Писать нельзя не писать

               
Всю жизнь во мне преобладало желание увидеть и рассказать о том, что лежит далеко от наших краёв и для многих недостижимо – в плоскости других реалий, другой действительности. Этому способствовала в первую очередь срочная служба на Северном флоте, впечатления от которой и легли в основу сюжетов будущих рассказов.
После службы на военном флоте я ударился во все тяжкие дальних плаваний. В итоге в своих странствиях на научных судах добрался до Антарктиды.
Через 27 лет после знаменательной зимовки на Шестом континенте мне захотелось поделиться воспоминаниями о пройденных путях и перепутьях того времени. Таким образом родилась книга «По ту сторону земного шара». Она создавалась на основе дневников, которые велись мной на протяжении всей полуторагодовой экспедиции.
– А зачем и для чего ты всё это написал? – спросил меня один из первых моих читателей.
На этот вопрос я до сих пор не нахожу ответа. Но дело сделано. За первой книгой появилась вторая, третья… В итоге за 22 года писательской деятельности мною написаны и изданы 14 книг. Я стал членом СП РФ.
Поначалу в литературной среде за мной закрепилось «звание» писателя-полярника, поскольку моя первая книга была посвящена именно полярной теме – Антарктиде. Эту тему никто из писателей не затрагивал, поэтому не было никакого соперничества. Вряд ли какой-нибудь поэт или прозаик добровольно поедет морозить помидоры в далёкую Антарктиду. Таким образом, я не составлял никому конкуренцию.
Посвятив 30 лет своей жизни морю, основной темой моих последующих книг стали морские рассказы со всеми перипетиями и событиями прошедших времён. Без событий жизнь скучна, а морская – тем более.
Море – великая тайна, которую не могут постичь до конца ни учёные, ни философы, ни старые моряки. Море – это испытание для души человеческой. Не каждый решится уйти в плавание, оторвавшись от привычного берега и окунувшись в морские хляби, соединяющие разбросанные по планете материки и острова.
Книги расходились быстро. Некоторые из них были номинированы на известные литературные премии. С течением времени становится всё более очевидным, что премии, как правило, присуждается заранее отобранным кандидатам за прошлые или нынешние литературные заслуги.
Живя на земле в пространственно-временном континууме, в отличии от вечности, не имеющей ни очертаний, ни границ, ни времени, мы можем лишь увидеть её знаки и попытаться прочитать их. И такая возможность нам дана Творцом. Вечности тоже нужен вдумчивый созерцатель. Таким образом я оправдывал своё писательство, считая себя именно таким созерцателем. Как писал в предисловии к одной из моих книг Арк. Новиков:
– Душа хочет дышать несуетным воздухом авторских строк, погружаться в их настроение, иногда грустное, иногда саркастическое, насмешливое, но всегда исполненное чувством собственного достоинства, чувством сопричастности к этому чудесному ужасу – нашей жизни.
Напрашивался вывод, что язык – основа существования любого народа. Оберегая русскую речь, русское слово, мы сохраняем себя, как нацию, как суверенное государство. Это касается и других народов
В России идёт постепенное замещение русских слов английскими аналогами: дублируются названия улиц, станций метро, объявлений в транспорте. Совершенно непонятные названия разного рода заведений, начиная с кафе и ресторанов и заканчивая модными бутиками и торговыми центрами. На наших глазах изживается всё русское. Как будто кто-то готовит Россию к пришествию англоязычных заселенцев.
Тридцать лет я ходил в моря-окияны. Естественно, что морская тема всплывала сама собой, просясь снова и снова воплотиться в слове. В разрозненных архивах я находил темы для будущих рассказов, которые потом воплощались в книги.
Уходя в тот или иной рейс, я всегда брал на борт старенький советский велосипед и рассекал на нём по чужим городам и весям в те благословенные дни и ночи, когда судно для выгрузки или погрузки становилось к их причалам.
