Глава 19. Тучи сгущаются

  Агнеса проснулась в 8 утра, что для нее было поздно. Сегодня ее сон не смогли прервать ни колокола Тампля, ни веселые разговоры завтракающих гасконцев и Корильона. Вчера после приема они все отправились к пастору Крелю, где тот передал им увесистый сундук. Поездка в портшезе через полгорода утомляла не так сильно, как пешая прогулка, и все же маркиза очень устала. Внезапно она вспомнила, что дала обещание герцогу де Роане позировать для портрета. Ну что же, возможно, господину главному конюшему известны придворные настроения. Они все еще не узнали, как поведут себя солдаты полков, находящихся в Париже: будут ли они на стороне гугенотов или католиков. Это было очень важно, ведь наличие доказательств участия в резне одного из полков позволит Анну де Морморанси применить власть, чтобы убрать этот полк из города или дать им какое-то важной задание. Однако пока все это выглядит не более чем домыслами и наветами на добрых католиков.

  Маркиза встала и позвала Шарлоту и Бабетту. Девушки привели ее в порядок: убрали в сетку ее тяжелые светлые волосы, помогли одеться. Чтобы избежать излишней галантности от герцога, Агнеса оделась скромно: серое шелковое платье, которые она так любила, будучи еще незамужней. За дверью слышался голос де Вогеза, что-то увлеченно рассказывающего. Маркиза поспешно встала и вышла из спальни. Дела веры – это их главная цель. Но она может хотя бы видеть и слышать молодого гасконца, пока жизнь не разлучила их.

  При виде хозяйки дома, молодые люди и Корильон встали и поклонились. Они заканчивали завтрак, но для маркизы немедленно поставили прибор и поднесли хлеб, мясо и сыр, а также подали кувшин с молоком.

- Доброе утро, мадам, - улыбаясь произнес де Вогез, - я ждал вашего пробуждения, чтобы сообщить об успехе нашей затеи с памфлетом. Его поют уже по всему городу. –
- Это чудесно, - улыбнулась маркиза, - осталось дождаться реакции короля нищих.
- Какие у нас планы на сегодня, - спросил Корильон.
- К полудню я должна быть у мастера Тициана, которому обещала позировать для портрета. Герцог Роане очень настойчиво просил об этом.
- Я бы предостерег вас от общения с этим господином, мадам. Говорят, он ищет себе третью жену. Две предыдущие сразу после брака были отправлены в родовой замок. Обе умерли родами. И обе они были миниатюрными блондинками с голубыми глазами. Боюсь, его светлость подыскивает новую жертву – сказал де Вогез.

Агнеса удивленно подняла бровь:

- Но ведь я уже замужем! – воскликнула она.
- Католики не считают истинной протестантскую церемонию брака. Для них мы все живем во грехе, - пожал плечами гасконец.
- Не беспокойтесь, мой храбрый рыцарь, меня не прельщает титул герцогини, а мрачных родовых замков в моей жизни было достаточно.
Вогез с улыбкой кивнул:
- Прикажете сопровождать вас? –
- Нет, шевалье, я хотела попросить вас навестить моего старого друга господина де Рибомона в Университетском квартале. Он лишь недавно стал гугенотом. Возможно, у него остались связи среди католиков и офицеров. Нам нужно узнать настроения в полках. Только умоляю, будьте осторожны. Помните, что случилось с господином де Бове.
- Если позволите, я отправлюсь немедленно, - не услышав возражений, юный гасконец поклонился и покинул дом.

  После завтрака Батист принес записку, которую передал слуга пастора Мерлена.
«Имею сведения особой важности. Юстас.» - прочла маркиза.
Похоже, ее студент медик что-то нашел. Жаль, что де Вогез уже ушел, пришлось отправить Ковеньяка и де Сент-Малина на поиски Луи Бризоля, студента Наваррского коллежа.

  После маркиза со свитой отправились во Дворец Шатильонов. Граф де Граммон пребывал в некотором беспокойстве.
- Думаю, ваш памфлет заставит бродяг действовать быстрее. Нужно предупредить вашего супруга, чтобы он был готов в любую минуту прийти на помощь. –
Агнеса согласилась с его сиятельством и написала короткое письмо, говоря о возможной необходимости срочно действовать. Слуга графа немедленно отправился к  маркизу.
- Будьте осторожны сегодня, сударыня, чувствую, что тучи сгущаются над нашей головой, - напутствовал ее граф перед уходом.

  И все же в летнем небе не было ни малейшего намека на тучи. Стояла та самая невыносимая жара, которая длилась все время их пребывания в городе. Тонкий шелк платья казался плотным сукном, а за закрытыми занавесями носилок было особенно невыносимо. Не самая лучшая идея – ехать по раскаленной мостовой под полуденными лучами солнца. Но выбора у них не было. Дела не ждут, как говорил Батистен.

  Свернув на улицу, где находилась мастерская художника, они увидели портшез с гербами главного конюшего. Его сиятельство покинул носилки и помог выйти Агнесе. Нарядный, надушенный – он особенно страдал от жары, но виду не подал. Видимо, сказалась многолетняя придворная закалка. Всегда, в любых обстоятельствах выглядеть безупречно. Черта, которая достойна уважения.
- Счастлив снова видеть вас, мадам маркиза, - улыбаясь произнес он – идемте внутрь, здесь слишком жарко.
- Благодарю вас, ваша светлость, - улыбнулась маркиза, подавая ему руку.

