Бремя серого человека 8

12 апреля 2020. Дмитрий Рогозин поздравил с Днём космонавтики всех сотрудников предприятий российской ракетно-космической промышленности и смежных отраслей. Среди прочего он сказал:
- Для нашей страны это один из лучших и самых тёплых праздников. Потому что связан этот праздник с первым полётом человека в космос. И этот человек — наш человек!
Директор редко готовил речи перед общественностью, обычно произносил их экспромтом. И сегодня он произнёс то, что было у него на душе. А на душе было тепло, потому что сегодня он узнал, что серый человек на МКС не обнаружен. Ранее он начал испытывать сомнения в духовной чистоте того, что предстояло сделать на станции. Неизвестно, что соберёт 3Д-биопринтер на матрице непонятного существа. Вдруг появится какой-нибудь голем, и что с ним делать? Но вот вопрос отпал сам собой, и, хотя все планы пошли прахом, на душе вдруг стало тепло и светло. Скорее всего, это передышка, и серый ещё вернётся. Но это будет потом, а он к тому времени подтянет морально-этические моменты работы с ним. Впрочем, если успеет. Была ещё одна причина для хорошего настроения – два дня ранее появилось много работы, и серый человек сегодня мешался бы под ногами. А произошло это так.
10 апреля 2020 в Ново-Огарёво президент собрал совещание по космосу. К нему было подготовлено несколько предложений по развитию орбитальных группировок спутников, а также по их интеграции. Интеграция была направлена в первую очередь на обработку информации от разных систем – наблюдения, связи и т. д. А целью всего этого было подготовить руководство страны к предстоящим затратам на развитие космоса. Дмитрий Рогозин, делавший доклад, даже допустил образное сравнение будущей группировки спутников со сферой, так много их было. Сначала более 200, а затем, в самых лучших мечтаниях – до 600.
Но президент всё понял буквально, и тут же на пресс-конференции объявил о проекте «Сфера». Чисто заявленных объектов им было принято бесстрастно – 600 так 600.
Теперь отступать было некуда. Все принципиальные возражения можно было отметать сходу, а на стенания по поводу того, как мы будем решать те или иные проблемы, оставался один ответ:
- Технически.
И всё завертелось. Уже на следующий день был утверждён проект «Сфера» и назначен его директор. Им стал директор департамента перспективных программ Сергей Прохоров. А 12 апреля Сергей заявил в интервью корреспонденту ТАСС, что облик программы "Сфера" уже определён.
В этот же день, несмотря на воскресенье и праздник, Директор отдал ещё одно распоряжение.
- Борис, у меня к вам поручение. Сегодня такой день, что до руководства «Энергии» не дозвониться, а настаивать звонками я не хочу. Завтра с утра возьмите мою машину, какую захотите, отправляйтесь в «Энергию» и организуйте выезд комиссии для осмотра модуля «Наука». Как соберутся, пусть выезжают в Фили на этой же машине, а потом и я туда подъеду. Насчёт комиссии я отослал им распоряжение в пятницу вечером, они должны знать. Модуль, вы помните, хруничевцы собирались отправить на Байконур через неделю.
Борис не знал о сроках, но кивнул.
- Сами останьтесь в «Энергии», встретьтесь с руководством, посмотрите что там и как по нашей части. И ещё меня интересует вопрос: уже две недели, как новый руководитель был представлен в «Энергии», а акционеры всё медлят с решением.
-- --
13 апреля 2020. Начало разгара пандемии Сергеич встретил в Королёве в ожидании очередной командировки на Байконур. Обстановка была нервозная, и он планировал отсидеться в городе, не шастая по магазинам без надобности, а потом, как он надеялся, на Байконуре, который будет изолирован от заразы. Только не выезжать в Москву!
Но не тут-то было. Утром ему позвонил непосредственный начальник:
- Панкратов, как твоё здоровье?
- Нормально, работаю. Точнее, «не дождётесь».
- Это хорошо. А вот я на больничном.
- Оно?
- Да, похоже, - голос начальника был хриплым, - но ты не расслабляйся. Заместо меня поедешь в Фили принимать «Науку». Её проблему ты знаешь, как проверить – тоже. Возьми с собой специалиста. Болеют многие, и главнее тебя никого нет.
- Я, как руководитель комиссии? И когда?
