Experience

               
            

                Вместо предисловия

                Прежде чем начать странную историю, случившуюся с моей героиней, я бы хотела в небольшом вступлении, названном «вместо предисловия», коснуться темы самого сочинительства. Казалось бы нет ничего проще, как набросать черновик сюжета, некое подобие канвы будущего, условно говоря, «эпоса» и оформить его в «Нечто» более или менее стоящее. Но нет, уважаемые мои замечательные читатели, эта самая канва, план, схема лично у меня не работают и опереться в момент созидания мне по сути не на что. Сюжет, как правило, развивается импульсивно, местами хаотично, словно бы отдельно от автора, и, начиная повествование, зачастую не ведаешь к чему собственно придёшь и чем собственно это самое созидание закончишь. Однако могу смело сказать, что "не всё так плохо в родном отечестве», с определённого момента, по мере прорисовки характеров персонажей, следствием возникает живая связь между ними и творцом, та самая интрига провокаций, когда автор предлагает своим героям несколько вариантов развития хода событий, а те, в силу сложившегося типажа, выбирают свой единственно верный путь, свойственный только им, или парадоксально неверный, но, как ни странно пригодный, исходя из логики сюжета. И чтобы приблизить себя к воображаемым персонажам, к состоянию отчасти мистического межличностного контакта, начинать необходимо с главного, заставить себя сесть за стол, глубоко выдохнуть и, собрав волю типа «в кулак», приступить к сочинительству. Здесь не идёт речь о мемуарах или о реальных событиях, имеющих место быть в жизни пишущего, изложить на бумаге случившееся, по моему разумению, гораздо легче, чем придумать любопытную историю из головы. Ну, … было, и что теперь, трезвонить на весь мир о впечатлении, полученном лично автором? А если это интересно только ему, в силу уровня образованности и состоянию жизненного опыта на тот момент времени, хотя, как сейчас пишут, «почему бы и нет». Вполне возможно, что описание выйдет занимательным, поучительным, с обязательной моралью в финальной части, но «батенька мой», вспомним классика, согласитесь, придумать нечто не ординарное гораздо сложнее и увлекательнее, чем просто изложить читателю эпизодический пересказ. Лично для меня смысл творческой мотивации лежит в раскрытии выдуманной из головы истории, с полного нуля, пустоты, до межличностного контакта. И чтобы ввести себя в состояние созидательного вдохновения, словить за хвост ускользающую волну, затерявшуюся в тонких интимных вибрациях, необходимо прибегнуть к проверенному способу давления на персональное Эго, а именно, сесть за стол.


                Глава 1

               Бесцельно пошатавшись по комнате из угла в угол, с выражением некоторой прозорливости на лице, я поймала себя на мысли, что между моим творчеством, клавиатурой и белым экраном монитора прослеживается, не буду деликатничать, назову как есть, ущербная «порочная» связь, точнее вызревший конфликт, тех самых верхов, не способных самостоятельно, без автора, придумать и развить фабулу, и низов, извечно недовольных оказанным на них давлением. При этом под верхами я безусловно подразумеваю ангельски прекрасный чистый лист, не совершивший до встречи со мной ничего дурного, а под низами, самого творца, нервно елозящего на стуле в моём лице. Можно было бы с лёгкостью найти выход из создавшегося психологического тупика и написать примерно так – решительно тряхнув головой, она (то есть я) придвинулась ближе к монитору и, упрямо поджав губы, с пульсирующей фразой в голове «Бог не выдаст, свинья не съест», приступила к покорению доселе непокорённой писательской вершины. Можно было, если бы я обладала необходимыми навыками сподвижника многоборья или иными бойцовскими качествами, но увы, природная мягкость, вкупе с питерским воспитанием под присмотром бабушки-музыканта, не поощряли нахрапистость в женском характере. Поэтому, осторожно поправив клавиатуру, я беспомощно посмотрела на экран и с трепетом замерла, не имея ни малейшего представления с чего начать новое изложение.
               Так, … героев будет два, допустим две женщины, одна из них хорошая, другая разумеется не очень, естественно конфликт, затяжной, закулисный, открывшийся неожиданно в экстремальной ситуации. Её придумаю позже, сначала характеры. Хорошая, к примеру, попадает в мою историю из провинции, там в глубинке возможно ещё остались наивные работящие и верные, ну допустим, тогда вторая, в противовес, живёт в городе, избалованная и пресытившаяся дочь состоятельных родителей. Интересно, а как они встретятся эти две абсолютно чуждые друг другу планеты из разных миров, да ещё и познакомятся, да ещё и завяжут отношения, переросшие позже в конфликт? Отправлю-ка я женщину из провинции, точнее девушку, на поиски благополучной жизни в город. Пока логично. А дальше как по маслу, работа по уборке в богатом доме, зависть, почему некоторым всё, интрижка с мужем хозяйки и очередной бесконечный телесериал состряпан. Какая пошлость и примитив!
               С досадой удаляю текст и снова натыкаюсь на чистый лист, раздражающе белый. Не люблю белый цвет, такой невинный, безукоризненно свежий, ну просто виртуальный ангел во плоти, скажите пожалуйста, какие мы нежно-белоснежные, безупречно безгрешные, ничем не осквернённые, а я в таком случае спрашивается кто, «конь в пальто», тотчас приходит на ум расхожая фраза, искуситель, … ну конечно же, я искушаю и разрушаю в поиске не обретённой истины. Симпатичный поворот, более увлекательный, чем две героини, зависшие в бытовой разборке. Уставившись на экран, я начинаю ощущать, как закипаю от нелюбви. Провокация низких вибраций накаляет до состояния почти взрыва и тотчас отпускает, давая передышку перед следующей дилеммой.
               Женщин ликвидирую, с ними одни проблемы, тонко, нудно и непродуктивно. Буду писать о любви, обычной, классической, без каких-либо половых излишеств, он и она, во-первых, это красиво, во-вторых кто-то из них обязательно будет плохим, мальчик или девочка, неважно, а лучше плохими будут оба. За каждым тянется хвост из прошлого в виде бывшего или бывшей, увлечения наркотиками, алкоголем, подверженностью депрессиям и прочей хренью. Нда, … тяжко и грустно. Пока закончишь историю, сама заболеешь. Лучше опереться на здоровый образ жизни, … пусть бегают по утрам в парке вокруг озера и однажды, как бы неожиданно прекрасно, пересекутся случайными взглядами. Стоп, оба положительные? Скорее всего не сработает. Кому интересны позитивные герои? Успешные, привлекательные, в целом обаятельные, он конечно умный мачо, она конечно продуманно стройная, однако скучно, нет противостояния, разве что с сочинителем, хотя умные тоже влипают, никогда не знаешь откуда ветром принесёт. И далеко не каждый из них способен разрулить проблемную ситуацию, вскрываются вдруг потаённые слабые стороны, внутренние страхи, пороки. Чёрт, снова пороки, … а почему собственно нет? Пусть бросит в меня камень тот, кто не без греха, все мы повязаны. И бегать они начали не от хорошей жизни, так сказать большая работа над собой, преодоление своего Эго достойно похвалы. А что было до этого? С чего это их в парк понесло, да ещё каждый божий день, в смысле утро? Хороший вопрос, кстати …
               Откинувшись на спинку стула, с долей мечтательности в глазах, я останавливаю свой взгляд на девственно целомудренном листе, уже не пугающим своей чистотой, в конце концов он просто материал для работы не более того, не надо одушевлять неодушевлённое и вгонять себя в непродуктивный ступор. «Главное не лениться», как любила говаривать моя замечательная бабушка, натаскивая свою единственную внучку, словно слепого котёнка, перед праздным времяпровождением.
- Лень, Светенька, впереди тебя родилась, - и была права на все сто – ты не мельтеши, скажи себе однажды … иии раз …, и вперёд, - милая моя, так быстро ушла, я вздохнула. Но об этом не сейчас, позже, иначе размякну, так и не приступив к работе, а я готова, я созрела …, будущую героиню назову, … как же мне её назвать, …, «о сколько тех имён созвучных» …, Даша, пусть она будет Даша, … неплохо. А героя? … С ним позже разберусь, не следует опережать не сложившийся сюжет, и я улыбнулась в предвкушении таинства, начиная первый абзац своей абсурдной, в привычном смысле этого слова, истории.

