Глава 18. Переговоры

  Агнеса, граф и барон де Бушеван просто и без церемоний обедали во Дворце Шатильонов, когда де Граммону принесли два письма. Одно из них было от кардинала Лотарингского: глава дома Гизов приглашал гугенотских дворян на прием в свой дворец в Университетском квартале, который должен был состояться 22 июня. Во втором письме коннетабль Анн де Монморанси убеждал главу парижских гугенотов положительно ответить на приглашение и взять с собой всех титулованных особ. Граф прочел письма вслух, после чего все трое понимающе переглянулись между собой. Похоже, информация от де Менвиля была верна. Нападение действительно состоится 22 июня. И Гизам нужно, чтобы дворяне не вмешивались.

  За обсуждением коварных планов кардинала их застал шевалье де Менвиль, принесший новые сведения. Он просил людей для нападения на испанцев, устраивающих диверсии, пользуясь калиткой в стене Тампля. Граф согласился с необходимостью решительных действий. Руководить засадой он поручил капитану де Шуппу, а сам приготовился к встрече пасторов, которые вот-вот должны были прибыть.

  Первым пришел Батистен в сопровождении шевалье де Вогеза. Гасконец успел шепнуть маркизе, что дела с памфлетом улажены. Он смотрел на маркизу внимательнее, чем раньше, но та слишком волновалась, чтобы заметить это. Весь их план сейчас зависел от ее красноречия.

   Пастор Мерлен и пастор Крель явились одновременно. Похоже, часть пути они проделали вместе и успели обсудить приглашение графа. Мерлен смотрел на всех с присущей ему мягкостью и добротой. Швейцарец Крель являл собой полную противоположность. Его добротный суконный костюм черного цвета придавал духовному отцу сдержанности и суровости. Во взгляде чувствовался природный ум, упрямство и немалый жизненный опыт, а губы были недоверчиво поджаты. Несмотря на то, что господа Мерлен и Крель были примерно одного возраста – чуть за сорок, швейцарец казался старше и значительней.

  Все они собрались в небольшой комнате, где расположились на удобных скамьях. Было подано вино, от которого Крель и Батистен отказались, предпочитая воду. На совете присутствовали  граф де Граммон, господин де Менвиль, шевалье де Вогез, барон де Бушеван, господин де Жарнак, и, конечно, маркиза. Она скромно сидела в стороне, предоставив графу возможность объяснить ситуацию. А тот рассказывал о готовящейся резне, показывая письмо кардинала. Затем он сообщил пасторам все имеющиеся сведения и рассказал о предложении маркиза де Ньевиля. Де Граммон, как и все гасконцы, был далек от скупого изложения фактов. И все же его пылкие речи не нашли отклика у швейцарского пастора.

- Как я понимаю, 3 тысячи экю должны собрать мои прихожане? – проговорил он ровным тоном, - смею заметить – это не малая сумма. Ваши доводы не слишком убедительны, ваше Сиятельство. Кроме того, принесет ли нам выгоды избрание очередного католика купеческим прево? Чем этот папист отличается от остальных?-

- Господин Крель предпочитает деньги и высокомерие, спасению жизней собратьев по вере? – мягко спросила Агнеса, поднимаясь из своего кресла. Она медленно вышла на середину комнаты и встала перед собравшейся публикой. Все это казалось маркизе спектаклем, в котором ей уготована одна из главных ролей.

- Мадам, признаюсь, я удивлен Вашим присутствием на этом собрании. Место женщины возле ее супруга. «Пусть женщины учатся тихо, в полной покорности. Я не позволяю женщине учить или же руководить мужчиной; ей следует молчать.» (1-е Тимофею 2:11-14). – ответил швейцарский пастор.

- Мой супруг сейчас скачет во весь опор к Парижу, чтобы спасти жизни никогда не виденных им прежде гугенотов, только потому, что они его братья по вере. Я же занимаюсь этим в Париже. Отчего же один из духовных наставников, пастор самой богатой и влиятельной общины этого города чинит нам препятствия? И отчего же он уходит от ответа на вопрос, цитируя Писание? Неужели женщина, место которой по вашим словам возле семейного очага готова сделать для нашего общего Дела больше чем вы – мужчина? Неужели Вам чуждо христианское милосердие и взаимопомощь? Просите и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите и отворят вам. Ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят (Матфей, 7:7, 8) – учит нас Писание. И тем не менее, Вы, господин Крель не желаете помочь своим братьям по вере. Вас не убедили доводы графа, хоть они и очевидны. Откройте же глаза! Либо мы сплотимся и прибегнем к помощи умеренных католиков, либо протестанты будут изгнаны из Парижа.  Они – слепые вожди слепых; а если слепой ведет слепого, то оба упадут в яму (Матфей, 15:14). Не будьте же слепы в своей гордыне и упрямстве. Деньги – суть тлен. Ваша паства приумножит свои богатства, если сие будет угодно Богу. Давайте, и дастся вам: ибо, какою мерою мерите, такою же отмерится и вам (Лука, 6:38).

