Научи меня прощать. Глава 144

Начало повести: http://proza.ru/2020/02/28/1946
Предыдущая глава: http://proza.ru/2022/05/02/1567

Осень была теплой и сказочно красивой.

Она весело шуршала листвой, раскручивала, жонглировала в воздухе желтыми резными листьями, радовала ярким солнцем и невероятной красоты закатами.

Но Вера почти не замечала вокруг себя всей этой яркости. Вся её жизнь сосредоточилась вокруг учёбы, работы и больницы.

Теперь она приходила к Виталию только в отсутствие Нины Марковны.
Она стала испытывать что-то сродни отвращению к этой женщине. Подобно такому, когда тебе приходится ловить дома, неизвестно как попавшую туда, мокрицу или паука.

Пауков Вера боялась даже самых маленьких. Кажется, это называлось «арахнофобией», или как-то ещё, но стойкое ощущение невыносимой брезгливости девушка в себе пересилить  не могла.

Теперь Нина Марковна вызывала у неё подобные ощущения. У Веры никак не получалось забыть её железную хватку, когда та вцепилась в её руку так сильно, что на тонкой коже потом проступили синяки.

Родители, кстати, заметили их, первой эти синяки увидела Светлана, но как ни пыталась разговорить дочь, как ни старалась вытянуть из неё подробности произошедшего в больнице – Вера упорно молчала или говорила, что всё в порядке.

Но «всё в порядке» не было… Скорее, наоборот.

Виталий после того, как пришел в сознание и узнал, что у него серьёзные проблемы со спиной, впал в депрессию и стал вести себя с Верой так, что девушке хотелось плакать после каждого визита в больницу.

Доктора, собрав какой-то консилиум, в конце концов, вынесли вердикт, что выздоровление возможно только при проведении довольно сложной операции. После неё есть вероятность поставить Виталия на ноги.

Денис Алексеевич бегал по знакомым, без концов обрывал телефон, звоня всем подряд в поисках хорошего хирурга. В больнице ему предложили везти Виталия в Москву.

Нина Марковна после того, как врачи дали такой прогноз, почти поселилась в больнице, хотя Виталий уставал от назойливости матери. Он жаловался на неё и отцу, и самой Вере, однако Нина Марковна продолжала упорно сидеть в палате часами.

Вера подозревала, что женщина делала это нарочно, чтобы ограничить до минимума их с Виталием общение.

На самом деле, догадки Веры были не так уж далеки от действительности. Нина Марковна прекрасно понимала, что пока она ухаживает за сыном, ни о какой работе в поликлинике, на которой настаивал во время ссоры муж – не может быть и речи.
Убивая сразу двух зайцев, Нина Марковна держала под неусыпным контролем все контакты сына и радовалась, что Вера не появляется в больнице.

Виталий с отцом не говорили ей о том, что Денис Алексеевич сразу же звонит Вере, как только Нина Марковна едет домой отдохнуть, сменить одежду, заняться домашними делами, чтобы приготовить сыну что-то домашнее из любимой им еды.

- Меньше знает, крепче спит, - грустно вздыхал Денис Алексеевич, в очередной раз встречая внизу, в вестибюле больницы, Веру, накидывая на её худенькие плечи белый халат и забирая у неё из рук сумку.

- Что принесла на этот раз? – он устало улыбнулся ей.

- Пару книг. – Вера тоже вздохнула. – Я подумала, что ту, что я приносила на прошлой неделе, Виталий уже прочёл. Во всяком случае, когда он перелистывал её, было видно, что он заинтересовался…

- Нет, Вера, не прочел. – Денис Алексеевич покачал головой. – Не притрагивался он к книге. Положил её в тумбочку, да так и не доставал. Вернее, доставал, но только для того, чтобы сделать вид, что внимательно читает, когда мать особенно надоедала ему. Что с ней делать, ума не приложу, как собака на сене – ни себе, ни людям. Я попробовал поговорить с врачом, чтобы ей не разрешали всё время проводить в палате, но тот только руками развёл: «Вы же понимаете, что в таком случае я буду вынужден ограничить все визиты к Виталию, включая вас и его девушку? Правила одинаковы для всех».

Вера понимающе кивнула и взялась за ручку двери, ведущей в палату.