- А почему нет? Сейчас!
Сразу после окончания разговора Сергеич стал думать, как уклониться от обязанности. Прямо не получалось, и он стал не спеша собираться. Сначала - найти специалиста. И тут же неудача. Нужного человека не нашлось, а «тётя Клава», женщина старше его, и ни разу не бравшая в руки ничего, кроме бумаги, мыши и клавиатуры, и молодой техник Василёк (как они друг друга называли), были не в счёт. Остальные заявили о больничном. Сергеич был уверен, что как минимум половина из этих случаев не связана с ковидом, но поделать ничего не мог. С помощью Василька он нашёл приборы для звуковой прослушки топливных магистралей, через «тётю Клаву» получил бланки актов.
Теперь можно было собираться. Чтобы выйти за проходную в рабочее время, нужно было оформить пропуск, а он оформлялся вместе с командировочным удостоверением. Смысла в нём не было, так как при поездке в Москву командировочные не выплачивались, но порядок есть порядок. Надо только подписать командировочное у началь… … у кого? Свой болеет, и Сергеич попытался заглянуть к заму. Но дверь в его кабинет оказалась закрыта, и только тут он вспомнил, что зам, человек пожилой, с прошлой недели ушёл на удалёнку. Как он обменивался информацией с закрытым предприятием, Сергеич думать не стал, и пошёл к начальнику повыше. Но и там не было никого. Впрочем, его обнадёжили, что тот в местной командировке и попозже появится. Но и здесь Сергеич ждать не стал, и, решив, что вопрос достаточно важен, пошёл к Генеральному.
Секретарша была на месте:
- Рано вы собрались в командировку, сейчас на предприятиях ещё не проснулись, и трудно кого-то найти, – сказала она с улыбкой (а было уже одиннадцать), - нашего генерального пока нет. Но сейчас мы решим вопрос.
Она стала набирать номера заместителей. Наконец, кто-то нашёлся.
- …прямо сейчас у себя? И долго?
Она положила трубку.
- Идите к директору по организационно-спортивной работе, только не задерживайтесь. Знаете, где его кабинет?
Сергеич знал. Этот директор был в другом здании на дальнем конце территории. Затем канцелярия, где ставится печать, затем бухгалтерия. Но туда уже до обеда не успеть, значит выйти за проходную удастся чуть раньше трёх часов, а это уже поздно, чтобы куда-то ехать, тем более, в Москву. Всё, поездка не состоялась, он сделал всё, что смог. Конечно, если все были бы на месте, оформление заняло бы намного меньше времени, но одному…
Мысли прервал оклик:
- Панкратов!
-- --
В понедельник сонная Москва не спешила освободить дороги от утреннего транспорта, и дорога до «Энергии» заняла у Бориса немного больше времени, чем он предполагал. Машину Директора Госкорпорации пропустили без вопросов, и он окунулся в обстановку на предприятии. А она был удручающей. Генеральный отсутствовал, ему уже был выписан больничный, других руководителей тоже не было. Отсутствовали начальники служб, которые ему были нужны, как сказал секретарша, среди рабочего персонала тоже много больных. Зато она нашла Борису сопровождающего. Сделав несколько звонков, Борис узнал, что принимать модуль «Наука» поедет комиссия во главе с неким Панкратовым. Что за Панкратов? Что-то знакомое вертелось в голове, и, выходя из здания, он вспомнил, что был такой Панкратов, проходил по делу «серого человека». И тут же узнал его по фото, которое было там – вот он!
-- --
Сергеич посмотрел в сторону. Одного человека он узнал, это был работник, совмещавший должность начальника музея предприятия. Музей работал не каждый день, а открывался в особых случаях, для специальных посетителей. Второго Сергеич видел впервые. Тот представился.
- …Можно просто «Борис». Как мне передало ваше начальство, вы возглавляете комиссию по приёмке модуля «Наука». И где комиссия?
- Задача поставлена несколько проще, это должна быть комиссия по устранению замечаний. Но её нет, кроме меня все болеют. Да и я сегодня не успеваю оформить выезд, команда поступила слишком поздно. Водители тоже болеют, добираться своим ходом – это до конца дня, да и в условиях эпидемии на общественном транспорте не хотелось бы.
- А вот в этой сумке что у вас?
