Профориентация. От сессии до сессии

Если честно, то я хотела поступить в техноложку, но мама была решительно против:
- Что такое химическое производство, ты знаешь? Это же очень вредно. Я-то помню, какой запах от Охтинского химкомбината. Ты хочешь это нюхать всю жизнь?
- Но я люблю химию, - возражала я.
- Можно любить ее в другом институте, например, в целлюлозно-бумажном.
- Там ещё спирт производят, - вспомнил папа и хихикнул, - он хорошо пахнет.
- Тогда уж лучше холодильный, - сказала я, лишь бы не идти на поводу родителей и сделать выбор самостоятельно.
Маме эта идея понравилась. Кстати, нашим родителям, пережившим блокаду, всегда хотелось пристроить своих детей где-нибудь возле еды. Итак, ЛТИХП - Ленинградский технологический институт холодильной промышленности, технологический его факультет стал для меня альма-матер. И я ни разу об этом не пожалела.

Мой институт готовил инженеров широкого профиля. Что мы только не изучали, кроме математики с физикой: металловедение и детали машин, термодинамику и холодильную технику, все виды химий и микробиологию, электротехнику и животноводство, не говоря уже о специальных предметах - технологии всяких молочных продуктов и, конечно же, историю КПСС, философию, политэкономию, научный коммунизм. Как все это можно было выучить? Я была твёрдо убеждена, что из всего этого хаоса наук вот черчение мне абсолютно точно не понадобится. Но…

Черчения у нас в школе не было, а в институте я вкусила всю его прелесть. Сначала ничего не получалось. На первом курсе только с третьего раза мне удалось сдать зачёт по черчению еле-еле на тройку. Никак не могла представить себе втулку в разрезе, да ещё и изобразить ее. И зачем мне это черчение, если моя будущая специальность называлась «Технология (микробиология) молока и молочных продуктов».
- Ну что Вам тройки жалко? - взывала я к чувствам строгого преподавателя со смешной фамилией Подвязкин и отнюдь не интеллигентной внешностью.
- Тройка это положительная оценка, и ее надо заслужить, - занудно отвечал он на все мои попытки его разжалобить.
Если бы не юноша, сидевший рядом и подсказавший мне, когда преподаватель вышел на 5 минут из аудитории, то эту положительную оценку я получила бы нескоро.
Юноша успел помочь тогда многим бестолковым студентам. Но я больше его не видела, он учился на старших курсах, и мы с ним не пересекались, но вспоминаю о нем с глубокой благодарностью.

Ещё хуже была начертательная геометрия, или «ничертательная непониметрия».

Расстроенная неудачами в освоении этой дисциплины я пошла к дяде пожаловаться на тяжелую жизнь. Он за один вечер с помощью мухи и ее проекции на разные плоскости сумел об’яснить мне эту сложную науку так, что экзамен я сдала на пятёрку. С черчением я справилась за два следующих семестра, правда, преподаватель у нас сменился. Новый обладал чувством юмора. Разглядывая как-то чертёж моей подруги, отличавшийся огромной толщиной линий, он задумчиво произнёс:
- Эх, Вам бы оформителем на кладбище работать!
Мой чертёж похвалил:
- Сразу видно, что выполнен на чертежной доске с использованием рейсшины.
На самом деле чертила я дома на круглом столе с помощью маленького удобного треугольника. Но не стала разочаровывать преподавателя, пусть у него останутся обо мне хорошие воспоминания.

Была ещё высшая математика. Первая сессия на первом курсе. Вся наша отборная экспериментальная группа наполовину заваливает экзамен по математике. Что-то не так было с преподавателем. Мягкий улыбчивый человек со сложным именем Жыксырлы Кирим Киреевич.  - Не надо запоминать, очень сложно. Можно обращаться так: извините, пожалуйста, скажите, пожалуйста…- предложил он такой вариант.
- А я запишу и выучу, - сказала моя вредная подруга.
(Вот видите, до сих пор помню и я!)
Он был слишком мягкий, и нам его поменяли.

В начале следующего семестра к нам в аудиторию вошла элегантная дама с высокой прической, очень напоминающая актрису Элину Быстрицкую такой же красотой и статью. Она провела практическое занятие по высшей математике, об’яснила новый материал. А потом задала домашнее задание, сказав при этом:
- Тот, кто любит математику, выполнит задания на этой и следующей странице учебника. Тот, кто не любит математику, может ограничиться одной страницей. Но - пауза - я не люблю, когда не любят математику.
На следующем занятии она с удовлетворением убедилась, что математику в нашей девчоночьей группе любят все. Так мы познакомились с обаятельной женщиной и прекрасным преподавателем Андржиевской Людмилой Георгиевной. Больше с математикой в нашей группе проблем не было. А я искренне полюбила этот предмет.

