Киев в марте 2022. V

               
       Продолжение. Начало в http://proza.ru/2022/04/25/1024

       Моя отмотанная назад пленка событий всё никак не закончится. Кадры из каждого дня по-прежнему выскакивают в памяти, и я совсем мало приблизился к началу своего повествования. Однако дело двигается. На описываемый момент, а именно начало марта, в нашем с женой настроении произошел перелом к лучшему.
       Во-первых, все наши родные – и дети, и внуки – находились в безопасности. Взрывов и прилетов они не наблюдали. А во-вторых, обе группы определились, что им предпринимать и куда двигаться. Вследствие этого мы немного успокоились, и свои душевные терзания мы посвятили собственному текущему бытию.
       Проблемы наших детей и внуков находились в руках глав семейств. Если у Алексея поначалу все упиралось в то, чтобы любым способом «выписать» себе транспорт, то у старшего с этим изначально все сложилось удачно: «железный конь» вез их с первого дня войны. 

       В том городе, куда из Киева они так долго добирались, Сергей не остался. Отдохнув с пару дней, они отправились дальше, к молдавской границе. И снова мучения: на не самую длинную дорогу пошло очень много времени. Нескончаемая тянучка, дотошные проверки... Но все участники движения терпели.
        Забыл рассказать, что из Киева они выехали с домашним питомцем. Кот, а это был молодой рыжий баловень, дорогу переносил очень тяжело. Пришлось просить знакомых, чтобы оставить его на перевалочном пункте. Внуки плакали и не соглашались, но попечительница убедительно шепнула:

      - Обещаю, когда вы вернетесь в Киев, я вам его лично привезу…

       Старший внук недоверчиво посмотрел ей в глаза, потом задумался. В конце концов, решение, каким бы оно тяжелым для него ни было, принял.

       - Я вам верю, - ответил он с горестным вздохом. Зато его мама перевела дух с облегчением.

       И кот остался обживать новое место жительства и привыкать к новой хозяйке. Это решение оказалось единственно верным: путь на запад получился извилистым и долгим. Из Молдавии в Румынию, потом в Венгрию, а дальше через очередные страны к немецкой границе...
       Менялись языки, менялись люди, но наших везде встречали с высшей степенью эмпатии. Когда на одной из румынских заправок кто-то из местных жителей, небогато одетый и на скромном автомобиле, искренне предложил денег и какую-то еду, то не растрогаться не смог бы даже самый бесчувственный.
        Но как бы ни тяжело нашим путешественникам в дороге не приходилось, мы здесь, в Киеве, из-за них сердце не надрывали. Верили, что всё сложится благополучно, все рано или поздно куда-то доберутся, и жизнь у них будет безопасная и спокойная.
       Зато в нашем жилищном комплексе народ метался по-прежнему. Кто уезжает на автомобиле туда, где есть прибежище, кто мчится на железнодорожный вокзал, кого-то вывозят на микроавтобусах, однако паника не прекращается. Наблюдать за всем этим со стороны мне было совсем непросто, я ведь однажды решил никуда не уезжать...

       Как перед глазами стоит одна из картинок того суматошного периода. Выхожу из подъезда, вижу, как неподалеку от меня бежит женщина с собачкой, которую одной рукой прижимает к груди. Другой рукой она с натугой толкает перед собой раздутый чемодан. Чемодан на колесах, но, очевидно, он так набит вещами, что женщина выбивается из сил. Руки напряжены до предела, а на ее побледневшем лице выступили капельки пота. Она спешит к автомобилю, в котором сидят незнакомые ей люди, но отчаянно верит: ее дождутся и заберут.

       - Я вам помогу! – говорю я ей и перехватываю чемодан.

       Она меня даже не замечает, ее страдающий взгляд устремлен на спасительный автомобиль.

        - У нас все заполнено, - растерянно бормочет хозяйка транспорта.

        Но, тем не менее, начинает нервно перекладывать сумки и баулы, пытается уплотнить пространство и, в конце концов, ей это удается. Дама с собачкой втискивается в салон, машина мгновенно уносится по направлению к железнодорожному вокзалу.   
 
