Берсерк ч. xxxvi цена

Хэсбир  переступил порог, согнувшись в три погибели и едва на споткнувшись на полуобвалившихся ступенях. В студеной землянке было все по-прежнему. Та же лежанка, тот же очаг и та же Линн. Под шкурой черного медведя. Только вот низкий сводчатый потолок давил, словно усиливала гул в голове и мешанину мыслей, с которой берсерк уже почти не справлялся. Какая-то разумная его часть наблюдала за его телом со стороны. Без каких бы то ни было сил вмешаться. Даже шеей пошевелить он сам уже не мог.
Не своей походкой, нелепо переставляя ноги и даже смешно дергая руками, тот кто овладел Хэсбиром подошел к сбитой из бревен лежанке. Резким и при этом неуклюже-размашистым движением руки скинул тяжелую шкуру. Откашлялся. Сплюнул на давно неметеный пол кровью разбитых губ. И начал поднимать меч, уставившись на горло Линн немигающими глазами, открыв рот.
… Хэсбир остановил лезвие у самого горла застывшей подобно статуе нежити. В обличье Линн. С покачивающейся во лбу стрелой.
– Не медли, Хэс! – голос Айварса почти превратился в хрип. Он пытался кричать, но получалось с трудом.
Хэсбир обернулся и непроизвольно, с силой, всей пятерней свободной левой руки провел по лицу: телохранитель буквально растворялся в лунном свете. Зрение подводит? Нет. Деревья подле Айварса такие же как и обычно.
В тот же миг скрюченные пальцы нежити с длинными желтыми ногтями мертвеца вонзились в шею Хэсбира. Ее немигающий взгляд. Холод, нездешний, смерти окутал Хэсбира с ног до головы.
– Не медли, – раздался шепот, уже не Айварса. Его тени, очерчивающей  силуэт.
Хэсбир оттолкнул нежить и ударил. Меч вонзился в ее горло. И снова – ни капли крови. В тот же миг кладбище огласил нечеловеческий вой. Такой, что, казалось, лопнут перепонки.
… Берсрек не почувствовал ни страшную боль словно пронзенного мечом горла, ни вой, раздавшийся в землянке. Тот, кто владел его телом, внезапно рухнул на пол. Меч только наискось коснулся плеча Линн, разрезав куртку. Скорчившись, нелепо водя, будто слепой, руками и цепляясь за край лежанки, начал подниматься. С трудом. Как-то нелепо и не по человечески. Снова рухнул. Нащупал выпавший из ладони меч. Схватил его. И в тот же миг свет померк в глазах той, разумной части берсерка, наблюдавшей, но не в силах вмешаться.
… Хэсбир провалился. В пустоту. Вместе с вошедшим в горло нежити острием клинка.  Хотя нет, то была не пустота. Что-то стремительное, похожее на смену кадров в быстро прокручивающейся кинопленке. И в этих кадрах он. Несется по Вселенной. И сильно бьется всем телом о что-то холодное и деревянное. Пол.  И ощущение опасности. Через доли  секунды – сказались тренировки Айварса – Хэсбир был на ногах, сжимая рукоять «Милосердного».
Окинул взглядом окутанное полумраком помещение. Через открытую небольшую дверь, вместе с морозным воздухом проникал лунный свет. Он – в небольшой землянке с низким сводчатым потолком. Перед ним – лежанка, справа от него – очаг со сложными дровами. Стоп… Лежанка… Линн. Не нежить. Именно Линн. Без мертвенно-желтого цвета лица. И ее ладонь с обыкновенными ногтями. Живая! Только спящая. В какой-то одежде из Средневековья. И еще – клочья забытого сна. Недавнего. Снилась ему и землянка, и… Но что еще: никаких не мог вспомнить.
Нарастающее чувство опасности.  Да. Вот она. Нелепо поднимающаяся, – как сразу-то не заметил? Спиной. Такие же как и у него светло-русые волосы. Меховая куртка. Холщовые штаны. Короткие меховее кожаные сапожки. Медленно поворачивает шею. Скрежет раздался такой, будто шея эта самая деревянная.
Обернулся и уставился. Хэсбир разглядел схожий с его овал лица – желтый в свете луны. Те же короткие волосы. Недавно ставшая расти борода. Вспухшие разбитые губы. Существо напоминало его самого. Только лет на десять моложе. Ни к селу ни к  городу вдруг вспомнилась история, рассказанная ему Айварсом возле ночного костра, в одном из походов, про даннакров. Страшных существ из иного, враждебного нам мира.
Хэсбир не сомневался: этот самый даннакр был сейчас перед ним. Сбывшаяся  сказка. С таким же как у него мечом в руке. Только его, Хэсбира, меч живой, а у этого, уродливо двигающегося монстра – мертвый.
