Три пути

 Виктор Матюк

Три пути

Есть три пути, чтобы до цели дойти, одним путём будешь идти под проливным дождём
Месяца три, другим – полгода почти, третий путь кратчайший, ему мой поклон нижайший,
Ты на собственной волне, как на молодом скакуне проскачешь тот путь за неделю,
Хотя я в это сам не верю, будут несчастья, будут потери, как же мне надоели
Заведомо опороченные цели, лицо и руки вспотели, я же маюсь от безделья,
Хожу, будто на похмелье, нет ни вдохновенья, нет прежнего прозрения,
Перед глазами мрачит лазурь, небесная хмурь – предвестник снежных бурь,
Ходит вокруг, пытается взять грешное тело на испуг, но тому недосуг, слышен тяжкий всхлип,
Ему плыть и плыть, дорогу пылить, чтобы добраться в захудалый город Кагарлык! Жмурю глаза,
Смотрю на молодых косуль издалека, за десять вёрст шумит огромная река,
Там ловят щуку, воблу и судака, а карася можно поймать чуть свет, чуть заря
На свежего червя! Иду босиком день  восьмой, ничего не вижу перед собой,
Взгляд хмельной ищет хмарь над головой, он пролетает над горизонтом стрелой,
Привносит в душу степенный покой, но дождь проливной проходит стороной!
Если брать по линии кратчайшей, ты не пошлёшь поклон нижайший женщине дражайшей,
Дорога к её сердцу не одна, дорог тех  много, и лишь одна ниспослана Господом-богом!
Такие перемены выйдут боком рассудку тому, в ком нет веры ни к кому,
Судя по всему, стремление к греху, по душе старому жениху, он - наверху,
Женщина - внизу, оба долу осыпают труху, поспешность двоих у толпы на слуху,
Людей таких выбивает из колеи яркий солнечный блик, он старика с ног свалил,
Тот мужик, кажись, влип, он не против выпить и закусить, но боится здоровью навредить!
Кто б ни попался ему, он зрит во тьму или предаётся летаргическому сну, Он же  смотрит во мглу,
И разрывает в груди тонкую струну, соединяющую душу и сердце, нежное женское тельце
Становится ещё легче, чем до встречи жизни и смерти на высоком речном берегу,
Общение прошло по существу, без криков и рыданий,  без стонов и увещеваний!
Не тушеваться, не скромничать, не преуменьшать, а вдохновлять – это звучит, как приказ,
Когда чужой голос, изъяв из плоти душевную страсть, сосредоточив в своих руках власть,
Начинает торжествовать, но при  попытке взлететь выше тучи, он может задеть горный пик,
Кровь свою пролить, и неминучее надолго забыть о том злополучном случае,
Когда с неба потоком лилась вода, боль и нужда была бесшумна, но широка,
А мир добра и зла разделила полноводная река, нет худа без добра,
Я точно так же думал ещё вчера, сегодня нет ни пастбища, ни  водопоя,
На той стезе нас осталось трое: среди героев нет меня, так здесь повелось издавна,
В давние времена в землю падали проросшие семена свободы, чести и добра,
Их не могла уличная шпана подобрать, и истину до конца понять! Ветер те зёрна уносит,
Где посчитает, там и бросит, пусть небесную лазурь затмил мрак предстоящих снежных бурь!
Вера вдохновляет, а разум к небу взывает, ведь он всё это время был отдалён от суеты сует,
Отныне и впредь разрушен будет тот мраморный склеп, из которого выхода нет,
Очередной субъект ждёт чуда от девяти планет! Истина тут же превращается в бред,
Меркнет солнечный свет над головой, душу покидает презренный покой,
За суетой следуют порывы ветра, они начинаются после рассвета,
Но песня – мечта ещё не пропета до конца, на всё воля творца!
Разум застыл в дверях, молодые всадники скачут в окрестных полях,
Трудно понять, кто из них – борец за свободу, а кто - вор или тать, или же он – конокрад?
Пройдут годы смиренного жития, и когда уже будит заканчиваться узкая и скользкая тропа,
Лично я взгляну с высокого полого холма на обветшалые дома и сойду с ума!
На колени привстав, немного ниже стал грешный раб, он здоровьем слаб,
Вокруг избранной им тропы клубится туман бесконечной серой мглы!
Шепчутся меж собой придорожные кусты, под ногами шуршат опавшие наземь листья,
Жизнь заставляет людей до седьмого пота трудиться, пока окончательно взгляд не затмится!
