Мама

Был дождливый вечер четверга. Я села в полупустой автобус и поехала домой. Дождевые капли с наружной стороны стекла медленно стекали в них, отражая красные и желтые огни машинных фар. Я не особо обращала внимание на людей, потому что очень устала, и у меня не было сил разглядывать незнакомцев. Однако один все же заставил меня присмотреться внимательнее. Передо мной сидел мальчик лет 7-8. Очень странно, что маленький ребенок находился не дома в такое время. Он рисовал пальчиком на запотевшем окне и что-то писал. Устремив свой взгляд в ту сторону, я увидела, что он нарисовал неровное сердце, в которым было неуверенно написано «мама». Он приложил свою маленькую ладошку к рисунку и опустил голову. Я встала с сиденья и подошла к нему.

– Можно присесть? – спросила я.

Мальчик внимательно посмотрел на меня. Затем окинул взглядом автобус и довольно большое количество пустых мест.

– Можно, – сказал он и слегка поежился.
 
Я села и сложила руки. Через пару минут я все-таки решила спросить:

– Что ты делаешь один в автобусе, да еще и в такое время?

– Я еду по делам, – тихо, но уверенно ответил он.

– По каким делам? – с интересом произнесла я.

– Мне нужно в больницу.

Во мне резко проснулось чувство ответственности за совершенно незнакомого мне ребенка.

– Можно мне с тобой?

– В больницу?

– Да.

– А тебе тоже нужно туда?

– Да-а… – протянула я, хотя прекрасно знала, что это неправда.

– Хорошо.

Затем снова последовала неловкая пауза.

– Как тебя зовут? – спросил мальчик.

– Луиза. А тебя?

– Меня зовут Томас, – он протянул мне свою маленькую ладошку.

Я пожала ее.

– Сколько тебе лет? – неуверенно спросила я.

– Восемь. А тебе?

– Мне семнадцать.

– Ого, ты уже совсем взрослая!

– Что ты, вовсе нет, – улыбнулась я.

Томас тоже улыбнулся.

Автобус начал замедлять ход.

– Наша остановка, – сказал мальчик и встал с сиденья. Затем он взял меня за руку и потянул за собой. Я тоже поднялась и последовала за ним. Двери автобуса открылись, и холодный ветер ворвался в салон. Я уткнула нос в небрежно намотанный вокруг шеи шарф. Мы сделали шаг вперед и оказались на мокром от дождя тротуаре.

– Чего ты стоишь? Пойдем, – сказал он спокойно, но в то же время в его голосе проскальзывали нотки волнения.

Мы шли по дорожке через редкий лесок. Было уже темно, поэтому деревья казались силуэтами. Через 10 минут мы подошли к зданию городской больницы. За все это время Томас не сказал ни слова.

– Пришли, – прошептал он и остановился.

Его глаза бегали из стороны в сторону.

– В чем дело? – поинтересовалась я.

– Я хожу сюда каждый день, но каждый раз мне страшно.

– Не бойся, сегодня с тобой я, – сказала я и улыбнулась, но тут же поняла, что улыбка была не к месту.

Зачем маленькому мальчику в такое время ходить в больницу?

Я сделал шаг и потянул меня за собой. Уверенным темпом мы подошли к главным дверям. Он открыл дверь и придержал ее, чтобы я прошла.

– Спасибо, – тихо сказала я.

Когда мы вошли, навстречу нам вышла молодая девушка в халате.

– Привет, Томас! Не промок?

– Здравствуйте! Нет.

– А кто это с тобой? – она посмотрела на меня добрыми глазами.

– Это мой друг, Луиза.

– Здравствуйте, – сказала я.

Она улыбнулась и кивнула.

– Пойдемте, я провожу вас.

Мы поднялись на третий этаж, и все это время мальчик не отпускал мою руку.

– Она только проснулась и с нетерпением ждем тебя, – сказала девушка
Томас кивнул.

