Коммуналочка в Пушкинских горах

            Середина семидесятых двадцатого века... Начало июля. Двухэтажный, жёлтого цвета дом в Пушгорах - в самом центре, на горке, на улице Молодых Патриотов. В комнате на втором этаже через балконную дверь и два окна проникли утренние солнечные лучи, постепенно заполняя квадратную комнату с высокими потолками, круглой обрамлённой металлом печкой в углу и круглым деревянным раздвижным столом в центре комнаты.
       На высокой кровати с железными пружинами и мягким тюфяком проснулась хозяйка комнаты Зинаида Яковлевна. Встала, накинула халат, протянула пояс через отверстие вокруг талии, завязала его сбоку на узел и вышла из комнаты на длинный общественный коридор, ведущий на общую кухню с одним окном посередине и тремя столами по стене налево и направо - по наличию комнат, а соответственно и семей, на всей жилой площади квартиры.
       Столик Зинаиды Яковлевны аккуратно сервирован и чисто убран, посередине столика хлебница, слева металлическая сушилка с тарелками и кружками, накрытая накрахмаленным белым полотенцем. Она достала за сушилкой деревянную доску и порезала на ней варёную колбасу, которую взяла из холодильника в комнате, положила кусочки на сковороду и стала жарить на топленом сливочном масле. Колбаса затрещала, изгибаясь на сковороде, издавая ароматные запахи на всю квартиру. Зинаида Яковлевна тем временем направилась в комнату, извлекла из холодильника пять яиц, вернулась, разбила их ножом и вылила в кружку. Затем содержимое кружки вылила на стрекочущую сковороду, потом взяла буханку хлеба и нарезала несколько кусков. Остатки хлеба она никогда не выбрасывала, а кормила с внучком Гошей голубей через форточку, на подоконнике общей кухни их собиралось огромное множество, вместе с галками...
        Через пять минут яичница была готова и она пошла будить своего внучка Гошу к завтраку. Он спал на маленьком диванчике, через круглый стол, напротив кровати Зинаиды Яковлевны, с другой стороны комнаты.
       Гоша встал, вышел из комнаты, умылся холодной водой из общего крана, который находился рядом с дверью в общественную уборную, и пошёл завтракать. Из соседней с кухней комнаты вышла соседка по коммуналке Ленка. Возрастная, тучная женщина с татуированной точкой в углу верхней губы. В своё время она работала на Пушкиногорском Пищекомбинате и про неё ходили слухи, что она могла с ножом в руке, одна «в мгновение ока» снять шкуру с коровы. Ленка подошла к своему столику, села на табуретку, вытащила из пачки "Беломор" папиросу, взяла спичку за серную головку и начала набивать пустой фильтр папиросы ватой, затем, перевернув спичку, чиркнула её о коробок, сделала губы трубочкой обнаружив вокруг рта множество морщин и начала прикуривать, делая неглубокие тяжки, а когда папироса зажглась, с удовольствием глубоко затянулась, выпустила дым вверх, посмотрела на Гошу.
-  Ну что, как дела, Игорь ФриНдрихович?
       Гоша ничего не ответил, т.к. рядом была бабуля и она запрещала разговаривать во время еды. Ленка зевнула и начала рассказывать, что почём на колхозном рынке и что там намного всё дороже чем в магазине. Рынок находился под горой около пруда, где колхозники, приехав с ближайших деревень на телегах, запряжённых лошадьми, часто с жеребятами, навязывали лошадей на коновязи и шли торговать на рынок. Если были живые поросята или цыплята, то их торговали прямо с телег, вынимая из установленных на телегах, сколоченных из досок деревянных ящиков. В торговых рядах продавали другую продукцию: молоко, сметану, творог, мясо, овощи, фрукты - всё свежее, только что с грядок.
- А-а-а-а, есть ларёк от молококомбината. Отозвалась бабуля - там ничего не дорого, вот кстати, Гоша, как поешь, сходи - ка за сметаной и молоком.
- А можно я ещё зайду в ларёк за мороженым? Спросил Гоша.
- Зайди. Решила бабуля.
       Из комнаты Ленки вышла Гашка - Ленкина сестра, на вид намного старше Ленки и полнее с беззубо- обрюзгшим лицом и выпирающим в нижней части животом. Посмотрела на всех и прошла поперёк коридора к уборной, мимо крана с холодной водой.
       Гоша поел и пошёл в  ларёк. Дойдя до ларька, он увидел там обычную очередь, состоящую в основном из пожилых женщин. Но была в очереди и молодая симпатичная девушка с чёлкой. Терпеливо ожидая и поправляя чёлку, ниспадавшую ей на глаза, она укоротила время ожидания, обращая на себя внимание Гоши. Тем временем, одна баба, делая покупку сметаны, уронила полную литровую банку, та разбилась и тут же, откуда ни возьмись, появились сразу несколько котов, которые, скопившись, урча начали поедать сметану, не давая никому подойти к ларьку. Пришлось ждать, пока они залижут всю сметану, поскольку отогнать их было нереально.