                Глава 2

                Даша устроилась на должность администратора в крупную торговую компанию. Что компания была солидной, она поняла сразу, в первый же день выхода на работу. Отдельно стоящее здание в центре города, выделенное в собственность из городского фонда памятников архитектуры, с детально восстановленными фасадами и отреставрированным интерьером впечатляло количеством вложенных средств, как и контингентом посетителей, многие из которых выглядели исключительно респектабельно. Неким внутренним чутьём Даша предположила иное скрытое направление деятельности фирмы, помимо торговой специализации, но пресекла в себе крамольные навязчивые мысли, пугаясь их возможных последствий в перспективе.
              Угодила она в компанию абсолютно случайно. Основными параметрами при отборе, так решила для себя Даша, были, её городская прописка с постоянным местом жительства по указанному адресу и высшее образование учителя русского языка, при этом отсутствие стажа по специальности и привлекательная внешность не сыграли решающей роли. Миловидная девушка за стойкой, как результат удачного родительского сочетания икса с игреком, никого не заинтересовала, основным преимуществом пользовались сугубо деловые качества. Даша ни секунды не планировала работать в школе, ни сейчас, никогда-либо в будущем, полученное образование в виде заложенных университетом знаний литературы и грамотность, являлись для неё неплохим подспорьем в любом начинании, не более того. Отослав резюме в кадровое агентство через интернет, она была абсолютно уверена, что дело не выгорит. О существовании подобных агентств Даша была наслышана, не имея ни малейшего представления как они работают в живую, поэтому очень удивилась получив спустя время приглашение на собеседование. Конечно работа администратора не представлялась ей пределом мечтаний, и первую импульсивную реакцию не идти и забыть о резюме, как о пустом сне, можно было бы понять и даже объяснить, но после, остыв и порассуждав здраво, она легко себя переубедила. "Год, два погоды не сделают, - сказала она себе, - а за это время я смогу осмотреться и определиться в какую сторону двигаться дальше", да и родители её выбор одобрили.
- Ни о какой школе не может быть и речи – горячилась, сопереживая ей мама, – сейчас такие нервные родители, все знают кому жаловаться, куда писать, ни в коем случае … – категорически заявила она.
- Да, - согласился с ней папа – в хорошую школу не попасть, диплом у нас обычный, никого им не удивить, знакомых и рекомендаций нет, лучше уж синица в руках, чем сама знаешь, что, сама знаешь где, –
Как-то всё на удивление совпало, и приглашение, и пожелания родителей, и отсутствие аргументов против у самой Даши. Собеседование прошло в лёгкую быстро, к ней отнеслись на редкость лояльно и буквально со следующего понедельника, с волнительной робостью в ногах она переступила порог уже описанного выше здания и приступила к первому в своей жизни трудовому дню.
              Рабочее место за стойкой выглядело по-современному лаконично строго, располагалось оно у стены, противоположной центральному входу, где в отдельном промежуточном холле работали двое охранников, сверяя пропуска и списки посетителей. Даше понравилось всё, никакой лишней суеты, мельтешения, идеально чисто, уютно и продуманно организованно, включая буфет на третьем этаже. Понравилось ещё и потому, что сама она с детства была приучена к порядку, предпочитая аккуратно складывать вещи, расставлять по местам игрушки, убирать учебники в стопку, в отличии от многих её сверстников.
- Будь собрана – наставлял её заботливый папа при каждом удобном и неудобном случае – и тогда часть проблем рассосётся сама по себе, они просто не будут знать, что с тобой делать, – и получал в ответ утвердительный кивок послушной старательной дочки.   
                На первые две недели испытательного срока Дашу прикрепили к опытному администратору, красивой стройной брюнетке с голубыми глазами, по имени Зина, «хотя можно было бы обойтись и тремя днями», подумала моя героиня, не видя навскидку никаких сложностей в освоении новой профессии, не предполагая, по неопытности, насколько ошибалась.
 
***
 
                Ну что же, неплохо, время передохнуть и выпить кофе, для начала истории мной выдано достаточно информации, читатель понял с чем и с кем он имеет дело. О третьем этаже я упомянула, четвёртый целиком занимал президент компании, на втором находились офисы и соответственно клерки, к ним Даша, если и поднимется в перспективе, то за редким исключением, разве что в получасовой обеденный перерыв. Теперь о наставнице Зине, пусть она будет старше моей героини лет эдак на пять, в компании появилась двумя годами ранее и всё это время с увлечением выстраивала карьеру, во всяком случае внешне. Неожиданный приход конкурентки в лице Даши никак не входил в её планы, факт этот мог указывать на шаткость её нынешнего положения, вплоть до возможного увольнения. Интрига сложилась, отлично, допив кофе я настроилась на развитие варианта междоусобицы, одновременно допуская иную сюжетную линию, которую в дальнейшем мне подскажут сами героини, почему нет, в конце концов я всего лишь автор, своего рода сторонний наблюдатель. Конечно я могу вмешаться, имею на это полное право, и я вмешиваюсь, круша и ломая всё и всех, но, как правило, подобные штуки не прокатывают, уважаемые читатели, объединившись с героями, начинают злиться на бездарно рискующего творца. Как говорится «себе дороже» и я остаюсь на своём месте при своём мнении, лишь изредка, подобно умному родителю, поправляя зажравшихся наглых персонажей. Всё оторвалась, … двигаюсь дальше.
   
