На берегу Средиземного моря...

-Вот вам  пополнение!  Бравые  солдатики   и « довесок»  к ним,- старшина Морозов хитро улыбаясь ,  привёл нас в расположение  дивизиона.
 Кого он назвал « довеском»,мне было понятно. А чего не понимать? Старшина - опытный служака, и он  мне дал такую  характеристику, о которой я и сам не догадывался.
-  Не   того  ты  поле ягода! Матом не ругаешься, а если и  ругаешься , то словно стесняешься. Вопросики  разные задаёшь? Другие  молчком выполняют  команды, а тебе  ещё нужно объяснить? Шибко разумный? Так мы тебе язычок быстро  подкоротим! Довесок   грёбаный... 
 Вот и устроили мне  поначалу жизнь  адскую  : с наряда по кухне- в караул! С караула - в наряд на кухню! А в перерыве от  нарядов  и караулов, когда    мои сослуживцы отдыхали  после учений на ракетном полигоне , меня  направляли на работу в  распоряжение дежурного  по дивизиону.
 Кубанские казаки, с которыми  пришёл в батарею,говорили мне  напрямую:
-  Не выдержишь ты, паря! Дадим  тебе  совет, как прекратить мучения. Берёшь солдатский ремешок- заходишь ночью в умывалку – и  никаких проблем…
   Я улыбался. Ребятки!   Это  вы говорите мне, выросшему в многодетной семье инвалида- фронтовика,   в которой  после войны корку  сухаря  делили на семь человек?  Мне, проведшему детство в  забытом Богом и людьми белорусском селе? После того, что я прошёл- разве меня можно напугать и сломать?
 - Советский  солдат должен спать не  менее четырех часов.Так записано в уставе?  Так!- дежурный по дивизиону   Козодуйко- длинный, как жердь львовский парубок,- смотрел на меня сверху  бесцветными глазами.
 -  Так точно! Не менее четырёх часов.
-  А  что за имя  у тебя  какое-то умудренное? Раньше даже и не слышал?
- Имя , как имя.  Ефим- в честь дяди, погибшего на фронте.
- На фронте? А евреи воевали?..
   - А евреи  в армии служат?
-  Знаем, знаем, кто ты. Странный какой-то?
- Не понимаю в чём странный?
- Вот и я не понимаю. Ладно  уже. Иди, иди, Андрей…
- Почему Андрей?
- Так  называть тебя  легче.
- Но я же не Андрей.
- Опять ты со своими вопросиками?  Всех уже достал  в дивизионе! Вот,   где ты ,- львовский парубок провёл рукой по горлу.
 Я   потопал  по дивизионному коридору, разглядывая спящих солдат: до трёх с половиной  часов ночи  у меня было ещё много времени.
 ... Так прошло полгода. Если думаете, что произошли какие-то изменения, то ошибаетесь:  ничего не изменилось! А что могло измениться в моей службе? Как я    был   единственным евреем на весь ракетный дивизион, так и  остался.  Доходило до смешного: на меня приходили смотреть солдатики, жившие ранее в зачуханных уголках России.
- У вас , говорят есть еврей? Отродясь их не видели,- интересовались они.
- Есть! Хотите посмотреть?
- Хотим!
 - Через буфет!- отвечал им  серъёзно,- с каждого по булочке и стакану  кофе. Пойдёт?
- Пойдёт!

 - Тогда смотрите, - я показывал им  две руки и  две ноги, а потом  снимал  пилотку со своей  головы, мол, никаких  рогов у меня  нет...
   Бравые  кубанцы смеялись,брали в плотное кольцо чахлых солдатиков и шли за  их счёт в буфет, а про меня они забывали в тот же момент.
 