      Купив сметану с молоком, Гоша по дороге домой зашёл в ларёк за мороженым. Возле ларька стояли мальчишки и хрустели пустыми вафельными стаканчиками, которые давали бесплатно, так как в них часто была не кондиция. Стаканчики и мороженое привозили отдельно. Гоша попросил один стаканчик с мороженым. Продавщица взяла вафельный стаканчик из вертикальной стопки, повернулась к бидону с мороженым, открыла его, подняла стоящий в нём маленький ковшик, наполнила с горкой вафельный стаканчик и подала Гоше. Гоша взял стаканчик, слизал горку, надкусил, почувствовал контраст между твёрдым, тёплым, хрустящим стаканчиком и холодным, мягким, специфично натуральным, невероятно вкусным неоднородной массой мороженым.
Рядом на горке напротив через дорогу находился ресторан "Турист". Вверх к нему поднималась длинная бетонная лестница с художественно белыми бетонными колоннами под белыми бетонными перилами. По лестнице спускалась баба недовольно разглагольствуя.
- Хорошо, конечно, что здесь Пушкин был, но было бы ещё лучше, если бы народу было поменьше. Поела на восемьдесят копеек, на десять копеек обсчитали, пока спускаешься вниз уже голодная. 
       Придя домой с молоком и сметаной, Гоша узнал, что к бабуле приезжает её младшая дочь Аля с тремя детьми и мужем Юркой. Об этом доложила соседка из третьей, самой дальней от кухни, но самой близкой от общей входной двери комнаты - Верка (старая носатая женщина с жёлтыми образованиями под глазами), а бабуля в это время была на улице, принимала привезённые дрова для печи, которые нужно было ещё расколоть.
       Поднявшись со двора, бабуля подтвердила будущий приезд своей дочери. На следующий день приехала тётя Аля, но не со всем семейством, а с двумя детьми - мальчиками Олежкой и Серёгой, и мужем Юркой - долговязым мужчиной с длинными, жилистыми, белыми руками. Он был военнослужащим.
       Юрка после приветствий сразу попросил бабулю отремонтировать его наручные часы.
- Снесите в мастерскую, если можно. Протянул часы.
Бабуля не отказала, снесла часы в мастерскую, там отдала последние деньги за их ремонт. Вернулась, передала Юрке часы, а он только и промолвил.
- Спасибо.
Бабуля промолчала, стесняясь упомянуть про деньги, сказав.
- Готовьтесь к обеду.
Все прошли в комнату. Бабуля с тётей Алей пошли на кухню готовить. А Юрка остался с маленьким трехлетним Серёгой, который не хотел засыпать. Юрка взял его на руки, но Серёга кричал не засыпая, а Юрка нервно матерился, тряся и качая его.
       Вскоре тётя Аля принесла из общей кухни кастрюлю с супом и попросила Юрку разлить суп. Юрка взял половник и разлил верхом всё из кастрюли. Налил под самые края всем, кроме бабули. А также младшему трехлетнему Серёге. Посадил его перед огромной тарелкой с горячим супом, дал большую ложку и сам сел есть. Серёга начал крутить ложкой в тарелке, брызгая супом по сторонам, а есть не ел. Пришла бабуля посмотрела и ахнула:
- Зачем налили ребёнку большую тарелку?
- Пусть ест! Утвердил Юрка.
Бабуля посмотрела в кастрюлю - она была пуста.
- А мне где суп? Ошарашенно удивилась она.
Юрка промолчал.
       Пришла Аля, кое-как вышла из ситуации, налив бабуле супа. А Юрка вышел из комнаты, пошёл на улицу к своему давнему другу из коммуналки соседнего подъезда инвалиду дяде Ване. У него завсегда была выпивка и Юрка явился домой уже по тёмному, сильно датым, разделся "на калидоре", не заходя в комнату, где все уже спали или укладывались ко сну.
       По коридору он прошёл на кухню и сел на табуретку возле Веркиного столика, который был напротив Ленкиного. В этот момент из своей комнаты вышла на кухню Ленка, покурить.
- Ну, как служба? Спросила она зная, что Юрка служит в армии.
       Юрка сидел в майке и трусах, выставив вперёд свои маслюжные белые руки, стал ни с того ни с сего, загибая длинные белые пальцы перечислять маршалов Советского союза, воевавших в войну:
- Жуков, Малиновский, Конев, Василевский, Рокоссовский, Говоров! И все они, все! Были в местах прохождения мною срочной, а потом и постоянной службы до нынешнего дня! А это о чём говорит!? Он вопросительно посмотрел на Ленку, а Ленка вопросительно посмотрела на него, полуоткрыв рот.
