лс167 Пушкин Игра в двусмысленность

Пушкин. Игра в двусмысленность.
Некоторые заметки на память

«Стиль — это человек»,  — Бюффон

И не оспоривай глупца.  - Пушкин
 
В юношеском «Безверии» Пушкин еще был честен и откровенен:
 Ум ищет божества, а сердце не находит …
 
Потом он также был откровенен, пародируя христологию и основы культа - догмат Св. Троицы – в кощунственной для правоверных «Гавриилиаде» (1823)
 
I
Пророк

Известны два варианта этой прокламации: в одной есть царь убийца, в другой он Государь
Это была уже политическая двусмысленность поэт-человека, вступившего на скользкую тропу служебной дружбы с лицами без душ из дежурной части царя-вешателя

II
Евгений Онегин = идеал двусмысленности

D письме Вяземскому от 4 ноября 1823 поучал и предупреждал :
«Твое письмо очень умно, но все-таки ты не прав, все-таки ты смотришь на Онегина не с той точки, все-таки он лучшее произведение мое. Ты сравниваешь первую главу с Дон-Жуаном. — Никто более меня не уважает Дон-Жуана ... но в нем ничего нет общего с Онегиным. Ты говоришь о сатире англичанина Байрона, и сравниваешь ее с моею, и требуешь от меня таковой же! Нет, моя душа, многого хочешь. Где у меня сатира? о ней и помину нет в Евгении Онегине. У меня бы затрещала набережная, если б коснулся я сатиры. Самое слово сатирический не должно бы находиться в предисловии. Дождись других песен...»
Недаром Пушкин считается мастером мистификации …
 
Пушкин в письме к брату Льву (январь-февраль 1824 г), посмеиваясь над своими ошарашенными друзьями-романтиками, писал о "Евгении Онегине":
 "Это мое лучшее произведение. Не верь Н. Раевскому, который бранит его –  он ожидал от меня романтизма, нашел сатиру и цинизм и порядком не расчухал".
Недаром Пушкин считается мастером мистификации …

III

Параллельно с центральными главами Онегина  Пушкин штурмует бастионы литературного историзма = пишет драму Борис Годунов. Он мечется с двумя финалами, пытаясь в двусмысленности  спрятать вызывающую недоумение «законченную незавершенность» своего драматического опыта:
- в одном варианте финальная фраза = это крики толпы «Да здравствует царь…! ляляляля»
- в другом - знаменитое «Народ безмолвствует«
И обе содержат в себе также двусмысленность: а)  в крике толпы находят и традиционную здравицу в честь нового деспота, и радость от предвкушения его гибели на вилах бунтарей, на дыбе Слова и Дела или от рук палача  б) в молчании одни находят  форму протеста  упертого народа, а иные -  признак традиционного безропотности и покорности  народа – раба и муслима
И спор между толкователями идет уже почти 200 лет. Уже скоро Второе Пришествие Пушкина по Гоголю, а они все беснуются и талмудычат

IV

Кавова  природа такой  двусмысленности?

Только лишь чтобы мистифицировать читателя?  Слабая или недолговременная и нестабильная мотивация
Аргументы О. Седаковой ;
(см. Седакова Ольга. «Не смертные, таинственные чувства» (о христианстве Пушкина) – 2003 в журнале Континент,  номер 115, 2003 Ольга СЕДАКОВА):
 
1) Признавая безусловное (бесспорное) наличие двусмысленности у Пушкина  поэтесса и пушкинист  предлагает использовать рекомендацию поэта тотальной двусмысленности:
«Одно из самых торжественных и финальных стихотворений Пушкина — построенное как своего рода “последнее слово”, обозревающее не только весь совершенный труд и его смысл, но и посмертное будущее этого труда (Памятник), — завершается удивительной финальной строкой:
И не оспоривай глупца.
Такой двусмысленный финал многие обоснованно  интерпретировали весь Памятник как пародию на Г. Державина: “Глупец” в таком случае — это тот, кто примет высокий слог всего сказанного выше за чистую монету. В самом деле, может ли Пушкин всерьез гордиться тем, что он будет “любезен народу” — Пушкин, так уверенно декларировавший независимость поэта от народного суда = “Поэт! не дорожи любовию народной” или “Зависеть от царя, зависеть от народа — Не все ли нам равно?”