- Верочка, ты иди к Виталию, а я попробую разыскать Александра Васильевича. Он просил меня зайти, может есть что-то новое по поводу лечения.

- Хорошо, Денис Алексеевич, конечно.

Мужчина двинулся вперёд по коридору в сторону ординаторской, а Вера тихонько вошла в палату.

Виталий лежал, устремив взгляд в потолок и смотрел в одну точку.

- Опять пришла? – спросил он, скосив взгляд на вошедшую Веру.

- Здравствуй. Ты не рад меня видеть? – Вера подавила обиду и широко улыбнулась, наклонилась и поцеловала молодого человека.

В голове снова промелькнула мысль, что Виталий всё чаще стал встречать её мрачным и раздраженным выражением лица. Она объясняла это тем, что он вымотан и физически, и морально, ему надоела больница, надоела мать с бесконечными диетическими супчиками, а больше всего надоела собственная беспомощность и бессилие.

Виталий помолчал, но всё же ответил:

- Рад. Конечно, я рад, Вера. Но я же просил тебя, не нужно мне больше ничего приносить. Я ничего не хочу, да и мать постоянно торчит рядом, готовая исполнить любое моё желание.

Он усмехнулся.

– Похоже, что я обзавёлся собственной золотой рыбкой на посылках. Вчера сказал, что мне хочется красной икры. Причем сказал исключительно для того, чтобы отправить её из палаты хоть ненадолго. Так что ты думаешь? Её не было всего час!
Она вернулась через час и привезла мне банку икры.

- Виталик, но ведь она заботится о тебе… - Вера присела на стул рядом с кроватью, - разве это плохо? Подумай о том, что тебе повезло, у тебя любящие родители, готовые для тебя горы свернуть.

- А вот с этим мне тоже повезло?! – вдруг истерически выкрикнул молодой человек и ударил руками по кровати, немедленно застонав от мгновенной боли. – Я лежу тут, как кукла, разве ты не понимаешь?!

- Виталик, успокойся, я всё понимаю.

Вера снова подавила подступившие к горлу слёзы.

- Прости… - Виталий в отчаянии закрыл глаза. – Прости меня, Вера. Но мне тяжело тебя видеть, понимаешь? Мы сроили так много планов, мы должны были быть счастливы! А что теперь? Я теперь даже не человек. Так, всего лишь половина человека…

Вера наклонилась, что бы поцеловать его, Виталий инстинктивно потянулся к ней и тут же снова вскрикнул от боли.

Его лицо исказила страдальческая гримаса, он был похож на полуповаленное от непогоды дерево, которое изо всех сил продолжало цепляться корнями за почву.

Вера сделал вид, что не заметила этого выражения на лице Виталия, просто спокойно поправила ему подушку.

- Вот видишь, ты чувствуешь боль, и врач сказал, что это очень, очень хорошо!

- Я чувствую боль уже два месяца! – голос молодого человека был уставшим и раздраженным, - и никаких улучшений нет. Врач сказал, что нужно оперировать.

- Возможно, что и так, - Вера села рядом и вытащила из сумки две книги. – Зато потом непременно наступит улучшение. Вот, я принесла тебе почитать.

- Зачем? У меня есть книга, – взгляд Виталия равнодушно скользнул по обложкам, – одной мне вполне достаточно.

- Ты собираешься без конца перечитывать Дюма? – Вера улыбнулась. – Хороший автор, но ведь невозможно читать одну и ту же книгу бесконечно.

- А я и не читаю. – Виталий слегка поморщился. – Я просто делаю вид, что занят. Так моя матушка меньше надо мной кудахчет.

Он улыбнулся, и на мгновение Вере показалось, что вернулся её прежний Виталий, улыбчивый, красивый, влюбленный.

Но лицо молодого человека быстро приобрело прежнее равнодушное выражение.

- Вера, можно тебя попросить?

- Да, конечно!

Девушка обрадовалась. Если появились просьбы, значит, всё будет хорошо, главное – не терять надежду.

Вера понимала Виталия, переживала за него, хотя старалась вести себя обычно, так, словно ничего не произошло, словно у Виталия обычный аппендицит. Она была уверена, что он обязательно встанет на ноги, ведь прогноз врачей был далеко не безнадёжным.