- А о том. Продолжал он.
- Мои войска, в которых я прохожу службу - элитные с вытекающими отсюда привилегиями и карьерой. Вот я сейчас командир, в моём подчинении солдаты и я буду расти дальше.
       На коридор вышла Гашка из Ленкиной комнаты и Юрка, обернувшись к ней, добавил:
 - В следующий раз к вам приеду уже зам.начальником штаба в звании офицера.
На сегодняшний день он был просто прапорщиком.
- Не говори глыпассЯ. Усмехнулась Гашка, проходя в туалет, видя, что Юрка уже изрядно "навеселе".
- Что, не верите? - возмутился Юрка.
       Ленка с саркастической улыбочкой снисходительно смотрела на него. Из комнаты вышла тётя Аля и скомандовала Юрке немедленно иди спать. В комнате все спали на полу, кроме бабули и тёти Али.
Ленка с Гашкой и Верка обычно по вечерам приходили смотреть телевизор к бабуле, так как телевизор был только один, на всю квартиру, в комнате бабули, но в приезд тёти Али места в комнате для них уже не было.
       Наутро все позавтракали в комнате, но, как и обычно, готовили всё на общей кухне. После завтрака бабуля попросила Юрку с Гошей идти на двор колоть дрова. Гоша вышел с Юркой во двор, там были уже два топора, взяли по чурбану и стали колоть. Дрова были сыроваты и поэтому пришлось повозиться, особенно с суковатыми чурками.
- Ну ты здесь, закончишь. Юрка вдруг бросил топор и пошёл домой.
Гоша посмотрел - остались три чурки, но самые большие и суковатые из всех дров. Он с ними возился очень долго, так долго, что за ним уже пришла бабуля.
- Вот негодник, оставил ребёнку самые суковатые. Увидев, что оставил Юрка, разразилась на него бранью.
       Вечером Юрка, средний Алин сын Олежка и Гоша пошли в баню, была суббота. Юрке дали денег купить  молока, когда пришли в баню, Юрка сразу пошёл в буфет и купил бутылку пива. Выпил её перед баней. После бани он купил ещё одну бутылку, почти всю её выпил, немного оставил, дал глотнуть Гоше. Пришли домой.
- Где молоко? Спросила Аля.
- Да, Гошка пива попросил, и я ему дал на пиво, а на молоко не осталось. Пролепетал Юрка, причёсываясь у зеркала.
       Зашла бабуля, узнав, что произошло, перешла на повышенный тон.
- Стоит как мальчик, причёсывается, нечего здесь причёсываться, да и места здесь нет, иди в сарай.
И Юрку спровадили спать в сарай и далее не давали ему ни копейки.
       В сарае стоял диванчик с круглыми мягкими подлокотниками в виде больших колбасок, а рядом был дровник. Юрка замечательно проводил там время. К нему приходил инвалид дядя Ваня, они частенько выпивали. Рядом с сараем находился чужой курятник и вот как-то Юрка после посиделок с дядей Ваней, "поддатый" вышел из сарая. Это не понравилось соседскому петуху и Юрка подвергся нападению этого соседского разноцветного петуха, который полетел на него и приземлился прямо на голову Юрки, клюнув его в темечко как царя Дадона в сказке А.С.Пушкина о золотом петушке. В комнату Юрку пока не пускали.
      Рядом был брошенный маленький сарайчик, пустой внутри. Гоша как-то, будучи ещё "мелким", захотел развести внутри посередине него костёр, насмотревшись кино про индейцев, которые жгли костер посреди вигвама. Сарайчик начал наполнятся  дымом. Гоша еле успел выскочить, - он о дыме не подумал. Как не загорелся сарайчик а за ним и другие в плотную пристроенные сараи - неизвестно.
      Сараев во дворе было по числу комнат в доме и в них держали не только кур, но и свиней, которых поросятами покупали на рынке внизу под горой, там же брали и цыплят. С другой стороны ул. Молодых патриотов также под горой на склоне под углом расположились огороды по количеству комнат в коммуналках. По одной или две сотки, сеяли самое необходимое: огурцы, помидоры, лук, зелень, для картофеля места не было. Удобряли грядки свиным навозом, а у кого не было поросят, например тётя Соня - мать друга Гоши Андрея, удобряла продуктами жизнедеятельности своей семьи, собирая их в ведро.
