Первая любовь

     Ура, каникулы! Перед Алёшкой встал выбор – болтаться всё лето дома, или поехать в соседний город к бабушке. Там у него было много друзей и знакомых, с которыми дружил уже много лет. Они, конечно же ждали его, ведь Алёшка каждое лето приезжал к ним. Он начал ездить туда ещё до школы, и за всё это время исходил вдоль и поперёк окрестности городка. Знал Алёшка все грибные и ягодные места, и где можно было удачно половить рыбу на многочисленных озёрах. Едва только он приезжал, в этот же день встречался со всей многочисленной оравой ребят и девчонок.
     Так случилось и в этот его приезд. Не успел он переодеться с дороги и покушать вкусных бабушкиных пирожков, как услышал условный свист.
   – И как эти сорванцы узнают о твоём приезде, – искренне удивилась бабушка –
не успел в дом войти, а они тут как тут.
   – А у нас пароль есть, – хитро улыбнулся Алёшка – по нему и узнают, что приехал.
Он быстро проглотил остатки пирога и выскочил на улицу, где его с восторгом встретили друзья. Алёшка был у них заводилой во всех начинаниях, забавах и проделках, каждый раз придумывая что-то новое. Вот и в этот раз у него созрел очередной план, которым поделился с друзьями:
   – А что, пацаны, айда на Чёртово озеро шалаш строить, я ещё с прошлого года хорошее местечко там присмотрел.
    Ребятня загалдели:
   – Ура, хорошая идея, только надо еды с собой брать ведь идём скорей всего на целый день!
   – Еды конечно надо, – согласился с ними Алёшка – хлеба, соли и картохи, чтобы на костре испечь!
    Поход назначили на завтра. На следующее утро ребятня уже толкались у бабушкиной калитки, выглядывая друга. Алёшка вышел, нагруженный большой сумкой с разной снедью – постаралась бабушка, чтобы внук не был голодным. К нему подошёл Санька, его самый давнишний друг:
   – Слушай, Лёш, тут такое дело, ты не против будешь, если и сёстры мои с нами пойдут?
    Сашкиных двух сестёр Алёшка знал и всегда принимал в свои игры и затеи, но почему друг просит за них, показалось странным.
   – Что-то ты хитришь, друган, – посмотрел он на Саньку – ну-ка выкладывай, что ещё придумал?
   – Да понимаешь, – замялся тот – к нам в гости сестра двоюродная на лето приехала, давай её тоже возьмём?
   – А сколько ей лет-то? – Поинтересовался Алёшка.
   – Четырнадцать, – Сашка глянул на друга – всего на два года младше нас с тобой, но девчонка шустрая, я за неё головой ручаюсь.
   – Ну, раз шустрая, пусть идёт, ей с девчонками тоже дело найдётся.
    Наконец погалдев, просмотрев продукты, шумной оравой двинулись в сторону леса.
    Поляна, присмотренная Алёшкой, понравилась всем. Она окружена была с трёх сторон лесом, а с четвёртой – берегом живописного озера с прозрачной водой коричневатого оттенка. Непонятно было, по какой причине его назвали Чёртовым, весь его вид как-то не вязался с таким определением. Вода в нём оказалась тёплой и, ребятишки, вдоволь накупавшись, наконец-то принялись за дело.
    Алёшка распределил работу на всех – девчонок послал рвать папоротник на стены и крышу. Ребятам дал задание одним рубить толстые жерди для стоек, другим, тонкие прутья для постройки стен и работа закипела! Сам же, разметив ширину и длину будущего шалаша, начал копать ямки под стойки. Всю конструкцию связывали меж собой содранной с акации корой, которая была крепкой как верёвка. Прервались только тогда, когда костровой возвестил:
   – Работнички, обедать, картоха поспела!
    Все дружно направились к расстеленной у костра тряпице с едой.
    Эх, картошечка! Кто не едал запечённой в костре картошки, тот много потерял в жизни. Обжигающая, с поджаренной корочкой, круто посыпанная солью – кажется, нет ничего вкуснее на свежем воздухе!
    Когда все наелись и развалились кто где, блаженствуя после сытной еды, Алёшка скомандовал:
   – А ну, хорош расслабляться, давай за работу. Надо до вечера успеть закончить.
И ребятня с новыми силами взялись за строительство.
    Вечером, усталые но довольные, дружной толпой двинулись домой. Перед тем, как разойтись, Алёшка предупредил:
   – Завтра с утра двинем обживать наш дом. Не забудьте, если есть возможность,
взять кроме продуктов, какие-нибудь одеяла, и отпроситесь остаться с ночевой.
   – Ура, – загалдела ребятня – значит, вечер у костра сидеть будем!
    Перед сном Алёшка предупредил бабушку:
   – Бабуля, мы завтра свой дом обживать будем, в нём ночевать останемся. Ты уж не волнуйся.
