Орригинально!

Оле не спалось. Она вышла на кухню, включила настольную лампу и стала пилить ногти.

Это занятие ее всегда успокаивало, и не только: оно приносило доход. Оля работала  маникюршей в салоне и подрабатывала дома на частных клиентках.

Аппаратный маникюр -  дело нетрудное и более быстрое, чем классический  обрезной. Самое главное не перепилить ногти, а если вдруг перепил и случится, надо успеть быстро и незаметно замазать ямку базой и сверху покрыть гель лаком, пока клиентка не разбушевалась, отказываясь платить за проделанную работу.

Оля вздохнула. Сорок один, взрослый сын. Есть съемная квартира, есть угодливый любовник-сожитель, есть машина (сейчас в ремонте) - и всё? И всё. Больше, как говорится, ничего. При ее-то талантах, при ее лидерских качествах. При ее, в конце концов, офигенной внешности.

Она выключила аппарат, чтобы из-за внезапно застивших глаза слез не пропилить ногтевую пластину, отложила фрезу в сторону. Пошла в ванную, где у нее в куче грязного белья была спрятана бутылка, отхлебнула.

Раньше, еще до встречи с сожителем она снимала стрессы в спортзале. Помнится, похудела тогда очень сильно, постройнела. Мужчины на улице сворачивали шеи, когда она ехала на гироцикле, с оголенным пупком и развевающимися  прекрасными светло-русыми волосами до пояса.

А как появился сожитель, а с ним и регулярный секс - что само по себе хорошо! - то походы в спортзал закончились, стало не хватать на это денег, потому что участились походы в алкогольный магазин. Оно и понятно: спортзал если и влияет на количество и качество секса, то довольно косвенно, а вот алкоголь как раз прямо. Больше алкоголя - больше любви, нежности и страсти. Ну, по крайней мере, в их с сожителем случае.

Через год Оля заметила в зеркале крупные, глубокие  носогубные борозды и что-то невнятное, какой-то  массивный  типа отёк на том месте, где раньше была узкая талия и впалый животик. Подумала, что надо бы возобновить свои тренировки в зале, но вместо этого пошла и купила две бутылки красного. Одну себе, другую для сожителя. Ведь любовь требует внимания, подарков и энергетической подпитки. Самоотречения, в конце концов.

Самой Оле тоже нет-нет  да и требовалась энергетическая подпитка. Ну и чьё-нибудь самоотречение, в ее пользу. В свободное от работы время она сколотила банду из двух человек -  себя и Тамарки.

Примерно, раз в неделю они вылезали в ночной Старый город и грабили пьяных иностранцев. Они прогуливались вдвоем по улице Виру, Тамарка кокетничала со всеми встречными, смеялась резким смехом и задирала юбчонку, а Оля в это время вынимала из задних  и боковых карманов кошельки,  незаметно  снимала с рук кольца, браслеты, швейцарские часы. После окончания прогулки она платила Тамарке-дурочке 20€, за участие, но могла и не заплатить.

Тамарка в общем-то и сама любила, чтобы всё было бесплатно, ей не нравилось когда ей платили. Была уверена, что чем бесплатнее, тем ближе  к Богу. Олю это устраивало. Ближе так ближе. Приятно всё-таки иметь дело с верующими.

В Вальпургиеву ночь, тридцатого апреля, случилась неприятность. Оля с Тамаркой нарвались на переодетых в бухих иностранцев ментов. До того как их повязали, Оля успела жмокнуть ментов по полной - лопатник, котлы, лавандос.

Обе уже сидят в новой Таллиннской тюрьме. Оля снова начала посещать спортзал, постройнела, помолодела. Пропали глубокие носогубки  - в  результате здорового тюремного образа жизни и питания.

А религиозная Тамарка теперь кокетничает с сокамерницами -  задирая перед ними свою юбчонку округляет глаза и глупо ржёт.