Белая берёза

 Виктор Матюк

Белая берёза

Белая берёза под окном, к ней подхожу вместе с худощавым стариком,
Он был хозяином в доме том, ныне муж великий удостоился пытки дикой!
Там, на поляне открытой, где когда-то росли гвоздики, всё заросло травой-повиликой,
Собаки с рыком бросаются на прохожих, нас тоже они своим громким лаем тревожат!
Слава богу, что день был хорошо прожит и можно свои дела вечером подытожить!
Что им стоит человека в пятый угол загнать, а потом уж им понукать? Здесь каждый враг,
Но даже заезжий варяг должен знать, удача похожа на сказочный миф! В некотором смысле
Люди здесь раскисли, а их сокровенные мысли в воздухе надолго зависли! Только свистни
Или светом наземь брызни, как лишишься собственной жизни! Сколько шагов до тризны?
У старика длинная седая борода, он её бреет лишь иногда, сегодня, кажись, ему не судьба
Посмотреть бывшим родственникам с прищуром в бесстыжие глаза!
За глаза всего не скажешь, лишь вслух громко выразишь свой протест,
А вослед покажешь непристойный жест, ведь у них совести вовсе нет!
А в ответ услышишь такое, что существо земное тебе такие дебри откроет,
Что кино немое – ничто по сравнению с прозаической борьбою,
Трудно поладить с судьбою – время такое: грехи за спиною, рядом изгои, кажись, их трое!
Не скрою, можно рехнуться, если всуе не крикнуть «аллилуйя»! Тоскую я, а почему?
Этого уж точно не пойму! Чем смогу, тем и помогу этому несчастному старику!
Порядочность теряется раз и навсегда, назад её не вернёшь уже никогда! Судьба зла,
Полюбишь и козла, опустошив бокал креплёного вина! Повернитесь! Наклонитесь!
Пройдитесь! Ещё раз наклонитесь! Никуда Вы не годитесь! С кем угодно судитесь,
Но взятки гладки, в этой жизни всё решают огромные бабки! Не ленитесь!
Капли дождя уже капают с остроконечных крыш, рядом шумит сухой камыш!
Минутная тишь разбудила полевую мышь, на этот раз я слушаю его пересказ
О сути бытия и бог – здесь самый главный учитель и судья, но не я!
Выводы делать не торопись! Остановись! По сторонам оглянись!
Погоди! Не шути, дабы не сбиться со своего пути!
Подумай: есть ли смысл вторгаться в чужую жизнь?
Надо иметь нужную сумму, чтобы мало думать, умников много,
Но не все они идут верной дорогой! Всё зависит от прихоти бога!
Вот кончится гроза и наземь упадёт алмазная слеза, видавшего виды старика!
Он ошарашен слегка, дрожит его левая рука, а на левом ботинке нет шнурка,
Он пришёл сюда издалека и судьба его горька!
В былые времена он работал водителем маршрутки,
Его знали все местные проститутки, они до сих пор помнят его прибаутки!
Куском хлеба с нищим поделись, к несчастному нагнись и кресту поклонись!
Не от хорошей жизни он покинул собственный дом, старик удручён,
Он пришиблен и потрясён! Вдали слышен колокольный перезвон!
Кто его доброту сполна оценит, коль у пенсионера нет денег? Он порой забывает,
Что из-за бабы так мучается и страдает! Она ходила в платье белом
И обладала красивым телом, но обнаглела и на голову мужику села!
Бела берёза под окном, её ствол подпёрли хозяева трухлявым бревном,
Их слово для неё – закон! Старик готов остаток бытия провести среди трущоб и хламья,
Сухопарый и поджарый, ещё не старый, но уже без пары, сам едва передвигает ноги
И не накликает тревоги, не темнит и только правду в очи людям бесстыжим говорит!