***

- Не понимаю, зачем тебя приняли, я прекрасно справляюсь, смешно то, что и в зарплате не ущемили ни на рубль, странно, ты не находишь? – и спрашивая, Зина избегала прямого встречного взгляда своей ученицы, предпочитая рассматривать с наигранным любопытством стопку листов для ксерокса лежащую на столе, – Попала сюда по чьей-то протекции? Не темни, развей сомнения, должна же я знать, – она тянула время, видимо надеясь на откровенность новенькой, хотя я на её месте не очень бы на это рассчитывала, и Даша оправдала мои ожидания.         
- Если тебе так проще, считай, что я по рекомендации, пусть будет по-твоему, - Зинин вопрос прозвучал для неё неожиданно и некорректно. Даша в принципе не терпела, как, впрочем, и любой из нас, когда к ней пытались влезть под кожу, а тем более неизвестный человек в незнакомой ситуации, поэтому, не желая того, она вспылила, – давай, не будем уточнять, ты просто делай свою работу и параллельно вводи меня в курс дела, на этом всё, – резко отреагировала она, останавливая любопытство наставницы.
- С ней надо держать ухо востро, - сказала себе Даша и очень бы удивилась узнав, что и Зина пришла к такому же выводу в отношении неё.
Знакомство состоялось, оставив после себя неприятные ощущения у обеих. Тем не менее, несмотря на кажущееся недопонимание, наставница ответственно отнеслась к обучению новенькой должностным премудростям, разумно полагая, что, старательно придерживаясь распоряжения президента, обезопасит себя в перспективе.
- Посмотрим куда кривая выведет, - сказала себе Зина после перепалки.
- Нехитрым премудростям, - с лёгкостью подытожила знакомство Даша - я быстро схвачу тему, - обнадёжила она себя, не предполагая насколько всё окажется запутаннее или не то, чтобы запутаннее, но как-то немыслимо по-другому, немыслимо до неправдоподобности.
- Видишь мужчину рядом с охранником, – показала Зина в первый же день работы на одного из посетителей, появившегося ближе к обеду.
- Толстого лысого коротышку? –
- Какой же он толстый, он упитанный. Я бы на твоём месте не делила гостей на красивых и не красивых, внешность ничего не значит в нашей жизни. Если человек не соответствует твоему стандарту, то, или ему так удобно, или его не цепляют собственные слабости. Он друг нашего Главного, нормальный дядька, при деньгах, зовут Николай Семёнович, – Даша с пониманием кивнула, проникаясь симпатией к Зининой наблюдательности и улыбнулась мужчине входящему в основной холл, как выяснилось, другу президента.
- Не надо расплываться в улыбке заранее, приветливо кивни в ответ, если на тебя посмотрели, не будь навязчивой. Вы не знакомы, вы вообще из разных миров, ты его не интересуешь по определению, предмет интерьера не более, как этот стол, например, - и она тотчас поправилась – мы обе его не интересуем, – Зина выпрямилась в стойке «смирно», провожая посетителя почтительным взглядом.
- Он даже не взглянул на тебя, зря стараешься, – шёпотом откликнулась Даша, досадуя на двусмысленность обычного приветствия.
- Это тебе так кажется, на самом деле Коля видит всё, – расслабилась Зина, как только «толстый коротышка» вошёл в лифт, -  он надолго, он всегда надолго, –
- А это кто? – спросила Даша и уставилась на девушку с застывшим лицом и вздёрнутым носом, проследовавшую мимо охраны с демонстративным высокомерием.
- Это … нынешняя супруга президента, - как бы вскользь отметила Зина и почему-то усмехнулась, словно усматривала в своих словах скрытый смысл, - не пялься на неё, делай, как я, - и она приветливо проводила гостью взглядом.
- А, … так президент молодой? – с наивным любопытством поинтересовалась Даша.
- Да как сказать, лет пятьдесят навскидку, она кстати из простых, -
- Всё-таки из простых, из нашего мира, - тихо рассмеялась Даша, озадачено качнув головой.
- Пожалуй, - улыбнулась в ответ Зина - мне рассказывали в канцелярии, что у неё медицинское образование, в прошлом работала медсестрой в деревенской больнице, где помогала врачу зашивать рану на ноге Главного, кабан резанул на охоте, там и познакомились. У него первая жена была алкоголичка, погибла в аварии, не справилась с управлением, упала с обрыва и сразу насмерть, вторая умерла по болезни, можно сказать зачахла от депрессии, странная такая была, придёт во второй половине дня, сядет в холле в кресло, ни на кого не смотрит, пьёт кофе и молчит, … –
- Так это третья? – Зина согласно кивнула.
- А её как зовут? -
- Нина, - и помолчав уточнила, Егоровна, а тебе зачем знать? -
- Да так, - повела неопределённо плечами Даша, - опасная эта тема быть женой президента, если не сопьёшься, то обязательно заболеешь… – пошутила она с грустными интонациями в голосе.
- «Жить вообще опасно», и заметь это не я придумала, - и придвинув чистый бумажный лист ближе к девушке, Зина написала размашистым почерком, «меньше болтай, возможны жучки и в буфете тоже, да и вообще», … - предупреждение было настолько неожиданным, что на мгновение ввело в ступор. Даша впервые столкнулась с прямой угрозой, задевающей её спокойное существование и уверенность в завтрашнем дне, словно в жизненном девичьем пространстве моментально образовалась абсолютно чужеродная сущность, способная непредсказуемо тихо вытянуть из-под ног тонкую дощечку, отделяющую от кромешной бездонной черноты. Совладав с собой и оторвав глаза от текста, Даша внимательным напряжённым взглядом обвела пустой холл. Комплект кожаной мебели состоящий из длинного дивана и таких же кресел, низкий столик из редкой породы дерева, свисающая с высокого потолка роскошная люстра достойно вписывались в общую картину интерьера, усиливая ощущение незыблемости. Ещё днём ранее она восторгалась перед родителями солидностью организации, в которой оказалась по случайному стечению обстоятельств, а сейчас, полная внутренней сумятицы, растеряно взирала на добротно обустроенный мир таящий в себе коварные подводные течения. Даша в смятении обернулась к Зине. Впившись в её зрачки, она попыталась определить подоплёку пугающе заботливого участия, не кроется ли за ней срытый подвох и желание подставить, но кроме застывшей доброжелательной улыбки ничего не обнаружила. Зина приветливо кивнула в ответ и по-дружески коснулась рукой её спины. Видя смутные волнения ученицы, она внезапно испытала к ней участие, к её неготовности ко взрослой жизни, ощущая одновременно с этим собственное превосходство в познании житейских премудростей.
- Привыкнешь, - сказала она менторским тоном, - просто запомни основное правило этого заведения, «молчание золото», закрой рот и не искушай судьбу. И по телефону поменьше трепись, целее будешь. «Поняля»? – и удивительным образом папино напутствие, «дочка, в подобных раскрученных коммерческих организациях нужно быть осторожной, держать рот на замке и хвост пистолетом» совпало с пожеланием Зины.
- И с родителями? – спросила Даша машинально.
- А с ними особенно, пожалей стариков, мало ли что может случиться, - с шуточной нарочитостью в голосе ответила наставница, окончательно сбивая свою ученицу с толку. Нагнав необоснованного страха и отчасти позабавившись результатом, при этом не выдав себя ничем, Зина решила сменить тему для общения.
                От себя, как от автора, для ясности понимания хотелось бы уточнить, что невзирая на снисходительную симпатию к Даше, неведение и чистота незрелых помыслов, в которых та пребывала, уподобляясь музейному экспонату, вызывали у Зины досадное раздражение. Возможно это было связано с её личным ранним самоопределением, когда отсутствие малейшей поддержки заставляло упорно искать выход из очередного тупика, когда, оступившись даже на пол шага означало опустить себя на несколько, когда, падая она точно знала, что утирать слёзы и жалеть будет некому. С одной стороны, Даша притягивала её, уютная тёплая милая девочка из благополучной семьи, с другой, по этой же самой причине, вызывала отторжение. Когда ни будь, уверенно полагала Зина, эта самая наивность сыграет с ней злую шутку, подставив под удар ниже пояса, жизнь не терпит простоты и ещё неизвестно, какими потерями могут обернуться её уроки, и в этом я была с ней полностью согласна, увы.
                Из желания смягчить эффект от ликбеза по безопасности, так круто воспалившем воображение девушки, Зина придвинула стул и открыла на мониторе чертёж с планировкой здания, приглашая жестом присесть рядом и ознакомиться. Даша беспрекословно подчинилась, компьютер, в отличии от мрачного холла, вызывал исключительно позитивные эмоции, рядом с ним она ощущала себя комфортно и защищённо, автоматически задвигая страхи в самый «дальний угол» своего подсознания.
- Смотри, вся хозяйственная жизнь, снабжение и прочее проходит через служебный вход, ты никогда не увидишь в нашем холле кого-либо из обслуги, ну кроме меня и тебя конечно, - она взяла в руки лист, на котором ранее предостерегала о «прослушке» и дописала, «говорят есть ещё один выход прямо из кабинета президента, однако никто не знает где он расположен, на планах он не показан».
- Просекла? – спросила она, наблюдая за реакцией Даши, на что та молча кивнула, не комментируя увиденное. «Золотое правило» закрыть рот, способное помочь в работе, «да и вообще», как сказала Зина, было ею усвоено.
- Молодец, а сейчас перекус, идём в буфет, а по пути я постараюсь не испортить тебе аппетит новыми деталями из жизни компании, – улыбнулась наставница с видом обаятельной фокусницы, готовой в любую минуту почерпнуть из бездонной кладовой личного опыта очередной «нежданчик».
- А кто останется вместо нас? – спросила Даша, с приятным удивлением обнаруживая, что после «компьютерной терапии» прежняя зажатость бесследно исчезла мультяшным ёжиком в тумане. Мир уже не казался таким пугающим, исписанный листок с Зиниными наставлениями она аккуратно сложила и для безопасности спрятала в кармане служебной жилетки, оглянувшемуся на неё охраннику, дружелюбно подмигнувшему, мол «не кипишуй, прорвёмся», улыбнулась в ответ, а наставница и вовсе преобразилась во вполне нормальную девушку, не настораживающе сложную, как показалось вначале. Даша впервые подумала о том, что неизвестно, как бы она отреагировала на месте Зины, получив подарок в виде великовозрастной ученицы.
- Может в буфет сходим по одному? –
- Не бери в голову, попрошу кого-нибудь из охраны присмотреть пол часика, обычная практика, - небрежно усмехнулась Зина, подчёркивая бессмысленность волнений по пустякам в принципе.

***

              Хотят того читатели или нет, но присутствие автора в повествовании они будет «осязать» довольно часто, данная история не основана на реальных событиях, она буквально «высосана из пальца» от начала и до конца, поэтому моё участие в сюжете вполне обосновано. Так что нравится вам или нет, а мнением своим я всё-таки поделюсь. И пожалуйста без этих штук, «да неужели» или «да пожалуйста», будем взаимно вежливы. Теперь по тексту - наставница Зина, которая изначально представлялась мне отрицательным персонажем, эдакой интриганкой, с подставами и мелкими пакостями, не срослась, причин тому обнаружилось несколько, как пишут в силовых ведомствах, при оформлении признания виновного. Выделю красной чертой одну из них, основную, не срослась исходя из логики развития сюжета, что для самой истории вероятно неплохо, увидим позже или как говорится «будем посмотреть». Конкурирующее соперничество между девушками я исключила, Даша для него была слишком неопытна, а Зина чрезвычайно осторожна. Карьерный уровень обеих, в силу своей непритязательности, не предполагал скрытого конфликта, правильнее было бы им попросту договориться и не сворачивать друг другу кровь, что собственно и произошло. В какой-то степени они обе были схожи со мной, незначительно конечно, но всё же. Во всяком случае я хорошо чувствую и понимаю каждую из них, что важно для достоверности изложения. Как выяснилось ранее, с президентом компании Даша не была знакома, это нормально, устраиваться она пришла не главным бухгалтером и не руководителем высшего звена, для уровня администратора вполне достаточно собеседования с заместителем по кадрам, он же начальник канцелярии. В свою очередь Зина по вполне разумным соображениям решила, что её напарница в фирму не с неба упала, а появилась по рекомендации близкого к президенту человека, и то, что девушка не знала Главного, сути не меняло, Даша нечужая. Зачем приняли? Вопрос конечно интересный, но и он Зину глубоко не цеплял, проработав администратором два года она так и не смогла определить степень важности своего местонахождения за стойкой и, если Дашу взяли ей на замену, следовательно, так тому и быть, не очень-то как говорится и «мечталось». На этой позитивной ноте, без каких-либо внутренних противоречий, я, с вашего позволения, вернусь к продолжению неадекватной истории, в которую мог угодить любой из нас или не любой, или не мог, вам виднее.

