Когда время снов не бремя

Удивительно бремя снов, когда не хочется искать ответы, анализировать, бояться или ожидать чего-то. Есть просто время снов...

Накануне Пасхи приснился отец, умерший тридцать четыре года назад. Он крепко  обнимал меня, досадуя, что я очень слаба. Прижимал к себе, затем чуть отстранял. Пристально смотрел в мои глаза и говорил:

- Нужно дать тебе силы, совсем ты слабенькая, доча.

И так трижды: обнимая, он придавал мне неведомую энергию, пока не произнёс:

- Ну вот, теперь ты в порядке.

Мама, которая воспитывала меня с четырёх лет, приснилась в канун Красной Горки. Я убегала от людей. Те были одеты элегантно, с лоском и преследовали меня, обнажённую. Пытаясь вставить ключ в замочную скважину трясущейся от страха рукой, молила Бога, чтобы мама была дома, хотя точно знала, что умерла она шестнадцать  лет назад. Я пыталась открыть дверь квартиры своего детства. Мама появилась в самый пик опасности, впустив меня.

- Ты забыла о надёжном запоре, закрой на него. - Она сказала это так спокойно, как будто не ломились в дверь с перекошенными лицами идеально одетые люди.

Мгновенно моя рука нашла невидимый прежде засов, и он с лязгом преградил путь настигавшим. За моей спиной стояла мама на фоне той обстановки и атмосферы в квартире, которая была при её жизни. Даже ковровая дорожка зелёным колером говорила мне "иди"...

А на Радоницу свиделась во сне с родной мамой. И я, всегда державшая в своём подсознании вопрос "почему ты так поступила?", вдруг поняла, что никогда его не задам. Молоденькая девушка стояла передо мной, седой и постаревшей женщиной. Ей было двадцать два, когда она ушла из жизни, а мне в три раза больше, повстречавшейся с ней внезапно.

- Ну что, давай знакомиться? – предложила она.

- Давай знакомиться, — отозвалась я и шагнула навстречу.


Была бы моложе, непременно стала листать сонники. А теперь не листаю чужие сны, просто хочу ощущать возвращающиеся силы, помнить, что надежный засов всегда под рукой и не спрашивать о поступках тех, с кем ты толком и не знаком...