Часть седьмая. Клара Травинская, О себе

Примерно в 1957-ом году приезжают  из Дальнего Востока в Кривой Рог папины сёстры с детьми - Тамара и Мина.  Все они поселились в нашем доме.  С Тамарой приехал её младший сын Гена, с Миной – Юра.  В нашем доме стало совсем нескучно.
 Я была членом редколлегии школьной стенгазеты. В ней помещала свои стихи, пыталась писать рассказы. Училась на одни пятёрки...

Прошло время, мои тёти получили квартиры и разъехались. Тамара с Геной получили комнату на Диконке - это далеко от центра города, а т. Мина с Юрой и Люсей получили квартиру на Пионере, это ещё дальше т. Тамары. Люся к тому времени разошлась со своим мужем Геннадием Бойковым, и при-ехала с дочкой Наташей к своей матери (т. Мине). Теперь на праздники мы все съезжались к кому-нибудь в гости, чаще на Пионер к т. Мине, у них была большая квартира.
Славке купили фотоаппарат, и с тех пор у нас появилось много фотографий.
С моей подругой Людой мы начали ходить в парк, там же, при танцплощадке, мы записались в кружок бальных танцев. Там мы учились танцевать краковяк, па-де-катр, современный танец «минутка». С Людой вместе мы ездили в Днепропетровский пионерлагерь по путёвкам, которые достал мой папа, как член профсоюза.
Лагерь расположился на берегу реки Днепр, возле села Чаплино. Мы попали в старший первый отряд. Нам было по 14 – 15 лет, а некоторым «пионерам» уже по семнадцать. Нашему вожатому было 18 лет, он играл на гитаре, пел бардовские песни, и многие девчонки были в него влюблены. Мне запомнился один праздничный вечер, вернее - подготовка к нему. Неделю мы шили карнавальные костюмы. Разрешалось использовать простыни, но их не резать. Я была в костюме Графини Вишенки, а Люда – Русалки. У нас обоих были длинные юбки на резиночке. У неё была корона с рыбкой, а у меня с вишнёвой веточкой. Все мальчишки были «пиратами» и танцевали «танец с саблями».
Потом был прощальный костёр. Мы пели популярные песни и собственного сочинения. На прощание обменивались адресами, обещали писать и встречаться, многие девочки плакали.
Когда приехал Валька из армии, мы сфотографировались со своими братьями и подругой.
Наш дом находился в районе выработанных старых штолен, и поднимался вопрос о переселении людей из этого района. Однажды произошло обрушение - провалились несколько жилых домов. К счастью, никто не погиб, но раненые были. После этого случая всех жильцов второго переулка ул. Глинки расселили по новым квартирам. Мы попали в район железнодорожной станции Червонная, на ул. Семашко, дом №7, квартира – 20.
В восьмом классе нас послали на работу в колхоз. Там мы жили в домах колхозников на квартирах. Нам выделили столовую, в которой от нас работали два человека в помощь колхозному повару. В этой столовой мы питались. Окончательно одичав за два месяца работы в колхозе, я приехала сразу в новую квартиру.
Это была двухкомнатная квартира на первом этаже, с маленькой кухней, прихожей, и ванной, совмещённой с туалетом. Мне родители выделили отдельную комнату.  Поставили здесь мою кровать, гардероб, книжный шкаф с откидывающимся столом, и стул. В комнате была кладовка, которую я оборудовала под платяной шкаф.
В 1963 году я закончила  школу и получила аттестат зрелости, после чего поехала с подругами отдыхать в Скадовск на две недели.
В том же году, 21.10, я пошла работать упаковщицей на литейно-механический завод (бывшая артель детской игрушки). В этом цехе изготавливали детские ведёрки, поливалки, лейки, одноколёсные тачки и другие детские игрушки. На работе у нас была большая многонациональная женская бригада. Для меня работа оказалась очень тяжёлой. Плоскогубцами надо было подгибать дужки ведёрок.  Делать это надо было очень быстро, чтобы не сдерживать поток.  Когда мама однажды пришла ко мне и увидела меня в работе, зная мою медлительность, она была поражена, насколько быстро я научилась работать. Мои руки постоянно были в волдырях, и потому я их забинтовывала. Разговаривали у нас, не церемонясь. В ход шла и нецензурная лексика, которую я лично так и не освоила.