- Это приборы для осмотра модуля.
- Они все есть?
- Да.
- Тогда сейчас мы всё устроим. Садитесь в машину Директора Госкорпорации, вас пропустят без вопросов, и также въедете в Центр Хруничева. Осмотр сделаете сами, для  акта возьмёте одного из местных, пусть пишет особое мнение, если захочет. Вот и вся ваша задача.
- Если я просто выеду за ворота, то меня будут искать после рабочего дня.
- Не волнуйтесь, я предупрежу.
Машина выехала к воротам, но они не открылись сразу. Вышел охранник и о чем-то поговорил с водителем, тот опустил стекло. Наконец, ворота открылись и машина проехала. Тогда Борис позвонил секретарше Генерального, и сообщил, кто выехал по поручению Директора и зачем. А после занялся вторым поручением.
Прибор ничего не зафиксировал на проходной, но в здании, где размещалось руководство, были следы. Слабые, средние. Но что это означало? Борис знал, что пришелец уже успел наследить на предприятии в прошлый раз, те это были следы, или новые? Долгое шастание с прибором около кабинетов отсутствующего руководства выглядело бы подозрительным, и Борис решил просто осмотреться. От сопровождавшего он узнал о музее, и попросил его сделать внеплановую экскурсию. Вообще-то все экскурсии в музей были неплановые, а Борис был рекомендован сопровождающему, как представитель Директора Госкорпорации, и потому экскурсия состоялась.
-- --
- Куда садиться? – Спросил Сергеич.
- Садитесь спереди, сзади – место Директора.
Машина подъехала к проходной, но ворота не открывались. Сергеич чувствовал, что водитель едва сдерживает возмущение. Подошёл охранник, и водитель опустил стекло.
- Послушай, ты. Ты до сих пор не уволен, потому что Директора в машине нет.
- Я в курсе важности вашей машины, но попрошу выключить лишние средства связи, они блокируют ворота.
- Какие ещё средства? Ничего у меня не работает!
Неожиданно для обоих ворота открылись, водитель поднял стекло, и поехал, не сказав охраннику ни слова. А после, уже Сергеичу произнёс, стараясь выдерживать лексику.
- Вот ведь… истуканы. Совсем нет порядка, а ещё и мы виноваты.
Но Сергеичу было не до разговора. Он вдруг почувствовал то, что когда-то чувствовал на Байконуре. Он оглянулся – в машине никого не было. Но чувство чьего-то присутствия осталось. Он даже оглянулся ещё раз, зная, что ничего не увидит. На что шофёр заметил:
- Неуютно? Я и сам иногда оглядываюсь посмотреть, есть ли ОН там. Вот еду пустой, и иногда оглядываюсь.
-- --
Борис предупредил музейщика, что будет пользоваться прибором для измерения остаточной радиации, и что это делается с ведома Директора. Музейщик знал, что радиация от предметов музея практически не превышает фон, и легко согласился. А прибор в музее показал высокие значения, очевидно свежий след пришельца. Это озадачило Бориса:
- А есть с музее экспонаты от последних полётов?
- Нет, лет семь уже ничего не привозили.
Борис прошёл по видимому следу и остановился у стенда, где за стеклом был разложен ряд куколок – детских игрушек и сувениров. Прибор здесь показывал очень отчётливый след.
- А это что такое?
- Ах, да, запамятовал. Когда я говорил про экспонаты, то подразумевал приборы или что-то ещё заведомо космическое. Это тоже космическое, но здесь технологий нет. Это индикаторы невесомости. Первая – из первого полёта болгарского космонавта. Тогда  её взяли, как талисман. В полёте произошёл отказ двигателя, Экипаж мог застрять на орбите и погибнуть. Космонавты посчитали, что талисман спас им жизнь, или внёс вклад в спасение. Как бы там ни было, её сдали в музей. С тех пор космонавты стали брать в полёт индикаторы, иногда куклы, иногда что-то другое. Куклы мы потом забирали в музей, и они все здесь. Последняя – из «СоюзаМС-13».
«Вот и разгадка. Оказывается, антропоморфная форма малого размера тоже ловушка для серого человека. Похоже, что он не смог из неё выбраться, пока не попал сюда». - Борис ещё раз посмотрел на ряд куколок. – «А здесь он смог перескакивать от одной куколки к другой – тоннельный эффект, и, разогнавшись, выскочить из ряда. Или нащупать куколку с менее выраженными антропомофными формами. Но где он теперь? Гуляет по предприятию?
