Самаяна

САМАЯНА*

"Для того чтобы влюбится, среднему человеку
независимо от его возраста, пола,
социального статуса и показателей здоровья
требуется минимум 44 секунды"
Из доклада профессора Анатоля Вернера
на VII международной конференции "Биохимия чувств"
28.04.2013. Париж.

...
Апрельское утро радостно вспыхнуло солнцем в раме и тут же обмякло и потухло. И правильно. Голос мужа, ворчание невестки на кухне, запах подгоревшего бекона и головная боль больше соответствовали началу дня Салли Прайс. Стройной, по американским меркам, красивой даже утром спросонья, женщины. Преподавателя французской литературы в престижном коледже. Заботливой матери двум взрослым сыновьям и одному обыкновенному мужу. Ей тут же захотелось выпрыгнуть из постели, начать  готовить завтраки, варить кофе, интересоваться планами и здоровьем. Но ещё вчера, она впервые решила использовать беруши эгоизма и теперь оставшись в постели, просто лежала и наслаждалась предвкушением.

"У меня сразу возникнут проблемы, если близкие и друзья узнают, что у меня нет проблем. Не только оставить всё и улететь в Париж исполнять мечту... Но и вообще нет проблем". Поэтому Салли решила не приводить в исполнение намеченный с вечера приговор. Не сообщать, что она получила грант от унивеситета на посещение Парижа и улетает оставив им не приготовленные завтраки. Она просто дождется, когда все выдавят "Хорошего дня, дорогая мамочка!" и растворятся...
За три дня до этого, миссис Прайс, американка недостоверно имеющая французские корни, серьёзно обиженная на родителей за то, что пятьдесят лет назад назвали её Салли, а не Валери-Изабель, преподаватель французского языка и литературы в коледже искуств и науки колорадского  университета, виновато сидела в офисе туристического агенства "Dream Paris" и борясь с внутренними табу заказывала программу своего пребывания в Париже. Подбор индивидуальных мероприятий тура очень был похож на посещение психолога и гинеколога одновременно. 
Для того, что бы её многолетние мечты о Париже сбылись приходилось, отвечая на вопросы агента, не врать. И эта произнесенная правда создавала ощущение нереальности происходящего. Ведь она, Салли Прайс, в душе Валери-Изабель, никому и никогда... Ни о девичей томной страсти к самому Мопассану, ни о боли возникающей финале "Мужчины и женщины" Лелюша, ни о слезах при исполнении Шарлем и Мирей "Вечной любви"... Никому и никогда...  А тут... Добровольно... Вслух...

"Это какой-то рождественский спектакль с моим участием!"
Спектакль, где каждый играл свою роль. Офис турагенства - роль декораций. Она - роль одинокой соломенной вдовы. А роль Санта-Клауса, читающего письма-желания - сотрудник агенства, мужчина её лет. Мистер Вендер. Человек обладающий внешностью средней привлекательности, достаточной, чтобы выделить его из толпы, но и при этом пройти мимо, не дрогнув сердцем.

