Распятый proповедник о том, что всегда с вами

  Вы остались. Даже как-то празднично больше вас стало. Всё новые и новые люди, рождённые в свободе, идут принимать окровавленный хлеб запрещённого. Что ищете вы в приходе "раскольника"? Как всё же метко вы меня называете, хоть и втайне, боясь порицания! Истинно я призван раскалывать вас.
  Что собирает вас вместе? Искренняя либо поддельная вера в догму из некой книги. Удивительно, как веками вы бьётесь над толкованиями, забывая об одной парализующей мысли — всё сказанное уже есть ложь. Неужто вы смеете полагать, что нечто сакральное, величественное и фундаментальное в жизни могло быть точно выражено многоликими словами-хамелеонами? Да как можно доверять написанному, подавляя глубоко чувственное?
  Так много вопросов мне задают. Дети... Их ещё не успела одурманить уловка, в основе которой постоянная отсылка к одной продолжительной глупости. Записывайте, вы, переписчики Истины, что я говорю. Это понравится тем, кто против меня. Они же и составили весь этот условный свод правил, подчинений и запретов, чтобы уберечь вас от свободы. Знаете, дети спрашивают, как можно выжить в рыбьей пасти, почему в наши дни нет чудес и почему учитель говорит, что мы греховны от рождения.
  Я не объясняю им ничего. Совсем. Беру за руку и вывожу на улицу: там бабочки порхают, облака, а если вечер, то пробиваются звёзды. Смотрите, говорю, наслаждайтесь. Верьте только в то, что чувствуете лично вы. В книжках лгут. Но даже если и стараются сказать правду, то... отмойте чернозём, отбелите его. Можете подмести в лесу или помыть пол на дне океана.
  Знаете, они смеются так заразительно, и в этом смехе Истины куда больше, нежели в замшелых мистических трактатах. Но как же, как? Получается, что сомнением, самим "дьявольским" отрицанием многовекового мы отщепляемся от традиции, уходя в сторону от привычной религиозности? Не приведёт ли такая вольность к расколу всех собраний на обособленные верования, ведь каждый понимает по-своему? Приведёт. И я веду вас к этому. Вы слишком сложны и многогранны, чтобы вам скармливали мнимое единство большинства. Вы слишком одни в этом мире. Слишком.
  А вот те дети... Один из них потом на уроке начал описывать своё переживание мира, тем самым будто рождая "новую религию". О, как это ужаснуло закоснелых, к которым и направлены ваши доносы. Один из них так рассердился на обоснованные сомнения думающего ребёнка, что тотчас потребовал снять крест, ведь верующему нельзя так говорить. Заметьте, вновь "нельзя", снова запрет. А ребёнок — какой молодец! — спокойно снял крест и повесил его на вертлявую шею озадаченного учителя, сказав, что его крест всегда с ним, даже если его и нет на теле.
  Обвешайтесь крестами, обчитайтесь помпезных книг, обейте пороги заведений культа, но Истина внутри от этого не станет ближе. Ближе, чем она есть. Где-то у вас под сердцем, а не на конце ложки для причастия. Кстати, сегодня его не будет, ведь ваше причастие всегда с вами, даже если его и вовсе нет.