                Глава 3

               Шла вторая неделя Дашиного испытательного срока. За это время уровень её самооценки повысился, она стала ощущать себя гораздо увереннее и, не без помощи наставлений Зины, смогла оценить офисное пространство не поверхностным взглядом недавней выпускницы университета, сосредоточенной в основном на себе, а как бы со стороны, более рационально, что привело к некоторым неожиданным наблюдениям и спровоцировало ряд любопытных открытий.
- А куда делись служащие компании? … – спросила она ранним утром четверга, оглядывая холл и понимая как нелепо звучит сам вопрос.
- Ты тоже это заметила? – с некоторой настороженностью в голосе произнесла Зина ни капельки не удивившись, словно Даша предопределила и её подозрения.
- Ну да, люди не приходят, не уходят, и в буфете позавчера мы перекусывали с тобой наедине. Только охрана и мы за стойкой. Ты не находишь это странным? – прозвучавший вопрос, для продолжения моей истории, явился краеугольным.
- Нахожу, знать бы, когда это всё началось … - ответила Зина, пытаясь мысленно восстановить хронологию трудовых будней и отыскать среди них упущенную подсказку.
- Я тоже не помню, – Даша взглянула на наставницу - вначале, люди были, и Николай Семёнович, и Нина, которая Егоровна, и другие, а в последние дня два или даже три никого не стало, … куда они могли все исчезнуть? –
Предчувствие загадочной цепи событий, несущей в себе беспокойство и возможную опасность, не могли не взволновать Дашу, и Зина хорошо понимала её, улавливая внутри себя нечто схожее. Однако её волнение принципиально отличалось от Дашиного, оно было контролируемо своей хозяйкой. Зина вполне допускала, не держа в голове ничего дурного, что могли произойти неизвестные стечения обстоятельств, о которых ни она, ни ученица не были оповещены, но сам факт странной забывчивости руководства напрягал. Объяснить себе почему это стало возможным Зина не могла, ей не хватало информации, поддаваться же паническим настроениям, в силу импульсивных фантазий, она считала бессмысленным занятием и пустой тратой времени.
- Наверное все пользуются служебным входом по распоряжению президента, но почему нам ничего не сказали, – она смотрела на Дашу в лёгком замешательстве – поднимись пожалуйста на второй этаж и зайди в канцелярию, они должны быть в курсе, -
Упоминание канцелярии, где можно моментально получить ответы на все вопросы, вернуло девушку в состояние рабочей повседневности, на неё повеяло прежней уверенностью, потерянной минутой ранее, тревожные домыслы мгновенно улетучились, и ситуация молниеносно превратилась в обычное недоразумение. Она с удовольствием выпорхнула из-за стойки и полетела к лифту с ощущением замечательной невесомости.
- Да, … и не зависай на вопросе, спроси, как бы между прочим, а то подумают, что у нас проблемы с адекватностью, – крикнула Зина ей в след, иронично наблюдая за положительной метаморфозой в своей ученице.
               Нетривиальное приключение внесло свежую струю в расследование загадочного инцидента. Даша благополучно поднялась на второй этаж и вышла из лифта по центру длинного коридора с офисными комнатами по обеим его сторонам и окнами в противоположных концах. Прислушавшись к человеческим голосам и не различив ни звука, девушка подошла к первой ближайшей двери, взялась за ручку и попыталась её открыть, однако та не поддалась. Даша дёрнула сильнее, но снова безуспешно, тогда она громко постучала и получила в ответ гулкое эхо. Проделав ту же манипуляцию с остальными дверьми, Даша убедилась, что этаж или был пуст, или люди, по какой-то своей мотивации заперлись по комнатам, старательно игнорируя её усилия, что конечно же было и непредсказуемо, и необъяснимо. Она беспомощно огляделась и, увидев табличку, показывающую выход на пожарную лестницу, решительно направилась к ней.
- Поднимусь на третий этаж, в буфете я обязательно кого-нибудь увижу … – подумала Даша и бодро зашагала по ступеням. Сосредоточиться у неё не получалось, мысли хаотично перепрыгивали с одного варианта на другой, но на площадке третьего этажа она вдруг ясно осознала, что людей скорее всего кто-то или что-то испугало, бросить работу и вот так просто уйти домой по общему согласию они не могли, если только их не заставили или не принудили к этому. Испугало что-то очень опасное и ей тоже не помешала бы осторожность. Тихо заглянув в коридор Даша увидела, что дверь буфета открыта и, отбрасывая тревожное состояние в сторону, она с облегчением выдохнула. Пройдя в помещение, она сразу отметила его обыденность, знакомые стеллажи с выставленной под стеклом незамысловатой едой, ёмкости с напитками, всё как всегда, кроме едва уловимого неприятного запаха и атмосферы лёгкой запущенности.
- Есть кто живой? – выкрикнула Даша, надеясь на чей-то отклик, но получила в ответ полное безмолвие, - никого, - сделала она неутешительный для себя вывод, понимая, что запах, так настороживший её при входе в буфет, шёл от несвежих продуктов, простоявших на полках ни один день. Внимательно осмотрев комнату и безуспешно подёргав закрытые на ключ служебные двери, Даша не на шутку встревожилась. Былая уверенность в благополучном исходе исчезновения персонала рассыпалась в прах. Постояв в смятении некоторое время, она не нашла ничего лучше, как машинально взять бисквитный сухарик, открыть бутылку с минеральной водой и сесть за ближайший столик. В полном замешательстве Даша принялась есть, в который раз анализируя случившееся.
- Исчезновение могло произойти с понедельника по среду или даже с субботы, - она сделала глоток, пропихивая внутрь засохший бисквит, – если подняться на этаж президента, то скорее всего я получу ответ на свой вопрос, – и тотчас себя поправила – а если нет, вдруг и там никого не окажется, что тогда, –
Девушка представила волнительную бег по коридорам и кабинетам в поисках единственного человека способного объяснить «ну хоть что-нибудь» и почувствовала навалившуюся скуку от бессмысленной суеты, под названием «идиотская ответственность при неестественном ходе событий». Её накрыло желание махнуть на выяснение истоков пропажи рукой и сбежать не мешкая домой, ни на секунду не сожалея об отработанных и неоплаченных рабочих днях. Покончив с едой, Даша встала из-за стола и не колеблясь направилась к лифту, решив для себя однозначно спуститься вниз, быстро собрать вещи, не объясняя причины своего поступка, и сразу же забыть неадекватную историю, как дикий сон, но в последний момент, импульсивно, по неведомому ей наитию, она нажала кнопку, ведущую не на первый, а на четвёртый этаж. Отличительную черту характера, в последний момент кардинально менять решение и резко идти в противоположном направлении, Даша хорошо за собой знала, нечто похожее случалось и раньше, самое интересное было то, что она ни разу об этом не пожалела, словно провидение свыше управляло ею в эти мгновения и указывало единственно верный для неё путь. Тем не менее в данном конкретном случае скользкая подоплёка происходящего пугала последствиями, которые обычное нажатие кнопки могло притянуть, однако, невзирая на страх «сосущий под ложечкой», азарт рискованной авантюры потащил мою героиню бездумно наверх, меньше всего заботясь о финале.
                Четвёртый этаж был пуст, секретарь на месте отсутствовал, как и ожидающие приглашения посетители, что, после второго и третьего этажей, Даше показалось вполне логичным, было бы странно увидеть здесь иное. Дверь в кабинет президента легко поддалась и также легко открылась. Большое помещение, частично обшитое деревом, частично отделанное элементами декоративной итальянской штукатурки, с длинным столом заседаний у входа и рабочим столом в дальнем его конце, не несли на себе печать каких-либо зловещих признаков, несмотря на отсутствие людей. Кабинет был со вкусом оформлен, выглядел продумано дорого и не вызывал дурных предчувствий, словно очередное заседание только что закончилось и заседавшие покинули его для отдыха или перекуса. Даша с волнительной осторожностью огляделась и, не заметив опасности, ничего, способного вызвать в ней панику, приблизилась к столу президента, где в хаотичном беспорядке лежали разбросанные деловые бумаги. Договора, сметы и прочая нормативная документация сопровождающая бизнес не заинтересовали девушку, в силу незнания и отсутствия коммерческого опыта, но раскрытый ярко жёлтый конверт, небрежно засунутый под стопку папок, привлёк её внимание. То, что получатель, впопыхах, не успел спрятать корреспонденцию тщательнее или вообще не видел причины её скрывать, спровоцировало любопытство. В обычной жизни Даша не посмела бы читать чужие бумаги, и уж тем более открывать не принадлежащее ей письмо, но только не сейчас, потому что именно сейчас любая мелочь могла иметь значение. Не долго мучаясь сомнениями в собственной правоте или в её отсутствии, Даша вытянула конверт из-под папок, повертела его в руках и, не обнаружив с лицевой стороны опознавательных знаков, ни адреса, ни инициалов отправителя, заглянула внутрь. Она разглядела одиноко лежащую флэшку, самую рядовую, невзрачную флэшку, кем-то присланную или переданную Главному, впрочем, он и сам мог планировать её отправить, но видимо из-за стремительно разворачивающихся событий не успел этого сделать. Девушка подержала флэшку на ладони и уже решила вернуть её на место, но под влиянием уже знакомого нам спонтанного импульса быстро положила себе в карман, возвращая на место пустой конверт.
- На меня не подумают, мало ли кто в суете мог сюда зайти - решила она, по наивности не помышляя об установленных камерах наблюдения, после чего направилась к двери, расположенной в углу кабинета, - в комнату отдыха, наверное, - первое, что пришло ей в голову. Неожиданно легко распахнувшаяся дверь действительно вела в зону «релакса», о чём свидетельствовал соответствующий интерьер и приоткрытый проход в ванную. Оглядевшись по сторонам, Даша, как и в кабинете, не увидела ничего предосудительного, что могло бы её насторожить, и повернулась к выходу с намерением спуститься на первый этаж. Продолжать поиск, с невозможностью найти более или менее разумное объяснение пропаже не одного двух человек, а их массовому количеству, было глупо. Однако в последний момент, уже в дверях, её что-то остановило, скорее всего знакомый нам тот самый порыв, спонтанно влияющий на принятие решений, или внутреннее недовольство собой из-за неспособности найти более или менее логическое объяснение ситуации. Она вернулась в комнату и, несмотря на не проходящую тревожность, почти страх, неуверенно присела на диван. Боязливо осмотревшись ещё раз, девушка с удивлением обнаружила телефон, незамеченный ранее. Маленький коричневый аппарат в цвет тумбочки, стоявшей за массивным диваном, сливался с общим приглушённым фоном комнаты из-за задёрнутых штор. Даша тотчас подняла трубку и, услышав знакомые гудки, с волнением набрала номер администратора. Ответа, как бы сильно она этого не желала, не последовало. Девушка попыталась соединиться с наставницей ещё раз и ещё, но та не брала трубку. Мысль о бесполезной суете по этажам, когда в то же самое время с Зиной могла случиться беда и она исчезла в неизвестном направлении, как и прочие служащие компании, молниеносно пронзила Дашу словно остриё лезвия бритвы. Ситуация неадекватности достигла своего апогея. Дрожащей рукой она положила трубку и машинально задержала взгляд на измятых диванных подушках и подлокотниках, словно некто, человек по имени «Президент», странным образом не удосужившийся или не успевший дать разъяснения своим служащим «кто виноват и что теперь со всем этим делать», только что с него встал и тотчас растворился в воздухе. В кульминационный момент осознания своего нелицеприятного отношения к так называемому «руководителю», когда Даша была готова накричать на него при встрече и даже влепить звонкую пощёчину, откуда-то, словно из глубокого подземелья, раздался глухой стук и послышались не менее глухие крики. Девушка вздрогнула от неожиданности, подскочила с дивана словно ужаленная и замерла, оцепенев на мгновение. Не контролируя свои действия из-за накрывшей волны панической атаки, она двинулась вдоль стен, с усилием улавливая звуки и пытаясь определить источник их возникновения. Если бы кто-нибудь в этот момент спросил её зачем она это делает, а именно разгуливает по комнате с трясущимися «поджилками» не владея собой, она не смогла бы ответить вразумительно. Но когда крик повторился, из-за стены ли он шёл или из-под пола, Даша не смогла различить откуда, ей хватило секунды, чтобы пулей вылететь из комнаты и, сбежав вниз по лестнице на одном дыхании, остановиться возле стойки администратора. Зина на рабочем месте отсутствовала, … как и охранники в маленьком холле, фактически в здании находилась только она и кроме неё ни одного человека вокруг. Не зная, как действовать дальше, пребывая в полной растерянности, Даша в лихорадочном поиске пыталась найти единственно правильное решение. Вернуться наверх и самостоятельно продолжить поиск людей, взывающих о помощи, она физически не могла, при одной мысли об этом её начинал колотить нервный трус, сбежать домой и до конца дней влачить печать собственного малодушия, её безжалостный калёный след, не представлялось возможным, при одной мысли об этом трус охватывал ещё сильнее. Вопрос, кто закрыл сотрудников и подверг их испытанию, почему и зачем «они» это сделали, в настоящий момент времени её интересовал меньше всего, настолько несущественным он казался.