Молчат тысячелетние дубы, хотя грехи растут, как грибы на лесной поляне, из-за тьмы
Ближайшие окрестности не видны, мимо проходят статные девицы, их единицы,
Им есть чем гордиться, упругие ягодицы и плотная грудь не даёт тебе уснуть до утра,
Голь на выдумку мудра, слышу всплеск воды, обувь в серой пыли, комья земли видны повсюду,
Кто же в мужья возьмёт такого зануду, как я? С ним не будет житья, хотя и без него
Пропадает всё, что было тяжким трудом нажито! Пройдёт когда-то сто лет,
Глядь, а проку от науки нет, слушаю голоса странных существ, они до нас здесь жили
И знакомыми мне с детства тропами ходили! В гневе неуёмном, в грехе неподъёмном
Мужчина наивный и скромный – карточный шулер вероломный, жил здесь, как бездомный!
Он слишком долго свой праведный путь искал, жил среди камней и скал,
Он к разделу имущества ещё вчера опоздал, он не в силах остановить кровь в жилах,
В чувствах и мечтах, в творениях и делах повсюду чувствовался страх, слёзы застыли  в очах,
Голова едва держалась на плечах, не было правды в словах, а на ногах огромные раны.
Нарушены все дерзновенные планы, долгим был момент ожидания, любви и признания!
Пустая дорога, невдалеке ты можешь увидеть медвежью берлогу, избить до крови ноги,
Слоем серой пыли будешь покрыт, быть может, там тебе придётся жить,
Прислушиваясь к вою зверей и стуку копыт, не видно людей, теперь до скончания дней
Ты будешь жить среди бомжей, на первых порах твой грешный прах, завистников боясь,
Со страхом, борясь, отродясь не видел столько жулья, оно ходит и не боится зверья
Без нижнего белья! Ты не в силах сопротивляться ему, заступиться за тебя некому,
И потому ты готов уехать из этой богом забытой страны, где у каждой стены
Висят мужские или женские трусы разной ширины! Они намокли от утренней росы,
Рыжие усы не потеряли прежней красы, рядом вертятся искусы, к ним не подходят трусы!
Холодный вечер тень простёр над величественным земным шатром, привёл разум в изумленье,
Всем на удивление закончилось горение души, она выгорела изнутри, оды и хваления
Подошло к тропе отречения, передо мной дороги три, чтобы живым и невредимым дойти
До вершины заснеженной любви, вокруг неё много болтовни, нет ни сути, ни истины,
Не всем дано любить, не все могут женщину боготворить! Баб можно смелостью удивить,
Умом покорить и после бурной ночи обо всем стремглав забыть! В горле стало горчить,
Надо бы тело остудить, колодезной воды  испить, и заново возобновить семейный цикл,
Природа женщины бросила вызов самой себе, она не стала потворствовать судьбе,
Дождь в виде широкого потока,  продолжал землю поливать, по двускатным крышам стучать,
Поток пролетел сквозь дубовую рощу и гать, пытаясь, уходящее время догнать,
Крик и словесный мат хотели ему в этом деле помешать и пару вопросов задать?
На них люди не хотят отвечать, им бы поболтать, на стезе ристания нет былого признания,
Только испытания и всенародная хула, мужчина чёрный, ка скала, на его лицо тень горы легла,
Взглядом в его губы впилась, но ни капля крови не пролилась в тот неурочный час!
Перед тобой три пути, мимо каждого из них нельзя мимо пройти, хоть кричи,
Хоть свисти, но надо идти, общение впереди, хочу любовь свою спасти,
Впереди не видно ни зги! Тропы в пыли, по ней мешают идти комья высохшей земли!
Любовь от сердца вблизи, страх внутри, былые грехи толпятся позади, от них не уйти,
Они могут догнать и пару напутственных слов вдогонку сказать, но мне не привыкать,
Пройдена роща, позади осталась огромная гать, не хочу ничего заново сооружать,
Буду жить, как есть принимать! Авось, пройдёт кошмар, его сменит пьяный угар,
Первородные инстинкты не молчат, они по голове стучат, да так,  что жизнь превращается в ад!
Открыто настежь окно, но всё равно в комнате темно, прохладно и холодно, и даже боязно
Сидеть одному на полу, и пристально вглядываться в бесконечную мглу! Боюсь, но борюсь,
Пытаюсь душу чем-то развеселить, есть риск оказаться на самом дне, ты будто бы в чайхане,
Живёшь по нужде и предоставлен сам себе, в голове мыслей нет, близится рассвет,
Вот-вот солнечный свет развеет на ветру в голове ночной кордебалет!