       Бабуле привозил коровий навоз её зять, которому доставляли его на грузовике знакомые колхозники из района. Сворачивали навоз с машины на приготовленный лист фанеры перед оврагом и Бабуля с Крёстной его таскали на грядки, загружая навоз лопатой в ведро из кучи, очищая фанеру дочиста. Бабуля со своей сестрой бабой Настей - крестной Гоши, самозабвенно ухаживали за грядками,  постоянно пололи их от сорняков. Саженцы помидоров и огурцов бережно закрыты целлофаном наподобие теплицы, их лелеяли, оберегали и поливали. Гоша был к этому процессу тоже приобщён, он сбегал по тропинке, заросшей травой и лопухами, вниз по склону к грядкам, смотря за ними и помогая бабуле поливать их. Проходя дальше вниз по оврагу, после грядок начиналось заросшее болото, от которого поднимались неимоверные полчища комаров, от них в вечернее время там "не было спаса".
       А вверху на горке около Дома Культуры был приёмный пункт бутылок. Гоша с ребятами постоянно бегали туда сдавать пустые бутылки после выпитого лимонада "Буратино" или "Дюшес". Рядом с пунктом стоял большой деревянный ящик с не кондицией (пустыми бутылками с отбитыми или сколотыми горлышками). Иногда сколы на горлышках бутылок были незначительны, особо не видны, и ребята и Гоша выискивали в ящике такие бутылки, сдавали их повторно и иногда это проходило и бутылки принимали (хотя чаще отказывали), давая за них деньги. Двадцать копеек! Поэтому это был один из промыслов ребятни с развлечением и смехом. 
       Все жильцы дома любили собираться на дворе, а именно за столом на большой центральной скамейке с художественно-бетонными подлокотниками, а также на деревянной скамейке поменьше с другой стороны стола, - напротив автостоянки, которая находилась внизу. Все рассаживались на скамейках, а кому не хватало места приносили табуретки или стулья и начинали играть в карты. Обычно в "Дурака" или "Пьяницу". Гашка приглашала Гошу играть в карты, но он не хотел. Гашка посмотрела на него.
- Вот мы помрём, кто тебя научит играть?
- Да успеем. Отвечал Гоша.
- Успеем. Передразнила Гашка.
- Моя смерть уже где-то в Ленинграде, близко, а твоя ещё за границей или дальше, далеко, так что можем и не успеть, смотри. 
       Карты сдавала как всегда Ленка. Основными игроками были Ленка, Гашка, Верка и соседи с другого подъезда - инвалид дядя Ваня, дядя Петя с тётей Тоней. У них кошка приносила котят и они не знали куда их девать. Один раз вынесли в корзинке ещё слепых, попросили Гошу с гуляющими ребятами бросить их в пруд у "Гадюжника"(рюмочная на берегу пруда около колхозного рынка), надеясь, что они утонут. Ребята бросили, а котята поплыли, их выловили и принесли назад дяде Пете и тёте Тоне.
       Еще была тётя Соня, её сын Андрей, друг Гоши по прозвищу "Мягкий" из-за полного телосложения. С того же подъезда Верка, её сыновья младший Славка и старший Валерка были уголовники и жили в коммуналке на первом этаже.
Ленка сдавая карты рассказывала новости.
- Вчера обокрали ресторан "Витязь". Слышали? Так вот, деньги из кассы взяли.
- А сколько? - спросил дядя Петя.
- Много, сколько точно не знаю, много спиртного выпили, всё там разгромили, а посередине ресторана "кучу" наложили.
       Гоша сразу вспомнил друга "Данила" (Данилова Сашку). В ресторане "Витязь" работала поваром его мать Светка. Жили они в том же подъезде, в коммуналке, на первом этаже. Мать Данила ездила на мотороллере, была спортсменкой и жила "припеваючи". Таскала с работы тазами дефицитную колбасу, окорока, ветчину и котлеты. Её мать Наташка пожилая строгая женщина, бабка "Данила" всё это усердно прятала и скрывала, переживала и нервничала, чтоб кто-нибудь не заметил, как они питаются дефицитными продуктами.
       Гоша как-то в очередной раз с утра после завтрака зашёл за "Данилом" гулять, прошёл к его комнате рядом с кухней и увидел, что он и его пришедшие двоюродные братья с сестрой сидят на общей кухне и ждут завтрака. Их бабка Наташка суетилась около плиты, размещая на сковороде нарезанный балык с ветчиной. Небывалое богатство по тем временам. Видя, что пришёл посторонний, Наташка занервничала, быстро всё закинула на сковороду, немного покрутив ножом по сковороде вокруг, подала детям не до конца додержанную ветчину с колбасой и картошкой. Увидев, что дети не особенно хотят есть, нервно заорала на них: -Ешьте! А если нет, то вон из-за стола, пошли все вон, в комнату!
Дети боязливо, неуверенно озираясь, поднимались из-за стола и исчезали за дверью.
