В гостях у Палыча

Щепинские рассказы, или Яшкины были.


"семейные сплетни,да явь "заблудшего"

                = РАЗРЕШИТЕ ИДТИ? =

" ...В таком Обществе как Россия, ныне просто невозможно русскому человеку, ни развернуть свой талант, ни пробиться в люди используя только ум и познания жизни. Отсутствие в нём координации самосознания губительно для нашего Отечества..."
                князь Щепин-Ростовский Д.А. 1825г. 

Проснулся Палыч под утро,около восьми со страшной головной болью и прямо таки тянущей тягучей болью во всём теле. Он понимал, что  это не от того, что он в ночь с 9-10 мая лёг поздно, просто то, что было очевидно всем, кроме самого старика,что ему нужно беречь свои силы и здоровье для жизни и спокойствия родных. Кое-как, вне установленного ещё его батюшкой правила, когда надо перед наполнением чайника сначала спустить "ночной" поток воды из труб хотя-бы чуть, во избежания отравления, сейчас торопясь он окунув разгорячённую голову под пахнущей железом струю холодной воды из под крана, сразу почувствовал хоть какое-то вялое облегчение и это вселило в него надежду, что он ещё хоть и старый, но "Орёл". Уже потом, скоропалительно по быстрому приведя себя в порядок, и наскоро почистив зубной протез и остатки верхних зубов, причесавшись, он, как закостенелый чистюля удовлетворённо хмыкнул оглядывая своё отражение в зеркало вышел из ванной. Мелькнув, весело пронеслась шальная молодецская мысль: " - Нет уж братья мужики, у нас так просто масть не меняют, тоже мне родня, захотели барабанщика найти? Нет друзья, солдаты-ветераны никогда своих не сдают. У меня ныне вариантов общения с вами бездельники много, хотя и вершина жизни кажется одна. Пройдя на кухню и слив "куски" вод, он поставил на плитку начищенный до блеска чайник, дед в который раз позвонил старому товарищу волнуясь, как за него, так и за его намеченную ещё с прошлого года поездку к нему. Ныне же, как сообщал друг, собравшись с силами, тот должен был выехать из родного Ленинграда - С.-Петербурга. Сама поездка, особо для старого человека,крайне тяжело контуженного на войне, инвалида сердечника старого солдата, крайне сложна. Палыч звонком напомнил ему о себе, помня о забывчивости своего товарища,вновь приглашая в гости. Он,как-бы перестраховываясь желал понять настроение и состояния старика. Успокоившись после телефонного разговора, он стал готовиться к встречи. Он хотел расслабиться ныне, как в умудрённой военными науками молодости и продолжить сегодня праздник День Победы. В прошлом, они тогда с друзьями помнится засиживались сутками, дня по три, благо они все были холостые и спрашивать с них, кроме руководства, было не кому. Поезд из питера,как узнавал Палыч,приходил в Москву утром, около десяти и как всегда  на Ленинградский вокзал Так что времени, чтобы подготовиться старику к встречи вполне хватало. Громкий кипяще-парящий звук закипевшего со свистком чайника прервал его воспоминания и он наливая в стакан крутого кипятка, уже чётко был уверен в прибытии товарища и знал свой полный распорядок сегодняшнего дня. Главное сейчас, это было встретить друга и заранее заказать такси. Но получилось так, что его шестидесяти шести летний сын  сопроводил того в Москву и прибыл вместе с ним,хотя возможно и с другой целью, по своим торговым делам. Как случайно узнал Палыч, тот был коммерческим директором торговых баз. Если бог углядел грех, его надо делать. Всё, как говорил комбат, слепилось вполне удачно и уже около двенадцати, к дому на такси подъехал его старый друг Николай Андреевич Гребенюк,старик из гордого города герой-Ленинграда Он по вполне понятным причинам, как истинный ленинградец, сын своего отца блокадника, выживший в кутерьме войн, трагедий и голода, других имён он не признавал по жизни принципиально. После войны, он после ранения и тяжёлой контузии в 1945 году, проживал последние тридцать лет почти безвыездно, не считая "недолгих" командировок по поручению конторы. Так уж по жизни  получилось, что он был единственный из оставшихся в живых друзей,тех, кто мог как-то без посторонней помощи ещё хоть как-то передвигаться и приезжать на встречи, собрания ветеранов. Впрочем, он не любил рассказывать о делах даже супруге Марии Сергеевне и сыну Павлу. На войну у того было негласное табу и сдвинуть его с этого траншей факта было не возможно. Сейчас же, сидя у Палыча, своего давнего друга за уже накрытым столом, уставленного разными вкусными "излишествами", привезённые им для некоего "поддержания" товарища, он, видя его наконец-то