         Я их понимаю, я им сочувствую. Страх не разбирает, к кому подступиться. В те дни для себя я уяснил еще одно: сегодня нельзя никого осуждать. Как бы ты в нынешней ситуации не поступил – пошел в терроборону или уехал с детьми в спокойное место, ходил на свою работу или стал волонтером,  бегал при воздушной тревоге в бомбоубежище или сидел в своей квартире, уповая на то, что пронесет, – это твое решение и оно для тебя самое верное. Это твоя ответственность.
        Нет прощения только тем, кто сознательно пошел в услужение к оккупантам или тихо предает свою страну, передавая данные врагу обо всех важных точках обороны или инфраструктуры. Увы, этой мрази хватает. Но людей, кто за Украину, огромное количество. Лавина...

       В первый день весны ракета оккупантов ударила по телевизионной вышке. Погибли пятеро человек, которые проходили мимо. Жутко было наблюдать, как их обугленные трупы складывали в автомобили скорой помощи. За «поребриком» естественная для них реакция: это фейк и постановка... Я уже не удивляюсь их цинизму, а только размышляю – есть ли этому предел? Но дно они пробьют еще не раз, мы это все увидим позже, им не привыкать лгать и с ложью жить. Страна такая...
       Из-за повреждения на вышке у нас прекратило работать телевидение: с экрана на какое-то время исчезли все каналы. Лично я больше доверяю интернету и ютубу, информацию черпаю оттуда, но для общей массы народу факт прекращения работы телевидения очень удручающий. Впрочем, к вечеру ситуация стала поправляться, что-то придумали и телевидение пусть не с прежним размахом, но заработало, новости продолжали поступать.

        Жизнь в нашем жилищном комплексе стала походить на жизнь в прифронтовом городе. Мы познакомились с комендантским часом. По территории начали ходить люди с автоматами, для въезда или выезда оставили всего лишь двое ворот, возле которых оборудовали блок-посты с усиленной охраной. Тут стали тщательно проверять – кто заезжает и по какому адресу, прописан ли там или по какой надобности, есть ли документы на автомобиль у того, кто выезжает, что находится в багажнике... Впервые вслух прозвучало предупреждение – мародеры...

        Стрельба становится все чаще, гул от разрывов по направлению Ирпень-Буча-Гостомель становится непрерывным. Иногда задумываешься, хоть и стараешься отогнать эту мысль, чтобы не притягивать беду, а что будет, если при обстреле повредят линии электропередач?!
        Весь наш комплекс энергию для жизнедеятельности получает от электричества. Лифты, отопление, освещение... А приготовление еды? У нас всех электрические плиты. И даже несколько аппаратов для очищенной воды, что стоят на улице, как правило, в торце зданий, они тоже работают не на дровах... То есть, и питьевой воды не будет?

       Разумнее всего делать запасы не только продуктов, но и воды: как для питья, так и технической.

        - Надо набирать воду во все емкости, - высказалась жена, - Неизвестно, что с водой будет, с ней могут сделать что-нибудь ужасное...

         И добавила:

         - Я знаю точно, случится беда...
         - Да что же такого может случиться?!
         - Вот посмотришь, - зловеще проговорила супружница.

        И я прикусил язык: неизвестно, что мерзавцам из-за «поребрика» придет в голову. Разговоры о химическом оружии беспричинно не возникают. Поэтому, не мешкая, мы бросились делать запасы. Я бегал к аппарату, что висел на стене соседнего дома, и набирал питьевую воду. Жена в нашей квартире, а также в квартире сына, наполняла из водопровода ведра, тазы, банки, бутылки... Хотели там же и ванну набрать, но пробка подкачала: вода в ванне не задерживалась, а медленно вытекала.

       Тем временем об опасности перебоев с электричеством подумало и жэковское начальство. Чтобы невзначай жители на долгое время не застряли в лифтах, их вскоре все отключили. Нас, живущих на втором этаже, это событие не особо печалило.
        А вот нашу старшую бабушку, которая жила в соседнем доме, но на седьмом этаже, отключение электричества ограничило ей свободу перемещения и лишило необходимых для поддержания тонуса прогулок. Пришлось выкручиваться. Прохаживаться теща стала на общем балконе, а компанию ей составила дочка.
 