Только вот Виталий не разделал Вериного оптимизма, он мрачнел день ото дня всё больше.

Вере вдруг подумалось, может быть, это дело рук Нины Марковны? Ведь она проводит часы наедине с сыном, не молчат же они всё это время, в самом деле?

Эта мысль испугала. Бабушка Нюра часто повторяла: « Вода камень точит».  Если Нина Марковна настраивает сына против неё? Что Вера может с этим поделать?

Девушка в отчаянии закусила губу и приготовилась выслушать просьбу Виталия.

Однако то, о чем он её попросил, не сразу дошло до Вериного сознания.

- Что? Я не понимаю, Виталик? – Она подняла на него полные слёз глаза. – Ты меня прогоняешь?

- Нет, нет, Вера, что ты! Конечно, я тебя не гоню, я же люблю тебя! Просто пойми, когда ты приходишь ко мне, такая красивая, такая… - он замялся, подбирая нужное слово, но потом слегка нахмурился и продолжил, - …такая недоступная теперь, я с ума схожу от ревности! Я понимаю, что я теперь никто, просто кукла, как я могу лишать тебя нормальной жизни?

- Виталий, ты в своём уме, что ты такое говоришь?! – Вера была потрясена. – Я твоя невеста, ты забыл? Моё место рядом с тобой!

- Я это понимаю, Вера… 

Виталий вздохнул, ненадолго закрыл глаза, потом снова продолжил:

- Я не хочу, чтобы ты приходила в больницу, - твердо закончил он и посмотрел на девушку. – Вера, мне нужно время. Мне надо свыкнуться с той ситуацией, в которой я очутился. Когда я вижу тебя, я понимаю, чего я лишился.

- Но ты не лишился меня! – Вера была в отчаянии. – С чего ты решил, что я тебя оставлю?

Виталий грустно улыбнулся.

- Как раз наоборот, Верочка. Я как раз уверен в том, что ты меня не оставишь. А вот я не имею права ломать тебе жизнь, которая ещё даже не началась толком. Кто я такой теперь, что я смогу тебе дать? Пенсию по инвалидности и бесконечные больницы? Разве о такой жизни ты мечтала?

Вера помотала головой, надеясь, что всё, что говорит сейчас Виталий – просто дурной сон.

- Ну уж нет. Это ты меня послушай! - начала Вера. – Кто тебе дал право распоряжаться чужой жизнью?! Почему ты всё решил за меня? Может быть, ты мне и жениха нового подберёшь, раз уж такое дело?

Изрядно похудевшее лицо Виталия ожесточилось, стало резким, упрямым, он сжал зубы.

- Что, неприятно? – Вера не могла остановится, в ней сейчас говорила обида, - но ведь ты сам решил, что рядом с тобой мне не место!

- Я не это имел в виду, - пробормотал Виталий сквозь стиснутые зубы.

- А что тогда ты имел в виду? – Вера в изнеможении опустилась на стул. – Послушай, Виталик, я от тебя не откажусь. Ну, вот сам подумай, если бы такое несчастье произошло со мной, ты бросил бы меня?

Молодой человек тяжело выдохнул, отрицательно помотал головой.

- Значит, мне тоже позволь самой решать, что мне делать с моей жизнью, понял? Выбрось всякие глупости из головы, читай книги и настраивайся на выздоровление. Да, будет больно, будет много трудностей, будет много работы, но ты встанешь на ноги, я в это верю, слышишь?

Виталий кивнул.

- Я прихожу к тебе не так уж и часто, разве ты не заметил? – Вера, нахохлившись, сидела на стуле, похожая на маленького, несчастного воробушка.

Виталий взял её за руку.

- Из-за мамы?

Девушка кивнула.

- Да, Виталик, из-за неё. Не знаю уж, отчего я так ей не нравлюсь, но она меня на дух не переносит, поэтому я решила, что не следует нам с ней сталкиваться здесь нос к носу. Нина Марковна уходит, я прихожу. Только она находится у тебя в палате почти круглосуточно, так что времени у меня всегда немного.

Вера посмотрела на часы.

- Я с ней поговорю, - пообещал Виталий.

