Два состава

ДВА СОСТАВА

Поздний вечер. Кабак. Лирический герой за кружкой пива разговаривает со случайным встречным.

– Есть в театре такая практика – работа в два состава. Что это значит? Это значит, что на одну и ту же роль распределяются два артиста и весь репетиционный процесс они проходят вместе. Хрен с ним, что за месяц две пары костюмов шить приходится. Бывает еще и та- кое, что второй состав просто сидит и наблюдает, как работает первый. То есть он просто сидит и смотрит, как работает первый состав! Это надо понять... Актеры сидят с выученным текстом и смотрят, как работают их коллеги. Их на сцену даже могут не выпустить! Они как бы так, сидят в надежде, что их впустят в художественное пространство и они сыграют роль своей мечты. Может, даже и не мечты, но роль! Где преобразится их социальный элемент и зазвучит как Царь-колокол.

Нет, я, конечно, понимаю, что есть производственная необходимость, особенно когда у тебя в труппе сто двадцать человек, как во МХАТе. У них и съемки там постоянно, антрепризы. Там в большой зал около полутора тысяч человек вмещается против наших шестисот. Там аншлаг постоянный, а у нас в дни Сретения по двести человек в лучшем случае набирается, и это на премьерные спектакли-то! У нас труппа тридцать пять человек всего. У половины дети малые на шее висят и по одной-две дополнительные работы еще. А мы должны сидеть на стульчике и слушать, как приезжий гастролер выкручиваться начинает!

(Пауза)

(То, что в ней происходит, пусть читатель придумает сам)

По правде говоря, два состава и самому приезжему режиссеру ни к селу ни к городу. Это же двойная работа. Они же сюда за гонораром приезжают, а не искусством размахивать и морально-этические вопросы с актерами выяснять. Ему – бедняге-режиссеру – даже выбора не оставляют. Вот, дескать, работай, полтора месяца у тебя на выпуск, крутись, как хочешь, дяденька. Ну а если не хочешь, нет проблем – двери открыты. Таких, как ты, знаешь сколько у нас порог обивает? У нас преимущество есть, в отличие от российской провинции – страна хоть и маленькая, как и театрик, собственно, но Европа. Поэтому театр наш Европейский!
Ну я, собственно, не об этом, я все про второй со-
став думаю, про людей вот всех этих.

(Пауза)

Ну вот ты представь. Просидел ты так целый месяц на скамейке запасных, и перед самой премьерой тебе говорят: «Спасибо, свободны». И что ты сделаешь после этого? Ведь вся твоя работа коту под хвост! Пойдешь жаловаться наверх? Нет, естественно. Потому что вы- кинут тебя отсюда. А что ты умеешь-то? Куда пойдешь? Вот именно – в никуда. Поэтому-то все сидят на попе ровно и не выступают, пока нервы не сдадут. А когда сдадут уже поздно будет. Так и живем. А как вы хотели?