        Наблюдая издали с улицы их прогулки – челночные ходы по десятиметровой площадке, – и посматривая на обезлюдевший дом, у тебя вдруг возникает осознание сюрреалистичности ситуации: вечереет, дом не зажигает огни, а по балкону, как привидения, туда-сюда ходят две женщины. Тут можно добавить фразу из старинного детского фильма советских времен:

        «И тишина…»

        Да вот тишина присутствовала не всегда. Частенько гремело очень чувствительно, но наши женщины упрямо выполняли программу обязательных прогулок. Я иногда тоже поднимался на седьмой этаж, наблюдал их променад, а заодно разглядывал горизонт, выискивая новые очаги противостояния.

        Окружающую местность с картой я совмещал неплохо, поэтому мог предполагать, где и что происходит. Вот сейчас дымит по центру окоёма – там строго в линию, считая от моего пункта наблюдения, выстроились городки Ирпень, Буча, Гостомель.
        Я уже говорил, но повторюсь еще раз: именно они являлись в битве за Киев самыми горячими и важными точками, поэтому в том направлении курило несколько недель подряд, когда больше, когда меньше, но беспрерывно. В другой раз  начинает дымить левее – это значит, что обострение пошло в сторону Бородянки, Макарова... А следующий раз, правда, недолго, задымило правее – наверное, обстреливают Горенку...

        Наиболее жутко смотреть в том же направлении, когда полностью стемнеет, а раскаты орудийных залпов не стихают. Тогда на абсолютно черном горизонте устрашающе вспыхивали зарницы от разрывов, отчего на тебя с еще большей силой наваливалось тоскливое и безысходное чувство горя – война разгорается, и что нас ждет дальше?..

         Наши родные, передвигающиеся на автомобилях по дорогам Европы, имеют свои проблемы. У них не стреляют, но нервы тоже на пределе. Стрессы их выбивают из колеи, отчего они теряют концентрацию и совершают самые неожиданные, а точнее сказать – необъяснимые, промахи.

       Кто-то забывает в кафе сумочку с деньгами, со всеми документами и прочими важными за границей вещами. Поздно вечером, спохватившись, возвращаются назад, но кафе уже закрыто. Приходится ждать до утра, когда оно снова откроется, и уповать на господа Бога и порядочность работников, чтобы получить свое добро в целости и сохранности. На их счастье, все так и получилось, как они ночью просили у всевышнего: сумочку вернули и никакого ущерба наши бедолаги не понесли. Все-таки это Европа...

        А кто-то в свой автомобиль вместо дизельного топлива перед границей в спешке заливает полный бак бензина. У нас же топливо дешевле, почему бы за гривны не заправить свой автомобиль максимально? Самое удивительное, что он до отеля, где запланирован ночлег, доезжает, и только, проснувшись утром, с ужасом вспоминает, что он натворил.

        На вопрос – «Что же теперь будет?» – я начинаю успокаивать и вспоминать историю из своего авиационного прошлого.

        Давным-давно, когда я еще работал в авиации, в моей смене был техник из бывших военных авиаторов. Во время корейской войны он летал борттехником на транспортном самолете Ли-2. Этот старинный самолет имел поршневые двигатели, которые работали на бензине. И надо же такому случиться, что приземлившись для дозаправки на чужом аэродроме, там не обнаружили бензина, а только керосин!.. А нужно было срочно убираться с этого аэродрома по простой причине: стреляли...
        Тогда мой техник заправил в крыльевые баки керосин, а в расходном баке еще оставалось правильное топливо, то есть бензин. Они взлетели и пошли на свой аэродром. Борттехник периодически переключал питание двигателей с расходного быка на крыльевые. Как только двигатели начинали от керосина капризничать – возвращал питание из расходного, то есть опять переключал на бензин, и двигатели успокаивались. Так и долетели.

       На своем аэродроме он даже не стал заморачиваться – сливать, промывать, – а заправился «сверху» бензином, как говорят авиаторы – под пробки, да так и отлетал без замечаний...

        Думаю, что я нашего горемыку успокоил, вот только денег, бессмысленно потраченных на покупку бензина, не вернуть. На станции техобслуживания бензин слили, промыли систему, за что тоже нужно было заплатить, а потом пришлось залить дизельное топливо – ехать ведь надо, – но уже по другой цене. Европейской...
        Как бы то ни было, однако, пусть с казусами и огорчениями, ехать по добротным европейским дорогам все-таки веселее, чем получать «подарки» от ублюдочного соседа. Настал тот момент, когда и мы дождались первого прилета...

 
        Продолжение следует. http://proza.ru/2022/05/05/505