- Миссис Прайс, опишите его, пожалуйста. - агент продолжал заполнять анкету на глазах перевоплотившись из мистера Вендера в мистера Сама Тактичность
- Француз... - она начала перечислять не поднимая глаз и делая короткие паузы.
- Так, - одобрительно занёс в планшет сотрудник "Dream Paris"
- Чуть старше меня... - Салли решила, что надо сказать сколько ей лет и добавила - лет пятидесяти двух-трёх...- и продолжила:
- Чуть выше меня...
- Так..
- Не толстый, - тут она не кстати вспомнила о муже, перевалившем за сто тридцать.
- Так...
- Эрудированный, начитанный, желательно преподаватель французской литературы где-нибудь в Сорбонне...
- Так...
- Хорошо разбирающийся в винах и парижской кухне.
- Так...
- Должен любить горький шоколад...
- Так...
- Щедрый сердцем...
- Так...
- С чуством юмора...
- Так...
Тут Салли сделала долгую паузу.  ("Если уж тратить университетский грант так не экономя" - подумал она).  И на выдохе произнесла:
- И хороший, не стеснительный любовник, открытый к совместному творчеству в постели...
- Так, - продолжил соглашаться мистер Вендер.
Он терпеливо записывал в планшете требования клиентки. Глядя на неподвижное лицо агента, было абсолютно не понятно его отношение к откровениям миссис Прайс. 
- Привык наверное. Наверняка у них тут очередь из таких дур как я, - Громко подумала она.
- Простите? Вы что-то ещё сказали? - он решил не услышать последнюю мысль  клиентки. - Нет? Ну займусь расчетами. Сразу скажу, это будет довольно внушительная сумма.
...
Она летела бизнес-классом впервые. Особенно радовали большие кресла и шампанское. Рядом, в соседнем кресле сидел и весь полет шептал ей на ухо гений в любви, как он сам представился, месье Ги:
"... Слова любви всегда одинаковы, — все зависит от того, из чьих уст они исходят...- говорил он и продолжал:
... Любовь — это единственная радость в жизни, но мы сами часто портим ее, предъявляя слишком большие требования...
....Любовь официальная — разве это любовь? Законный поцелуй никогда не сравнится с поцелуем украдкой...
... У сердца есть загадки, недоступные разуму...
... Женщины, ласкаемые досыта, ни в чём не нуждаются, ничего не желают, ни о чём не сожалеют ибо сладострастие заменяет им всё, исцеляет от всего, утешает во всём!"

Голос стюардессы безжалостно оборвал это обволакивающий шёпот:
- Миссис, пожалуйста, выключите Ваш телефон Мы идём на посадку!
Вместе с телефоном погасли высказывания месье Ги де Мопассана, вернувшись туда, где они привычно обитали. В её девичье сердце.
...

После прилёта у неё было чуть больше суток на адаптацию, сон, мечтательные потягивания в постели, ужин на Елисейских полях, заполненных запахами апреля и задранными вверх руками с телефонами. И лишь только завтра вечером, как было указанно в программе тура, она должна была  в 18:30 сесть за заказанный на имя Валери-Изабель столик на терассе "Двух Маго" и тогда к ней через пять минут, спросив разрешения, подсядет Он. Анатоль.

- Миссис Прайс, благодарим за выбор нашего отеля! Хорошего проживания! - осчастливленный её решением, портье протянул карту-ключ. Ей ещё в Денвере тактичный агент рекомендовал эту гостиницу. Она согласилась и теперь  с удовльствием поселилась в "Лютеции". Хорошем строгом пятизвёздочном отеле, чуть не дотягивающим до роскошного из-за своей сухости в интерьерах. Зато в нем было то, что так нравилось американским туристам.  Хорошо оборудованный  фитнес, бассейн, массажный салон и главное - завтраки с видом на Эйфелеву башню и Отель Инвалидов. Прямо как на открытках. Правда, из-за этого вида круассаны, апельсиновый сок и кофе, здесь всегда сопровождались обильными селфи. Даже, тихо впитывающая романтику города, Салли лишь вовремя вспомнив о французских корнях, с трудом удержалась от того, что бы не  пополнить ряды выкладывающих бесконечные хвастливые сторис американок.

