Как месье Мольер собирался в театр

КАК МЕСЬЕ МОЛЬЕР СОБИРАЛСЯ В ТЕАТР

     "Наряду с северным цзацзюй продолжала развиваться южная
       наньси, которая позже переросла в представления чуаньци,
       характеризовавшиеся отсутствием стройности композиции,
       произвольностью размера актов пьесы и числа поющих в каждом
       акте персонажей"
                Колллективный автор 21-го века

- Выбери сам! - она совершала ошибку на глазах у всей террасы, отдавая выбор театра и спектакля в руки месье Мольера. Но не того Мольера, о котором тут все подумали и даже не его потомка, а обыкновенного Мишеля Мольера, айтишника, зарабатывающего близорукостью, бородой и непонятными словами очень неплохие деньги где-то на Дефанс.
 - У тебя и фамилия подходящая...
Её громкая улыбка могла обезоружить Россию, НАТО и Китай одновременно и окончательно. Что уж говорить о Мольере (не потомке)
Он поколебался и, поперхнувшись принесенным кофе, нехотя согласился...

В детстве, его отправили в Окситанию, деревушку Арамон, к бабушке на целых полгода. У родителей тогда разыгрывалась драма 18+, присутствовать на премьере которой,  шестилетнему малышу не полагалось. В последовавшие за премьерой десять безусых лет, Мишелю доставались лишь короткие скетчи, этюды, и отрывки из этого популярного в их семье спектакля. И только потом, когда у него пробился пух на верхней губе, в шестнадцать, ему было позволено занять место в партере. Но это уже был стопятидесятый, юбилейный спектакль семейной драмы "Всё. Я ухожу!", а потому оба актера играли без погружения в роль и явно экономили на эмоциях и реквизите. Слёзы наслюнявливались по ходу действия, а одноразовые тарелки не бьются.

До стопятидесятого развода родителей, Мишель Мольер (не потомок) был влюблён в театр. Влюбился он в него давно. В свой первый приезд в Арамон. Тогда, бабушка, что бы спасти тонувшего в компьютерных играх ребенка, отвезла маленького очкарика в Авиньон. На площади стоял огромный шатер, вспотевшие музыканты играли марши. Яркие зазывалы ловко подбрасывали предметы.  Солнце громко и ритмично  выливалось из раструба геликона на мостовую. Вместе с солнцем капали и стучали по булыжнику басовые ноты. Буп - Буп. Буп - Буп. И мороженое капало на новую футболку в такт празднику.
В этот день, мальчишка отдал своё сердце навсегда театральному искусству, явившемумя ему в виде собачки, катавшейся не падая на огромном полосатом шаре и рыжего лысого дядьки в огромных тяжелых ботинках и штанах не по размеру. Когда тот плакал, как прорвавшаяся водопроводная труба, Мишель горевал вместе с ним. Когда он принимался громко смеяться так, что наверняка было слышно в соседнем Карпантрасе, то умирал со смеху и перемазанный мороженым молодой Мольер (не потомок).

Но потом у родителей случился тот самый юбилейный спекталь  и  категоричный юнный компьютерный гений, Мишель Мольер (не потомок), глядя на происходящее, понял, что театр - скучное до зевоты дело, полное дешевого обмана и не стоит тратить на него такое дефицитное время.  С тех пор на улицах он не видел афиш, анонсов, а в сети были заблокированы все блогеры, сайты и ютьюб каналы, хоть одним битом касавшиеся театральной темы.

"Выбери сам". Катрин, влюбленная в  Чехова и Мольера (того самого)  и расчитывавшая на отношения с Мольером (не потомком), просто очень хотела сходить в театр и замуж. Мишель же расслабленно плыл по течению чувств. Наверное он тоже был влюблен. Конечно же не в драматургов, а только в Катрин. И это объясняло почему  у  них обоих на личных страничках в сети стоял одинаковый статус "В отношениях".