   – А я и не волнуюсь, – улыбнулась бабушка – ты же у нас уже взрослый и вполне самостоятельный.
    В назначенное время все собрались возле Алёшкиной калитки. Он вышел с большим мешком:
   – Во, бабушка дала два одеяла старых, теперь не замёрзнем.
    День пролетел незаметно. Вода в озере была тёплой, и ребятня почти не вылезали на берег, плюхались и веселились. К вечеру, усталые, собрались у костра.
     Начали рассказывать страшные истории, от которых девчонки визжали, а ребята только похохатывали. Танюшка, Сашкина гостья, прижалась к Алёшке, изредка вздрагивая,  когда звучала особенно страшная история.
   – Ты чего трясёшься? – Приобнял её Алёшка – Это же всё выдумки, байки!
Танюшка глянула ему в глаза:
   – Ну и что, что байки, а всё равно страшно.
    Наконец, наслушавшись разных историй, успокоились и решили идти спать. Алёшка устроился с краю, в углу шалаша. К нему под бок подвинулась Танюшка:
   – Можно, возле тебя лягу, а то мне страшно, ведь я никогда в лесу не ночевала, да и теплей от тебя будет, а то я такая мерзлячка!
И она прижалась к нему спиной. У Алёшки по телу прошла приятная дрожь, ведь ему никогда не приходилось лежать так рядом с девчонкой.
    Вскоре послышалось дружное, посапывание уставшей за день ребятни.
  Утро встретило их росной прохладой, и все начали потихоньку просыпаться, зябко поёживаясь. Алёшка скомандовал:
А ну-ка быстро костёр разводить и чай ставить надо, хватит трястись. Санька, марш за водой, да котелок не забудь сполоснуть.
    Вскоре все сидели у весело потрескивающего костра и наслаждались горячим чаем с бабушкиными пирогами, которыми она снабдила Алёшку с избытком.
     Так и повелось, что эта весёлая компания через день, а то и каждый день приходила ночевать в свой лесной дом. Алёшка с Танюшкой очень сдружились за эти дни. Всё так же, каждую ночь Танюшка прижималась к нему погреться. И вот, в одну из таких ночей, случилось то, что сблизило их ещё больше. Как всегда Танюшка снова пристроилась спиной к Алёшке, ощущая его тепло.
   – Алёша, ты не спишь? – шепотом спросила она.
   – Нет ещё – прошептал он в ответ.
   – Можно, я к тебе повернусь? – Робко попросила Танюшка.
   –  Повернись – волнуясь от её близости, разрешил он, с дрожью в голосе.
Танюшка повернулась к нему и выпрямившись, прижалась всем телом, жарко дыхнув в лицо:
   – Поцелуй меня, Алёша – дрожащим от волнения голосом попросила она.
    Алёшке ещё ни разу не приходилось целоваться с девчонками, и это было для него неожиданно. Он просто не знал, как это надо делать. Растерявшись,  лежал и молчал.
   – Ты что, ни разу не целовал девчонок, – удивилась Танюшка – значит, я буду первая в твоей жизни!
Она обняла его свободной рукой и крепко поцеловала в губы.
Такого Алексей ещё не испытывал!
   – Я люблю тебя, Алёшенька, – жарко прошептала ему в ухо Танюшка –ты не против, если я всегда буду рядом с тобой?
   – Не против, – прошептал он в ответ – ты мне тоже очень нравишься!
Танюшка опять прижалась к нему покрепче, и вскоре Алёшка услышал её посапывание.
   – Уснула, – подумал он – а ведь с ней мне так хорошо, может это и есть то самое чувство, что  любовью зовут?
    Немного погодя уснул и он, так и не разобравшись в своих чувствах. С той самой ночи они больше не расставались ни на минуту, разве что только когда Танюшка ночевала у родных в доме.
    Незаметно пролетело лето, вскоре начиналась пора учёбы. Перед отъездом Алёшка с Танюшкой пошли попрощаться с их лесным домом, в котором они обрели друг друга. Танюшка, обнимая Алёшку, плакала:
   – Всё, Алёшенька, чует моё сердце, не увидимся мы больше с тобой никогда. Можно, я тебе письма писать буду, ответишь? – Шептала она.
   – Конечно, – заверил её Алёшка – хоть я и не любитель их писать, но тебе – буду!
    На следующий день они разъехались по своим городам. А вскоре начали приходить письма от Танюшки. Алёшка по мере возможности отвечал поначалу на каждое, но постепенно всё реже, и наконец, перестал совсем. Со временем и Танюшка, видимо обидевшись, и не дождавшись ответов, замолчала.