          Гоша развернулся и вернулся к "Данилу" вечером, захватив с собой лошадку-каталку. У "Данила" была такая же и они, смеясь и крича, "катались наперегонки" под взгляды бабки Наташки. К вечеру пришла мать "Данила" Светка с большой сумкой и Гошу отправили домой. Уходя Гоша слышал, как Светка закричала почему-то за дверью, потом начала пороть "Данила", а он как заполошный орал. На следующий день, гуляя, "Данил" пригласил Гошу зайти перекусить в "Витязь" к его матери. Светка накормила их обедом: первым, вторым и третьим, бесплатно.
       Гоша постоял с картёжниками, потом решил прогуляться. Спустился вниз по дороге. Внизу была автостанция, принимающая большие рейсовые автобусы. Они были с огромными и толстыми рулями цвета слоновой кости с широченными и высоченными колёсами. По зиме около автостанции, продавали семечки бабы в овчинных полушубках. Семечки были в высоких и широких мешках, внутри их стояли деревянные стаканы. Семечки в них были полноценно крупные, обжаренные, очень вкусные. Гоша с друзьями покупал их идя в кинотеатр на фильм, где с удовольствием "лущили", бросая шелуху на пол.
       Если с лицевой стороны пойти налево от автостанции появляется коновязь, где навязывали прибывших лошадей с телегами и жеребятами. Напротив коновязи заросший кустами и ряской пруд с домашними, а иногда и дикими утками, которые целый день процеживали через клюв ряску, ныряли ко дну выискивая добычу. Домашние утки сами переходили через проезжую часть. Утром из дома к пруду, а вечером возвращались той же дорогой домой с пруда. Проходили довольно длинный путь, так как их дом находился за кинотеатром, который был с полкилометра от пруда. На берегу пруда располагалась рюмочная, называвшаяся в народе "Гадюжник". По центру дороги от автостанции - колхозный рынок с центральными торговыми рядами.
       Гоша, проходя около "Гадюжника" встретил "Мягкого" Андрея, сына тёти Сони. Он начал рассказывать, что сейчас покурил, а его отец выходя из "Гадюжника" заметил дым изо рта от сигареты. Хотел его обвинить в куреве, но "Мягкий" отцу "объяснил", что это мол пар от холода и отец ему якобы поверил. Это очень развеселило "Мягкого".
- Посреди лета пар от холода. Смеялся он.
       Гоша с "Мягким" пошли в центр, зашли в кондитерский магазин и "Мягкий" на глазах у Гоши украл несколько шоколадок и пачку конфет. Спокойно прошёл мимо кассы, вышел из магазина. Он  ухмылялся щерясь, предложил Гоше конфету:
- Бери, бери, надо будет ещё возьмём.
Пошли дальше к центру, поднялись по лестнице с дороги в парк и увидели несколько железных, круглых коробок, открыли одну, обнаружили свёрнутую прозрачную ленту.
Что это? Но так и не поняли, что это, просто поделили их и начали таскать каждый в своё место. На утро к Бабуле заявились оперативники уголовного розыска. Гоша ещё спал, оперативник скомандовал подъём. Бабуле сказал что забирают Гошу. Бабуля смело встала поперёк.
- Никуда он не пойдёт, у него у самого отец милиционер.
- Вот вместе и ответят за кражу в парке.
- С определённого места пропала плёнка фильма. Продолжал он.
- То-есть целый фильм, предназначенный для кинотеатра, стоит дороже коровы.
Гоше пришлось всё рассказать, где они спрятали плёнку. Хорошо, что во время появились оперативники."Мягкий" предлагал сжечь плёнку. 
       Чувствуя своё превосходство, Андрей "Мягкий" как-то сидя на бетонном основании лестницы для входа в подвал, где были места для хранения овощей. В основном картошки в виде загородок по количеству комнат в доме. Там стоял специфический дух и запах.
Мягкий схватил Гошу за нос и сжал его со всех сил. Да так, что у Гоши полились слёзы. Из-за обиды Гоша подрался с "Мягким", но проиграл ему. Тот был старше и сильнее. Хотя отец учил Гошу: "Бей прямыми ударами навстречу...", но это у него не получалось. Он бил "по колхозному", поэтому проигрывал.
       Это всё осталось в детстве, прошло время, "Мягкий" вырос и выглядел для того времени очень модно. Тёмные густые волосы до плеч, цветастая приталенная рубашка ниже пояса в обтяжку, брюки "Клёш". Он был "деловым". Однажды Гоша наблюдал, как он куда-то быстро спешил по тропинке около "Банного" озера в направлении горы «Закат». Волосы развевались, "клёши" тоже, смотрелось впечатляюще.
       Так выглядеть могли позволить себе немногие. Волосы никто не разрешал отпускать в семье, а тем более в школе. За этим строго следили. В школу ходили только в школьной форме. В модных "клёшах" и приталенных рубашках не пускали. Подавляющему большинству было просто не по карману так одеваться.