Ну в театр, так в театр. Для правильного выбора представления требовалось изучить тему. И Мишель отключил блокировки и отменил баны по всему спектру театральных хэштегов. За первые сутки гора информации завалила всё рабочее пространство. Потребовался системный подход. Что было абсолютно привычным для месье Мольера (не потомка) делом. Тут же появился план реализации программы "Романтический секс после спектакля":
1. Выбираем самый трендовый спектакль в самом трендовом театре.
2. Получаем инфу про спектакль в блогах у инфлюенсеров-театроведов.
3. Проверяем по отрывкам выложеным в сетях. Инста. Ютьюб.
4. Бронируем билеты на возможные даты
5. Согласовываем одну дату посещения с Катрин
6. Оплачиваем билеты
7. Идем и скучаем.
8. Ужинаем
9. Секс.

Пункты первый и с четвертого по девятый с самого начала работы сомнений и вопросов не вызывали. Так что оставалось разобраться со вторым и третьим.
И тут случился затык. Каждый раз происходило одно и тоже. Несовпадение инфы инфлюенсера с тем, что он видел в отрывках. Очередной театровед с миллионом подписчиков рассказывал ему о выдающейся работе труппы. Как тонко интерпретировал этот, как проникновенно смогла эта. А режиссёр превзошёл. А приглашенная звезда своим блеском и глубиной. А художник... А мизансцены филигранно... И даже молодые актеры...  И на поклоны выходят сотни тысяч лайков под всем этим.
Далее Мишель начинал просмотр отрывков. И в каждом отрывке очередного  модного спектакля он видел своих родителей играющих стопятидесятый раз одну и ту же пьесу. Скука. Зевота. И равнодушный автоматизм привычки. Ну и из чего тут выбирать?
Но Мишель был упрям, да и для реализации пункта 9 (секс) выбирать было надо. Но выбирать было не из чего.
Тогда Мольер (не потомок) принял решение проверять, что наговорили инфлюенсеры только после просмотра отрывков. И только если отрывок даст надежду на встречу с искусством.
Это и правда ускорило процесс. Всё, что он просмотрел за неделю на ютьюбе, было исполнено его родителями. Крики, заламывания рук, обреченная тишина, подкосившиеся ноги, всклокоченные шевелюры, объятия с причитаниями и слезами. Скука. Зевота. Равнодушие. Как всегда. Не было ни собачки на шаре, ни лысого в водопроводных слезах. Блогеры были не нужны.
Мишель грыз ногти... Мишель ходил из угла в угол... Мишель сбегал и купил сигарет... Мишель закурил впервые за десять лет... Мишель заказал и съел пицу... Мишель снова грыз ногти...
Мишель заказал... Но не ещё одну пиццу, а билеты в Комеди Франсэз на совершенно случайный спектакль.
Кончно, ещё оставалась надежда, что Катрин забыла об их разговоре...
Скачивая билет он размышлял о театре..И чем больше Мишель понимал, что театр мертв, тем больше становилась надежда на то, что она забыла.

Терраса "Пендино", итальянского ресторана расположенного в одном квартале от "Комеди Франсэз ", набиралась посетителями, как пивная кружка. Быстро и бурливо. И уже переполнялась разогревающимися перед спектаклем театралами, так же как переполняются дешевые забегаловки у стадиона перед матчем... Катрин опаздывала. Мишель рассматривал электронный билет в театр и безуспешно ждал официанта.

Но неизбежное случилось. Надежда не сбылась. Влюблённые, расцеловавшись, принялись ждать официанта вместе....
- Ну, что за пьеса? Где наши места? - Она как-то по особому нарядно блестела, излучая праздник.
Мишель медленно положил перед Катрин на столик телефон с открытым в нём скачанным билетом. Поднялся и, оставив ей устройство и недоумение, направился к выходу, на ходу отвечая:
- Места? Лучшие!  А пьеса называется "Всё. Я ухожу!"
____________

©Алан Пьер Мюллер.   
Из сборника рассказов "В последние дороги провожая..."
Перевод А. Никаноров

.