Маркиз де Ньёвиль, несмотря на свою молодость один из самых ярких умов в партии политиков, он убежденный человек короля, враг фанатизма и самое главное враг Гизов. Всем известно, что этот молодой человек заправляет сейчас королевскими финансами, неужели вы думаете, что королева-мать и канцлер поставили бы на это месту простофилю? Неужели вы думаете, что такой человек не будет нам полезнее, чем очередной фанатичный сын мясника, который только и ждет возможности обагрить парижские улицы кровью наших братьев по вере. Ньёвиль один из тех разумных людей, для которых протестанты и католики в равной степени поданные короля, которые платят налоги и способствуют процветанию королевства. И коль скоро купеческим прево в Париже никогда не выберут гугенота, Ньёвиль это единственный шанс для парижской общины. Поддержка протестантов нужна ему и в этом залог нашей безопасности и причина того, что ему можно доверять, я, женщина, говорю вам о выгоде, неужели это понятие не близко вам, пастор Крель? У меня все, господа. – Маркиза поклонилась и вернулась на свое место. Ее щеки пылали, а глаза горели фанатичным огнем.

Вскоре послышались аплодисменты.

- Браво, Мадам! Вам бы вдохновлять солдат перед битвой, - прокомментировал ее речь граф де Граммон. Мерлен и Батистен согласно кивали и даже в лице Креля появились сомнения.

  Посреди всего этого ажиотажа открылась дверь, и вошел Криспи.

- Ваша Светлость, господа, только что сообщили, что был схвачен господин де Бове. Его окружили и затолкали в карету прямо перед Ратушей на Гревской площади, а после увезли в неизвестном направлении.

  Эта новость ошарашила собравшихся. Они некоторое время молчали.

- Господа пасторы, у вас еще есть сомнения, что Гизары настроены решительно? Они уже хватают наших собратьев, они похищают дворян среди белого дня! Господин де Бове был из тех, кто пытался помешать кардиналу Лотарингскому. – с бессильной злобой воскликнула Агнеса.

  Пастор Крель встал.

- Я сделаю то, что вы хотите. Пусть ваши аргументы не совсем меня убелили, но я не пойду против воли собратьев по вере. Моя паства поддержит маркиза де Ньевиля, а деньги мы постараемся собрать уже к вечеру.

- Превосходно, господа, мы все решили, – подытожил граф.

  Пасторы составили письма, в которых обязались поддержать сюринтенданта и передали их де Граммону, после чего покинули Дворец Шатильонов.

   Перед уходом Батистен подошел к Агнессе, которая все еще не могла прийти в себя от волнения и гнева на гизаров, схвативших их боевого товарища. Она тяжело дышала, сжав платок в тонких пальцах.

- Я смотрю, вы вняли моему совету, сударыня? Помните, Господь ценит нас не по нашим помыслам, а по нашим поступкам. Желаю вам успешно закончить переговоры с де Ньевилем.-

  Агнеса лишь кивнула и пробормотала слова благодарности. Пастор ушел.
Шевалье де Вогез подал какое-то послание, которое только что принесли из дома под Геркулесом и Львом.

«Дорогая Агнеса, жду вас сегодня вечером в отеле де Рец.
                Ваш Николя де Ньевиль».

- Шевалье де Вогез, сегодня нам предстоит длинный и насыщенный вечер. Советую отдохнуть и набраться сил. В 6 часов мы отправимся на прием к госпоже де Ретц, а потом к пастору Крелю. Полагаю, вы сможете меня сопровождать.

- Я весь ваш, мадам, - просто ответил юный гасконец.

  Вернувшись домой, маркиза велела камеристке приготовить для нее новое синее платье, после чего забылась глубоким сном без сновидений.

  В 6 часов пополудни она садилась в портшез, чтобы отправиться в отель де Рец. Маркизу сопровождали верный Корильон, его слуга и вернувшийся от графа де Вогез со своими друзьями де Ковеньяком и де Сент-Малин. Маркиза сидела, закрыв занавеси, погруженная в свои мысли. Она выглядела прекрасно, но вряд ли думала об этом сейчас. Мысленно она уже составляла планы освобождения де Бове, но не представляла, как их осуществить. Интересно, был ли он стоек в допросах их бедный товарищ. Увы, он знал слишком многое.