Приятный с виду старик лгать людям отвык! Слегка дёргается его огромный кадык,
Когда он о своей скорби мне говорит! Прискорбный вид вызвал бы у кого-то стыд,
Но он зажал свою волю в узду, взял в руки посох и стал рассказывать свою судьбу
Прямо на ходу, я же молчу и только жду, когда он вспомнит времена былые,
Кажись, он ровесник хана Батыя! В те времена родились на Руси многие святые,
В одном сражении он потерпел ощутимое поражение – борьба шла за наследство
И до сих пор расхлёбывает его последствия, он на грани бедствия!
Незавидная картина у божьего сына, его обуяла гордыня, он шагнул во мрак,
Но его не сломить никак! Он воевал на Кубе и привёз оттуда своей бабе отменную шубу,
Она была наглой и грубой, одним словом – паскуда и не хер было ждать от неё чуда,
Кроме ревности и блуда! Он по своей природе - демократ, тощ и лысоват, но не подлец,
И вот предвидя свой конец, он добрался до тех мест, где был рождён, услышал стон
И жуткий крик, головой поник моложавый с виду старик! Он впитал из жизни уроки,
И решил оставить после себя вот эти строки: он – не герой и шёл по жизни своей тропой,
Одним махом преодолевал зигзаги наяву, а не на листе белоснежной бумаги
И никогда не торопил судьбу, много набил шишек на лбу, а они ему – ни к чему!
Его идеи знакомых поражают, он открыто говорит, что его от бандитской страны знобит
И голова, кажись, не зря в ночи болит, она своих детей растит, а потом сажает
И в дальние околотки отправляет, там только тюрьмы и нет водки,
А у надзирателей луженые глотки! Белая берёза под окном напоминает ему о том,
Что нет совести у тех, кто пишет наши поэмы и повести,
А так же сообщает в основном только хорошие новости!
Приличный у нас народ, но ему не везёт, не нужны ему слова,
Пока под окном тихо шепчется листва и вблизи него растёт зелёная трава,
Живи – не плачь, пей и рыбачь, уходи подальше из глаз, чтобы не видеть море неудач!
Одним словом - батрачь на мужиков и баб,
А коль ослаб, значит, ты и вправду - слуга и раб!
У него была крикливая жена, на голову она больна, покоя людям не даёт
И на любую приманку клюёт, он все связи на стороне прервал и новую жизнь начал!
Из дому ушёл, бросил семью на произвол судьбы, вот если бы все мужики так себя вели,
Их бы бабы за три версты примечали и особенно не вникали в мелкие детали их бытия!
Бог - им судья! Нынче его не признаёт её родня! Только двое взрослых внучат
Ему вослед на всю округу кричат, что ему нет дороги назад: у него яйца звенят,
Значит он – настоящий мудозвон! Пока он окончательно не умер,
Будет ценить только дерзкий смех и жестокий юмор,
А об отношении к властям он судит по последним новостям, мужик совсем ещё не старый
Стал писать свои мемуары! В его годы ему не хватало в сексе изобилия и свободы!
Зачем об этом говорить, если кое-что всю ночь болит, уж лучше любовью заниматься,
Чем бездарностью в постели казаться! Под окном такая красота,
Кажись, сбылась давнишняя мечта приятного в беседах старика!
Он счастлив беспредельно, но со своими пороками хочет поговорить отдельно!
Его жизнь дала огромную трещину и в этом виновата, конечно же, женщина!
В былые времена у него была тёща и была жена, одна постоянно под окном гавкала,
А другая всю ночь зудела и тявкала, ему их было жалко,
Пока под руки однажды не попалась увесистая скалка,
Ни одна их них даже не тявкнула! Он сам устал жить как собака, надоели распри и драки,
Однако, он умел себя в руках держать и на упрёки баб дерзко не отвечать,
Но их же надо было всю ночь ублажать и изредка совокуплять,
Чтобы с уставших лиц исчезла свирепости печать! Как пить дать!
Они хороши в девицах, а став намного старше, напоминают старшину на марше,
Но и им есть чем гордиться, к примеру – своими ягодицами и неприступными лицами!
