Часть пятая. Между нами все кончено

Я написал несколько объявлений на продажу мотоцикла и приклеил их в нашем районе. Вечером того же дня пришёл первый покупатель. Он сразу заявил, что сорвал все объявле-ния и решительно намерен купить мотоцикл. Мы не торговались. Я назвал его цену – 730 рублей, и парень тут же выложил их на стол.  Мы сели на мотоцикл, и я отвёз его домой. Помог затащить  мотоцикл в его квартиру. Сарая или гаража у него ещё не было.
Деньги от «Явы» мы вложили в кооператив (О т денег которые когда-то она давала на мотоцикл не осталось и пыли.. Это уже были полностью мои деньги… Я никогда с этим не считался...), и в 1968 году купили двухкомнатную квартиру. Совсем недалеко от моей мамы.
В кредит мы купили все необходимые гарнитуры и прочую электротехнику. На какое-то время меня заняла квартира. Я делал карнизы, полки. Сделал телевизионную антенну на балконе. Она управлялась из комнаты – наклонялась во всех трёх плоскостях и разворачивалась. В туалетной и ванной свет включался автоматически, внедрял в квартире прочие мелкие «гадости».
Жизнь становилась бесцельной. Купил сыну карт, прогуливался с ним. Иногда водил и забирал его из садика. Ходил на работу, к маме в гости, или она приходила к нам. Иногда делал фильмы. Старался молчать, когда приходила тёща, зато бесе- довал оживлённо на разные темы с тестем.
Как будто всё как у всех. А жизнь не шла. Я уже чувствовал, что уйду. Я ещё сам не знал, кто она - та, из моей мечты, которую я хочу полюбить. Но знал, что жить без неё не могу. Семейная жизнь для меня потеряла всякий смысл.
Как-то я жене сказал: «Давай родим ещё одного ребёнка». Зачем я это сказал, хотел успокоить её? Хотел заставить себя остаться в семье?
Рядом, в одной квартире, мы становились чужими. И в этом не было ничьей вины. Вокруг нас плелись какие-то интриги. Кто-то что-то хотел выгадать, оторвать кусок чего-то, урвать большую долю, ограничить расходы тестя на дочь. Всё это мне было чуждо. Я жил независимо, и на мои решения ничто постороннее не влияло. Я думал только в одном направлении – сохранить семью или разорвать. Очень не хотелось оставлять сына. По-человечески было жаль жену.
А как быть со мной? Как примирить свои чувства? Как реализовать свою, однажды, так случайно данную мне природой, единственную и неповторимую жизнь? Это всё? И уже ничего изменить нельзя? Но я хочу любить по-настоящему. Хочу задыхаться от любви! Хочу жить с человеком, которому я буду дорог, который поймёт меня. Для которого бесценным богатством станет наша обоюдная духовная потребность.
Разве моя вина в том, что я не хочу застывать в болоте. Что жизнь я вижу иной. Что мне по душе простая бедная девочка, которая радуется наступившему дню, которая не раздавит кузнечика в траве, которая боится яркого света, но которая в минуту испытания встанет во весь свой рост и разделит судьбу с любимым...
Всё это объяснимо, и даже романтично. Но как объяснить сыну, почему он остался без отца. Кто ответит за поломанную, так же единожды данную, жизнь жены?
Как условны и сложны человеческие отношения. Как в них разобраться? Как удовлетворить свои притязания, не обидев другого?

Тёща очень часто посещала нас. То приносила продукты, то помогала  готовить на кухне. И в этот день она над чем-то хлопотала у плиты. Сын забежал с улицы на кухню, чтобы напиться воды, как-то неудачно схватил чашку, она упала и разбилась. Жена накричала на него и здесь же, на кухне, поставила в угол. Сынок был подвижный и вырвался из маминых рук. Разумеется, чашка не стоила того, чтобы ставить его в угол. Но, чтобы поддержать авторитет матери, и приучить его послушно принимать от нее наказания, я подошёл и поставил его в угол, придерживая рукой и объясняя, что если даже мама не права, как ему кажется, то всё равно надо не вырываться, а попытаться маму убедить в своей правоте.
Не знаю, что в этом эпизоде послужило раздражителем для тёщи, но она начала бурчать: «Тоже мне хозяин нашёлся. Забери ребёнка…» и дальше в таком же духе. Жена подошла и начала вырывать из моих рук сына. Не выдержал я и оттолкнул ее.  Она отскочила в сторону тёщи.
«Бандит!» - закричали они хором. В моей голове пронеслось все, что когда-то жена говорила на мою маму. Когда-то в процессе выяснения отношений, я спросил: "ты что думаешь что моя мама шарит в твоем шкафу по карманам???» Ничуть не смущаясь, она ответила – «я этого не исключаю...» Ни слова не говоря, я собрал свои документы, взял, оказавшийся под рукой, свой фотоаппарат и оставив абсолютно все мои вещи, включая фотографии и деньги, ушёл из квартиры.

Моя мама всегда одобряла мои поступки. И в этот раз она была на моей стороне. Конечно, ей не понравилось, что я толкнул жену. Да я и сам не понял, как это произошло.
Мама понимала, что причиной явился не этот случай с чашкой. Она только посмотрела, что я пришёл без ничего, даже без электробритвы, с одним фотоаппаратом.
- Ничего, - сказал я маме – наживём.

Не давая себе остыть, я подал заявление на развод. Это был июль 1969 года.

Первое заседание суда состоялось быстро, и на нём жена отказалась дать развод. Решением суда заседание было отложено на полгода. Всё это время я посвятил благоустройству маминой квартиры.
Уже прошло много времени после первого заседания, и снова приближалось время суда. В этот день я рыл погреб. Накопав очередное ведро глины, я поднял его на лестницу, и в проёме ямы увидел лицо жены. Она начала убеждать меня, что её мама больше ни во что не будет вмешиваться, и что вообще жизнь у нас пойдёт иначе, что она меня очень любит, что лишь теперь поняла, кого она теряет… Я долго её слушал, и не то, чтоб «к сердцу льстец всегда отыщет уголок», а я, действительно, рассуждая с её позиции, поставив себя на её место, наверное, допустил минутную слабость. Мне стало жаль её и я ответил, чтобы она пришла к нам вечером, будет моя мама, и мы поговорим.
Но лишь она ушла, я понял, что совершил ошибку! Повторяю - ту самую ошибку, которую уже допустил, когда женился на ней. Жить я с ней не смогу. А сын, глядя на наши взаимоотношения, будет мучиться вместе с нами.
- Нет, нет и нет! – сказал я себе. И написал ей записку: «Между нами всё кончено».