Затих скрип писчего пера, нет вдохновения с утра, столько смертельный страх
В трёх словах застыл, как статуя на постаменте, поверьте, в такие моменты
Ты забываешь об алиментах, помнишь лишь о дивидендах, этот мир их проценты проглотил,
Радость от общения вкусил, но забыл ответить взаимностью, он удивляет своей невинностью,
В пространстве ночном жизнь течёт, как сон, там ты тайком можешь войти в чужой дом,
Прикрывшись ярким кумачом, поговорить с любимой женщиной о чувстве святом!
Порывы ветра в окно ворвались, до старого кресла добрались, время подгадав,
Схватили за шею высокую идею за толстую шею, она сразу начала угасать,
Порывы стихии никак не унять, что-то в святом углу зашевелись,
Сердце от страха остановилось на миг, этот мир для общения открыт!
Как его убедить, что стыд очи не застит? Тебе угрожает топор и плаха,
Потная нательная рубаха, как предвестник краха, промокает от пота сильнее,
Да, все мы стареем, и с каждым годом быстрее! Когда потеплеет, студёный ветер
Все сомнения по стезе развеет, но не посмеет куражиться, если окажется,
Что он услышит вопль и плачь, досужие думы понесутся вскачь бог весть куда,
Подождут в ожидании чуда в тени столетнего дуба, вдруг звон топора лесоруба,
Как камнепад заставит вернуться назад всех, кто говорят невпопад о суете сует!
Сущий бред из уст должен проделать долгий путь, чтобы толпу обмануть за пару минут,
Промедлишь чуть-чуть и ты не успеешь взглянуть вглубь собственных мыслей и чувств!
Вот если бы ты, не страшась беды, в свои руки взял бразды правления и без промедления
Уладил со своей любовницей отношения, тогда бы она не была бы так холодна,
Как ущербная Луна! Её душа черна, как заснеженная скала, когда тень на неё легла,
 А потом долу стремглав сползла, словно толстая серая змея, своей любовнице льстя,
Уходя, ухожу,  прошлой надеждой живу, всё так же грешу, молчать об этом не могу,
Но та змея в плоть впилась, кровь немного долу пролилась, и вот я остался без сил,
Ящик Пандоры сам внезапно открыл, совсем забыл, куда заплыл в миг новой страсти,
Лишился полной власти, пришлось разорвать плоть и душу на две равновеликие части,
До счастья рукой подать, но не дотронуться, не достать, можно только пальцем указать,
Куда идти, куда шагать и с кем белый танец станцевать? Чтобы балдеть, надо высоко сидеть,
И уметь на все вопросы жизни отвечать, иначе угодишь в кромешный ад!
Перед глазами роща и гать, мне ровным счётом на них наплевать,
Мне бы окно в Европу прорубить и навсегда о горестях своих забыть!
Обливаясь слезами, совесть как-то усыпить, ещё не факт,
Что от неё можно куда-то сбежать! Иду шагом, ищу разницу между матом и диаматом,
Каждый из них является драгоценным кладом, обладающим лекарством и ядом,
Все о них ничего не знают и ничего не понимают, но делают вид, что ветвь с виноградом
Растёт с горным водопадом, в том горном распаде немало алмазов самой чистой воды,
Они удивительной красоты, открыв рты, на них взираем мы и что-то мямлим от балды!
Огонь страстей давно угас, страсть носится вокруг нас, нарываясь, всякий раз на новый отказ!
Она пределы тела на самом деле не покидает, немного угасает, её внешний вид ужасает,
Слова ложатся на измятую бумагу, подобно вопросительному знаку орут до хрипоты,
Как им от земной скуки уйти? Неисповедимы господние пути! Кто съел в этом деле собаку,
Не перегнуть бы палку, уж лучше обратиться к знакомой гадалке, пусть расскажет она,
Когда судьба к нам соблаговолит, чтобы, не страшась беды, взять в свои руки бразды?
Вначале ужас был, туман печали немного от взора покрыл, но у него не хватило ни мощи, ни сил,
Дабы оставить блик в глазах, и выразить свою искромётную мысль в трёх словах!
Всё – тлен! Всё – прах! Молчаливые подлежащие и глаголы босы и голы,
Они не ходили зимой в школу, и потому боязливо смотрят на двурогую Луну,
Им бы вернуть былую красоту, но как? Годы летят и летят, и возвращаться назад не хотят!