На своём «железном коне» я всегда уезжал довольно далеко. Так далеко, что иногда становилось жутковато: сдуйся колесо или сломайся велосипед и уже не будет возможности быстро вернуться назад. В незнакомой местности, как правило, ориентировался довольно хорошо. Но как-то на острове Сардиния под вечер перепутал дороги и заехал явно не туда. Смеркалось очень быстро. Какие-либо световые указатели на велосипеде отсутствовали. Пришлось возвращаться в полной темноте почти на ощупь. Одолевали сомнения – правильно ли выбрал направление, что часто проецируется на нашу жизнь. И в частности – не так ли мы пишем свои «нетленные» произведения? – «почти на ощупь».
Даже будучи обладателем литературной премии, реализовать книгу непросто: приходится становиться участником различных книжных выставок и ярмарок, представлять книгу в библиотеках, школах, в мореходных училищах, рассказывая о жизни полярников, моряков, путешественников. Покупатели всегда находились, но их, как правило, было немного. Как говорил один мой поднаторевший в книжных делах знакомый: «Написать книгу – мастерство, продать – искусство». И этому искусству я учился с каждой выпущенной в свет книги. полной мере.
По окончании походов на морских судах прошли годы. Но истории, связанные с морской тематикой в памяти всё всплывали и всплывали. И это находило отражение в рассказах, очерках, мемуарах, которые публиковались в различных периодических изданиях. Таких как «Невский альманах», «Аврора», «Берега», «FloriДа», «Крещатик», «Невский СветочЪ», «Европейская словесность», «Настоящее время», «Второй Петербург» и др.
Путешествие по литературным изданиям в чём-то сродни морским путешествиям с заходами в различные порты мира, когда нередко звучит команда: «Отдать якорь!» Такая команда существует на всех флотах мира с незапамятных времён. Судно отдаёт якорь водной стихии и опускаясь на дно, якорь удерживает судно на заданном месте. Так и мы движемся по определённому курсу, пока волею обстоятельств не бросаем свой якорь в тихой бухте, вынырнув из стремительного водоворота жизни. И тогда мир как по волшебству предстаёт в других красках: по-новому проявляется прошлое, видится мимолётное настоящее, устремлённое в неясное будущее. А каким оно будет, зависит в немалой степени от нас. «Отдать якорь» – книга именно с таким названием вышла в издательстве «Алетейя».
В оформлении титульной обложки книги невольно участвовал мой сын. Мне попался на глаза рисунок, сделанный им в детстве: моряк в белой голландке, с погонами шире плеч и главное – в красных неуставных брюках, щёки румяны, губы в полуулыбке. Таким он изобразил своего папу, то бишь меня. Благодаря художнику Ивану Граве, этот рисунок наложился на старинную географическую карту с розой ветров. В итоге получилась оригинальная композиция.
Сегодня встраиваться в евро-славянский мир становится всё труднее и труднее. Список книжных магазинов всё уже и уже. По всем признакам сужаться он будет и далее.
Тем не менее свою нишу в литературной вавилонской башне я занял. У меня есть свой читатель. И даже не один. Поэт Николай Гумилёв говорил, что ему было достаточно и одного.
Со временем и мною овладевала поэтическая стихия всё более и более, выливаясь неожиданными строфами, со временем приобретающими законченную форму стиха. Стихов накопилось достаточно для издания полноценного сборника.
Откуда берутся поэты? По словам Валерия Брюсова: «Кто не родился поэтом, тот им никогда не станет, сколько бы к тому не стремился, сколько бы труда на то не потратил». Поэт, как и музыкант, должен обладать особым поэтическим слухом. Поэзия – страна избранных. В молодые годы – это обитель для души с её чувственными переживаниями, с впечатлениями, порождёнными красотой Божьего мира, часто с ироничным взглядом на жизнь. Для меня, как моряка, стихия моря-окияна была сама по себе поэзией:

Устало дышит океан,
Вздымая к звёздам пароходы,
Верхушки мачт уткнулись в своды,
И Млечный путь на откуп дан…

Разбросанные по разным концам земли города с их архитектурными особенностями и неповторимым колоритом откликались в душе лирическим эхом. Возрастая, поэт попадает из обители души в обитель духа, где словом приносит жертву либо Творцу, либо князю тьмы. Именно в обители светлого духа рождаются покаянные молитвы, откровения, прозрения. Как всякое откровение, такую поэзию понять не просто.