Прекрасные студенческие годы! Гулять бы да гулять, пока молодой и красивый. А тут учеба. Один предмет сложнее другого. Как я любила химию в школе! В институте еле терпела. Преподаватели были суровые, они не прощали легкомысленного отношения к своему предмету. Аналитическую химию преподавала Покровская Марина Викторовна. Стрижка каре, длинная юбка, строгий пронзительный взгляд умных глаз поверх очков, легкая ухмылочка. Пятёрку за коллоквиум получить почти невозможно. На лабораторных занятиях получаешь пробирку с какой-то загадочной смесью (называется задача), надо определить из каких элементов она состоит и в каком количестве. Для этого надо знать все свойства веществ и способы их определения. Титруешь, то есть, капаешь из бюретки в колбу до перехода розового цвета в фиолетовый по одной капле, проявляя адское терпение и почти засыпая! Потом -центрифугируешь, смешиваешь, нюхаешь, смотришь в микроскоп, взвешиваешь осадок, записываешь, что получилось, подходишь к лаборантке, она сравнивает результат твоих многочасовых трудов с ответом, отрицательно качает головой и выносит тебе новую «задачу» в пробирке. Как же хотелось кокнуть эту пробирку! Но ты покорно ее принимаешь и на следующий день, т.е. вечер, вновь остервенело исследуешь ее содержимое.

Органическую химию нам преподавал уже старенький профессор. Любимая его фраза: химики-органики должны уметь считать до 4, так как углерод 4-х валентен!
Каждую лекцию он начинал со слов: «Старосты, встаньте!»
Каждый староста из 5 групп должен был отрапортовать, сколько студентов его группы присутствует на лекции. Данные он записывал на доске, складывал. Потом сам пересчитывал всех по головам, записывал. Сравнивал числа и провозглашал с негодованием, сколько отсутствующих скрыли старосты. Это не имело последствий, но должно было взывать к совести. Однажды наша староста попросила меня заменить ее, ей надо было куда-то уйти. Началась процедура, я встала вместо неё. Профессор, видимо, не встретив знакомое лицо, удивлённо спросил: «Где пятый староста?» Молчание. Никто из старост не знает, который он по счету. Профессор вновь вопрошает аудиторию, хотя стоят 5 человек. Тут из задних рядов доносится: «Химики-органики умеют считать только до 4». Аудитория еле сдерживает смех, а профессор злится и краснеет. Но свой предмет он знал и преподавал неплохо.  А на экзамене был “зверь”. Подсказать даже соседу было невозможно. Он усаживал человек 10 за длинный стол, сам садился во главе. Поворот головы к соседке - и до новых встреч. На экзамене девушки должны были соблюдать одобряемый им дресс-код. Не приветствовались мини-юбки и яркие цвета одежды. Мы не возмущались. У всех свои недостатки. На этот случай у меня был строгий темно-синий костюм. Юбка, конечно, коротковата, но цвет компенсировал.

Запомнился случай на его экзамене. Я отвечала на билет первой. Все ответила. Он задал дополнительный вопрос. Я честно сказала, что не помню. Это его страшно рассердило, он разразился обвинительной речью, которую закончил словами:
- Из таких студентов (как я) получаются никчемные инженеры, даже вредители, которых надо сажать за решетку!
Если в начале его речи я ещё рассчитывала на 4, то к концу я мечтала схватить зачетку и бежать. И тут его внимание отвлёк чей-то шёпот. Он повернул голову в ту сторону.
- Девушка в оранжевой кофте, как Вы можете так бесстыдно подсказывать?! Забирайте свою зачетку и покиньте аудиторию!
Слушать ее оправдания он не стал. Проводил ее, уходящую, грозным взглядом. Обернулся ко мне:
- Итак, на чем мы с Вами остановились?
- На решетке, - чуть не сказала я, раскаиваясь во всех грехах вольных и невольных, но вовремя промолчала.
- Наверное, я хотел Вам задать дополнительный вопрос?
Я кивнула. Он попросил написать какую-то реакцию, и я от страха ее тут же написала, потом ещё одну. Профессор взял мою зачетку и что-то поставил. Я взяла ее дрожащими руками и пулей вылетела в коридор. Открыла с замиранием сердца, а там стоит «отл.». Наверное, про решетку он забыл, увидев оранжевую кофту моей одногруппницы. А мой темно-синий костюм выгодно контрастировал с ней. История подлинная!

Продолжение следует.