-- --
Автомобиль въехал на территорию завода. На проходной Сергеич показал паспорт, и сказал, что выйдет без машины.
- На выход обязательно возьмите сопровождающего из сотрудников предприятия, - предупредил охранник.
Сергеич прошёл в цех. А вот и «Наука». Его встретили всего двое специалистов – «и у нас эпидемия!».
Присоединив аппаратуру, Сергеич включил ультразвук и начал слушать. Ранее был звук бьющихся о стенки микрочастиц, и Сергеич его хорошо распознавал. И теперь этот звук пропал. Но… но вслушавшись внимательно, он различил другой звук, который не знал, как интерпретировать. Он то затухал, то усиливался, но был!
В акте Сергеич отметил хорошую работу по прочистке топливных магистралей модуля, но в заключении написал, что проблема их чистоты решена не до конца и требует углублённого изучения специалистами. Из-за этого модуль «Наука» 19 апреля не был отгружен на Байконур.
Возвращаясь из цеха к проходной, и ведя на ходу тёплую беседу со специалистом, подписавшим акт со стороны центра Хруничева, Сергеич отметил про себя, что день удался. А заодно и странное чувство, прихватившее его в машине, отпустило.
-- --
13 апреля 2020, в конце рабочего дня Борис рассказал директору о результатах поездки. По ним были принято решение:
- Необходимо прочесать территорию «Энергии», найти, где ОН прячется. Озар пусть пока останется здесь.
- Это большой объём работы, Дмитрий Олегович. Территория не маленькая, чтобы пройтись цепью с приборами, нужно привлечь минимум человек двадцать. Что подумают на предприятии? Да и приборов у нас сейчас столько нет.
- Давно хотел спросить – а нельзя ли увеличить радиус действия наших приборов метров до ста?
- Мы постоянно их совершенствуем. Но примерно 30 метров – это физический предел. Дальше сигнатура не будет читаться, но если сделать усилитель, прибор можно преобразовать в грубый индикатор. Он будет достоверно определять явление на таком расстоянии, но по направлению будет большой разброс. Огромный разброс – тридцать-сорок градусов.
- Ну и пусть. Сделайте мне такой.
- Сделаем за две недели, Дмитрий Олегович.
- Хорошо. Теперь по сканированию. Поручаю «Энергию» вам. Спешить не нужно, работайте незаметно имеющимися силами. И нужно обеспечить приборами проверку всех кораблей перед отправкой на Байконур.
-- --
Когда Борис ушёл, был седьмой час вечера и настроение окончания рабочего дня. Но оно было прервано голосом секретарши:
- Дмитрий Олегович, с вами хочет говорить Брандестайн!
Это было очень не ко времени, так как политику в отношении партнёров в свете открывшихся обстоятельств Директор ещё не продумал. Нехорошее чувство предстоящего вранья защемило сердце, и Директор даже про себя взмолился, что делал нечасто:
«Господи, не дай мне согрешить обманом. Да минует меня чаша сия!».
Не отвечать было невежливо.
- Хэлло, Джим!
- Здравствуйте, Дмитрий! Предлагаю перейти в режим конфиденциальной беседы.
- Согласен.
Оба нажали нужные кнопки.
- Дмитрий, уверен, вы знаете, что нашего ОБЪЕКТА на станции нет.
- Да, я в курсе, Джим.
- И мы уверены, что ОН был до тех пор, пока на станции находилась астронавт Кристина Кук. ОН пропал вместе с её отлётом, но из разговора с ней стало ясно, что она не представляет, как это произошло. Во всяком случае, она непричастна к исчезновению. И к вам вопрос: можете ли вы дать какую-то дополнительную информацию на этот счёт?
Директор напрягся, думая, что говорить, а что - нет. И понял, что скрывать не имеет смысла.
- У нас есть, что сказать. Мы обнаружили, и совсем недавно, что ОН был вывезен на корабле на Землю.
- Как в первый раз?