– Можно ей со мной? – он повернул голову в мою сторону, и два голубых глаза посмотрели на меня.

– Конечно, – ответила девушка.

Он вновь шагнул и потянул меня. Подойдя к палате, он открыл дверь, и мы зашли внутрь.

– Привет, мама! – радостно, но в то же время как-то печально сказал он.

– Здравствуй, Томас, – ответила лежащая на кровати женщина с шапочкой на голове.

– Познакомься, это Луиза.

– Здравствуйте, – вежливо сказала я.

– Здравствуй, – она попыталась улыбнуться. Ее губы были сухими и потрескавшимися, лицо – уставшим.

Томас сел к ней на кровать и взял за руку.

– Как ты?

– Все так же, сынок.

– Лекарства помогают?

Она медленно помотала головой.

И тут я все поняла. Все кусочки будто сложились в один паззл. «Она больна. Его мама неизлечимо больна», – пронеслось у меня в голове. Я еле сдерживала слезы.
 
– Как прошел день в школе? – спросила она своего сына.

– Все хорошо. Мы с Майком получили хорошие отметки за поведение!

– Молодцы, – она вновь с трудом улыбнулась.

Я почувствовала себя лишней, и мне стало очень неловко.

– Я пойду в коридор. Хорошо, Томас?

– Да, конечно.

– Была рада познакомиться с Вами, миссис…, – я не знала, как обратиться к ней.

– Я Элис Хоппер.

– Миссис Хоппер, – закончила я свою фразу. Затем кивнула и вышла из палаты.
Я села на скамейку и больше не смогла себя сдержать. Слезы покатились по моим щекам. Я закрыла лицо руками, и старалась не плакать громко. В сердце что-то сжалось. Неужели так должно быть? Почему маленькие дети должны проходить через весь этот кошмар?

Я дождалась Томаса и предложила ему кашку горячего шоколада из автомата.

– У нее рак, – начал он. – Врачи говорят, что она поправится, но сами в это не верят. Я прихожу к ней каждый день и рассказываю истории. Иногда она плачет. И я тоже.

От этих слов у меня по всему телу побежали мурашки. Как такой маленький ребенок может так рассуждать? Он все понимает, но не сдается. Но как?

– Я живу с бабушкой, тут недалеко. Вот и приезжаю на автобусе.

Я не знала, что ответить ему на все эти слова. Да и нужно ли было отвечать?
После такого тяжелого вечера я проводила Томаса в бабушкин дом и отправилась домой.

Дома я не могла уснуть до 3 часов ночи, но потом усталость все же взяла верх.
На следующий день я решила, что буду иногда приходить в больницу и смотреть, как там мисс Хоппер. Однако мне было невероятно тяжело смотреть в глаза мальчику, и я решила делать это в тайне.

Вечер пятницы. Я вновь села на автобус и поехала в больницу. Через открытую дверь палаты я увидела Томаса и его маму. Мальчик рассказывал что-то, и они оба искренне смеялись. Я улыбнулась и ушла.

Так я приходила почти каждый день.

Но однажды, когда я вошла в центральную дверь, увидела ту самую девушку. Ее глаза были заплаканными. Я сразу почувствовала что-то неладное. Поэтому быстро рванула на третий этаж, задевая локтями людей.

Дверь в палату была открыта. Я сделала шаг и вошла внутрь. Внутри меня что-то упало.

Кровать была пуста. А около нее стоял Томас, и что-то держал в руках. Я подошла поближе.

– Томас?

Он поднял голову. По его лицу текли слезы.

Мои самые худшие ожидания оправдались.

Я подбежала и крепко обняла мальчика. Он бесшумно плакал, и его плечи тряслись.
Затем он вырвался из моих объятий, молча протянул бумажку и попытался улыбнуться. На ней был изображены Томас и его мама, которые сидят на больничной кровати и обнимаются. А в открытой двери стою я. Надпись внизу гласила:
«Моему самому любимому сыну и его новому другу – Луизе.
С любовью, мама».

08.12.2017