Выйдя на встречу утреннему апрельскому солнцу она пошла по бульвару Распай  разглядывать прохожих. Но не каждого встречного, а только в женщин её возраста и то только тех, кто по её мнению были типичными парижанками. Одежда, что два дня назад казалась практичной, удобной, красивой, теперь сидела на Салли мешковато и сочетанием цветов вызывала ухмылки и жалость, выдавая в ней туристку с того берега.
Господи! Час времени на Распай и вот новая великая революция началась! Пот, кровь слёзы, отчаяние, обретения, усталость и радость победы. И всё это за шесть часов выдранных с корнем из жизни в весеннем городе. Суматошных часов принесенных  в жертву образу слегка утомленной, интеллектуально искушенной парижанки, знающей себе цену.
Миссис Прайс стояла перед зеркалом у себя в номере. Это была та самая парижанка о которой она мечтала всё утро. Светло бежевые брюки, пиджак цвета молочного шоколада, туфли в тон, белая блузка с одной лишнерастёгнутой пуговичкой.
- Так... - сказала она сама себе с интонацией мистера Вендера.
И добавила шарф... Нет, не тот шарф, к которому приучила ещё в детстве мама. "Салли, холодно! Возьми шарф! Горло закрыть!". Шарф-лекарство. Шарф- защитник. Нет. Теперь это был лёгкий газовый шарфик льнувший ласково, как дыхание романтического вечера. Шарфик обольститель, нежный, по-парижски прозрачный...
Дорогая помада ярче и краснее, чем положено преподавателю престижного колледжа, сделала рот манящим и таинственным. Салли взяла в руки сумочку. Что делать с нею она не знала. Она уже пыталась мять её, скатывать рулончиком, но та попрежнему оставалась предательски новой. Купленной к свиданию...

Хотя идти от отеля до "Двух Маго" было всего минут десять, Салли вышла за час до назначенного времени. Она прошла по улицам Севр и Драгон останавливаясь у каждой витрины, изображая праздное любопытство. На самом деле она просто любовалась собою в отражениях, убеждаясь, что отлично замаскировалась: парижанка, настоящая парижанка! . И выглядит на миллион долларов. Ой, нет! На миллион евро!
Бульвар Сен-Жермен принял её как опаздавшую на торжество гостью. Яркий, пестрый, возбуждённый, он слегка подмигнул ей теплым солнечным взглядом и продолжил свой вечный  праздник, который всегда с вами и никогда не ваш.
- Мадам пришла несколько раньше, но к счастью есть свободный столик на террасе, - уверенная снисходительность парижских официантов просачивалась сквозь наклееную улыбку. Он дождался пока часы на колокольне пробьют шесть и спросил: - Что мадам будет пить?
Мадам пить не хотелось, но она попросила черный, фильтрованный, который появился вскоре в коричневом кувшинчике и с двумя маленькими чашками и шоколадками.

- Простите, Вы ждёте кого-то? - он посмотрел на пустую чашку - или я могу присесть к Вам за столик?
Она вздрогнула, по голосу поняв, что это он. Такой баритон мог быть только у него. А мужчина уже садился недождавшись ответа:
- Анатоль. Нет, не Франс конечно, но тоже Анатоль - его улыбка вскрывала ей сердце, как консервный нож заржавевшую банку. Это был безусловно парижанин. Лет пятидесяти пяти. Поджарый, слегка седоватый. Очень коротко стриженный.
- А можно я украду одну из Ваших шоколадок, страсть как люблю горький шоколад!
Салли ещё успела подумать, что не ошиблась с выбором турагенства и мечты начинают сбываться. Но весь дальнейший разговор унес её в облако счастья сквозь которое уже не было видно реальности.
- Валери. Валери-Изабель - она сама протянула ему чашку с шоколадкой и сама налила ему кофе.
Он преподавал биохимию в университете. Был одинок. Одиночество скрашивал чтением француских классиков, горьким шоколадом и приготовлением еды.
- Вы наверняка даже представить себе не можете какое требуется искусство, что бы приготовить вкусно на одного. Я, к сожалению, овладел им в совершенстве... - он опять улыбнулся. Они уже давно бесцельно шли по Парижу. На набережной Конти Анатоль рассказывал о себе. Она о себе пересекая Сену по Новому мосту.. Французскую литературу он знал, так что оказалось, что ей есть что ещё почитать. В  момент, когда ей захотелось, что бы он поцеловал её они уже были у Отель де Вилль. И он поцеловал её. Это был самый долгий поцелуй в её жизни. Этот поцелуй медленно пошел по Ренар, свернул направо на Сен-Мерь, уперся в зажатый между двумя лавками двухзвёздночный отель на углу Темпль, открыл узкую дверь под красным козырьком с надписью "Отель Д'вин", что-то промычал консьержу, забирая ключ и оборвался только упав на кровать в номере на втором этаже... Легкий газовый шарфик соскользнул незаметно на пол. Что бы не мешать...