Ему начать бы жить заново, почитать работы Ленина, Герцена или товарища Плеханова,
Ан, нет, он смотрит фильмы Эльдара Рязанова, кажись, он тоже родом из Иваново!
Он уснул бы сладким сном, если бы не трещала белая берёза под его окном, нет покоя
Ни ночью, ни днём и вот он пошёл по жизни своим непроторённым путём,
Медленно втянулся в деревенский быт, мало ест и много спит
И на всю округу громко храпит, но мозгами изредка шевелит, когда не на что жить!
С течением времени его накрыла пелена забвения, о нём забыло подрастающее поколение,
До сих пор не проясняется ничего, ничего нет точного, кроме характера прочного!
Однажды он не доспал, разбитым с постели встал и зол был, как голодный шакал!
Отсюда всё поехало и пошло, он увидел наяву неприкрытое зло, удивился ужасно,
Самому стало жутко и страшно, произошла неувязка в речах, мыслях и словах,
Но не вечен у мужчины страх, коль он привык жить на бобах!
Мы того, зря проклинаем быт его, он мужик ещё ничего, но не ходит в кино,
Его запал не иссяк, и он об этом намедни узнал от двух своих знакомых баб!
Рядом был рай, был лоск и блеск, вдруг раздался шум и треск, свет из глаз исчез,
Появился нежданный стресс! Пропал к бабам былой интерес, но не насовсем,
А зачем оставлять сладкое житьё, когда около тебя вертится сиськатое бабьё!
Он от жизни сполна взял своё и что? Никто не любит, не жалеет, в мороз никто не греет,
Он пашет и сеет, но другие жнут, особенно, когда поддадут! У него нервы слабые,
Всё из-за бабы, они его детородный орган залапали, он им не скажет: ни да, ни нет,
Никто не ждёт от него отрицательный ответ! Он вникнул в суть своих похождений,
Прошёл путь от постижения истины и до полного от неё отречения, никто нас не спросит,
Почему болезни людей под ноги косят? В рай с собой бабы его не возьмут
Или по пути в омут страстей бросят, оттуда все напасти, решает лишь небо:
Кому дать глоток воды и кого избавить от нужды, а кому, к бабке не ходи,
Никогда не уйти от беды! В окно посмотри, там стоны и слёзы,
Они, словно сок старой берёзы! Счастлив тот, кто по уши влюблён,
Ничего в тот миг не замечает он! Ему всё нипочём, даже белую берёзу под чужим окном!
Как быть? Как дальше жить, если нельзя совесть даже духовными колоколами разбудить?
Кое-кто из вождей нам сладкую жизнь заповедовал, он ни на кого не сетовал,
Только с белой берёзой всю ночь беседовал, перестал спать
И начал сильных мира уважать! Как не признать их власть над собой,
Коль ты грешен плотью и душой? Пора уходить на покой!
Он не хочет покидать так рано мир мирской! Он – не изгой,
Не мне его судить и не мне ломать устоявшийся быт в его семье,
Где волки все! Овец вблизи не видать, какая у соседки выправка и стать!
Ему бы моложе стать лет на двадцать пять, чтобы этой бабой понукать!
Её трудно чем-то испугать! Даже его двадцать два, что два старых сапога,
От них толку нет, коль в голове один и то  же бред уже много-много лет!
Весна кругом и белая берёза шелестит под открытым настежь окном!
Кто-то забавляется с молоденьким щенком, а он лишь виляет маленьким хвостом!
Люди полусонные ходят под чужими знамёнами! Благодаря небесам
Жалость спускается с небес прямо к нам, хотя голоса из разношерстной толпы
Предлагают ему свернуть с проторенной тропы, - безнадёжный план,
Впереди мыслей и дум - огромный океан! Впереди озеро слёз, ну и что ж?
Этот  мир на бесконечную вселенную во всём похож, но где же жизнь вечная?
Грехи рядом, их сразу не заметишь взглядом, к ним нельзя поворачиваться задом!