Гоша пройдя за «Мягким» оказался на горе «Закат». Пошёл по тропинке и случайно наткнулся на парочку влюблённых. Парень сидел, смотрел вперёд, девушка бесконечно нежно целовала его в губы, лицо, шею, уши, восторженно улыбалась, что-то шептала и закатывала глаза.
- Вот бы мне так. Подумал Гоша.
Андрей "Мягкий" жил в такой же коммуналке, только в другом подъезде, с родителями в комнате. Посередине стоял прямоугольный стол где семья обедала.
       Приехав к бабуле на зимние каникулы, Гоша привёз появившуюся в СССР пластинку сорокапятку "Битлз" "Пусть будет так". Её поставили на проигрыватель, начали слушать. Мать "Мягкого" принесла с общей кухни в комнату большую кастрюлю с картошкой, к ней селёдку с килькой и чёрный хлеб. Каждый брал по картошине из кастрюли без тарелок, на бумагу. Пластинка закончилась. Андрей мизинцами (чистыми от масла) снял пластинку с проигрывателя и отдал Гоше.
       Отец Андрея Лёшка - кряжистый мужчина с веснушками на руках, спросил, сколько будет одну сумму умножить на другую. Андрей с Гошей не смогли ответить.
- Вот ученички, что один, что второй. Ухмыльнулся он.
Ему нужно было выяснить сколько должно быть выручки от щуки, которую они с Андреем носили и продавали по коммуналкам. Щука была разных размеров и она всегда хорошо продавалась. Но иногда был так называемый стандарт и Лёшка говорил только это одно слово предлагая щуку. По всей вероятности отец Андрея «Мягкого» был рыбак.

     Со временем выяснилось, что украли деньги и нагадили в ресторане "Витязь" "Мягкий" со своим подельником. Их выявили из-за бравады и болтовни. Веркин сын Славик, уголовник со стажем и весь синий от наколок, рассказывал Гоше.
- Я им говорил молчите, ни слова никому. Последний кому вы об этом сказали это я. Но не помогло, "Мягкого" взяли под арест.
       Судили его на улице Ермолаева, там был суд. В суде судья спросила его.
- Вы раскаиваетесь за свой поступок?" Андрей "Мягкий" промолчал.
Ему дали три года колонии общего режима и после суда загрузили в "воронок". Грузовик с закрытым кузовом повёз его в отдел милиции в изолятор. "Мягкий" уверенно с вызовом смотрел через решётку в окне воронка. Замешательства или испуга в его взгляде не было.
Веркин сын Славка "Зуб" после посадки "Мягкого" ухмылялся.
 - Ничего, там пооботрётся, "прописочку пройдёт", вот я по "первоходу" по зоне ходил, ждал "люлей" как конфет. Ухмылялся он.
- Потом только сам начал раздавать, где-то через полгодика.
По первоходу "сиделые" всегда проверяют на слабость. Спрашивая за что мол, присел? Меня Валерка (уже сидевший старший брат Зуба) сразу предупредил, что мол посылай всех, отвечая, "Тебя это что е.ёт?". Потому как получить ты всё равно получишь, но если правильно поведёшь себя, будешь в авторитете.
     "Зуб" "отгулял" недолго. Как-то сидя в кустах за магазином в центре Пуш-гор со своим приятелем в компании «поддатых» мужиков, он предложил всем показать фокусы в карты. Пообещав с закрытыми глазами угадывать карты, которые мужики будут вынимать из колоды, за деньги. Рядом в кустах их пьяный приятель старался «одолеть» совсем пьяненькую бабу. Периодически мелькали её голые большие ягодицы. «Зуб» закрыл глаза и на веках показались татуировки "Не буди". Кроме того, на ступнях ног сверху показались наколки "Они устали". На спине  церковь с куполами и летающими воронами, на груди портрет Сталина. Несколько раз он угадывал неправильно, наверное, чтобы подзадорить мужиков. Потом начал угадывать и у мужиков "вынули" все деньги. Как оказалось, благодаря его подельнику, который щелчками пальцев по спичечному коробку, встав сзади мужиков и видя карты, давал "Зубу" знаки о масти карты.
       Мужики что-то заподозрили, пошли в милицию, написали "заяву" и "Зуба" "закрыли".
"Мягкий" вышел "тёртым калачом", отсидев все три года. Лысый, с "золотыми" коронками и кличка у него теперь была "Лысый". Гоша его встретил во дворе дома, он сидел около своего подъезда. Летним солнечным утром, на табуреточке, в майке, рыхлый, с животиком, закуривал, чиркнув спичкой, поджигая сигарету.
- Привет! Аппетитно затянувшись сказал он.
- Ну как вы здесь?
Гоша проходя, кивнул ему и пошёл в подъезд "Мягкого". Там на первом этаже в коммуналочке жила родная сестра бабули, бабушка Настя, крёстная Гоши.