Жить не просто, легче забивать гвозди в настоящее, будущее и прошлое, близкое и хорошее,
Но тревожное! То, что дозволено Юпитеру, не позволено быку, а баба та в соку сидит на берегу
И мысленно осуждает людскую молву, удел богов – управлять людьми и небесами,
Удел женщин и быков – упираться в землю ногами и рогами, ублажать богов дарами!
В руках у бога хлыст, ему принадлежит наша жизнь, ты же одинок, как перст, у тебя есть грех,
Его ты совершил наспех, открыл душу настежь, и курам наспех поднял вверх
Старый и ржавый лемех, пусть плуг катится по дикому полю без помех,
Твою голову давно уже посеребрил белый снег, прежней мощи нет,
Она исчезла навек среди заснеженных гор и стремительных рек!
Время ускорило собственный бег, ты остался без копия, жизнь – утопия,
Моя же философия, как людская ирония, дерзкая и полусонная, точно религия
Дошла до последнего рубежа, дальше только тьма! Не от большого ума порнография
В людские душу стремглав вошла, голь на выдумку мудра, а дождь льёт, как из ведра,
Смыта вся бутафория с соседнего лепрозория, в реке плавает мелкая плотва,
На ветер выброшены значимые слова! Для жалкого большинства слово жена
Обозначает законную связь, вот так мы падаем в грязь, поднимаемся, смеясь и веселясь,
И не боимся в следующий раз прервать собственный рассказ на полуслове, ничто не ново,
Любое слово под собой имеет материальную основу! Юродствуем, гуляем напропалую,
Грешим втихую, поймав за задницу девку озорную, воруем и молимся не затем,
Чтобы оставить насовсем суету и тлен, а зачем? Один хрен  не с чем в дорогу идти,
Все пути размыли проливные дожди, Господи, прости, Ты грешника извини,
Да, он грешил, и превратно и развратно жил, но не разлюбил женщину ту,
Что дала свободу его существу! Туман развеется ближе к утру, при случае сообщу,
Что и как? В кармане четвертак,  оси застил мрак, на тебя судьба навесила всех собак,
В том числе загул и разврат, она пытается выбить у тебя из рук штурвал, сжав пальцы в кулак,
Ты намерен сделать следующий шаг в направлении третьей тропы, глаза слепы,
Сказалась жизнь в мраморном склепе, прожита она нелепо, без яркого света,
На глазах толпы были сожжены все мосты, дальше нет праведного пути,
Все разглагольствования пусты, знания собраны из крупиц, из скрипа половиц,
То есть мелких невидимых частиц, исписан лист бумаги почти до конца,
Пройдена последняя верста, исчезли тлен и суета, бог весть куда!
Не осталось ни следа, только пустота, ни травинки, ни куста, ни деревца!
Пишу не ради красивого словца, будто заблудшая овца, пот струится долу с лица,
Вода разливается радужным светом, будто жемчуга, преломившийся свет,
Стремительно меняет собственный цвет, и вот ночь уже настала, небо осенью дышало,
Но жара не отступала, вселенная лишь чернее ночи стала, а траве бледнее лица,
Падает с неба путеводная звезда, я за ней наблюдаю из-за угла, унылая среда,
Спят бревенчатые дома, идёт постоянная борьба света и тьмы, канули в Лету мечты,
Дожить бы до зимы, а там, как карта ляжет, быть может, двурогий месяц укажет тот путь,
С которого нельзя в другую сторону свернуть, не вникнув в суть грядущего бытия,
Среди пустыни и равнины петляет узкая стезя, она полынью заросла, но исчезнуть не смогла!
Едва глаза после сна грешник открыл, свой взгляд на жизнь он стремглав изменил,
Колени перед богом преклонил, в восторженном пылу, произнёс Творцу пламенную хвалу!
Когда в пенаты будущей жены войду, сам себя отдам нравственному суду,
Пусть рок и судьба решают, на какие грабли они вместе наступают
И на что себя обрекают? Я – раб тщеты, да и все мы – рабы своей мечты,
Что можешь увидеть или услышать ты посреди суеты сует, там себя исчерпал солнечный свет!
Потускнело его одеяние, ухудшилось благосостояние, он прошёл через годы, через расстояния,
Раб изгнания был предан забытью, но в тот миг подошёл к степному ручью!
Оставил ношу свою на пустынном берегу, сознаю, что жизнь уже не повторю,
Вот снаряжу обоз и при свете полночных звёзд отправлюсь туда, где развязка будет близка!