 Со временем  хорошо  изучил топографию , научился быстро определять координаты стрельбы по вражеским целям. А ими были, как нам объясняли,  ракетные дивизионы ФРГ.
- Хорошо, что не  хоть Израиля,- думал я,- туда наши оперативно- тактические головки не долетят.
 И вдруг всё изменилось!  В июне  1967 года началась война на Ближнем Востоке. Газеты  предрекали   быструю  победу арабских стран  над израильскими агрессорами. По телевидению лился бесконечный поток грязи, лжи и ненависти.
     Начал   чувствовать на себе косые взгляды сослуживцев: Израиль- то далеко, а я здесь-  рядом?  Некоторые  солдатики  не находили  себе места от злобы.
- Мы  сожмём вас вот так,-  Муратов , низкорослый мужичок с азиатскими скулами    подошёл  ко мне вплотную  и  сжал свой кулак до синевы.
 И это говорил мой  сосед по отсеку?  Наши  кровати  и тумбочки стояли  рядом? В столовой сидели  рядом,  даже в строю шли рядом?
- Муратов!  Ты  почему такой злой? Мешаю тебе спать? Так я не храплю. Забираю твоё  масло- так оно мне  и так  достаётся редко. Украл твою шинель?  Так  это  у меня украли новую шинель и  подбросили старую.Что  ещё вы  можете сделать? Мне просто смешно ...   
- Почему я злой?  А ты почему  всегда улыбаешься. Насмехаешься, что ли? Вы, евреи все такие?
- Всё! Выработали защитный  иммунитет на таких, как ты.  Скажи, у   тебя бабушка есть?
-  - Есть! Как  не может быть бабушки?
 - А у меня нет! И тёти нет, и дяди нет, и двоюродных братьев  и сестёр нет .Всю семью моего отца убили во время войны, только он один и остался. Выжил на фронте,  а вы ещё ходите и угрожаете мне.
- Правду говорят, что ты какой- то странный?

Муратов ушёл, бросая на меня взгляды, стал что- то нашептывать другим солдатам.
 Не знаю, что он говорил, но меня  вдруг перестали обделять сливочным маслом.

  Служба тем временем продолжалась дальше. Война на Ближнем  Востоке тоже...
 И если раньше  меня отправляли   часовым на охрану складов, магазинов , то на этот раз вдруг-  на пост номер один! Так у нас называли охрану Боевого Знамени части.
- Откуда такой почёт?- недоумевалось мне.
Перед   караулом не успел  даже  поспать ,как  срочно вызвали  к заместителю начальника штаба бригады.
  И  зачем я  понадобился  Ольховскому -  такому чистенькому и ухоженному в щегольском мундире, думалось  по дороге.
- Садись, Ефим!- услышал  в его кабинете.
  За  полгода нахождения в Армии, меня  не называли по имени.  Называли салагой, салабоном, Андреем, рядовым, но по имени ни- ког-да!
 А  капитан открыл  дверцу шкафа, поставил  на стол поднос  с офицерским обедом, открыл  бутылку  коньяка,  налил  себе целую рюмку и мне на самое донышко.
Потеряв дар речи, я ничего не понимал.
 -Выпьем за наших! Израиль  на  хрен разбил  все эти хвалёные  арабские  армии. Передавали  по"Голосу Америка",вот позвал тебя. Как в одиночестве отмечать такое событые? А ты -еврей!Настоящий.
- А вы?
-  А я... подпольный. Папа  русский, мама еврейка, но меня воспитал  дедушка Арон!Так что можно сказать, в душе я полностью ваш, хотя по крови наполовину.
- И никто не знает, что вы?..
- - Никто! Но ты же  будешь молчать?
- Буду!Даже , если  Козодуйко, Муратов и парни- кубанцы, начнут меня пытать...
 Посмеялись, пошутили.
Капитан тогда хорошо выпил, я же уплетал  офицерский обед. Давно так вкусно не ел,да и  какая  выпивка перед караулом?
- А ты  ничего,Держишься.
- Так вы всё знаете?..
 Знаю! Всё знаю,  поэтому и пригласил тебя, чтобы поддержать...
- Когда продолжим?
- Когда не знаю,а где скажу: в Тель- Авиве. Только  коньяк будет  за тобой.
- Я же совсем не пил- только пригубил.
- Не зря еврей: сразу торгуешься...

С  капитаном Ольховским больше  я  близко не сталкивался, но частенько ловил его взгляды на себе   во время общих построений,  воинских учений. Понимал, что уже   не один и он за мной присматривает! Это помогло в воинской службе: стал специалистом второго класса , закончил офицерские курсы , после которых  старшина Морозов  разговаривал со мной почтительно .На дембель  меня провожали дивизионом, а сержант Козодуйко, ставший сверсхсрочником, нёс мне чемоданичик до самой проходной...
В 1990 году приехал в  Израиль, а через двадцать лет  в мой офис вошёл мужчина со следами военной выправки.Что-то знакомое мелькнуло в его лице,  но узнал, когда услышал:
- Земляк, наливай коньяк...
- Товарищ капитан? Ольховский? Как вы меня нашли?
-  Искал агента по страхованию машины, увидел  твою фамилию, вспомнил,  пришёл. Всё очень просто!
 ...С капитаном Ольховским- по матери Шнейдерманом,  в тот вечер  мы долго обмывали нашу встречу на берегу Средиземного моря.
Даже не верилось, что мечтали  о ней сорок лет тому  назад...