***

                Согласитесь, любой здравомыслящий человек на Дашином месте не дёргался бы и не паниковал, озираясь по сторонам словно затравленный зверь, а поднял бы трубку и спокойно вызвал полицейских, легче лёгкого. Не спорю, для здравомыслящего человека, да, но только не для моей героини. С сожалением вынуждена признать тот факт, что Дашина импульсивность и впечатлительность сыграли с ней дрянную игру, настраивая, не побоюсь этого слова, на лёгкую туповатость в принятии решений, если не на полную тупость. Кстати должна заметить, что выбор стоять в одиночестве у стойки и трястись от страха в нестандартной ситуации, сделан Дашей самостоятельно, без какого-либо моего участия. А фразы типа, «печать малодушия», «калёный след», так легко написанные и замечательно прилипшие к безмозглому персонажу, вообще смешны и лучше их не комментировать, я бы сказала «не уподобляться». Рассуждать необходимо «логически», существуют стражи порядка, закон в конце концов, не надо усложнять и без того драматическую ситуацию, … я нервно выдохнула, возвращаясь к развитию истории.

***
   
               Даша поискала глазами сотовый, который оставила на столе до похода в канцелярию, и не нашла его. Телефон бесследно исчез, в след за президентом компании с его персоналом.
- Что же это за место такое, где всё пропадает, - с отчаянием подумала она, при этом сам факт исчезновения, как ни странно, её нисколько не удивил, рядовая кража по сравнению с масштабом происходящего вокруг выглядела сущей безделицей. Взгляд Даши автоматически задержался на корпоративном телефоне, стоявшем в непосредственной близости от неё. Подняв трубку и услышав «до боли» знакомые гудки, она набрала городской номер и, как вы думаете уважаемый читатель, кому позвонила эта святая наивность, убедившись, что аппарат работает, ни за что не догадаетесь, … ну конечно маме, кому же ещё, как будто именно мама могла повернуть обстоятельства вспять.
- Мама, … - едва уловив родные интонации, Дашин голос задрожал от бесконечной жалости к себе, она готова была разрыдаться «прямо сейчас», – у нас на работе происходит ужас и кошмар … - успела произнести моя героиня, прежде чем из дальнего угла большого холла послышался мужской разговор, среди которого одиноко затерялся Зинин голос, - я перезвоню, – тотчас отреагировала моя героиня бросая трубку, обрадовавшись человеческой речи куда больше, чем, если бы вдруг найденному телефону.
   