Прав был Николай Гумилёв – достаточно и одного читателя, находящегося с ним в одной обители духа. Таким читателем для меня оказалась Тихвинская поэтесса Лидия Соловей, неожиданно написавшая в рецензии на одно из моих стихотворений:
«Мощь, сила гнева, вселенский размах поражают. Снята печать с "истины и суда". И вот протрубил Огненный Ангел... И все предсказания сбылись... О, слушать и внимать эти волны океана... Вот – вот из них выйдет Зверь и погрузится мир во тьму…
Поразительно, как Вам удалось написать подобное в наше время!!!»
В дальнейшем Лидия Соловей стала проводником в поэтический мир автора, что нашло своё отражение в её предисловии к сборнику «Все дороги ведут…»:
«Поэт – посредник между Богом и человеком, между небом и землёй. Он пытается передать то, что не поддаётся человеческой логике и рассудку. Сергею Воробьёву, поэту с обострённым чувством восприятия мира в себе, и себя в мире, удалось благодаря дару слова, выразить Сущее неповторимыми, яркими строками. И его Слово снова и снова волнует сердца тех читателей, которые не утратили Божественного дара сопричастия и удивления».
Воистину так: поэт это тот, кто говорит с Богом. Поэтому, прежде чем что-то сказать или написать, нужно услышать Его. И подумать, что скажешь в ответ.
Со временем я понял, что дарить книги нужно тому, кому они будут интересны. Особенно это касается поэзии. По тому же принципу и покупаются книги. Неинтересную книгу читатель не купит. Свидетельство тому забитые разнообразной литературой полки книжных магазинов. Тем более, что цены на них стали для многих читателей неподъёмными. Да и самих читателей сильно поубавилось.
Издание двух последних книг из серии «Преломление» оказалось связанным с возвращением в Россию – на мою родину. Судьба привела меня в тихий провинциальный город Тихвин, который неожиданно для меня оказался одним из духовных центров России. Именно здесь в 1844 году родился гениальный русский композитор Н.А.Римский-Корсаков, чьи предки были известны своими традициями, связанными со службой в российском флоте. С отличием окончив Морской корпус и став гардемарином, юный Корсаков служил на клипере «Алмаз», участвовавшем в экспедиции к берегам Северной и Южной Америки. Благодаря чему будущий композитор посетил ряд стран – Англию, Норвегию, Польшу, Францию, Италию, Испанию, США, Бразилию. Спустя чуть более ста лет мне довелось побывать в этих странах, также как участнику морских экспедиций только уже ХХ века. Чудны дела Твои, Господи! Морской офицер Римский-Корсаков стал всемирно известным композитором. Я, отработав на флоте три десятка лет, оказался в его родном городе, где вдруг опять повеяло морем, благодаря вышедшим на свет книгам.
Тихвин – место явления в 1383 году чудотворной иконы Божией Матери. Поклониться иконе приезжает множество паломников со всего света. В небольшом городе два действующих монастыря и пять храмов, колокольный звон которых слышен окрест. В Тихвинском храме Знамения иконы Божьей Матери мне довелось встретиться с незаурядным служителем церкви отцом Сергием Ремизовым, проповеди которого наполняют душу благостным светом, который даёт мне возможность различать новые краски этого мира.
Книги «Витражи нашей памяти» и «Обречённые выжить» начали складываться в Риге, где жил долгое время, а завершились именно в Тихвине. Работа над ними была длительная, тщательно выверенная, творчески озарённая.
Оформителем обложки стал тихвинский художник Михаил Русанов, выпускник Берлинской Академии графики и дизайна. Благодаря умению проникать в замысел автора, художник сумел передать графикой и цветом основные символы текстов книг, в которых так много морских и полярных тем. Недаром Михаил оказался потомком известного русского полярного исследователя Владимира Русанова. С первого взгляда книги привлекают внимание стильным, современным дизайном.
Впервые в моей писательской практике я встретился с таким уникальным корректором, как Ольга Санина. Благодаря своей безупречной репутации профессионала, она, живя в провинциальном Тихвине, нередко получает заказы от разных издательств, в том числе и московских. Её дотошность и внимательность поражали: проверялись не только орфография и синтаксис, но и написание и уточнение смыслов даже, казалось, знакомых слов, соответствие описываемых событий той или иной дате, и пр. и пр.