- Нет, не в бытовом отсеке, а в возвращаемой капсуле. И мы поняли, как это получилось. ОБЪЕКТ оказался привязанным к индикатору невесомости – игрушке в форме маленького человека, а уже на земле как-то освободился. Дальше он куда-то пропал, и мы не знаем, в каком месте его искать.
- Есть ли предположения, когда именно он освободился?
Директор знал, когда «машенька» попала в музей, и решил не скрывать:
- Не более недели назад.
Брандестайн понял, что на совещании был уничтожен другой экземпляр серого человека. И это подтверждало полученные новые представления о нём. Да, серых людей в мире может быть много. Возможно, очень много. Осталось только неясным, держатся ли они особняком, или образуют какие-то сообщества. Но в любом случае, он получил достаточную информацию, и решил умолчать о своей встрече с явлением. Дальнейший разговор не добавил ничего нового, а по его завершении у обоих остались впечатления. Господь оказал милость Директору, и он не согрешил. Но сам Директор об этом не знал, и потому в чём-то себя выдал. Его собеседник, опытный политик, почувствовал, что тот что-то не договаривает, и проникся смутными подозрениями. В самом деле, пришелец давно уже на Земле, а освободился только неделю назад. А раньше что он делал или делали с ним? Но и Директор почувствовал, что Джим о чём-то умолчал, что была у него какая-то важная информация, и он её скрыл. С этого дня лёгкая тень недоверия накрыла отношения руководителей НАСА и роскосмоса.
-- --
14 апреля 2020. Директор получил неожиданное и досадное задание от президента. На встрече с общественностью в Череповце к нему пробился директор небольшого предприятия «Стратонавтика» с идеей развивать полёты в стратосферу. Это предложение президент и передал роскосмосу. «Но почему нам?» – удивился Директор. – «Стратосфера – это слой атмосферы от 10 до 50 километров, а космос – это то, что за атмосферой. Да и давно уже самолёты летают на высотах до 20, а в некоторых случаях – до 25 километров. И приходится с таким разбираться».
Недолго думая, он отправил все материалы в ЦНИИмаш, и с тех пор о них не слышал.
В этот же день Директор написал в Твиттер о строительных работах на Восточном, где назвал ракету «Ангара» атлетичной красавицей, что вызвало бурление в Сети.
-- --
16 апреля 2020. Роскосмос получил разрешение на производство аппаратов ИВЛ. Директор отметил оперативность решения, ранее на это ушли бы годы. Но ситуация требовала. Ковид  уже бушевал на Западе, да так, что остановились работы на Гвианском космическом центре. По ситуации было принято решение о консервации оборудования и эвакуации российского персонала.
А в России эпидемия только набирала обороты. В Роскосмосе принимались все меры по предприятиям и космодромам, но уже несколько десятков человек заболели и двое скончались. Из-за локдаунов стали проблематичны контакты с зарубежными партнёрами.
-- --
17 апреля 2020. Экипаж МКС-62 прощался с товарищами и занимал места в «СоюзеМС-15». Джессика в последний раз огляделась внутри станции – она стала ей как родной дом. Сколько впечатлений, надежд, планов, и в конце - разочарование. Она ничего не сказала, скорчила улыбку и полезла в люк.
Капсула пилотируемого корабля «Союз МС-15» приземлилась около 8 утра по московскому. Олег Скрипочка, Кристофер Кэссиди и Джессика Мэир вернулись на Землю.
И в этот же день в центре Хруничева начался новый цикл испытаний модуля Наука.
-- --
28 апреля 2020. После обстоятельного разговора с Джессикой Мэир Брандестайн попытался связать концы с концами. Разговор прошёл сложно:
- Астронавт Мэир, почему вы не передали нам все результаты исследований, оставив их под шифром? Вы понимаете, что вы участник программы экспедиции, и результаты ваших исследований принадлежат НАСА?
- Я с этим не спорю, но есть вопрос авторских прав на научное открытие. Те результаты, которые находятся под шифром, касаются исследования одного явления, которое пока не признано, несмотря на то, что про него хорошо известно в определённых кругах. Пока оно не признано, исследования не могут считаться научными, и у вас нет права их истребовать.
- Давайте начистоту: вы сами признали, что явление для кого-то не новость. Следовательно, вы не можете быть первооткрывателем. На что вы надеетесь, точнее, как вы рассчитываете преобразовать то, что вы наисследовали, в признание или какие-то блага?