принял и осознал своё истинное положение. Он с тоской понимая, что видится с ним в последний раз. Они слишком постарели, думал Николай Андреевич, и стали словно равнодушны ко многим событиям творимых ныне в Мире. Вот и сегодня, рассказывая о себе и о своей жизни Палычу, он упомянул и о настоящем времени, как страшном кошмаре. Ныне же, днём на вокзале в Москве, он увидел по телевизору о событиях в Прибалтике, где неонацисты от власти поощряющей их безобразия и беззакония, безжалостно снесли трактором цветы и венки возложенные ещё вчера ветеранами, в День Победы Советского народа над фашизмом. Цветы были возложены от жителей и гостей города к памятнику павших советских солдат, освободителей Латвии в годы её оккупации нацистами,да и всей прибалтики. Николай Андреевич был этим всем так возмущён, что высказался Палычу по полной об этих событиях, может, как показалось Павлу Палычу чуть неуклюже и декларативно, как-бы на партийном собрании, но искренне и горячо:
- Вы господа! Осуждающие нас, потомки не нюхавшие даже пороха и дыма от горящих жилищ. Вы, сидящие ныне на печи купечества и за спинами своих папаш. Не захлебнитесь в злобе и невежестве своего холопства к деньгам и Европе! Мы, повидавшие многое на своём веку, напомним вам об истории России, и не будите дерзостью медведей в берлогах, как впрочем и русский народ, это очень чревато. Не хотите жить в нашем Отечестве, бегите к тем, кто не навидит Россию матушку, ибо не будет у вас здесь житья и мира. Бегите либеральное дерьмо, или мы поможем вам.
Пал Палыч, привыкший ко многим высказываниям знакомых, среди которых встречались и либералы, и демократы и даже коммунисты, не особо был удивлён активностью своего гостя. Он знавал его, ещё в давние времена совместной работы, как очень спокойного и уравновешенного друга, всегда принимавшего даже в сложных боевых условиях принципиально правильные решения, приводящие к завершению задания и к полной оправданной цели командира при этом без потерь личного состава.
- Вы мой друг погорячились, ибо эти "проспекты" являются само воспроизводящимся микробом. Давишь одного, рождается две головки, а всё почему? Власть денег сильна для холопов, вот они и плодятся как грибочки после дождя. Посмотрите на актёриков и певичек, одни сбежали, и вскоре станут изгоями в их же выбранном пути. Другие глаголики шепчут из самого сердца России Москвы, особо под видом экспертов и политологов с экранов телеящика, открыто и столь враждебно, словно готовясь стать террористами. Но с хитрецой, юридически грамотно и "оправдано". Конечно им хвосты пообрывают и соловьиное пение прекратят, но на это надобно время, а его у матушки России нет, и главное это воля власти. Для их "Мира", мы нужны скорее мёртвыми,чем живыми, в самом лучшем случае рабами. Эти, так называемые "народные артисты", пошумят-пошумят и могут вернуться обратно, деньги-то закончатся, ибо кому они нужны на Западе и за большой лужей? Да никому. Как только они начали торговаться, они проиграли. Они, как многие говорят в Европе, отбросы и мясо положенное на заклание некоего жертвенного алтаря демократии, так сказать последние звенья русской истории. Взращивать Свободу и отвечать за неё, разные вещи. Конечно, Вы Николай Андреевич прекрасно осведомлены и многое знаете, намного больше обычных граждан, терпеть не могу это слово, другие что, необычные? Вы, мой друг понимаете и видите всю гниль "высшего общества" России, а может и Кремля, но что удивительно, думается что их "простят" вскоре. В политике, существуют только интересы, и в ней не рассчитывай на благодарность иных. Бывает правда и изощрённая "благодарность" дипломатов, как договорная с правительствами поставка вооружений. Другое, это бесплатная учёба в университетах  врагов России.
Бывает, и это факт друг, что жизнь заставляет поступать всяко мерзко, изменились не условия, а обстоятельства мира, так называемая изощрённость денег, и я вижу в этом много дурного для Отечества. Мы с тобою старые солдаты, и как я думаю, что с ними необходимо поступать, как настоящий воин, истинный король Англии Карл II кажется, не помню точно, да бог с ним и с этими "бриттами". О чём это я? Так вот  вернувшись сие лицо из эмиграции в Англию, в мае 1660 года, оно отомстило поганцу Кромвелю, вышвырнув останки сего "объекта" Кромвеля из могилы. Жалел он только об одном, что не прикончил его самолично. Так что, не особо горячитесь мой друг по напрасну. Чётко осознайте друг, нейтральности и благости в политики нет, как и при принятии политических решений. Давайте-ка лучше по полной за тех, кто не вернулся из боя, за комбата, за первого коменданта Кёнигсберга Смирнова, за моего брата Владимира, за батюшку, за Сталина. За Победу и тех, кто остался на полях сражений в родной и чужой поганой земле! За всех Советских солдат, тыловиков рабочих и женщин-матерей отдавших жизни за Родину...А тем, кто ныне сносит памятники нашим воинам...смерть, наше презрение и месть. Да будет так.