На щенка нападут борзые псы, будут драться за кусок сала и колбасы, я же буду оберегать  стихи,
Будь они плохи или слишком хороши, осуждать себя не спеши, не тебе суд над собой вершить,
Не тебе говорить, кого и как судить? Как дальше быть? С кем далее жить? Кого предстоит любить?
В жизни трудной и унылой ты льнёшь душой и телом к женщине милой, не хилой и строптивой,
Не пугливой, а счастливой, чтобы кожа с переливом, чтобы она ручьям поклонялась
И на свету красовалась, то есть любовалось собой, даже рок на похвальбу скупой,
Вторил бы ей в унисон, что она была взлелеяна на гребне волн, полёт его мысли был высок,
Явившись к нему в своём сказочном обличье по старой городской привычке повторить смогла
Заученные сызмальства слова, что жизнь коротка, и она одна, другой уже не будет никогда!
Ты опустишь долу крылья, и упадёшь в горы в бессилье, вокруг тебя будет изобилье,
Но ты привык жить в холоде, голоде и нужде, ходил навеселе, сейчас голова седеет,
Плоть стареет, ветер веет, душа одна молодеет! Выпьешь сотку,
Закопаешься в маньчжурскую сопку, дрязги бросишь в паровозную топку,
Все зигзаги бытия вынесет за скобки узкая и скользкая стезя вблизи ручья!
Не сведущ я в делах мирских, здесь нет ларьков пивных, на следующих выходных
В стенах родных будет много лиц хмельных, между них затешутся остальные,
Им не впервые обивать пороги святые, люди ходят по мокрой листве,
Оставляют следы на белесой траве, боль в виске, и беспокойство в душе!
Чары любви разлетаются на ветру, ветер успокоится ближе к утру,
Вот и туча грозовая, луну своей тенью прикрывая, напоминает,
Что минута роковая взгляд затмевает, в этот миг кто-то находит,
А кто-то теряет, грешная жизнь тело опошляет, и боль душе причиняет!
Мне никто ничего не прощает, совесть к разуму взывает, похоже он тоже
Сильно встревожен, потому что поднявшись с колен, ничего не получил взамен!
Тот, кто видел корабли не на конфетном фантике, тому не до романтики, ведь ебли
И посылали во все концы земли великие поводыри, пока у них силы не истекли!
От зари и до зари встают волосы дыбом, для себя ты – глыба, родившаяся в созвездии Рыбы,
Но на поверку дня жизнь, стеная и кляня, твой полу взгляд пытается унять толпу разудалых баб,
Страсть почти исчезла в дымке нежной, пролетела над площадью Манежной,
Задержалась на остановке конечной, помолилась о жизни вечной, зажгла свечку,
Встала на старенькую дощечку на полу и, судя по всему, передумала лететь на встречу
С женщиной той, что блистала своей красотой в темно те ночной! Проявив покорность судьбе,
Грешник увидел Фаворский свет на высокой и заснеженной скале, он сияет в темноте,
Цел и невредим, и предлагает быстро следовать за ним! На той скале дикой бесы танцевали
«Гоп со смыком и в порыве великом менялись статью и ликом!
Зеленью покрылся огромный склон, но взгляд грешника был удручён,
Он вслушался в колокольный перезвон, и досужая трепетная мысль
Будущее кровью обагрила, забрала мощь и силы, а всё что было,
Исчезло, вконец истлело, а стареющее тело потемнело!
Слыханное ли дело, чтоб грешное тело любви и общения не хотело?
Дрожание голосов, как страсти вечный зов, реки выходят из берегов,
Чтобы вновь увидеть сумерки сызнова, и насладиться картиной любви сполна!
Судьба у нас одна, она от темна и до темна крутит каменные жернова,
Они могут кости раскрошить, и спокойно убить не только чужой грех,
Но и всех, кто без помех входит из духовного монастыря вдоль каменных оград,
Не произносят множество тирад, они боятся утрат, но никому не дано заранее знать,
Когда и как душу и плоть покинет благодать? Стоит ли рисковать, или надо всех послать
На буквы три, скрывая недоверие внутри собственной груди? Бывало уже не раз,
Когда рок все вопросы о нас решал без нашего присутствия, слова чужого напутствия
С иронией сочувствия  сияли, как изумруд пять или десять минут, потом исчезала суть вопроса,
Потом не было никакого резона напоминать о ямах, рытвинах и утёсах! Слёзы горькие лились,
На одичалую жизнь, теряющую смысл, потерян доверия кредит, живи, не ведая, что впереди,
Зри в пустоту на прогнившем от времени мосту! Цель близка,
Её закрывает огромная заснеженная гора, с неё намедни лавина сошла
Из снега и пакового льда, беда никогда не приходит одна, о ней напоминает горящая свеча,
У подножья горы стоят три подсвечника, и бутылка первача дли поминок усопших,
Отроков божьих, они смотрят на отшельника с небесной высоты, что им скажешь ты,
Если их думы и мечты связаны с небесами, там за синими облаками в сизом тумане
Скрывается заоблачный край, он похож на сказочный рай! Крест зажат в руке, мысль о добре и зле
Сопровождает грешника везде, он раздумьем объят, и никому уже давно не рад!