                Глава 4

                Утопая в мягкой обивке кожаного дивана уютно расположились четверо мужских персонажей странной истории, а в рядом стоящем кресле не менее уютно сидела Зина. Двое охранников из маленького холла и двое полицейских склонились над бумагами, что-то спокойно обсуждая, а так называемая «наставница», хотя согласитесь глупо называть Зину при нынешних обстоятельствах «наставницей», устремила свой удивлённый «ясный взор» на Дашу, неожиданно появившуюся из-за угла колонны. Видимо почувствовав неладное следом за ней подняли головы и мужчины. Моя героиня, несмотря на приглушённый свет, легко прочитала на их лицах недоумение, как будто она свалилась неведомо откуда очередной неприятностью, никак не вписываясь в сложившуюся схему их беседы. Короткая пауза, необходимая для принятия наличия нового потерпевшего или соучастника инцидента, закончилась громким вопросом старшего полицейского, старшего по званию разумеется, но, если уж говорить совсем откровенно, то ни в звёздочках на погонах, ни в возрасте мужчин, которым за сорок, Даша не разбиралась, умозрительно сравнивая их каждый раз со своим папой.
- А это у нас кто такая? – спросил полицейский с долей отеческой иронии в голосе, что никак не вписывалось в его статус.
- Это Даша, наш новый администратор, её недавно приняли на работу, - равнодушно ответила за девушку Зина, не проявляя к той ни малейшего участия, словно перед ней находился неодушевлённый давно забытый предмет, что для самой Даши явилось полной неожиданностью.
- И где эта девушка гуляла, пока мы тут с вами разговаривали? – интересуясь, полицейский внимательно изучал Дашино лицо, словно хотел лишний раз убедиться, администратор ли она на самом деле, что после Зининого разъяснения показалось подозрительным. Повторив свой вопрос, старший полицейский продолжал сверлить девушку иронично насмешливым неуставным взглядом, словно знал о ней гораздо больше, чем она сама о себе.
- Не слышу, - он усмехнулся и посмотрел на второго полицейского, молодого человека Дашиного возраста.
- Я была наверху, - тихо ответила Даша и поперхнулась, вдруг вспомнив о флэшке в кармане.
- Шарились по этажам и уничтожали улики, - с некоторой издёвкой в голосе уточнил молодой полицейский, огорошивая девушку сногсшибательной проницательностью.
- Я не шарилась, я искала людей, - повысила голос Даша, защищаясь и не понимая, как он мог догадаться или хуже того знать, что она делала на этажах. «Откуда», назойливой крамолой вертелся вопрос в её голове и, упомянутые Зиной жучки, плавно поплыли по нейронам в образе камер наблюдения. Ответ был очевиден, за ней следили с первых её шагов.   
- И на столе не рылись и конверт жёлтый не брали – с раздражением откликнулся молодой полицейский – людей она искала …, а ну гони флэшку! – сквозь зубы процедил он, решив не заморачиваться субординацией с преступницей.
Даша, как никогда ясно в своей молодой жизни, осознала, что влипла по полной. Принятое в кабинете президента правильное решение, так ей думалось на тот момент, способное прояснить таинственные исчезновения, было ошибочным. Теперь её считали заурядной воровкой и в общем-то по-своему, с позиции закона, были правы. В отчаянии от разоблачения и явного нежелания убедительно разъяснить мотивацию собственного поступка, она достала флэшку и без каких-либо внутренних колебаний положила её на стол.
- Я только хотела узнать, что произошло, я думала она сможет помочь, -
Даша ругала себя последними словами, из которых самое последнее было «дура конченая», за доверчивость, наивность, за камеры, о которых могла сообразить сразу, но почему-то забыла.
- Хотела она, - передразнил её страж порядка – да «хотелка» не выросла – съязвил он грубо и добавил, натаскивая монотонно, – чужое брать нельзя или ты не в курсе, или тебя родители этому не учили, –
Даша была готова провалиться сквозь пол, краска стыда залила её лицо, и она присела в кресло, стоявшее недалеко от Зины. Пресловутая черта характера, спонтанно менять свои решения на финише, не руководствуясь здравым смыслом, в этот раз сыграла с ней злую шутку или «дрянную игру», о чём я писала тремя страницами ранее. Единственное, что она могла сказать в своё оправдание, так это запертый в скрытом помещении персонал.
- Там люди, закрыты, я слышала их голоса и стук … -
- Где слышали? – с явным пристрастием спросил старший полицейский, останавливая на девушке внимательный взгляд.
- В комнате отдыха президента, … - и ещё недоговорив Даша с ужасом осознала, что её действие снова неверно истолкуют, самовольное вторжение в личное пространство руководителя дурно пахнет, чем тут же воспользовался молодой полицейский.
- Ну да, ну да, а по какому собственно праву ты вообще гуляла по запрещённой территории, у тебя что допуск есть или тебя неправильно информировали … - и он с приторной сладостью улыбнулся, глядя на охранников, на что те заёрзали на месте и затараторили перебивая друг друга.
- С ней проводился инструктаж, ей называли запретные зоны, чего можно делать и чего нельзя, – трусливо замельтешили они, с осуждением глядя на девушку, хотя Даша была готова отдать голову на отсечение, что никакого разговора не было и уж тем более инструктажа, однако спорить не стала. После того, как её обвинили в воровстве и уличили в дурном воспитании, она решила, что целее будет смолчать и не «будоражить круги по воде», как сказал бы её папа и я, как автор, искренне сочувствуя своей героине, попавшей в прилюдную порку. Уж кому-кому, а мне-то прекрасно было известно, что Даша, по своей сути, отзывчивая добрая девочка, хоть и тупица отчасти, но вовсе не воровка и уж тем более не любопытствующая авантюристка, сующая свой нос куда не попадя.
- Вообще-то я послала тебя в канцелярию, ты зачем отправилась дальше, - змеиным, довольно громким шёпотом прошипела Зина, наклонившись к Даше.
- Ты что камеры только в кино видела, – укоризненно покачали головами охранники следом – а мы то думали ты серьёзная, почти учительница и такие ляпы, тебя если в неординарную ситуацию поместить ты такого наворотишь, неделями разгребать придётся, – рассмеялись они, вполне довольные собой и собственным враньём, которое легко сошло им с рук.
Круговая порука вдруг объявившихся недоброжелателей, так мило улыбавшихся накануне, Даша автоматически причислила к ним и Зину, потрясла девушку. Налетели, словно сговорившееся вороньё, обвиняя ко всем прочим ошибкам, ещё и в невежестве. Даша опустила глаза полные горячих слёз на пол и была готова разреветься от обиды и досады, если бы не вновь возникшее знакомое ощущение очередного неверного шага. «Глупо рыдать на потеху недругам, кроме негатива и насмешек я ничего не получу в ответ». Сглотнув слёзы и усилием воли взяв себя в руки, что, по моему мнению, исключительно похвально и достойно уважения, Даша произнесла фразу, заставившую присутствующих посмотреть на неё по-иному, то бишь внимательнее.
- Повторяю, нужно выпустить людей, они заперты, я слышала крики, – металлическим недрогнувшим голосом сказала она, напрягшись.
И была права на все сто, в конце концов ситуация с исчезновением рано или поздно прояснится, не может быть иначе, а персонал по-прежнему продолжал находиться в заключении.
- Пойдём, - с недовольством, на реплику излишне впечатлительной девушки, ответил старший полицейский и, обернувшись к напарнику, тоном не терпящим возражений, сказал, кивая в сторону охранников и Зины, – побудь с ними, я посмотрю в чём дело, – и в предчувствии специфических сложностей, не предполагая насколько даже примерно, неохотно встал с тёплого уютного дивана.
                На четвёртый этаж поднимались по служебной лестнице, лифт по неизвестным причинам был отключён, и за время подъёма ни полицейский ни девушка не проронили ни слова. Даша уверенно считала, что справедливость обязательно восторжествует и правда, несмотря на пережитые унижение и страх, выйдет наружу. Полицейский же …, и здесь я вынуждена извиниться перед уважаемым читателем, так как не имею ни малейшего представления о чём мог думать полицейский. У меня, как и у моей героини, отношения с силовыми структурами складывались, я бы сказала, «не очень», то есть ни хорошо и ни плохо, если быть ещё точнее, то постулат «по возможности аккуратно» как раз про меня. Могу допустить, что он ругал высокий подъём, обычная история дореволюционных зданий, и вздорную девицу с перепуганным лицом с почудившимися ей голосами.
                Открыв дверь на лестничной площадке четвёртого этажа, они повернули в сторону приёмной, откуда шёл дневной свет. Секретарь, сидевшая как обычно на своём рабочем месте, подняла к ним голову, и Даша, к своему безграничному изумлению, узнала в ней, судя по словам Зины и другой информацией мы свами не располагаем, нынешнюю супругу президента, Нину Егоровну. Вежливо кивнув и не проронив ни слова, как будто посещение полицейского и новенькой было заранее спланировано, она провела их в кабинет, в котором с момента последнего Дашиного визита ничего не изменилось. Он по-прежнему был пуст и дверь в комнату отдыха по-прежнему была открыта. Полицейский прошёл к столу, достал из кармана флэшку, переданную накануне, и аккуратно вложил её в жёлтый конверт, лежавший на том же месте, после чего молча, без каких-либо комментариев, проследовал дальше, приглашая Дашу жестом руки его сопровождать. В комнате отдыха он огляделся, как ранее это делала Даша, сел в кресло и с раздражением уставшего человека, вынужденного копаться в абсурдно надуманной чувствительным девичьим мозгом ситуации, взглянул на девушку.