        Своих детей у неё не было, муж её погиб или умер еще молодым. К ней иногда приезжал только её родной брат Виктор со своей семьёй - женой Любой, дочерью Наташей и сыном Сергеем. Она крестила Гошу вместе с Алиным сыном Олежкой в местной церкви Успенья Божьей матери. Правда было это не в самой церкви (тогда она ещё не функционировала), а рядом с церковью в помещении жилого дома, тайно.
      У крёстной была точно такая же квадратная комната с точно такой же идеально заправленной кроватью с пышными подушками и "отбитыми" уголками и таким же диванчиком как у Зинаиды Яковлевны. Таким же круглым столом посередине, на котором всегда стояла вазочка под кружевной салфеточкой, а в ней песочное печенье, пирожные "Полоска" и конфеты.
       Крёстная работала кондитером в ресторане "Турист", который находился недалеко от центра на горке.
Гоша как-то сильно перебрал, не рассчитав силы с яблочным шестнадцатиградусным винцом, которое было очень "прикольное" и так "закружило" голову Гоши, что за зданием Дома Культуры, справляя нужду, он упал с двухметровой высоты спиной вниз на битые бутылки и при этом не обнаружил на себе ни одной царапины.
       Выбравшись из ямы, Гоша потащился к крёстной в "дупль" пьяным, боясь идти к бабуле. Крёстная приняла его, ни слова не сказав, уложила спать на маленький диванчик под старой большой иконой Божьей матери. Наутро налила немного водочки "поправится", а потом напоила чаем с пирожными. Впоследствии крёстная принимала Гошу ночевать даже когда они с другом заявились поздно вечером после пьянки на Новый Год. Утром ни слова не сказав накормила их и напоила чаем с пирожными. Одним словом, крёстная всегда выручала, когда неудобно было идти к бабуле, но бабуля его приняла бы и таким, без упрёков. Он часто приходил с гулянки поздно за полночь, часа в три,  четыре утра и она всегда без лишних вопросов встречала его, угощала чаем с булкой, маслом и вареньем. Говоря только, что она переживала за него « Может ты лежишь в канаве оскалившись?» Говаривала она. 
     На танцах в центре Пуш-гор "Лысый" ходил "Гоголем" - вызывающе одетый. Как ни странно в шляпе, наверное потому, что был лысым. Под музыку в ритм он поднимал шляпу, кланялся, улыбаясь ровными золотыми или скорее рандолевыми зубами в окружении девушек. Танцы гремели музыкой в самом центре Пуш-гор. Туда собирались на смотрины все жильцы коммуналочки, вне зависимости от возраста. В основном пожилые, обсуждали всех танцующих, разводили сплетни, веселились от шоу, представляя собой группы по "интересам". Кучковались вокруг Танц-площадки находящейся на улице около Дома Культуры. Сколоченной из досок квадратным деревянным настилом с высоким ограждением и сценой "скворечником".
Через ограждение без билета купленного рядом в кассе Дома Культуры (где была всегда очередь за билетами) пролезть было очень трудно, так как на входе были контролёры. Но "Мягкий" как-то умудрился протащить Гошу, который стоял вместе со "смотрельщиками" и никогда ещё не был на танцах по возрасту, (ему было лет четырнадцать) но оказавшись за перегородкой почувствовал себя "Крутым". Он гордо продирался через плотно набитых танцующих за "Мягким". Кругом были разного возраста женщины и девушки, воздух был напоен многочисленными ароматами от духов и косметики которые тонко и притягательно витали вокруг. Очень непривычно романтично - обворожительно кружили голову. "Мягкий" подведя Гошу к девушкам, прикололся.
- Вот, вам кавалера привёл.
Те весело засмеялись. Зазвучала музыка. "Мягкий пригласил женщину прижал её к себе с улыбочкой, хитро подмигнул Гоше показывая на другую женщину, та засмеялась. Гоша немного смутился, но в первый раз почувствовал себя уже полноценно взрослым и гордо осматривался. Он увидел в другом углу танц.-площадки свою старшую двоюродную сестру Лену. Она независимо стояла, очень красивая брюнетка с высокой причёской, отказывая многим её приглашающим на танец. Тут Гошу пригласила какая-то девушка и он "улетел" на "седьмое небо" от "самодостаточности". Бабуля его одела  в новенький польский, прикольный костюмчик, который привезла тётя Аля из Польши, где работала по направлению после учёбы поваром.
     "Мягкий" был в "тренде".
Гоша как-то вечером встретил его в центре Пушгор, около продмага. Из магазина вышел пьяненький мужичок с полной авоськой спиртного. Андрей "Лысый" предложил Гоше прогуляться вниз по Пушкинской улице и пошли  за мужичком.