2) ироничность и двусмысленность Пушкина не безграничны.  И все… ?
В книге «Емвлемы и символы избранные» Н. Максимовича-Амбодика есть две эмблемы (под номерами 120 и 218) с изображением двух соприкасающихся сердец с извивающимися над ними язычками пламени с одинаковым названием – «Два пламенеющия сердца». Девиз первой – «Да два едино будут. Пускай из двух будет единица». Девиз второй – «Из двух единое. Любовь из двух сердец соделала единое».
Аргументы Вл. Козаровецкого (см. кн. Тайна Пушкина. "Диплом рогононосца" и другие мистификации

Источник:
<<<
« … гениальность позволила Пушкину «выйти в гении» и в литературном, и в общественно-социальном плане: свою внешнюю необычность, исключительность Пушкин постоянно подтверждал исключительностью своего творчества, своей сущностной и всеобщей гениальностью. И, как показало время, в этой гениальности стержневым оказался его характер с неодолимой и постоянной страстью к мистификации,  как в жизни, так и в творчестве…
Предположим, мы правы, и Пушкин действительно был литературным мистификатором; но в таком случае в его характере должны были иметь место черты, соответствующие этому мистификационному  дару. «Стиль — это человек»,  — когда-то сказал Бюффон, имея в виду, что стиль — это характер.  И если мистификаторский талант Пушкина и в самом деле был так велик, эти, соответствующие ему черты характера должны были проявляться на протяжении всей жизни и не могли остаться незамеченными. Пушкинское творчество и дошедшие до нас свидетельства его современников это подтверждают: Пушкин был остроумцем и проказником.
В самом деле, не каждый остроумец — мистификатор, но мистификатор обязан быть мастером двусмысленностей, что, собственно, и значит быть остроумцем. Пушкинское остроумие общеизвестно и не нуждается в иллюстрациях: его двусмысленности до сих пор являются предметом исследования, а его скрытые шутки обнаруживают и в наши дни. Пушкин был блестящим мастером двусмысленностей.  Но был ли Пушкин таким ярко выраженным проказником  ?

>>>

Итак, для Козаровецкого и для Рейтблат, страсть к мистификации, мифотворчеству и ювелирной двусмысленности это не более, чем «проказы» Пушкина всегда любившего и не переставшего быть проказником …  Смешно и забавно, но вряд ли серьезно и достойно. Поэтому, наверное, все эти мысли автор (В.К.)  определили одной темой – Тайны Пушкина…
Но далее Козаровецкий вывел такое (при анализе авторства Конька-Горбунька»):
«X. Три пушкинские фразы. Обращает на себя внимание, что все три фразы – двусмысленные. Ну, что ж, Пушкин был остроумцем, то есть мастером двусмысленностей. Следовательно, в каждой фразе надо рассматривать все варианты ее прочтения.»

Это уже стиль жития и методики творений гения …

Аринштейн  Л.М. в главе о Постарелой красавице (Хитрово – Лизы Голенькой) книги «Пушкин:
«Когда Потемкину в потемках…» [По следам «Непричесанной биографии»]  и о сексуальном апокалипсическом творении Пушкина «Нет, я не дорожу мятежным наслажденьем»:  « …Однако отдать Елизавете Михайловне стихотворение, написанное ранее и адресованное другой женщине, Пушкин вполне мог, тем более что такой шаг содержал в себе определенную двусмысленность: стихотворение «Нет, я не дорожу…» перекликается по своему содержанию с антологическим стихотворением, обращенным «к постарелой красавице», незадолго до того переведенным Батюшковым  и безусловно известным Елизавете Михайловне. А уже возможность поиграть двусмысленностью Пушкин никогда не упускал.»  Но здесь речь идет о двусмысленности иной природы – описанию пристрастия к плотским забавам постарелых …

V
Наше Всё – честнее всех. Вот и всё:   

Все предрассудки истребя,
Мы почитаем всех нулями,
А единицами — себя.

Ча-ча-ча  или ЭРЖ Евгений Онегин II. XIV