- Не вздумай! – Вера улыбнулась ему. – Она у тебя очень упрямая, сделаешь только хуже. Как твой папа сказал: «Меньше знает – крепче спит!»

- Хорошо.

В палату заглянул Денис Алексеевич.

- Верочка, можно тебя? Нужно поговорить.

- Конечно, я как раз собиралась уходить.

Вера поцеловала Виталия, погладила его густые волосы, отросшие в больнице.

- Люблю тебя. Не забывай! – шепнула она ему, потом вышла из палаты вслед за Денисом Алексеевичем, тепло улыбнувшись Виталию напоследок.

***

- Хандрит? – мужчина обеспокоенно взглянул на Веру.

- Хандрит, - подтвердила та, усевшись на кушетку в коридоре. – Простите меня,
Денис Алексеевич, но мне действительно уже пора, о чём вы хотели поговорить?

Отец Виталия замялся, его руки, сцепленные в замок, с длинными, сильными пальцами, нервно подрагивали.

- Верочка, у меня хорошие новости. Но я не знаю, как ты к этому отнесешься…

- Хорошие? – девушка обрадовано посмотрела на мужчину и заулыбалась, - не томите, Денис Алексеевич, вам что-то новое рассказал Александр Васильевич?

- Нет, нет, Александр Васильевич ничего нового не сказал. Вернее, сказал, но дело не в нем. Он по-прежнему уверен, что Виталию необходима операция, а после неё – долгая и сложная реабилитация. Он дал мне совет, я им воспользовался. Напряг все свои связи и возможности…

- Виталий будет ходить? – Вера задала вопрос очень тихо, страшась услышать отрицательный ответ.

- Будет. – Денис Алексеевич похлопал её по руке, которая от волнения похолодела. – Он будет ходить, Вера, но для этого вам придется расстаться…

Девушка, осознав смысл услышанного, уставилась на мужчину, не силах произнести ни слова. Неужели Нина Марковна добилась своего?

- Вера, Вера! Успокойся, девочка, - засуетился Денис Алексеевич, - прости меня, старого дурака, я как слон в посудной лавке! Я не это имел в виду! Я только хотел сказать, что вам придется расстаться на какое время! Я договорился с Глебом, Виталий наверняка тебе о них говорил, о Веронике и её родителях. Глеб сейчас в Москве не последний человек, поэтому он предложил ещё один вариант – везти Виталия в Германию, в одну из известных клиник, где специализируются на подобных травмах. Поэтому сейчас я продаю дачу. Как только у меня будет нужная сумма, Виталий с матерью уедут. Оперировать Виталия тоже будут там. Я поехать не смогу, мне нужно работать, чтобы у сына было всё необходимое.

- Но ведь я тоже могу поехать… - начала было Вера, но мужчина не дал ей закончить.

- Не можешь, Вера. По документам ты Виталию никто, вы не женаты. Если бы вы уже были в браке, то вопросов бы не возникло, с ним поехала бы ты, как законная жена. Но в данном случае ехать может только кто-то из ближайших родственников, поэтому поедет Нина.

Сердце Веры забилось сильно-сильно.

- Надолго они уедут?

Это был самый главный вопрос. Ответ на него она боялась услышать, хотя понимала, что совсем не об этом нужно думать сейчас, а о том, что Виталию выпал шанс. Этот шанс нужно обязательно использовать.

- Верочка, ты ведь сама понимаешь, что это – надолго. Полгода, как минимум. Во всяком случае, на такой срок рассчитана программа реабилитации. Глеб помог мне с документами, визами, помог с деньгами… Даже продажа дачи не покроет всех расходов, мне ещё нужны будут деньги, но я хороший протезист, я заработаю. Лишь бы сын снова встал на ноги, понимаешь? Я сделаю для этого всё!

- Да, я всё понимаю, Денис Алексеевич. Конечно же, нужно ехать. Виталий уже знает?

Мужчина покачал головой.

- Пока не знает. На данный момент знаем только мы с тобой. Я даже Нине не говорил о поездке, хотя она, кажется, будет рада отъезду больше, чем Виталий.

Денис Алексеевич помрачнел, извиняющимся взглядом покосился на Веру.

- У моей Нины сложный характер, правда?