У нас один путь – в Европу: ни грамма в рот, ни сантиметра в жопу!
Хватит ушами хлопать, по всей округе слышен шум и ропот!
Наши стоны наверху не слышны, разодраны туфли и штаны,
Но мы отчизне до конца верны, никто не даст сказать вам слова,
Когда бумажка ещё не готова, но слог высокий освобождает поэта от весомого оброка!
Никто ему не указ, кровь из носа, а слеза из глаз, кто-то хнычет,
А кто-то слова блатной песни тихо мурлычет!
Мир пресен и очень тесен, трудно жить без песен!
Всё, что он осязал, опосля в полузабытьи всю ночь целовал!
Он на дыбе слегка привстал, прослезился и вновь засиял!
Фартовый парень был создан из чугуна и стали, но нам пришлые люди постоянно врали,
Что ничего нет в идеале! Нет в том доме его портрета, даже его имя под запретом,
Никто не дорожит его советом, во имя чего он жил на земле? На его столе пустота,
Сразу на глаз видна нищета, его жизнь воистину пуста! Начать бы её с чистого листа,
Но сил уже нет пересаживаться на чужой велосипед! Морщинами покрыт лица овал,
Неужто он настолько стар, что каждый в нём немощного нищего стремглав узнал?   
Вспыхнул восток зарёю алой, яркий свет внезапно осветил старика уставшего,
Те, кто с ними рядом по жизни шли, теперь едва-едва по земле ползком ползли,
Многие из них давно уже в тени и их часы отсчитывают последние годины и дни!
Кто-то удручён, кто впал внезапно в сон, всё друзья ушли во тьму, как всегда бывает,
Они уходят по одному – я не знаю почему? Неужто даже ты сегодня не замечаешь черты
Жестокой и звериной неправоты? Найдись такой, кто бы не попался старику в силок,
Даже мрак при виде мудрого мужика изнемог, от него исходит табачный дымок и вот бог
Намекает старику на его давнишний грешок! Всему - своё время, всему - свой срок!
Страсть жжёт между ног, стан голый с кем – то до утра спорит, уста что-то глаголют,
Но никто и никого к высокой любви уже не неволит, а кто позволит вступить в права
Без разрешения небес и всесильного божества? Пусть боги решат, кто из нас прав,
А кто же виноват? Виват! Виват! Он снова неправ? От злословия сильно устав,
Старик набросился на зло, как удав, но рта открыть не дав, ему приказал молчать анклав!
Тут ни убавить, ни прибавить, можно лишь честную публику слегка позабавить,
Я тоже не стану лукавить, когда скажу, что жить спешу и потому слишком много грешу!
Его жизнь прошла в труде, лишениях и повседневной борьбе, ничего себе? Вызвав бурю,
Позволил собственной натуре испытать пороки бытия на своей шкуре, но истина вся
Таится во мраке и темноте, он стоит наедине и видит серп и молот в мускулистой руке,
Пытается что-то доказывать себе, но продолжает жить в горе и в нужде!
Он смотрел на мир через окно, но там было грязное стекло, на дворе темно,
Бытие медленно вокруг него текло, но ничто не изменяет его! Мир безмолвным был,
У старика не хватило ни мощи, ни сил, чтобы до истины добраться
И заново с коленей подняться! С небом нельзя грешным людям тягаться!
Он обратился к богу с просьбою вернуть старику прошлое, он боялся,
Что его наследники натащат на себя чистые передники, дабы скрыть под бахромой,
Что каждый грешен и далеко не святой! Боже мой! Трудно быть безмолвным и глухим,
Когда ты слышишь постоянный вой и крик, но ты к нему ещё не привык!
Чем всё это старику грозит? Как любовь сберечь, коль о ней зашла речь?
Сколько рядом грешных тел, их телеса белее, чем свежий мел, петух уже утро пропел,
А бывший хозяин деревянного дома ещё ни одного раза на корточки даже ни присел!
Он, кажись, уже отгулял и отшумел, но ещё окончательно не протрезвел!