- Ну, рассказывайте, что за крики вы слышали и откуда они шли, -
Вопрос прозвучал прямо и довольно громко отчего Даша смешалась, она не хотела больше рисковать и не решалась однозначно ответить, будут ли звучать голоса снова или нет, равно как и я на её месте. За время разборок и препирательств в холле, обстоятельства, вполне допускаю эту мысль, могли измениться в худшую сторону и люди, чем чёрт не шутит, могли все умереть. Как автор, я реально вижу сюжетный вариант их кончины, естественно трагической, а почему собственно нет, не исключено, что сотрудники кричали на последнем издыхании. Однако с большей долей вероятности можно предположить развитие других позитивных вариантов, например, персонал мог скрыться через случайно обнаруженный потайной выход, не указанный на планировке, или действовать иным доступным только ему способом, никем непредвиденным, тем более Дашей. Исходя из вышеизложенных умозаключений моя героиня выбрала единственно верное поведение, наиболее подходящее для её психотипа. Стараясь не обращать внимания на явное недовольство старшего полицейского, она начала медленное продвижение вдоль одной из стен, слегка постукивая по ней и сосредоточенно прислушиваясь к возможному появлению постороннего звука. Около двери в ванную она остановилась и, взявшись за ручку, попыталась её открыть, как вдруг та сама неожиданно резко распахнулась и, если бы девушка не увернулась, то лоб в лоб столкнулась бы с Николаем Семёновичем, известным нам как друг президента. Встреча была настолько внезапной, что оба в изумлении уставились друг на друга, не понимая, как такое в принципе могло случиться. Пауза явно затянулась и неизвестно сколько бы она продлилась, если бы не полицейский, возбудившийся от появления очередного свидетеля.
- Очень интересно, - сказал он, наблюдая за обоими, - люди, как оказалось, есть и секретарь на месте, – и страж порядка посмотрел на Дашу с нехорошей ухмылкой на губах – прошу пояснить -
- Секретарь на самом деле не секретарь вовсе, – как бы нечаянно слетело с Дашиного языка словно выпавший из гнезда птенец.
- А …, - сделал глубокомысленное замечание полицейский, очевидно не воспринимая сказанное всерьёз или напротив воспринимая, но не зная, как к нему отнестись.
- Это супруга президента, – не успокаивалась моя героиня, глядя на растерянного Николая Семёновича и видимо рассчитывая на его понимание.
- Какая ещё супруга, – вместо поддержки машинально спросил тот, начиная частично прозревать, но однозначно не догоняя о чём собственно идёт речь, – нет у него никакой супруги, он вообще в командировке –
- Как нет супруги, – опешила Даша и ни с того ни с сего тихо рассмеялась, принимая услышанное как забавную шутку, – может быть и вы не друг президента? – спросила она, продолжая в том же духе.
- И я никакой не друг, мы партнёры, это правда, но не друзья, – разозлился от странного неуместного веселья девушки Николай Семёнович с досадой отодвигая её в сторону, – устроятся, понимаешь, неделю отработают и распускают слухи, как на базаре, – и вдруг, на глазах оторопевшей Даши, протянул руку полицейскому для приветствия, - здравствуйте Миша, по какой причине, позвольте узнать, вы совершили вторжение на приватную территорию, так сказать в святая святых, - он имел ввиду комнату отдыха - что за переполох устроила новенькая? – его беглый взгляд скользнул по так называемой виновнице недоразумения.
- Да насочиняла с три короба, голоса слышала какие-то, у президента со стола флэшку украла – ответил Миша, с огорчением осознавая, что благодаря Даше попал в двусмысленное положение.
- Украла, флэшку, – живо заинтересовался друг президента, то бишь партнёр, простите великодушно автора, – так она ещё и воровка? – спросил он насмешливо, усаживаясь на диван.
- Как сказать, говорит хотела разобраться почему люди не вышли на работу, думала что-то случилось, типа из лучших побуждений, – ответил Миша, невольно выступая в роли Дашиного защитника.
                Судя по дружескому расположению Николая Семёновича, смею предположить, что Михаил вполне мог и не быть полицейским, числясь, например, начальником службы охраны, или всё-таки мог, но как бы параллельно, то есть за отдельную плату исполняя вверенную ему в обязанность организацию безопасности внутри компании, однако возможен ещё и третий самый прикольный вариант, «оборотень в погонах», то есть переодетый, по соображениям руководства, нам с вами неизвестным, в полицейскую форму охранник. Как вам такое? В любом случае, чтобы мы с вами не думали, он выступал на стороне, если не закона, то порядка точно, и представлял собой защитника интересов фирмы. Надо сказать, тупиковые разборки с Дашей Мише порядком поднадоели, он начал от них уставать, имея предосудительное отношение ещё и потому, что супруга его как раз в это самое время закончила готовить на обед густой наваристый борщ, заправленный перетёртым чесноком с салом, о чём неоднократно сбрасывала смс на телефон.
- Она воспользовалась флэшкой? – настороженно уточнил, не подозревающий о внутреннем раздрае охранника, Николай Семёнович.
- Не успела, я вернул её в конверт, – и для большей убедительности Миша решительно тряхнул головой, принимая окончательное решение не ввязываться в последующие выяснения и по возможности аккуратно "слинять" в пользу борща.
- А кто тебе сказал, что Нина супруга нашего президента, – поинтересовался с насмешкой Николай Семёнович – не сама же ты это придумала? -
От внезапности вопроса Дашу, не побоюсь этого слова, взяла оторопь, она растерялась, не зная как поступить, сказать правду означало подставить Зину, но с другой стороны Зина её уже слила полицейским, следовательно, она ей ничем не обязана, о предательстве речь не идёт, однако предвзятое отношение окружающих, условно говоря «недругов», никуда не исчезло и мою героиню это здорово напрягало, вплоть до взбалмошного упрямства, плавно переходящего в возможный скоропалительный срыв.
- Что молчишь, - запсиховал партнёр президента, – Зина? – грозно спросил он, сдвигая брови.
Даша безмолвствовала, не желая ввязываться в очередное признание, которое наверняка выйдет ей боком.
- Понял, … Зина, – Николай Семёнович недовольно поморщился, не замечая быстрый насмешливый Дашин взгляд, так как в это самое время смотрел на Михаила, – сука, -  выругался он со злостью, - значит так, - заявил он, выдавая очередное ультимативное распоряжение охраннику, - сплетни ликвидировать, с командой необходимо работать, – и вдруг, прозревая в очередной раз, неожиданно для себя спросил, - а что людей действительно нет на местах? – и видя подозрительно замедленную реакцию охранника, почувствовал, что начинает терять самообладание. Вообще выражение «терять самообладание» было для Николая Семёновича характерно, являясь сутью его вспыльчивой неуравновешенной натуры, как переменчивость в принятии решений моей героини, отчего личная жизнь его, и это вовсе не сплетня, с регулярным постоянством не складывалась, претерпевая крах.
- Выясняю, … но пока кроме вас, секретаря, администратора Зины и двух охранников никого не видел, - отрапортовал Михаил, осторожно приподнимаясь с кресла в предчувствии эмоционального шквала начальника.
- Что значит не видел?!! – взорвался, оправдывая его ожидания, Николай Семёнович, переходя на крик от бешенства, - А куда они мать твою могли деться? Как такое вообще возможно? Чистой воды чертовщина! – заорал партнёр президента, засыпая охранника вопросами и «вдруг», ключевое слово этой странной истории, как вы могли легко заметить, на мгновение смолк, не справившись с собственным неистовством и вперившись безумными глазами в Дашу, словно именно внутри неё хранилось наибольшее число тайных скелетов успешного до нынешнего момента предприятия.
- Вы меня спрашиваете? – искренне удивилась та, никак не ожидая подобного разворота и приходя в возбуждение в предчувствии очередной несправедливости по отношению к ней.
- А кого же ещё, ты же эту канитель с самого утра затеяла и подняла всех на уши! – взвинтился Николай Семёнович, не заморачиваясь вежливостью.
- Я? … Наглость какая, … - сдержанность моей героини затрещала по всем швам, она почти задохнулась от негодования, настолько её зацепило, - смотрите-ка, - воскликнула она с издёвкой в голосе - у него служащие исчезают в рабочее время, продукты в буфете тухнут, заключённые от страха в стены ломятся, никто правды не скажет, только юлят по ходу и врут, а он, типа пушистый такой, типа не в курсе! – она бес сожаления сжигала мосты к отступлению, ей надоело терпеть «беспредельщину» офисного бреда, когда все вокруг типа правы и лишь она одна виновата, - нашли козла отпущения, - подумала с горечью Даша и, по-моему, была абсолютно права. Рассчитывать же на мою помощь, «как автора», поднадоевшая фразочка подтекста, в данном конкретном случае, я бы ей не советовала, конечно можно было бы поплакаться и посокрушаться из жалости, мол, оставьте разозлившуюся девочку в покое, в собственном глазу бревна не видите, но что бы это для нас с вами изменило. Ровным счётом ни-че-го.
 
