Говори, Феденька, говори

   Говори, Феденька, говори.

   К Иван Даниловичу – председателю совхоза «Паршино» - в два часа дня приехал представитель городской авдеевской администрации Андрей Тарасович. Поздоровавшись, прошли в контору, сели за стол, приготовленный по такому случаю на все сто.
- Скоро весна грянет, - сказал Андрей Тарасович после крепкой выпивки и доброй закуски, - собери в клубе поселян Иван Данилович, поговорим о подготовке к весне.
 - Это можно. Только есть одна закавыка.
- Что за закавыка. В бусугарню, а не в клуб вечером мужики пойдут?
- Скандал может быть. Прозрел у нас тут один мужик. Масштабный мыслитель. Лидер. Бабы и мужики за ним толпой ходят.
- А из – за чего скандал может быть?
- Не знаю. Выдумает что – то, а что?
- Я же приехал поговорить о подготовке к весне.
- Может что – то о весне выдумает, а может о чём – то другом.
- Иноагент?
- Да какой там иноагент. В голове у него что – то застряло. Мужиков и баб с толку сбивает. Он говорит, а ему отвечают: мы не понимаем, о чём ты говоришь, но полностью согласны с тобой.
   Иван Данилович захохотал.
- Вот это ответ: не понимаем, о чём ты говоришь, но полностью согласны с тобой. Не волнуйся. Я мужик битый. Сдачи дам. А если его не пустить?
- Да ты что. Мужики и бабы клуб разнесут. Он же лидер. Понимаешь.
- Плевать я хотел на лидера. Так разделаю, что пятки гореть будут.
   Вечером клуб был забит до отказа. За председательским столом – Андрей Тарасович и Иван Данилович.
- Чует моё сердце быть скандалу, - зашептал Иван Данилович. - Они в кино по два, три человека ходят, а сегодня все пришли. Затеет Квасцов бучу.
- Да, кто он такой, мать твою, - бросил Иван Данилович. – Покажи мне его.
- Что ж его показывать. Он уже встал. Видишь в переднем ряду мужик торчит. Квасцов, - крикнул Иван Данилович. – Феденька.  Сядь. Что встал. Другим из – за тебя представителя городской администрации не видно.
- Так я Иван Данилович и встал, чтоб лучше рассмотреть начальство и кое о чём спросить. Вы там местечко мне приготовьте рядом с вами. Я тоже хочу с народом поговорить.
- Начинается, - дёрнулся Иван Данилович. – Здесь всего две табуретки. Третьей нет.
- А мы сдвинемся, прижмёмся друг к дружке и всё будет в порядке.
   Квасцов зашёл на сцену, раздвинул Ивана Даниловича и Андрей Тарасовича и уселся в середине.
-Вот скажите дорогой господин, -  обратился он к Андрею Тарасовичу, - чем Вы в городе занимаетесь?
- Курирую сельское хозяйство, - снисходительно бросил Андрей Тарасович. – Для Родины стараюсь, чтоб процветала. Раньше преподавателем физики работал, ушёл, потому что физика на подъёме, а сельское хозяйство в загоне.
- Выгнали значит из физики.
- Почему выгнали, - вспыхнул Андрей Тарасович. – Откуда взяли эту чушь?
- А это примета такая. Кого из физики переселяют в сельское хозяйство, значит, выгнали.
- Что за ерунда. Приведите примеры.
-Ладно. Не кипятитесь. Будем считать из – за патриотизма перешли к нам. А как в отношении грамотности и просвещения народа?
- При чём здесь это?
- Сейчас узнаете. Вот зачем Вы приехали к нам.
- О подготовке совхозных полей к весне поговорить.
- Ага. Поля, трактористы, шофера, пахать, вкалывать. Это мы знаем. Нам нужно что – то новенькое, чтобы повысить свои знания. А что пахать. Вот я недавно задал себе вопрос, а чем мы можем гордиться?
- Как чем? Совхоз у вас передовой. Всех в обгон взял.
- Мелко мыслите господин городской. Нужно ширше брать. Наш совхоз часть человечества. Вот я и спрашиваю Вас, а чем может гордиться человечество.
- Пошло, поехал, - сплюнул Иван Данилович. - Феденька. Давай говорить о подготовке к весне.
- А вы уверены, что весна будет?
- А куда же ей деваться, - усмехнулся Иван Данилович. – Природа.
- А Вы уверены, что природа будет?
- Да что ты заладил: будет – не будет. Человечество уже веками живёт, и природа пока не выпала.
- А по моему мнению она в любой момент может выпасть вместе с человечеством, которое уже на предпоследнем выдохе. Ещё разочек вдохнет и не выдохнет. Правильно я говорю, мужики?
- Давай, Федя, давай, - понеслось из зала. – Просвети его тем, что говоришь, мы тебя не понимаем, но полностью согласны с тобой. Говори.
- И скажу, - Квасцов поднялся во весь рост. -  Много возражений против моих мыслей. Говорят, сколько хорошего, доброго и прекрасного создал человек. Соглашусь, но всё это перечёркивается лёгким штрихом.
   Квасцов вышел из – за стола и начал ходить по сцене.
- Что значит перечёркивается? Никто иной, а именно человек поставил человечество на край пропасти. Вы согласны мужики?
- Мы тебя, Феденька, не понимаем, но согласны со всем, что ты говоришь.
- А Вы, - обращается Квасцов к Андрею Тарасовичу. – Согласны или нет? Вас беспокоит подготовка к весне, а человечество я вижу вас не волнует.
- Не в ту степь заехал, - зло бросил Андрей Тарасович.
- В ту, в ту. В какую наши лидеры рулят, в ту и заехали. Нужно масштабно мыслить, а Вы трактора, комбайны, шофера, трактористы, а человечество уже падает в пропасть, но что делает. Падая, достаёт зеркало, смотрит в него и вместо того, чтобы цепляться за кустарники, уступы, глядя в своё отражение в зеркале, думает, а красиво ли и модно ли завязан у меня на шее галстук. Верно я говорю мужики?
- Мы не понимаем тебя, Феденька, но согласны со всем, что ты говоришь.
- Надеюсь, Вы поняли меня, - небрежно бросает Квасцов Андрею Тарасовичу, - а Вы: подготовка к весне. Может сегодня ночью или утром мы провалимся в пропасть, а Вы со своей подготовкой носитесь. Мы движемся к самоуничтожению. Как пахать мы знаем, но будем ли завтра пахать точно никто не скажет, а поэтому такое дело, пока жизнь на взлёте и крылышками машет нужно отметить в бусугарне. Правильно я говорю, мужики?
-Правильно, Феденька, правильно. Это мы понимаем и согласны.
   Квасцов направляется к выходу, за ним мужики. Иван Данилович и Андрей Тарасович остаются одни.
- Как ты с ними работаешь, - зло бросает Андрей Тарасович.
- А по ихнему принципу. Говорю: мужики я не знаю, о чём вы думаете, но полностью согласен с вашими мыслями.