Белая берёза застонала, ей жалко седого деда стало, она тоже от бед устала,
Но никогда на себя не тащила белоснежное покрывало! Повышаются ставки,
Его наследники болеют инфарктом, но никак не могут смириться с этим фактом!
Он не по собственной воле ушёл в отставку, чтобы избежать в очереди за пайками давки,
Вышел и присел на старинную лавку, достал из кармана пальто цыганскую булавку
И сделал себе укол в язык, чтобы тот от правды отвык! Ему смерть не страшна,
Жизнь почти прошла, и его впечатляет тишина под открытым настежь окном,
Что плохого в том, что будет пущен на слом его бывший дом? Молодость осталась в нём!
Он не собирается жить до двухсот лет, ему бы денег на ужин и на обед,
А потом замести навек свой едва заметный в жизни след, чтобы жить без невзгод и бед!
Он вспомнил о тех временах, когда он был наивным и скромным!
Ему не нужен был кран подъёмный, мужик неугомонный голосом монотонным
Произнёс несколько слов в защиту своих прадедов и всех стариков, но молодая зелень
Стремится для себя уворовать старинный терем! Успокойся! Ничего в жизни не бойся!
Жизнь отцветает и о былых временах только седина тебе напоминает! Не напрасно жил,
Баб любил и вино благодати до поры до времени вдоволь пил, одним словом – грешил!
Матом крыл всех, кто возле и от кого не было никакой пользы!
Спокойна его душа – он не прошёл через тюрьмы и лагеря,
Но поднимался чуть свет, чуть заря, характер бунтаря был дан ему не зря!
Сжимая кулаки, он кое-что в жизни принимал в штыки, но такие все мы - мужики!
Проснувшись от первого толчка и тьмы, он понял, что горесть на помине легка,
Как и Луна, что должна висеть над головой на долгие века! Не иссякает поэтичная строка,
А жизнь прозаичная злу идентичная показывает умниками людей непрактичных!
Ночь на земле, одна лишь скатерть на столе, странная тень на земле, шевелится мгла,
Дожить бы старику до утра и тогда он покинет родные места, но уже, кажись, навсегда!
Что-то случилось, мысль зароилась, но тут же с поля зрения внезапно скрылась!
Все инстинкты мигом обострились! Нет страха в душах людей, а под берёзой моей
До сих пор ещё журчит маленький ручей, он сам приближает истину к своим губам
И делит зло и радость пополам и не в пример всем нам течёт спокойно
И все невзгоды своего бытия переносит достойно! Он не напрасно жил
И соки земли безмятежно пил, много не грешил, но сам себя за грехи никогда не казнил!
Вот и дожил до таких лет, когда возврата к молодости нет! Когда страсть угомонится,
Он надумает на любимой барышне жениться! Он по каплям пил живую влагу,
Был верен родине и стягу, не ходил в сермяге и лишь на мгновение потерял терпение!
К нему вернулось вдохновение, ему бог помог, чтобы он уловил мысль между строк!
Он взял под козырёк, путь был далёк, но он ещё не валится с ног! Пока не поздно,
Ему надо действовать осторожно, а на душе тревожно – ошибиться можно!
Он уснул в дремлющем саду и спокойно проспал беду, проснулся лишь к утру,
И наяву лишь проводил глазами свою нелёгкую судьбу, она прошла сквозь мглу,
Ни слова не сказав ему, оставила после себя чёрное безмолвие в святом углу!
Он же остался лежать на грязном полу, никто его поднял, спинку не почесал
И руку помощи старику не подал, он жить не хочет и едва-едва ноги волочит!
Вдруг кто-то стучится в запертую дверь, попробуй, проверь, а вдруг там бешеный зверь?
Он хочет быть счастливым, но не совершается диво, его медленно покидают силы!
Конечно, ничто на земле не вечно! Жизнь скоротечная и очень бессердечная!