  Шевалье де Вогез, одетый в парадный костюм, подал ей руку и помог покинуть носилки. Так в сопровождении его и неизменного Корильона маркиза вошла в дом маршальши.

  Прием был в самом разгаре. Собралась блестящая публика. Агнеса увидела барона де Водрейля, сопровождавшего юных племянниц, графа де Домвиль, в окружении дам, господина главного Конюшего, о чем-то беседующего с хозяйкой дома. Были здесь и неизвестные ей господа и дамы. Все они обсуждали картины, выставленные на их суд и обозрение. Внезапно она встретилась взглядом с улыбнувшимся ей с видом заговорщика дворянином. Ее сосед по замку аббат Брантом тоже был здесь.

  Госпожа де Рец поспешила навстречу маркизе и взяла ее под руку.

- Рада вас видеть, дорогая маркиза, - проговорила она. – Позвольте представить вам моих гостей.

   Следующий час прошел в знакомствах и вежливых беседах. Художник, картины которого сегодня выставляли, звали Тициан. Пожилой живописец слыл одним из лучших итальянских мастеров. Портреты его кисти заказывали коронованные особы. Когда маркиза беседовала с художником, рядом оказался господин главный конюший герцог де Роанне. Он предложил мастеру написать портрет госпожи де Монтобер, который с удовольствием оплатит. Тициан ссылался на занятость, но знатность герцога и его щедрые посулы сделали свое дело. Маркизе надлежало прибыть в мастерскую художника завтра в полдень. Она поблагодарила художника и герцога и поспешила отправиться дальше, увлекаемая хозяйкой дома.

  Следующими гостями, представленными маркизе, оказались чета Сеймуров, бежавших из Англии от гнева королевы Елизаветы. Их сопровождал граф Арундел. Агнесе доводилось слышать эту печальную историю о сестрах Грей, старшей из которых отрубили голову, а двум младшим запретили вступать в браки, уж слишком они были близки к трону. Маркиза вежливо поприветствовала англичан, разделила их сетования на чёрствость иных монархов и отправилась дальше.
Ньевиль все еще не пришел.

- Вы кого-то ждете, моя милая, - спросила госпожа де Рец, хитро улыбаясь.
- Признаюсь, я надеялась увидеть здесь маркиза де Ньевиля, госпожа, - смущенно ответила Агнеса.
- Неужели кому-то удалось завоевать сердце нашего сурового финансиста? Вы удивительная женщина. Впрочем, у меня для вас послание. Ваш визави ожидает вас в саду в беседке,-

  При этих словах Агнеса попыталась тут же отправиться на условленную встречу, но маршальша ее удержала:

- Не нужно действовать так порывисто, это вызовет подозрения. К тому же ожидание лишь усиливает страсть, -

  Агнеса послушно кивнула и продолжила общение с многочисленными гостями. Барон Водрейль был неизменно вежлив. Удивительно, как этот галантный кавалер мог готовить хладнокровное избиение гугенотов. Воистину, неисповедимы пути господни.

 Франсуа Клуэ, Антуан Карон, граф де Шарни… Агнеса увидела так много талантливых и известных людей, что их лица слились в бесконечный калейдоскоп. Вскоре хозяйка сжалилась над ней и отпустила.
 
- Вам стоит проветриться, дорогая маркиза, вы слишком бледны – проговорила она.
К воротам сада Агнесу сопроводил де Корильон.

  Николя де Ньевиль нетерпеливо мерил шагами беседку. При виде маркизы он остановился и поклонился.

- Ожидание было приятным, сударыня, но давайте перейдем к делу.-

  Маркиза в свою очередь поклонилась.
- Прошу прощения. Госпожа де Рец не успокоилась, пока не перезнакомила меня со всеми гостями.
- Ее можно понять, вы вызвали фурор в этом сезоне, такое сокровище нельзя скрывать от окружающих. Зато она будет молчать о нашем свидании. Ей можно доверять.
- Тогда перейдем к делу, маркиз. Мне удалось добыть для вас письма. Они во Дворце Шатильонов. Деньги будут там же сегодня вечером. Как мне передать их вам?
- Думаю, стоит соблюсти максимум предосторожностей. Посреди Сены, к югу от Ситэ находится Еврейский остров, там когда-то давно сожгли тамплиеров, а сейчас он необитаем. Любой парижанин подскажет вам как его найти. Приходите туда завтра в полночь. Я буду ждать вас.
- Мне подходит это место, но где гарантии, что вы выполните свои обязательства?
- Гарантией станет мое слово, мадам. Поверьте, оно еще ни разу не было нарушено.
- Я верю вам, маркиз. До скорой встречи.-

  Маркиза покинула сад, вернувшись к ожидающему ее Корильону. Де Ньевиль задумчиво смотрел ей вслед.