     Прошли осень, зима и весна. Алёшка в начале лета, окончив школу, пошёл работать, и заодно поступил на заочное обучение в техникум. За всё лето он приезжал к бабушке всего два раза, на выходные. Ненадолго встретился с друзьями. Они тоже не очень располагали временем – кто пошёл работать, а кто уехал учиться в другой город, приезжая домой только на выходные. С Танюшкой, своей первой, детской любовью, больше так и не пришлось встретиться, а так  хотелось её увидеть!
    Осенью Алёшку призвали в армию. Попал он служить в Германии, в пригороде небольшого городка, с трудно произносимым названием. Часть была секретная, и за всё время службы не пришлось покидать пределы её расположения. Но скучать не приходилось – бесконечные занятия строевой, физической подготовкой, ночной и дневной стрельбой, оставляли совсем мало свободного времени. И всё же он находил минутку, черкнуть пару строк родным.
    Служба давалась ему легко – сказывалась физическая подготовка дома, когда отец заставлял крутиться на турнике.
   – Занимайся, сынок, в армии легче служить будет, там слабаков не любят.
Наконец, вот он, дембель. Долгая дорога домой, целых восемь суток добирался Алёшка до  своего родного города на поездах. Сойдя с электрички на вокзале, направился было на автобус, но оказалось, что из-за сильного гололёда они не ходят. Пришлось пять километров идти пешком. Родителям и брату он специально не стал писать о времени приезда – пусть будет сюрприз!
    Отгуляли встречу с родными и близкими друзьями, наступили будничные дни.
Брат перезнакомил его со своей компанией ребят и девчонок, и Алёшка начал потихоньку привыкать к гражданской жизни.  Вскоре, поразмыслив, решил – надо устраиваться на работу, хватит у родителей на шее сидеть. Погулял пару недель и устроился на угольный разрез.
    По вечерам и выходным дням, он с новыми друзьями, (старые, доармейские разъехались кто куда) частенько проводили время в девичьем общежитии. Друзья называли эту общагу «цветником». Со многими девчонками перезнакомился Алёшка, были и красивые и не очень. Но все, зная, что он отслужил в армии и работает, ненавязчиво предлагали создать семью. Но ни одна из них не трогала его душу. Он всё чаще и чаще вспоминал свою первую, и такую чистую любовь, которую по глупости потерял – свою Танюшку! Алёшка уже было, надеяться перестал на встречу с ней, когда в очередной раз, навещая бабушку, услышал:
   – Алёшенька, здравствуй, ты что это, проходишь и не здороваешься!
    Он остановился, вглядываясь, ища знакомые черты. Поначалу, даже не узнал в этой высокой, красивой женщине прежнюю Танюшку.
   – Господи, Танюшка, неужели это ты, – опомнившись, выдохнул он из себя – какой же ты стала дамой шикарной, если бы не окликнула, не узнал!
    Он приобнял её, чмокнул в щёчку:
   – Ты не против будешь, зайти в кафе или ресторан поговорить.
Татьяна кивнула головой:
   – Хорошо, побеседовать нам не мешает, ведь столько не виделись.
Они зашли в небольшое кафе. Алёшка заказал кофе, вино и мороженое.
   – Богато живёшь, – улыбнулась Танюшка – работаешь?
   – Да, на зарплату не жалуюсь. Ты прости меня, пожалуйста, что так мало тебе писал – работа, учёба, потом  армия – дыхнуть некогда было, уставал страшно. А ко всему ещё адрес твой потерялся. Но я помнил о тебе всегда, ведь это была (что скрывать), первая моя любовь, её нельзя забыть, да я и не пытался это делать.
    На глазах у Танюшки выступили слёзы:
   – Ты бы знал, как я страдала, когда от тебя перестали приходить письма, сколько слёз пролила! Ведь я тебя без ума любила, а ты так легко от меня отказался!
Алёшка взял её руки в свои, прижался к ним губами:
   – Может, начнём всё сначала? Я не женат, просто не мог найти ту, которая была бы лучше тебя.
   – Поздно, Алёшенька, – Танюшка грустно посмотрела ему в глаза – я замужем, муж хороший, любит меня. Не хочется жить ломать ни себе ни ему.
    Она встала:
   – Мне пора, Алёша, надо домой ехать, я ведь ненадолго приезжала родных навестить. Постояла возле твоей калитки, в мыслях вспоминая наши с тобой, лучшие в моей жизни дни. А теперь прощай и прости! Вот уж теперь-то мы точно больше никогда не увидимся. Счастья тебе, дорогой!
    Алёшка стоял и смотрел на удаляющуюся стройную фигуру, такую манящую и такую недоступную. Горло сжимал комок горечи и боли. Хотелось кричать от отчаяния! На что он променял свою единственную любовь, на работу, учёбу? А может это сама жизнь наказывает его за такое отношение к любимому человеку?
   В душе у него словно что-то погасло. Осталась только звенящая пустота, которую уже ничем не заполнить. Прощай, любимая, и прости, если можешь.