоило. Нужно было торопиться, еще семь камней где-то лежали и ждали своего часа. Однако с расшифровкой книги ничего не получалось: то ли место давно исчезло не только с карт, но и из исторических манускриптов, которые уже не одну неделю перечитывали братья.

Шла вторая половина ноября. Сезон штормов изматывал область и дождь пополам со снегом стучал в стекла окон. На выходных Михаил предложил Вере съездить к друзьям на побережье. С этой семьей он был знаком с детства. Когда-то в их поселок в далеком 1988 году приехала семья из Армении из города Спитака. Землетрясение, что там произошло, внесло кардинальные изменения в жизнь этих людей и глава семьи Аветис Пагасян приехал сюда потому, что когда-то здесь служил. Ему почему-то потом часто вспоминался этот уголок тогдашнего СССР.

Самвел Пагасян, друг детства Михаила по школе и потом по жизни, имел свой ресторан в одном из прибрежных городов, а жена Мануш работала в детском саду.

Если честно, то мужчиной руководила благородная цель. Нет, речь шла не об отдыхе Веры, а о помощи другу. Вот поэтому Михаил надеялся, что сможет помочь сыну Самвела. Васил в свои 7 лет так и не смог пойти в школу этой осенью. Авария, что случилась два года назад, была причиной трагедии. Правая нога уже претерпела три операции, а теперь бесконечные переносы даты следующего приема к врачу приводили родителей в панику. Нужна была еще одна, последняя и тогда мальчик начнет ходить. Михаил надеялся подключить Веру, но о мальчике заранее ничего ей не сказал.

В усадьбе Пагасянов жило три семьи: сам Самвел, его младший брат и дядя, брат отца. Родителей Самвел давно похоронил.  Пагасяны были потомственные пекари и здесь, на берегу холодного моря, они держали свой ресторан и несколько пекарен. Свежий, горячий хлеб этой семьи знали многие, а лаваш уходил с прилавков еще горячим. Еще делали козий сыр, а весной продавали кумыс. Весной Самвел тихонько браконьерил и тогда на столе появлялась рыба: запеченная, копченая и даже щучья икра собственного изготовления.

Работали в усадьбе все, исключение составляла лишь бабушка Эсмине, которая смотрела за Василом и была неотлучно при нем.
Еще они держали кур, овец, коз и лошадей. Соседские ребятишки иногда просились покататься на лошади и никогда отказа не было.
Вера согласилась поехать, потому что ожидание новостей из Ватикана было мучительным. Она дала себе срок еще неделю и потом решила ехать к братьям и что-то предпринимать.

Усадьба действительно была огромной: три дома, хозпостройки, даже небольшое поле для лошадей и, как пояснил Михаил, баня, пристроенная к дому Самвела. Кругом порядок, плитка и навесы от непогоды. Встречали Михаила и Веру двое мужчин-это были братья Пагасяны. В просторном холле уже стоял накрытый к чаю стол и улыбающаяся хозяйка приветствовала гостей.
Михаил выложил свои и Верины подарки. Это была большая банка меда из погребочка Веры, конфеты и вино из Италии, а Михаил привез огромного сазана для запекания. Мануш приняла подарки и поклонилась, особенно обрадовалась меду, когда узнала, что он от пасечника и самый что ни на есть настоящий.
Сполоснув руки, все сели за стол попить чая, а хозяин сказал, что скоро будет баня, а потом уже можно пообедать.

Чай был пахучий, с молоком, горячими лепешками и всяким вареньем в вазочках. Вера просто отдыхала душой в этой теплой компании, где все улыбались, говорили о домашних делах, Мануш рассказывала о проказах детей в её группе и все дружно смеялись. В этот момент скрипнула дверь и распахнулись её створки, а в комнату вкатилась детская инвалидная коляска, которую двигала пожилая женщина.
Вера замерла, а потом вцепилась в руку Михаила. Мальчик, что сидел в этой коляске, широко улыбнулся и поздоровался.
Когда Вера пришла в себя, Мануш уже наливала сыну и тетушке чай и подкладывала лепешки. Да, Вера всё поняла, стоило ей только посмотреть на Михаила, а он пожал плечами и приложил руку к сердцу.

Когда все напились чаю, Вера попросила принести ей документы о лечении мальчика, посмотрела их и сделала снимки на телефон. Она пообещала дать ответ в понедельник и сказала, что всё будет хорошо.

Потом была баня, где её хорошо попарила эвкалиптовым веником сноха младшего брата Самвела, а ещё она сделала массаж спины и, совершенно обновленная, Вера вышла к обеду.

Возвращаясь они домой уже поздно вечером, Вера вспоминала, как тетушка Эсмине пригласила её в свою комнату, чтобы погадать. Оказывается, она хорошо умела читать по картам, ей проговорилась об этом в бане сноха Самвела. Её расклад был необычным, так называемое цыганское гадание давало несколько ответов на вопросы, что интересовали скорее тетушку Эсмине, чем Веру. Вера и так могла предположить, что её ждет, но в этот раз Эсмине была несколько обескуражена тем, что у нее получилось в раскладе:
- Дочка, а ты знаешь, что в тебе есть великая сила? Вера лишь кивнула в ответ. Женщина с сомнением глянула на карты и продолжила:
-Скоро тебя ждет путешествие в далекую страну. Ты там получишь что-то, что нужно всем, кто тебя окружает. А вот мужчина, что будет рядом с тобой, твоим никогда не станет. Он любит тебя, но близких не предаст. Скорее откажется от тебя, хотя это сделает его несчастным, но сохранит семью. Это ты должна выбрать. Постарайся быть мудрой, принимая это решение.

В понедельник, как и обещала Вера, она переговорила со своим юристом Петром Ивановичем, потом созвонилась с Марией и получила номер на очередь для Васила. Лететь ему предстояло через два дня, о чём она и сообщила Михаилу, который сразу позвонил Самвелу. Всё уладилось.

А к концу недели, не выдержав молчания братьев, Вера полетела сначала в Москву, а потом в Рим и в пятницу вечером уже встретилась с кардиналом Риккардо. Братья её не ждали и когда она вошла в их зал, все опять встали, но в этот раз от растерянности.

http://proza.ru/2022/05/22/869