     "Лысый" вдруг остановился и решил показать Гоше свои наколки.
- Хочешь посмотреть? Он, наклонившись, задрал штанину, показал наколку на икре ноги. Финка зажатая в кулаке, рядом была татуировка "ЗЛО" (за всё легавым отомщу - пояснил он), потом снял рубашку и показал на спине красивый храм с тремя куполами. объясняя, что каждый купол - это отсиженный год на зоне.
- А если будут ещё "ходки" буду добавлять купола. Объяснил он.
Наколки были хорошо выполнены и "Лысый" ими гордился.
- Как, нравится? Спросил он.
- Солидно. Ответил Гоша.
     Впереди на безлюдной и уже тёмной улице всё кривлялся пьяный мужик с "авоськой". Вдруг с прилегающей дорожки к нему метнулась неизвестная фигура и схватившись за сумку несколько раз рванула сумку на себя, дернув с силой в последний раз, вырвала её  у мужика и побежала в сторону за стоявший рядом с дорогой старый каменный амбар.
     "Лысый" скомандовал.
- Бежим"!
И они побежали за этой тенью-фигурой. Пробежав несколько поворотов, увидели двоих - один из них был знаком Гоше. Вовка Столяров "Скляр" - он оказывается и рванул "авоську" у пьяного, которая была набита портвейном. Это были "подчинённые" "Лысого". 
- Открой две бутылки! Скомандовал он "Скляру"
- Хочешь выпить? Спросил он Гошу.
     Гоша отказался и пошёл к дороге, троица во всю уже прикладывалась к бутылкам.
- Не заложишь? - спросил "Лысый".
- Нет. Ответил Гоша и пошёл прочь.
- Смотри. Шутливо вдогонку пропел "Лысый".
     Он "сколотил" вокруг себя "шоблу". Самый активный был "Вовка Скляр". Они ходили на танцы на турбазе в "микрорайоне", "качали" там свои права, били "куратов" эстонцев и "чистили" туристов. В очередной вечер "Скляр", "Мягкий" и ещё один по кличке "Фрукт" пошли на танцы, все трое были уже датые. Поднявшись на танцы, на втором этаже, они, как обычно, задирались с туристами. "Лысый" задел одного простенького невысокого мужичка, специально выставил локоть навстречу и с силой ударил мужика в плечо. Мужичок возмутился, а "Лысый" обложил его матом и пошёл на танцы. "Скляр" предложил мужику "помахаться", мужик согласился, вышли на улицу, на дорогу, мужик достал нож.
     "Скляр" и "Фрукт" стали кружить вокруг мужика. "Скляр" делал выпады, стараясь достать его ногой прямым ударом (что в драке с ножом категорически запрещено). В итоге, мужик извернулся и пока "Скляр" в очередной раз хотел поднять ногу для удара мужик подлетел к нему прямым ударом навстречу пырнул его ножом рядом с промежностью. Потом по инерции залетев Скляру за спину, развернулся и ещё раз ударил его сзади в область поясницы. Затем повернувшись к "Фрукту", ударил его ножом в область живота и убежал.
     "Скляр" сел  на обочину, собрались люди, одна из женщин сказала, что она медик..., но в основном люди были нетрезвые. "Скляр" угасал, кровотечение не останавливалось. Приехала "Скорая", но "Скляра" спасти не удалось. Мужик попал ему в жизненно важную артерию около паха и «Скляр» изошёл кровью. "Фрукт" выжил, хотя живот долго не заживал, остался ужасный шрам.
     Мужика потом задержали. На суде ухмыляясь, говорил, что на него напали и что нож не его, что он отнял его у нападающих, порезал их защищаясь. Доказать обратного не смогли и мужику дали только "условно".
     "Лысый" как ни в чём ни бывало, продолжал развлекаясь ходить на танцы. Его хотели "отметелить" за то, что он создал ситуацию, при которой погиб "Скляр". Но он выстоял. Когда на него нападали, он вёл себя смело и уверенно. Отвечал меткими ударами. Кто-то вытянул нож нападая. "Лысый" снял пиджак.
- А у меня  "Лепенёк".
Начал им крутить перед носом нападающего, делая из под пиджака удары ногами и руками. В конце концов выбил у нападающего нож.
Гулял он недолго, опять за что-то сел. Сидел всю жизнь, был даже говорят "В законе", но был убит. По слухам за то, что "перешёл дорогу" какому-то наркобарону.
       Благодаря своему зятю Фридриху Михайловичу, работнику ГАИ (который ранее тоже проживал в этой же коммуналке), бабуля получила однокомнатную квартиру в новом доме нового микрорайона, но радости особенной не испытывала.
- Мне грустно и одиноко. Жаловалась она.
Потому как самое большое достижение человечества - это общение, а в коммуналочке его было предостаточно…