- Могу ли я считать этот вопрос как открытие торга за скрытую информацию?
- Ну а если это было бы так, что бы вы запросили?
- Хочу на Луну…

А теперь:
Первое – след серого человека утерян.
Второе – это не так важно, пришельцы есть ещё. Их можно попытаться поймать и на Земле, но это не вопрос НАСА.
Третье – если русские узнают про второе, то у них пропадёт интерес к сотрудничеству в этой теме. И с ними станет сложнее работать.
И в итоге, если не начнёт летать американский корабль, то НАСА может оказаться без мест на станции. Ранее с полётами американцев на Союзах всё было прозрачно, теперь же если что-то упустить, можно остаться без билета. Правда, масковский Драгон был на подходе, но всё же зарезервировать ещё одно место не помешало бы.
-- --
29 апреля 2020. Директор наконец-то понял причину судебной суеты с предприятиями по контрактам. На онлайн-конференции сотрудник департамента планирования Роскосмоса Наталья Рехтина сообщила, что в рамках законодательства, касающегося госзакупок, Роскосмос обязан штрафовать подрядчиков за срыв сроков госконтрактов, а штрафы исполнитель может снять только по решению суда. Она добавила, что это касается не только поставок продукции, но и сроков завершения пилотируемых миссий. Решение о задержке возвращения по любой причине исполнитель должен будет обосновывать в суде.
В этот же день Директор получил доклад от Бориса о том, что территория Энергии просканирована, и свежих признаков серого человека не обнаружено. Это был сюрприз. «Где ж его искать-то теперь?» - озадачился он.
Под конец дня секретарша принесла Директору письмо от Брадестайна, в котором от имени НАСА содержалась просьба продать ещё одно место в российском корабле. Быстро прочитав, он сказал:
- Но у нас уже полёты расписаны. Ответьте, что мы изучим их предложение.
-- --
01 мая 2020. В России отмечался праздник американского происхождения, а в США был обыкновенный рабочий день.  «НАСА планирует купить ещё одно место на Союзе, ведёт переговоры об этом» - сообщил Брандестайн на пресс-конференции.
-- --
15 мая 2020. Совет директоров Ракетно-космической  корпорации «Энергия» им. С.П. Королева (входит в состав Госкорпорации  «Роскосмос») утвердил Игоря Озара исполняющим обязанности генерального  директора предприятия. Это произошло благодаря работе группы Бориса. И сегодня он был у Директора.
Борис положил на стол продолговатый предмет.
- Это прибор, который вы заказывали. Разработка встретила непредвиденные сложности, в две недели уложиться не удалось.
- Я понимаю.
Прибор был значительно больше, чем специальный сканер, внешне походил на флэшку огромных размеров - сантиметров тридцать в длину, и десять – в ширину. В карман не положишь, но в кейс – вполне можно. На поверхности было две кнопки – красная и зелёная, пара лампочек и цифровой индикатор. Попробовав прибор на вес, Директор произнёс:
- Мне хотелось бы понять принцип его работы в общих чертах, и почему индикатор оказался значительно больше сканера.
- Здесь ничего сложного. От серого человека исходит слабое высокочастотное широкополосное излучение. В размерах сканера умещаются четыре датчика, это позволяет определить направление и расстояние. Но при удалении сигнал на высоких частотах сливается, и сканирование становится невозможным. Индикатор ловит хвост спектра излучения, более низкие частоты, и потому имеет такие размеры.
- А след гостя он чувствует?
- Нет. След – это подповерхностная поляризация материалов. На металлах не остаётся, быстро убирается ультрафиолетом, а в помещении сама рассасывается за несколько дней. Излучения она не даёт.
Директор нажал зелёную кнопку, жидкокристаллический индикатор оживился, показал «0». Директор повертел прибор, показания не изменились.
- Да, именно так его и нужно использовать.
- А сами вы пытались его опробовать?
- Да.
- И что?
- Как сказать… Попробуйте сами.
Директор положил прибор.
- Вот что, Борис. У нас появилась вакансия, которая позволит легализовать вашу работу в рамках корпорации и укрепит ваш статус. Сегодня я оформлю приказ, и с понедельника вы становитесь моим советником.
- Спасибо, Дмитрий Олегович.

10/05/2022