Она попросила не провожать. Зябкое апрельское утро  улицы Темпль возвращало её на Землю. Лери, так её всю ночь называла Вселенная по которой она путешествовала, украла у солнышка сигаретку Голуаз и теперь ожидая такси впервые за последние десять лет курила. Сладко кружилась голова... Но кто может назвать причину головокружения, кто скажет почему?
 С непривычки, решила она. С непривычки любить.

- Мадам, - сказал свежий, выспавшийся таксист- Люксембургский сад откроется только через пол часа. В семь тридцать.
Впервые со вчерашнего вечера Салли вспомнила о существовании времени. Посмотрела на часы. Пять минут восьмого.
- Поехали. Если можно не спеша... Пожалуйста.
Что-то было такое в её взгляде и в этом "Пожалуйста" , что случилось крайне редкое и загадочное явление. Молодой, смуглый, парижский таксист поехал так медленно как только позволял полупустой город.
Уже гуляя по Саду и наслаждаясь накатывающими волнами сладких слёз, она сама подняв голову вверх и щурясь на Солнце прошептала рифмованно:

Как обяснить что случилось со мною?
Восторг? Упоенье тобою?
Ты - целуешь на грядущий сон
Я - задыхаюсь тобой в унисон!
Линий любимая  красота
Рук твоих парижская нега
Ты безкислородная высота
Та, что выше гималайского снега
Солнце моё, я послушна судьбе
 Ввысь лечу, обжигаясь, к тебе
На погибель...
...

Войдя к себе в номер, Салли плюхнулась навзничь,  не раздеваясь, на кровать. Кровать показалась бетонной, была ненужной ширины, затянутая в броню покрывала. Широко расставив руки, заплаканная женщина разглядывала безразличный потолок и ругала себя на чем свет стоит.
Вот дура!!! Влюбиться в сотрудника турагенства! Практически в экскурсовода, оплаченного авансом!!! Ау! Классики, знаете что будет дальше?
Молчите?... А я знаю что будет.
Тут Салли сделала паузу, испугавшись того, что она только что поняла. Что она и правда знает, что произойдёт дальше. Она дождётся открытия офиса "Dream Paris" в Денвере и позвонит. В Париже будет уже шесть вечера.
И, обращаясь ко всем французским классикам сразу, сказала:
- Я и правда знаю. Но вам не скажу..
Но тут добавила засыпая. Почти шопотом:
- Пусть стыдно... Пусть! Я закажу ещё одно свидание...

Мистер Вендер вошел к себе в кабинет, сел в кресло, поставил чашку кофе перед собой и открыл планшет. Утро. Надо поработать. Предстояло уладить конфликт с одной из его клиенток. В это время раздался звонок и он услышал голос миссис Прайс:
- Алло, мистер Вендер? Я бы хотела...
- Доброе утро миссис Прайс! - агент перешел в наступление бесцеремонно недослушав, - то что Вы не пришли в 19:30 на свидание не дает Вам права перенести заказ или требовать возврата денег. Наш сотрудник прождал Вас с пол восьмого в "Двух Маго" ровно час... Алло?
- Как в 19:30?
- А так "в 19:30", как в контракте!
- Разве не в 18:30?
- Нет, миссис Прайс. Нет.

Телефонного номера Анатоля у неё не было. Разве нужны телефоны во Вселенной?
____________
* самаяна - погуглите сами (примечание переводчика)

——

©Алан Пьер Мюллер.   
Из сборника рассказов "В последние дороги провожая..."
Перевод А. Никаноров