Досуги. Ремарк и Штирлиц

У нас по "Культуре" читают "Триумфальную арку" Ремарка. Я не читала её  и местами не въезжаю,  когда шумят чайник-микроволновка-стиральная машина, но и не выключаю, именно и возиться по хозяйству под аудиокниги.

Поэтому решила погуглить краткое содержание, чтобы не путаться, и заодно нашла лекцию одного литератора про Ремарка и военную литературу.

По его словам автор "На Западном фронте без перемен"  нашёл новый, пятый способ рассказать о войне: псевдо дневниковые записи. Псевдо не только потому, что для написания книжки нужно остаться в живых, как Ремарк. А его герой погибает, и этот маленький последний абзац о его смерти в тот день, когда по сводкам "на западном фронте без перемен" - единственный в книге с "он", весь предыдущий текст написан от "я" или "мы". Но и потому, что сам Ремарк был на войне недолго и не пережил всех тех ужасов, о которых рассказал его герой.

До Ремарка (по лектору) было всего четыре типа книг о войне:
1. война - дерьмо,
2. война - абсурд,
3. война - школа для настоящих мужчин,
4. война - время выбора для каждого.

А Ремарк, помимо новой формы, и идею высказал новую: ни то ни другое, ни пятое ни десятое. Просто "человек отменяется" и когда он, этот отдельный человек, погибает, никто не замечает, что затих его "одинокий голос".

"На Западном фронте без перемен" увидела на книжной полке в супермаркете среди гламура и прочей мишуры и, не раздумывая, купила и перечитала. И сын прочёл, "посоветовал один друг", по мне так рановато ещё ему, а с другой стороны - кто знает.

По поводу подходов к войне: читала книги и первого типа ("Прокляты и убиты"), и второго (Швейка) и третьего (Хэмингуэя и Симонова), но ближе всего мне четвертый тип, ярчайшим представителем которого является Василь Быков.  Лариса Шепитько передала дух его военной прозы в "Восхождении", суровой чёрно-белой экранизации повести о двух попавших в плен партизанах, одного из которых удалось сломать, а другого - нет. "Проверка на дорогах" Германа тоже про этот выбор.

Самая сильная сторона этого подхода в том, что война становится всего лишь обострением, обнажением  сути жизни как таковой.

Но вернусь к Ремарку и пятому способу. Выслушала про него и сразу подумала, что знаю шестой, современный  тип повестования о войне: не псевдо, а реально дневниковые записи,  https://kenigtiger.livejournal.com/

Не знала про автора, Андрея Морозова, в то время, когда он кидал помидорами в Гусева с Латыниной и получил за это 3 года, но в 14-м узнала и о нём, и о других добровольцах, рванувших на Донбасс. Проблема в том, что как рванули, так и вынырнули, мало кто там остался.

А у Андрея Морозова мне нравится (помимо главного аргумента: его многолетнего пребывания на фронте), что при всём реализме и тыкании носом в действительность диванного воинства, он не чужд прекрасного, недавно вот дал ссылку на "Штирлица", мюзикл Михаила Капустина, который уже много лет идёт в московском книжном клубе "Гиперион".

Отличный мюзикл, не буду описывать  все номера, упомяну самые яркие: весёлый хор " В Швейцарию, в Швейцарию, в Швейцарию" и трагическая ария радистки Кэт, "Бежать". Ария провокатора Клауса хороша тем, что ещё два куплета он тянет, уже утопая в пруду. У самого Штирлица, увы, сильных запоминающихся  арий нет.

Все артисты играют на чёрном фоне  в чёрном со знаковыми деталями, у пастора это, понятно, нагрудный крест, у радистки - красный берет, у "старины Мюллера" - повязка на рукаве, а у Штирлица - фуражка.
 
У него три арии, и все не очень, одна - озвученная шифровка в Центр, "Что же мне делать дальше",  вторая обращена к профессору Плейшнеру ("Ты должен выполнить миссию") и третья  - "Ищу человека", это когда уже в Швейцарии он ждёт связного. У "Центра"  и связного на мой взгляд, ярче арии ("Нет связи с моим агентом" и "Родина посылает тебя на смерть").

Но несмотря на то, что в этом мюзикле "Штирлиц как никогда был близок к провалу", в целом получилось смешно и ярко, понятно, ближе к анекдотам, чем к оригиналу, но местами лирично и глубокомысленно, так что трудно решить, что это за подход: то ли номер два, в духе бравого солдата Швейка, то ли вне всяких нумерологий, в духе Шекспира, и Штирлиц чем-то похож на Гамлета, а сумасшедшая Кэт - на Офелию.

Обожаю чёрно-белый фильм Татьяны Лиозновой, только женщина могла так снять, получилось сказочно во всех смыслах. Гениальный приём: соединение документальных кадров, хроники, с  вымышленной историей о том, как импозантный полковник, он же штандартенфюрер "срывает сговор добра со злом" (это уже не из Лиозновой, а из мюзикла) - это ведь антитеза Ремарку, бальзам на столетие не заживающую, постоянно ноющую рану "человек отменяется", пришло время не людей, а масс и машин.

В лагерной теме похожей парой стали Шаламов и Довлатов, Довлатов, умудряющийся писать про лагерь смешно - это  антитеза безпросветно трагичному Шаламову. Но заткну фонтан красноречия, буде.