Князь, отпив из рюмки рома, внимательно смотрел на постаревшего друга, отмечая про себя что по сути он остался таким же дерзким в суждениях, и молчаливым при попытке напомнить ему о службе и работе с ним. Выждав с минуту, Павел Павлович спросил его о главном,о том, что он просил того привезти ему уже давно, но  из-за пандемии этот вопрос не мог быть решён скоро. Гребенюк искоса примерил открытость взгляда друга и понял, что того беспокоит, и торопясь предупредить его вопрос о документах и исследованиях его товарищей в те уже далёкие девяностые годы, стал рассказывать о проекте "семья", как они обозначили между собою эти материалы.
- Как ты просил, я Пал Палыч сделал своё дело. Работа была муторной и сложной, ибо слишком трудоёмка в своём исполнении. Да... Много людей замешено было...
Речь тогда, как ты помнишь, шла о бумагах и допросных листах на Бориса Савинкова, обнаруженные мною в архивах совершенно случайно ещё тридцать лет назад, в то время, когда всё в России продавалось и покупалось. К сожалению следователи, а их было четверо, на тот период уже скончались и мне с трудом приходилось общаться с их родными, чтобы узнать о сохранившихся черновиках и записях из дел чекистов. Материал расследования был не особо ценный, ибо казалось всё было исследовано и изучено ещё советскими архивистами и чекистами давным-давно, а также любителями всяких сенсаций-журналистами. Кстати, интересная деталь, двое из них вскоре также скончались подозрительно быстро. Один погиб под колёсами проезжавшего грузовика, заметь, и это ночью на пустой улице, а другой утонул во время своего отдыха на море в Крыму, ещё до войны. Всё-бы ничего, но из семейной переписки, я Пал Палыч узнал, что Княгиня Щепин-Ростовская работала и помогала финансово организациям Бориса Савинкова, в частности " Союз защиты Родины и Свободы ". Тема скорее мало интересная для исследований, но для твоей семьи, имеет чрезвычайно перспективные планы и разработки. Речь идёт о тайных счетах и пожертвований в эти организации белыми эмигрантами. И здесь интересная информация для тебя, ибо этими вкладами интересовалось гестапо в годы войны, нашли они что либо, или нет я не могу пока сказать, но то, что этим занимался генерал Шкуро, и это факт. Он знал Савинкова и Керенского, ещё со времён Российской империи, как впрочем и Борис Савинков. Ты же знаешь, что Шкуро был нацистом и даже генералом-группенфюрером СС в 1944 году. Начальником Резерва казачьих войск, по моему при Главном Штабе войск СС, точнее можно разузнать если тебе надобно сие. Вот друг, я привёз более сотни оригиналов  писем княгини, её  воспоминаний и частично допросные листы из дел революционера.
Копии росписей документов генерала Шкуро прилагаю, изъять их не было возможности. Судьбы дорогой мой товарищ, частенько играют по своим правилам с человеком, а не так  как хочется иным лицам. Интересна судьба не только княгини и Савинкова, но и самого нациста Шкуро, он, когда ему предлагала сотрудничать княгиня, ещё будучи ими в Париже. Так вот он, к моему удивлению от сего предложения отказался и жил скромно,даже работал наездником в цирке, не-то Парижа, не-то Берлина.Жуть полная.
Он по глупости сдался англичанам по окончанию войны, ну а те, зная о его вязком положении и состоянии, старательно выбивали из него сии доказательства, но всё безуспешно. Тот, либо скрывал сей факт, понимая, что его убьют, если он раскроет секреты СС, толи он действительно ничего не приобрёл на службе в СС... Короче говоря, англичане не добившись ничего от сего фрукта, просто сдали его советам, где его судили и расстреляли, нет вру, он был повешен, что для офицера означает оскорбление и бесчестие. Как-то так Павел Павлович, ничего личного и только факты...Лишь Керенский, всех перехитрил и обдурил по полной... Всё имеет свою цену, даже предательство. Вон сам Шушкевич получил своё, словно загнанный червь после дождя,раздавлен, а за ним в небесную канцелярию вызвали и Кравчука.
Наверное на сегодня хватит друг,устал я с дороги. Давай отдыхать от дел, пора-бы.

фото: Ленинград. 2015 год.
снимок- Кн.Щепин-Ростовский