Работа над последними двумя книгами продолжалась в течение почти двух лет. Она явилась для меня своеобразной литературной школой. Редактор-составитель близкий мне по духу и мировоззрению поэт и музыкант Лидия Соловей, благодаря дару проникать «по ту сторону написанного», смогла раскрыть внутренние мотивации автора и увидеть в текстах то, что в некоторой степени было от него сокрыто. Как музыкант, тонко чувствующий время и владеющий не только музыкальным, но и поэтическим слухом, редактор помогла создать из разнородных сюжетов и тем стройную композицию каждой из книг так, что их можно сравнить с многочастными симфониями, настроенными по звучанию камертона.
В книгах серии «Преломление» собраны наиболее интересные произведения разных жанров, написанные в период с 2000 по 2022 год. Первая книга – «Витражи нашей памяти». Вторая – «Обречённые выжить».
Тексты «обтёсывались» и «шлифовались» по многу раз: что-то выкидывалось, сокращалось, дополнялось, менялось и т.д. При этом смыслы повествований становились более глубинными, устремлёнными от быта к Бытию.  В предисловии к первой книге Лидия Соловей пишет:
«Вселенная писателя, путешественника, поэта Сергея Воробьёва во многом, но не во всём, тождественна той, которая является творением её Создателя. В ней наряду с непостижимой безмерностью, существует бренность преходящего, мимолётного, прекрасного и ничтожного, ужасного и смешного. Писатель-путешественник, следуя стремлениям своей души, и по воле судьбы оказываясь на перепутье земных дорог, используя все возможности, чтобы увидеть разнообразие окружающего мира, и не только почувствовать его вкус и запах, но и ответить на вызовы жизни, испытав себя в различных обстоятельствах».
Каждый человек хотя бы раз в жизни оказывается на краю той пропасти, в которую одни обречены пасть, другие обречены выжить. Наша жизнь – хрупкий сосуд, подвешенный на тонких ветвях судьбы. И в любую минуту он может сорваться в пропасть небытия. Многое зависит от силы воли, мужества, разумения – всего того, что является сутью человеческой личности.
В двухтомнике «Преломление» читатель может найти всё, что угодно душе его: хроники, приключения, рассказы бывалых моряков, фантастику. Давние события и герои этих книг органично вписываются в наше неспокойное время, когда весь мир находится на грани Преломления.
Гоголь говорил, что при всей тяжести писания, оно – «впечатления души моей», которыми хочется поделиться. Писательство – и бремя, и радость. Писатель – сиречь художник, рисующий словом многое, заложенное в нём изначально и не сознаваемое до поры. Нельзя не согласиться с Гёте: сначала пишется ПРОСТО и ПЛОХО. И так можно писать всю жизнь.
Мне, как всякому начинающему автору, хотелось вместить многое в малое сразу: в рассказ, очерк или новеллу, чтобы поделиться всем, чем наполнена душа. И до сих пор всё кажется значимым и трудно сначала распознать, а потом взять и отсеять вторичное. Лишь с появлением опыта и мастерства оттачивается писательский слух и возникает чувство меры, стиля и композиции
О многом – это всегда непросто. О многом – это в романах. Я же более расположен к малым формам. Но в любом случае «величайшее умение писателя – это уметь вычёркивать. Кто умеет и кто в силах своё вычёркивать, тот далеко пойдёт». Это сказал Ф.М.Достоевский. Получается, чем больше вычёркиваешь, тем дальше пойдёшь? Сейчас я уже не стесняюсь это делать в надежде «пойти далеко».
  Чтобы писать ПРОСТО и ХОРОШО (последняя, наивысшая стадия мастерства по Гёте) нужно идти и идти – вверх по литературной лестнице, где ступени круты и упираются в небеса. Не каждому дано пройти по ней до конца. На этот счёт преподобный Амвросий Оптинский сказал не хуже Гёте: «Где нет простоты, там одна пустота. И где просто, там ангелов со сто, а где мудрено, там ни одного».
По мере взросления личности писателя, когда взгляд на мир становится объёмным и после долгих внутренних блужданий на пути к Истине утверждается определённое мировоззрение, происходит духовный рост. И только тогда произведения находят своё место в литературе и своего читателя, способного проникнуть в замысел автора.