  В мастерской жара отступила. Гуляли сквозняки от многочисленных открытых окон. Пахло краской, маслом и скипидаром. За мольбертами сидели юноши, рисовавшие все: от яблок и цветов, до обнажённой натуры.  Им позировали прелестные девы, которые ничуть не смущались своей наготы. Мастер Тициан лично вышел им навстречу и проводил в отведенное место. Времени у нас немного, сетовал он. А потому не будем его терять.

  Следующие два часа маркиза провела, неподвижно сидя на не слишком удобно табурете, пока мастер делал набросок ее лица. Ей почти не удалось поговорить с герцогом, ведь при любых ее попытках открыть рот, Тициан вежливо, но твердо просил сохранять неподвижность. Впрочем, одно она точно поняла: герцог воспринимает ее как очередную хорошенькую куклу, а склоки между католиками и протестантами его не интересуют. Он действительно прибыл в Париж, чтобы найти жену. А веселая и красивая маркиза увлекла все его помыслы.

  Мастер сообщил, что нужно будет прибыть завтра, чтобы закончить портрет. Агнеса обещала постараться. Герцог приглашал ее отобедать с ним, а после отправиться на прогулку в Лувр, который стоял сейчас пустынным из-за отъезда Двора и искренней любви коннетабля к Турнельскому дворцу. Она обещала подумать над приглашением, но сейчас удалилась, ссылаясь на важные дела.

  Обедали они в таверне близ Гревской площади, где заранее условились встретиться с гасконцами. Там их и нашли де Вогез, де Ковеньяк и де Сент-Малин. Оказалось, что Луи Бризоль не успел передать никаких сведений, ведь он схвачен и сидит в «холодной» в коллеже Сорбонна. Похоже, его товарищи по Наваррскому коллежу собираются вызволять своего однокашника. Настроения у школяров воинственные. Они выставили постоянную охрану возле дома господина Ла Рамэ, и никуда не пускают его без сопровождения. Шарль де Рибомон мало чем им помог, он давно порвал связи с католическими офицерами, а придворная жизнь его никогда не интересовала. Он предложил маркизе обратиться за помощью к ее соседу господину де Бурдейлю, недавно прибывшему в Париж. Уж он – то всегда в гуще событий. Его адрес можно найти у госпожи де Рец, поскольку он является ее кузеном.

  Агнеса тут же написала записку для мадам маршальши, а шевалье де Вогез отправился доставить ее. Вернулся он вскоре, принеся нужный адрес. Госпожа де Рец не смогла сдержать хитрой  улыбки, передавая послание. Похоже, она решила, что маркизе мало господина де Ньевиля. Что и говорить, репутация де Бурдейля, известного также как аббат Брантом, была скандальной. Он не пропускал ни одной юбки, а его амурные похождения делали честь любому ловеласу.
Маркиза написала еще одно письмо, которое обещал доставить Ковеньяк. Де Бурдейль жил в Университетском квартале. Придется снова идти через все эти мосты. Хорошо, что они успели отдохнуть и подкрепиться. Местом встречи маркиза обозначила дом де Рибомона. Видимо, нужно снова воспользоваться его гостеприимством.

  На мосту Нотр-Дам было шумно, несмотря на жару. Они слышали призывы сбросить гугенотов в Сену, которые кричал какой-то мужчина, слышали песню Агнесы, распеваемую толпой мальчишек. Когда они прибыли к господину де Рибомону, тот встретил их с очень смущенным видом, сообщив, что Брантом уже ждет Агнесу в комнате наверху.

  Де Вогез и де Корильон не хотели оставлять ее наедине с таким распутником, но Агнесса твердо и непреклонно велела ждать здесь. Господин Брантом сидел за столом, листая книгу. При виде маркизы он вскочил на ноги и заулыбался.

- О мадам, вы еще прекраснее, чем я помню. Идите же ко мне, моя дорогая, я вас расцелую, - проговорил он, протягивая руку.
- Умерьте свой пыл, сударь, наш разговор будет исключительно деловым.
Он горестно вздохнул:
- Ах, вы раните меня в самое сердце. Прийти навстречу с прекрасной дамой, и говорить о делах. Разве это не печально?
- Ваши комплименты изысканны, как всегда. Увы, обстоятельства слишком тяжелые для романтического настроя. Гизы готовятся устроить резню в Париже. У нас есть неопровержимые доказательства, что они нацелены истребить гугенотов Тампля. Помогите мне, сударь! У вас есть друзья среди офицеров Пьемонтского и Орлеанского полков? –
- Вот это да! – проговорил он встревоженно. От былой веселости не осталось и следа, - я католик, сударыня, но мне претит мысль о насилии над невинными. Поэтому я помогу вам. Да, я частенько пью и играю в кости с офицерами.
- Не могли бы вы сделать это сегодня? А заодно узнайте о роли полков в грядущей резне.
- Я бы с удовольствием, но увы я проигрался и остался на мели.
- Я дам вам 500 ливров. После получите еще столько же.
- Ну что же, тогда не вижу препятствий. Завтра днем я расскажу все, что узнал. Встретимся здесь?
- Лучше передайте информацию пастору Мерлену, а я оставлю у него деньги.
- Будь, по-вашему, - Брантом поклонился и подошел к двери.

  Едва они открыли дверь, как столкнулись нос к носу с де Вогезом и де Корильоном. Мужчины стояли с обнаженными шпагами, прислушиваясь к каждому слову в комнате. Похоже, они были готовы ворваться внутрь в любой момент.