6. Ведро крови

Тем временем Грёза быстро приближалась к замку, ориентируясь на Главную башню, ибо княжеские апартаменты размещались именно там.

Следом за ней, чарующе фосфоресцируя голодными глазами, осторожно кралась внушительная стая василисков-падальщиков – обыкновенная свита сопровождения любого крупного демонического хищника. Иногда, большей частью для порядка, Грёза кидала на них значительные мрачные взгляды, – василиски, виляя змеиными хвостами, подобострастно затаивались, готовые в любую минуту провалиться сквозь землю.

*       

Сказочная Твердыня была превосходно укреплённой цитаделью, возведённой пленными гоблинами по всем правилам фортификационного искусства времени «оно».

Крепость удачно объединяла в себе неприступность и красоту – громадная круглая многоэтажная башня, тесно окружённая жилыми и хозяйственными постройками на фоне обязательного изысканного пейзажного парадиза, внутри тройного кольца мощных зубчатых каменных стен, сплошь покрытых изумрудными коврами благородных троллических мхов.

Внешнюю ограду, почти целиком состоящую из сомкнутого ряда островерхих башен с  выступными балконами для навесной обороны, охватывал убедительно широкий, и столь же глубокий кольцевой ров, наполненный водой, где в охранных целях традиционно разводилась всяческая премерзкая амфибиальная живность: суровые прудовые тролли, бдительные сирены, злыдни, и, конечно же, мымры.

Специально приставленная челядь периодически жестоко дразнила сих питомцев, поддерживая на должном уровне необходимые сторожевые навыки.

Единственный вход в Сказочную Твердыню – неподвластные магическому воздействию ворота из льдистой стали, секретом изготовления которой владели только высокогорные гномы, охранялись особенно тщательно: их защищал тройной ряд посеребрённых решёток, подъёмный мост через ров был прикрыт отлично укреплённым монументальным бастильоном, угрожающе чернеющим жерлами крупнокалиберных баллистических орудий в узеньких щелях бойниц, снабжённых внушительными серебряными оберегами от всех видов нечистой силы.

В колеблющемся свете факелов и фонарей было видно, что мост – поднят, решётки опущены, а стальные ворота заперты на толстые засовы.

Ночную тишину нарушало сонное бормотанье – боевые дозоры, несущие караул на стенах и башнях,  читали святые молитвы, отвращая таким образом коварные происки духов-мытарей, всевозможные вредоносные колдовские инсинуации и прочие пагубные влияния, пущенные по ветру.

Грёза подошла к краю рва и остановилась, задумчиво оглядывая оборонительные рубежи.

Послышался сдавленный хохот. В опасной близости от неё тёмную водную гладь рассекли острые гребни прудовых троллей и – сразу же исчезли, разочарованно булькая пузырьками сероводорода – такое чудовище было им явно не по зубам. Привычно пахнуло серной кислотой.

Из светящихся зарослей мандрагоры, шмыгая обветренными, исцарапанными носиками, высунулись духи любопытства, мгновенно впечатлились до покраснения и пропали.

Вдоль противоположного берега важно шествовала почтенная зелёная мымра с мымрятами – узрев появившегося оборотня, семейство не мешкая, плюхнулось в тину.

Сирены благоразумно молчали, на всякий случай, улепетнув куда подальше.
Злыдни коварно мутили воду на глубине.
И только полуночные сильфы, как ни в чём ни бывало, быстро проносились в воздухе, оставляя за собой мерцающие следы.

Грёза отступила назад, примериваясь для прыжка, однако он не понадобился: едва старинные часы на Главной башне пробили двенадцать – замковые ворота, гулко дрогнув, со скрежетом распахнулись, посеребрённые решётки взмыли вверх, а мост, громыхая цепями, плавно опустился.
В открывшемся куполообразном проёме стоял князь Эли Бреальдьеге.

Грёза узнала его мгновенно, главным образом по великолепной, блистающей ало-пламенным светом ауре, пронизанной ослепительно-золотыми и умиротворяюще-зелёными лучами. 
Ауре, полной бесстрашия и внутреннего величия, столь характерных для этого человека.

В  изящных, аристократически-белых руках князь держал большое ведро.
Порыв ветра донёс будоражащий, сладкий запах – ведро было полным крови, свежей пегасьей крови, только что из ярёмной вены.

Грёза заинтригованно воззрилась на князя – зачем хозяин Сказочной Твердыни вынес ведро крови ровно в полночь к воротам замка?

Впрочем, она не стала утруждаться долгими размышлениями – возможно, его светлость дал обет устраивать здесь кормище для вампиров, у людей его круга иногда бывали самые странные причуды!

Так или иначе – князь преспокойно поставил ведро крови за ворота, на холодную ночную дорогу, и… – жестом предложил оборотню войти на территорию крепости.

Человек и чудовище шли рядом, чувствуя себя вполне естественно, и удовлетворённо обществом друг друга.

Бреальдьеге не спрашивал Грёзу, почему она пришла к нему, не задал ни единого вопроса, не проявил удивления, просто принял, как данность и это ей очень понравилось.

Люциферически светясь, Грёза благосклонно взирала на князя…

Сначала изменились её глаза – из непонятных, узких, превратились в большие и выразительные, притягательные, со странно меняющимся цветом, они переливались как морская волна, сине-серо-зелёным и – завораживали…

Однако взор по-прежнему выдавал в ней демона – давящий, неподвижный, он был холоден, непроницаемо тёмен, отблёскивал антрацитом и действовал пугающе.

Поднимаясь с колен, Грёза легко трансформировалась – чёрный монстр бесследно исчезал, словно растворяясь в ночи, окончательно проявившийся человеческий облик был невыразимо прекрасен!

Обольстительное существо, полное невинной прелести, представшее перед хозяином замка, казалось тому нереальным кадавром: волшебно ожившей гениальной скульптурой, божественной фреской, чудом сошедшей со стены – структура и пропорции тела, тонкие унисексуальные черты ангельского личика были самим совершенством, идеальным сочетанием линий, красок и форм, и, вместе с тем – воплощением странной, поистине бездушной красоты.

Красоты, производящей потрясающее впечатление, даже, несмотря на то, что тупая сила оборотня иной раз с ужасающей неотвратимостью проскальзывала в её движениях, несколько сковывая их, отчего походка становилась тяжёлой, а манеры неуклюжими.

Ведь по сути своей Грёза была сверхъестественным монстром, существом, максимально приспособленным к жизни на суровых и непредсказуемых просторах земель Троллических, изначально враждебных людям.