Из всех баб ему запомнилась одна приятная стать, она как туча грозовая, солнце прикрывает,
Колкости в сторону кавалеров отпускает, и никого в своё ложе не допускает!
Сбросив груз мирских оков, она не желает больше видеть рожи ****ских мудаков,
Пусть они исчезнут в дымке нежной навсегда, умный долго не будит помнить зла,
Но не всегда разум очищает от греха святая вода! Сизый туман склон горы покрыл,
Взгляд мужика приуныл, он ждал любви великой, но столкнулся с природой дикой!
У неё ни лика, ни лица, только впалые глаза, взгляд убийцы,
И проблески кристально чистой слезы, приподнятые кверху ресницы
И упругие ягодицы говорят о моложавом возрасте статной девицы!
Её лицо от любви побледнело, нутро до сих пор ещё кипело, душа, полная зла,
Взвешивала будущие дела, она готова к богу обратиться, и в очередной раз убедиться,
Что от стужи лютой и промозглых ветров горы треснут, а зелёной покров полей и лесов поблекнет!
Трудно свернуть с обозначенного роком пути, ему за каждый мой порог не мсти,
Ему бы ноги унести и себя от смерти спасти! Много саранчи на избранном долей пути,
Белоснежные солончаки и двигающиеся пески ложатся под ноги растительности убогой!
От природного гнева стало усыхать старинное древо, пойдёшь налево в пасть дракона угодишь,
Свернёшь направо, погубишь жизнь, есть смыл продолжить путь по третьей стезе,
Легче идти по ней налегке! Не жду от любви ни худа, ни добра, правду искать пришла пора,
Пути судьбы от наших глаз сокрыты, да не говори ты, что мы роком и судьбой избиты до смерти.
Ибо в земной круговерти нельзя гладить людей против шерсти! В идеях утопических
Нет мыслей критических, кто женщину за былой грех осудит? Тот, кто любит, простит,
Ей свою жизнь посвятит! Чего ещё мужику искать? Пора босяцкую жизнь бросать
И зря не паниковать! Легче изымать, чем заново создавать! Волосы дыбом, зубы торчком,
Был бы ты глыбой, сделал бы правильный выбор, но и на этом спасибо, спи ничком,
Прекращён душевный погром, дописан последний пейзаж, истёк срок, исчез страх,
Глядь, а новая баба уже на сносях! Бог разводит руками, а женщина ногами,
Истина и правда летают под облаками, мы же бросаемся слова даже в божьем храме,
Меняем местами суффиксы и корни, легко сворачиваем с тропы торной,
Пока судьба нас счастьем не одарит, а бог не отблагодарит,
Жизнь велит о былых препонах напрочь забыть! Судьба уже не будет стращать меня,
Видать ей не судьба, лишить божьего раба всех надежд, он несёт собственный крест,
Отстояв свою совесть и честь! Идём вдвоём по траве степной, она жаром дышит во тьме ночной,
Косматый снег на головы ложится, а за спиной пыль и гарь всё ещё клубится!
Этот край без любви безводен, без неё он для жизни непригоден!
Коль вера в бога крепка, хотя твоя тропа узка. Не бойся получить от рока тумака,
Кто из нас не без греха? Мужчина – хам и зануда, скряга и тупица
Вынужден был на бабе жениться, ему одному известно то злополучное место,
Где без мимики и жестов не обойтись, без них там неинтересно вспоминать своё детство!
Баба та любила наблюдать, как мужчина может женщин удовлетворять? Будущая жена и мать,
Спустя порядочное время, задержала в себе мужское семя! Пусть даст всходы оно,
Когда же звонким смехом будет открытое настежь окно озарено, тебе будет доверено
Постоянно, а не временно просить у женщины прощения и приводить её в изумление!

г. Ржищев
12 июля 2021г.
20:41