Однажды на Манхеттане

                А. Е. Несмияну
     Виардо отложила так и нераспечатанное письмо в сторонку, притворно вздохнув, трогательно наморщив носик, по самому кончику которого я тут же щелкнул.
     - Ах, Жан, - картавя лангедокским выговором, - оставьте эту чепуху, - перейдя к наваррским твердым  " эр ", - вы же сами видите, что письмо снова из России, от него, - она выразительно округлила глаза, окончательно снизойдя к нашему презренному наречию, - и снова.
     Я захохотал, смешивая на ломберном столике измельченный чистейший боливийский с сахарной пудрой. Ей кто - то рассказа в Пассаже, что провал носовых перегородок, случившийся в прошлом году у мадам де Прийен, произошел вовсе не от наследственного сифилиса, догнавшего наследницу древнего рода к семнадцати годкам, а именно от употребления чистейшего, на что я, решив не возражать, предложил добавлять сахарную пудру. Вот я и сидел пнем, поворачиваясь озябшим боком к яростно гудящему в зеве мраморного камина пламени, смешивая в пропорциях три к одному. На один гран боливийского три грана пудры.
     - Надоедает европейство - то ? - тягуче и лениво пробасил от окна бородатый Диомид Кастопыров, со вкусом отхлебывая водки из чайного стакана. - Мне уж в Праге тошно стало от этих пырсьт и сильвупле, нарезались, помню, с ротмистром Зоричем сливовицы и две ночи напролет куролесили по Старому Граду с песнями на русском.
     - Белым снегом заморозив мечтанья, - продекламировал я, прищелкивая языком, - мы катили на берег чужой. Ах, к чему все метанья, казак молодой ?
     - Вертинский, - будто выплюнул Диомид, бросая в меня стаканом. - Как вы можете, Иван Андреич, после Лермонтова опускаться к культурке в массы ?
     - Это тоже культура, - пожал я плечами, вскрывая свое же письмо, отложенное Полиной, - причем письменная, хотя и личная. У русских мозги набекрень, - цитировал я себя по памяти, усмехаясь. - Даже вензель мой.
     Кастопыров надвинулся, заслоняя солнечный свет широченной спиной.
    - Отойди, Зюлькарнайн, ты заслоняешь мне солнце, - крикнул я снизу вверх, наконец - то смешав пару граммулек.
    - Почему же она, - рычал Диомид, протягивая загребущую лапу к белеющему на ломберном столике порошку, - говорила, что от него ? Кого него, если ты здесь ?
    - Надо говорить тута, - пренебрежительно отбила руку Кастопырова кочергой Виардо, не вставая со стула.
    - Тута, - исправился Диомид, стирая следы каминной сажи платком.
    - Плевать.
    Я приглашающе показал ладонью. Через минуту опустевший столик вполне объяснял вкатившемуся лакею дружное шмыганье покрасневшими носами, хотя привычный ко всему, вымуштрованный у   "Георга Пятого " валет не повел глазом, ловко накрывая на стол.
    - Червонный, - просипел Диомид, пытаясь рассмеяться.
    - Крап иголкой, - оценил я истончившиеся кисти рук лакея, - а если судить по дергунцу, то спидболом травит себя валет - то.
    - Смотрите ! - закричала Полина, показывая на спину идущего к двери валета. Странно. Спереди он был натурально червонным, но на спине красовались бубновые ромбики, вводя всех нас в заблуждение.
    - Думаю, что международный валет.
    В дверях, посторонившись, выпуская лакея в застеленный плюшевой алой дорожкой коридор, стоял плотный бритый мужчина с решительно выпяченой вперед челюстью.
    - Это у международников обычная вещь, - говорил бойко, с каким - то неуловимым средиземноморским акцентом вошедший, доставая визитки из кармана пиджака, - спереди он один, а сзаду - вовсе не такой.
    " Бенито Муссолини ". Плебей. Даже визитки себе заказал с золотым обрезом, мраморные, в разводах. Ну ничего, сейчас я ему покажу настоящий шик. Я встал и подошел к занавешенной тканью картине. Отдернул парчу и продемонстрировал  знаменитый " Дас моторрад ". Одетый в исподнее мужчина крался к окну, хищно сжимая ручную гранату с уже сорванной чекой.
     - Шикльгрубер, - прочел Муссолини подпись в правом нижнем углу, пожимая плечами. - Не знаю такого художника. Хотя, - прищурился он, тонкой улыбкой оценив сюрреалистическое название картины  " Гремящий мотоциклет в воскресное утро под окном ", - и это тоже культура.
    - А мы культурные люди, - возмущенно сказала Виардо, щелчком пальцев возвращая лакея. - Несите нам, голубчик, вина, ананасов, рябчиков ...
    - Жуй ! - косоротя рот, пробурчал какой - то лысый здоровяк, входя вместе с лакеем в наш отдельный нумер меблирашек Сиднея Портера. - День твой последний ...
    - Типун тебе на язык ! - заорал Диомид, бросая в здоровяка опустевшей к этому моменту бутылкой из - под водки. - Мы только начали.
    Вот так, товарищ инженер, и случилась знаменитая встреча на Пятьдесят Второй, исключительно коварством еврейских продюсеров Холливуда так и не вставленная отдельной сценой в  " Гремящие двадцатые или Судьба солдата в Америке ", где хорошо знакомый как образец Дите фон Тиз Джеймс Кэгни в очередной раз показал всем и сразу не только, как оно через плечо, но и - кто достоин.