Он любил братьев меньших, но больше – женщин, что хотел, не всегда имел,
Но была бы цель, а средства мужчина получает в наследство, коль есть душа и сердце!
Вставай проклятием заклейменный, он мало стоял на голове, но часто валялся на траве,
Жил в нужде и во многом отказывал самому себе! Не мил ему домашний уют,
Его дома давно уже не ждут, в этом истина и суть, ему лишь изредка икается
И молодость нередко вспоминается, он иногда с членом играется,
А так ему даже не читается, в голове тьма и мрак, повсюду кутерьма и бардак!
Он потом перед ним извиняется, но задуманное в жизни редко сбывается!
С чего же родина начинается? С белой берёзы под родимым окном,
С колокольного звона, летящего над землёй, но старику трудно слиться с толпой,
Его уже ничто не тянет домой, кто-то бы другой давно бы впал в запой, но он – не такой,
Как все, истина - на небе, а грехи - на земле! Сколько можно держать самого себя в узде?
С него причитается, но никто с друзей с ним без повода не знается,
И массивная дверь перед самым носом резко закрывается,
И нить воспоминаний грубо прерывается! Есть кулак и он ещё может в морду дать,
Но законы бытия так поступать старику не велят! Он привык чужие команды выполнять!
Тускнеет уставший взгляд, ему присущ обман оптический, он же актёр драматический,
Потерявший так рано свой вкус эстетический! Забытый на краю света,
Потому что обитает где-то, но издаёт стон исподтишка, жизнь его и вправду трудна,
По утрам болит седая голова из-за нескольких капель прекрасного вина!
Ни к чему вся эта болтовня! Он не ел три дня, его душа легко ранима,
Зачем его браним мы? Давайте свою память освежи мы, и посмотрим на себя со стороны!
Куда же сбежали сторожевые псы? Белая берёза под окошком грешит по ночам немножко,
Она утром от страсти отряхивается: ну кто сейчас не трахается? Мило улыбается
И своим делом скромно занимается! Погибла юность, погиб талант, но у нее есть шанс,
Чтобы бессменный арестант в тени её забыл про прошлое своё, ведь дальше что?
Проходит всё, пройдёт и это! От прошлого ничего не осталось: надоедает усталость,
Страшно смотреть на огромный живот и едва заметный фаллос! Другая бы постеснялась
И другим делом занялась, но её тащит к себе с молодым вязом естественная связь!
Я тоже никогда не женюсь, хотя - не трус, уж лучше к любви и страсти приобщусь!
Куда же я качусь? Грешу исподтишка, потому что Вера в бога слишком велика!
Не осуждайте старика! Мрак уже уснул, на берёзу исподволь красный месяц заглянул,
И раздался едва заметный гул! Он был простак, мы с ним толковали так и сяк,
Пока наш пыл целиком не иссяк, речь шла относительно баб, что ему можно пожелать?
Время зазря не терять, уж лучше что-то пожевать, чем в присутствии породистых баб
О любви и страсти вслух всю ночь толковать! С берёзы падают листья едва слышно,
Всё, что задумал Всевышний, должно с земли уйти – другого нет пути! В наши дни
Много развелось разной мелюзги, ты её сравни с разношерстным оперением,
Коль появится сомнение, наберись терпения, чтобы дождаться того момента,
Когда тебя тронут за рукав, ты же себя от долгих поисков истины избавь и не лукав,
Всё равно ты будешь не прав! Тучи над белой берёзой кружатся,
Опавшие листья под ноги ложатся, к утру начинает казаться,
Что не надо было никого в жизни стесняться и дело не доводить до рукоприкладства!
Берёза тихо шепчет под окном, и её шелест охраняет обветшалый дом,
Ничего нет примечательного в нём: почерневший сруб, купленный когда-то с рук,
Он с виду был квадратным, но его хозяин вел образ жизни развратный, часто поддавал
И меры в любви и страсти он не знал! Этот дом тьмой окутан, клубок препон не распутан,
Старик жаждет реванша, он всегда на марше, но всё остаётся, как и было раньше!