Вера грустно улыбнулась.

- Что есть, то есть. Я думаю, она никогда не смирится с тем, что Виталий выбрал в жены именно меня.

- Ерунда. – Мужчина ободряюще сжал холодную Верину ладошку. – Она привыкнет. Виталий поправится, вы поженитесь, пойдут внуки и она смирится. Любая бабушка на что угодно пойдет ради внуков. Тем более такая женщина, как Нина.

Веру слегка передернуло от этих слов. «На что угодно пойдёт…» Нет уж, не нужно ей, Вере, такого сомнительного «счастья». Ей будет вполне достаточно того, что Нина Марковна просто перестанет лезть в жизнь своего взрослого сына.

- Вы же предупредите меня, когда будете планировать уезжать?

- Разумеется, Верочка, разумеется. Как только я улажу вопрос с дачей, деньги отправятся на счет немецкой клиники, Виталия с Ниной там уже будут ждать. Расходы предстоят очень большие, но я справлюсь. Низкий поклон Глебу, конечно, он так нам помог…

Денис Алексеевич замолчал. Даже в свете ярких ламп дневного света в коридоре было видно, что лицо у него приобрело нездоровый оттенок, под глазами залегли темные круги.

- Буду ждать вашего звонка, как всегда. Мне пора, скоро увидимся.

- Конечно, Вера, я позвоню.

Вера пошла по направлению к лестнице, а Денис Алексеевич всё смотрел ей вслед, пока она не скрылась за поворотом длинного больничного коридора.

«И почему Нина так сильно невзлюбила эту девочку?» - в очередной раз подумал он, нервно передернув плечами.

Открыл дверь палаты, натянув на лицо улыбку, и быстро вошёл к сыну.

***

Новый учебный год начался с неприятностей.

Сначала Злату поставили перед фактом, что ей придётся поменять кабинет, чем она была крайне недовольна, поскольку много усилий было вложено в починку шкафчиков, дверей, рам и школьной доски.

Она поначалу собиралась устроить скандал, но потом директор уверила её, что она только выиграет от переезда, поскольку новый кабинет имеет небольшую «лаборантскую», потому что был бывшим кабинет химии.

Злата задумалась. Решив, что такой кабинет ей действительно понравится больше, она решила не скандалить.  Тем более, что крошечная «лаборантская» ей очень приглянулась. Там стоял отдельный, старый и обшарпанный, письменный стол, была розетка, а главное – там можно было поставить вешалку для одежды. Кстати, комнатка закрывалась на ключ, что тоже было немаловажно.

Кроме всего этого, Злата прикинула в уме, как удобно будет приглашать Семёна в школу под удобным предлогом помощи  с небольшим ремонтом.
Пожалуй, она даже будет в выигрыше.

Состроив недовольную мину, она заявила, что готова переехать в новый кабинет, если его одобрят родители.

Родители, осмотревшись, кабинет одобрили, тем более, что было решено, что шкафы для одежды можно будет забрать из старого классного пристанища, как и занавески, купленные на родительские деньги.

Однако неприятности на этом не закончились.

Сначала через месяц у Златы потерялся недавно выданный классный журнал, а к концу первой четверти случилась драка. Подрались Павлик с Петькой Рыжовым. Причем подрались настолько яростно, что у обоих были расквашены носы, а под глазами светились багровые «фонари».

Замять дело не удалось, новость о драке дошла до директора школы.
Злату вызвали «на ковёр», где она была вынуждена выслушать целую лекцию о детской психологии, одновременно злясь на прозрачные намёки директрисы о соответствии Златы Анатольевны занимаемой должности.

Но даже это в результате сыграло ей на руку – директор обязала Злату вызвать в школу отцов провинившихся драчунов, и провести с ними беседу, что Злата с удовольствием сделала.

Приказав мальчишкам положить на свой стол дневники, она размашисто написала в каждом: «Убедительная просьба отцу явиться в школу. Причина: драка с одноклассником».

Обе записи были абсолютно одинаковыми, с одной лишь оговоркой: даты с требованием явиться для беседы оказались разными, с разницей в два дня.

Злата довольно улыбнулась про себя. Всё шло именно так, как она задумала…

Продолжение следует...