Вспомнились слова так и оставшегося ему неизвестным – Хэсбиру, несмотря на все его связи и возможности, все же не удалось вычислить его – господина в идеально выглаженном  костюме: «Вы увидите ее. Но цена. Она может оказаться непомерна высока. И выражена будет не в деньгах».
– Уговор, знаете ли, дороже денег, мой дорогой, которые вам не пришлось платить.
Негромкий и знакомый  голос раздался со стороны входа. Боковым зрением Хэсбир увидел все тот же столик, как и в замке. На нем – пара бокалов Nosing. Не удивился, увидев и открытую бутылку The Macallan in Lalique и рядом с ней, на все том же изящном фарфоровом блюдце, лежали аккуратно, как и в прошлый раз, тонко порезанные кусочки дыни, подле находилась пепельница. Аромат дыма от сигары разнесся по тесной землянке. Сам собой зажегся огонь в очаге. Правда, отчего-то он не растопил стужу.
Сидящий был одет во все тот же идеально выглаженный и дорогой костюм. Явно не мерз. Лунный свет словно обтекал его, не давая Хэсбиру разглядеть лицо. Как и тогда, в замке.
– Присаживайтесь. Выпьем. За завершение контракта. Знаете, я немного решил изменить его условия. В Вашу пользу. Вы справились великолепно. Поэтому Вам не обязательно умирать. Во всяком случае сейчас. Через несколько минут Вы окажитесь у себя дома, полные впечатлений и забыв хандру.
При последних словах, как показалось Хэсбиру, губы сидевшего тронула усмешка. Он промолчал в ответ. Контракт действительно выполнен. Он увидел Линн. Его Линн. Живой. Ему не было обещано ее возвращение. Да он и не просил. Что будет потом, когда он уйдет? Не его дело. И еще он понял, что привел этого самого, как его,  даннакра в нужное место. Что без него он не дошел бы. Что после того как он покинет землянку, тот, кто сидит напротив… Он.
– Ну что Вы, мой дорогой. Я не собираюсь никого убивать. Вы слишком топорно воспринимаете мои методы. Я, право же, считал Вас более уточенным человеком.
«Не убьет – пронеслось в голове Хэсбира – просто вселится в Линн. Как вселился в тело бедняги, что сейчас напротив него пускает клубы дыма и чья душа, страшно представить сколько лет или веков, не находит покоя».
Хэсбир молчал. Линн по-прежнему спала, а монстр напротив него стоял, не двигаясь.
Сидевший за столиком сделал несколько глотков. Не спеша. И произнес:
 – Ну что ж, зря пренебрегли. Этот виски – лучший в моей коллекции. Впрочем, дело Ваше. Сейчас Вы уйдете. Через эту самую дверь. Только сморите, мой друг, осторожнее,  а то, знаете, каждый норовит расшибить о низкий  косяк лоб.
Его губы снова тронула усмешка.
– И, да, напоследок, мой дорогой, если Вы все же совершите опрометчивый поступок, то уверяю Вас, не умрете. Даже Ваша жена, как бы Вам это сказать, в каком-то смысле пробудится. Только вряд ли Вы хотите такой участи для Вас обоих.
Через секунду наступила тишина, прерываемая мерным и затихающим скрипом двери. Негреющий в очаге огонь также внезапно погас как и загорелся.
Хэсбир не двигался. Просто не зная, что ему делать. Где-то через минуту заметил, что все очертания начитают растворяться, как и силуэт Айварса на кладбище, только не столь быстро. Он не сомневался, что если пронзит того, кто стоял напротив него, то превратится в нежить. Как и Линн. Оставалось подняться по полуразрушенным ступеням и уйти. Или…
Хэсбир усмехнулся: как же он сразу не догадался: пронзив себя, он освободит Линн. Ее душа сейчас меж мирами. Из-за него. Он вторгся туда, куда смертным не стоило влезать. Вспомнил, как пытался отговорить его от поездки в замок Айварс. Знал. Откуда вот только.
Да, он, получил то, что хотел. Но цена. Впервые, в это студеной землянке о ней задумался. Он может уйти, вернувшись в привычный для себя мир. А может освободить Линн. Точнее – ее душу. Ценою своей.
Хэсбир поднял меч, вытянул руки и повернул лезвие к горлу, прошептав: «Я люблю тебя, Линн».

Окончание следует.
Источник иллюстрации: https://www.youtube.com/watch?app=desktop&v=AcKZ7D-JLBE


0 апреля  - 2 мая 2022 года Чкаловский.