Страною управляют секретарши! Дела идут на самотёк, но какой от этого старику прок?
Ему бы пуститься наутёк, хотя он и стреляный волк,
Но поставить жирную точку до сих пор ещё не смог!
Он всегда мыслил серьёзно, меняться поздно, но можно,
Только делать это надо очень осторожно! Могло быть хуже,
Если бы боль пронзила то место, что ниже пупа! Глупо отказываться от своих утех,
Ведь грех один для всех! Гробовая тишина, под окном берёза одна,
Жизнь выглядит нелепо, трудно старику заново восстать из пепла!
Хоть бейся, хоть кусайся, но хотя бы берёзе признайся, что были шансы спастись,
И не упасть вниз, но ты пошёл на риск, вдали послышался крик и визг, затрепетала жизнь,
Остерегись, заткнись! Белая берёза, как остров в океане, денег нет в кармане,
Старик роется в штанах, словно баба на сносях, ему, судя по всему, грехи жить мешают,
Они его в ночи даже за интимные места из последних сил кусают
И надежды на выздоровление не оставляют! Его бы не поняли в далёкой Японии,
А здесь всё о нём соседи растрезвонили, растопырив ладони,
Попытались, пока не расстались, проникнуть в таинство его души,
Делать опрометчивые выводы никогда не спеши – твое величие в этом,
Помедли с советом! Авось, и ты когда-то станешь известным и мудрым поэтом!
Тьма вокруг, на плоть наседает недуг, от жены тихо и молча в ночи уходит супруг,
Мне написано на роду всю жизнь искать для себя верную жену, но я её найду!
Хочу, чтобы она была молода, умна и мудра, нарядна и нежна,
Словно морская волна, но её миссия будет трудна,
Хотя из открытого настежь окна будет стройная берёза ей видна!
На дворе тишина и она к старику тихо подошла, нежно его за сутулые плечи обняла,
Но грешные объятья не могу принять я! Весь  ночной разговор не затронул
Обветшалый забор, никто не вынес сор из избы – на всё воля бога и судьбы!
Грехи, не виденные доныне, гуляют на мужской половине,
Исчезли святыни из стройной мужской доктрины!
Чем украсить грешную душу? Построю и заново разрушу!
Сухим из студеной воды выйду на знойную сушу! Внимаю словам Иисуса!
Нет места в душе для искуса! С таким морщинистым ликом
Старик мог стать и вправду святым и великим! Об этом заявляю открыто!
Блеснул утренний свет, слова упрёка понеслись старику вослед! На всё – запрет!
У него желание другое, чтобы его люди оставили в покое! Он не хочет быть изгоем!
Ему намедни приснилось, что его душа от всех грехов одним махом освободилась
И перед ясные очи Творца неба и земли сама явилась! Неужто она поторопилась?
Суть бытия исказилась, но чтобы с ней опосля не случилось, она будет жить смиренно
И люди забудут о её прегрешениях постепенно!
Всё тленно на земле, но что же делать мне,
Когда едва на плечах держится седая голова,
И ей трудно отмести со своего тяжкого пути лукавые слова?
Они не ушли с этой грешной земли, им на помощь пришли молодые поводыри!
Женщина любая о высокой любви и страсти лишь во сне мечтает!
Она крылья в тот миг обретает и внезапно слезу наземь роняет!
Никто своего исхода заранее не знает! Буря в стакане воды утихает!
Пусть вода вскипает и на поверхность бытия стремглав стыд всплываёт!
Каждый способ для грешника хорош, коль он вхож в дом святош: там хитрость и ложь!
Умным словам – нет цены, они – сокровище для страны! Страсти покоряясь,
Нельзя окунаться в тину и в грязь! Какая связь между белой берёзой под окном
И всем дерьмом, что притаилось в сердце моём? Берёза озаряет и очищает всех,
А всё остальное порождает лишь беспредельный грех! Он один для всех!

г. Мариуполь
5 марта 2013 г.