                Глава 5

              После столь яркого обоюдного демарша в пространстве комнаты отдыха зависла напряжённая тишина, на которой при желании можно было бы смело замариновать хрустящие огурчики. При полном безмолвии, наиболее неподходящем для финала моей истории, в самый тупиковый момент выяснения правоты каждого из присутствующих, раздались те самые внезапные глухие человеческие крики, взывающие о помощи. Откуда они шли, из глубокого подземелья, что вряд ли с учётом толщины перекрытия, из запертого помещения, что ближе к реальности, или прочих потусторонних миров, что также не противоречит линии сюжета, определить Даша не смогла, но победоносно взглянув на мужчин, изрекла с глубокомысленным и отчасти ехидным видом.
- Вот! Слышали? –
- Что? – в два голоса откликнулись охранник и Николай Семёнович, посмотрев на неё в лёгком замешательстве.
- Голоса! –
- Голоса? – зачем-то переспросил Михаил, хотя был в курсе инцидента с первых минут общения с Дашей – Я лично не слышал, а вы? – поинтересовался он вежливо у партнёра президента с непонимающим видом.
- Я тоже нет, – скоропалительно ответил тот многозначительным тоном и как-то странно отвёл глаза в сторону.
- Мы, … нет, – присоединился к явному вранью начальника, охранник – тебе понятно? -
- Но как же, … - изумилась моя героиня, отчётливо различая повторяющиеся удары – люди стучат, вы оглохли что ли, – прошептала она, потрясённая наглостью заговорщиков, чувствуя, как дубовый паркет начинает плавно уходить из-под её ног, растворяясь в тех самых подводных течениях о которых предупреждала Зина. Мужчины держались на редкость сплочённо и упорно делали вид, что не замечают звуков, идущих непонятно откуда, и чем настойчивее вела себя Даша, тем плачевнее для неё был результат.
- Смотри, - с неприятной ухмылкой сказал Николай Семёнович, обращаясь к Михаилу, - а ведь зря мы, принимая нового сотрудника, не требуем справку от психиатра, многих проблем избежали бы. Вот, например, сейчас, перед нами девушка с явными психическими расстройствами, требующая к себе особого внимания, неадекватна в восприятии окружающего мира, малейшие изменения шаблонов способны вызвать у неё панический коллапс вплоть до появления несуществующих голосов. По-моему, я прав, как ты считаешь? – он перевёл взгляд на Дашу и внезапно расплылся в идиотской улыбке человека, способного на откровенную мерзость, меньше всего заботясь о канувшем в небытие статусе руководителя.
- Согласен, - подтвердил охранник без тени сомнения, - устраиваются на работу, понимаешь, максимум на две недели и сбегают сломя голову в неизвестном направлении без выходного пособия, текучка кадров, обычная история, – и он замолчал в ожидании Дашиной реакции, которая последовала незамедлительно.
- Прекратите немедленно ёрничать! Я абсолютно нормальна! – с возмущением воскликнула девушка. Решительно подняв руки, она сжала их в кулаки и пошла на партнёра президента с грозным видом, считая его основным провокатором и виновником своих проблем. Видя, что Даша настроена драться и никак иначе, мужчина отступил на шаг, очевидно теряясь от её намерения и сумасшедшего натиска.
- Ты что воевать со мной решила, - нервно рассмеялся он и бегло взглянул на охранника, который в нерешительности застыл, уподобляясь статуе, с досадой понимая, что исчезнуть аккуратно на обед сегодня не получится, – что стоишь истуканом, наручники одевай, - выкрикнул Николай Семёнович, приходя в себя и тотчас получая звонкую Дашину пощёчину. На мгновение он остолбенел от непонимания, не то, чтобы ему было больно, хотя и это тоже, но как-то возбуждающе странно от самой возможности оплеухи как таковой. И пока он разбирался в хитросплетениях собственных ощущений, вторая пощёчина прошлась по второй щеке, после чего на голову обрушился град ударов, повергший его, если не в полный шок, то в частичный точно.
- Миша, лови её! – закричал он, укрываясь от побоев и доходя до наивысшей точки кипения. Взбесившись окончательно партнёр президента пошёл на открытый таран, напрочь отметая какие-либо ощущениях за ненадобностью.
- Не трогайте меня! – взвизгнула Даша, видя умысел противника и, ловко маневрируя, отскочила за диван. Не знаю, уважаемые читатели, чем бы закончилась неконтролируемая потасовка, какими ранениями и контузиями, если бы, как вы уже могли догадаться, не вновь послышавшиеся голоса людей, взывающие о помощи, и на этот раз они были слышны настолько отчётливо, что все трое мгновенно замерли, уставившись друг на друга.
- Только не говорите, что вы оба глухие, - злорадно отреагировала раскрасневшаяся Даша, победоносно глядя на мужчин, и тотчас почувствовала на своём лице салфетку со сладким эфирным запахом, вдруг появившуюся из-за спины. Теряя сознание, она в молчаливом удивлении плавно опустилась на диван, не без помощи подоспевших мужчин, надо отдать им должное.
               До этого фатального действия, друзья мои, сюжет повествования  естественным образом развивался вокруг моей героини, как основного персонажа, её активных поступков и не менее активных размышлений, последовательно окуная нас в наслоение, согласитесь, довольно тупиковых событий. Однако с этого момента я вынуждена буду её оставить, как абсолютно не продуктивный и не жизнеспособный предмет, лежащий неподвижно на диване. Конечно она была жива, надо очень постараться, чтобы умереть в расцвете сил от «чеплашки» эфира, разве что страстно этого желать, но к счастью это не наш с вами случай. Всё, что имело место быть с Дашей до беспамятства не касалось её физически, непосредственно, так сказать, тела, унижение в расчёт не берём, теперь же мы столкнулись с откровенным насилием, точнее с преступлением по сговору, а это совсем другой ракурс, разворачивающий нашу историю в ещё более неординарном направлении.
- Вовремя, - произнёс Николай Семёнович, с одобрением взглянув на Нину, бесшумно обозначившуюся в комнате с флаконом эфира в самый пик крика и драки. Бывшая медсестра согласно кивнула, не снимая маску высокомерия с лица и склонилась над бесчувственной девушкой пристально её разглядывая, словно хотела уяснить насколько для моей героини опасна процедура общего наркоза. Убедившись, что всё нормально, куда уж нормальнее с негодованием добавлю я от себя, Нина подняла голову и равнодушно произнесла:
- Зина позвонила, отец «этой» внизу, – и она показала на Дашу.
- Отец? – одномоментно откликнулись оба мужчины.
– А он здесь зачем, … - спросил Николай Семёнович, прекрасно понимая зачем - созвонилась всё-таки, успела, и что хочет? –
- Орёт, как ненормальный, требует свою дочь, кстати пришёл не один, –
- А с кем? –
- Вдвоём, с другом, –
- В штатском? –
- Да, и настроены очень даже решительно, –
- Чёрт! – воскликнул в сердцах Николай Семёнович – Досада какая, теперь придётся выпутываться … - и смолк, видимо обдумывая порядок действий, – … выкинешь её вечером на обочину, - сказал он, обращаясь к Мише, - вколем сыворотку, чтобы себя потеряла, очнётся её счастье, а нет … - в этом месте партнёр президента напрягся, подыскивая нужные слова, - на нет и суда нет, … – выдавил он из себя в итоге.
- А отцу что передать, - осторожно спросила Нина, не спуская с него глаз.
- Чуйка у папашки работает, – как бы между прочим заметил Миша – нужно правильно ему чт-то рассказать, кто пойдёт я или вы, по мне так лучше вы, –
- Да, ты прав, … позвони администратору, я сейчас спущусь, – выдохнул из себя Николай Семёнович, обращаясь к Нине.
- А эту куда? – спросил охранник.
- Никуда, пусть лежит, … просил же отбирать на работу не местных, желательно без родственников в городе, что непонятного, на хрена мне теперь эти разборки! – вспылил как обычно Николай Семёнович и было из за чего – Нина, - взглянул он психованными глазами на секретаря, - наведи порядок в буфете и закрой его к чертям собачьим, – и Нина, уподобляясь маленькой послушной девочке, безропотно моргнула в ответ, хорошо зная, что в гневе, Николай Семёнович исключительно неприятен, – а ты, - повернулся партнёр президента к охраннику – пока я внизу с родителем разбираюсь, реши вопрос с голосами, какой идиот творит это безобразие, должна же быть причина, - и окинув комнату тяжелым хмурым взглядом, задержав его на побледневшей неподвижной Даше, недовольно вышел, направляясь к лифту.
                Если бы в этот момент кто-либо из нас попробовал заглянуть в голову Николая Семёновича, то к своему или общему изумлению обнаружил бы жутко неспокойную мешанину, состоящую из навязчивых эмоциональных размышлений. Настойчиво крутились мысли о происках конкурентов, отыскавших в его партнёрских отношениях слабое звено или, стоило ему из-за болезни месяц не появиться на работе, как ситуация с ведением бизнеса стала не то чтобы неуправляема, а в принципе взрывоопасна. После чего он естественным образом переметнулся на отношения с этим «уродом», так Николай Семёнович в тайне от других называл президента, вообще наплевать на дело, с раздражением думал он о партнёре, торчит себе где-нибудь на островах, волну видите ли ловит, и «насрать» хотел на всё и на всех после гибели очередной жены, а я теперь должен красиво выпутываться из этого дерьма. Николай Семёнович взглянул на себя в лифтовое зеркало и с усилием убрал с лица следы депрессивных измышлений, мешающих предстоящим родительским разборкам, затем машинально пригладил несуществующие волосы и почти успокоившись вышел в холл, тотчас окунаясь в атмосферу следующего конфликта.
               Двое мужчин, примерно одного с ним возраста, повернулись в его сторону.
- Не из органов, - одномоментно сделал вывод Николай Семёнович, интуитивно улавливая отсутствие выправки, - рядовые городские обыватели, уже легче, –
Он миролюбиво улыбнулся и, слегка раздвинув в недоумении руки, пошёл к ним навстречу, показывая всем своим видом, что не понимает причину конфронтации.
- Какие-то проблемы? – спросил Николай Семёнович самого нервного посетителя, угадывая в нём отца Даши, и был прав.
- Где моя дочь, - спросил тот, с откровенной неприязнью глядя ему в глаза, – она позвонила и сказала, что у вас здесь полный бардак, дословно «ужас и кошмар», - и он в испепеляющем волнении вплотную придвинулся к Николаю Семёновичу – почему моя девочка не отвечает на звонки? -
- Я попыталась убедить его, что всё нормально, что Даша ушла домой, что она плохо себя почувствовала и я отпустила её, но он мне не верит, - вмешалась Зина, безуспешно пытаясь протиснуться между мужчинами и спонтанно облегчить своему начальнику задачу.
- Молодец, - успел похвалить её Николай Семёнович, прежде чем почувствовал цепкие руки родителя на лацканах своего пиджака, – псих, как собственно и дочка, – подумал он, одновременно понимая, что его трясут словно грушу изо всех родительских сил, – странная семейка, хотя все мы странные, – сделал он глубокомысленный философский вывод и неожиданно не к месту хмыкнул, чем окончательно усугубил и без того в буквальном смысле шаткое положение.
- Ты мне зубы не заговаривай, гавнюк, - зашипел со злостью отец Даши прямо ему в лицо, - если с моей девочкой что-то случится, я тебя первым укокошу, ты понял, улыбается он …, нашёл время улыбаться, – брызгая слюной от возмущения отец Даши с ненавистью продолжал трясти Николая Семёновича, видимо не решаясь ударить, по соображениям здравого смысла, который подсказывал ему, что возможно, несмотря на неадекватные гримасы, мужчина не виноват.
- Если не убьём, то жизнь подпортим основательно, – устрашающе произнёс его подоспевший друг, оказавшийся рядом на удивление быстро. Видя, что этот самый друг старается растащить мужчин, Зина плавно отодвинулась, испуганно наблюдая за внезапной потасовкой со стороны.
На помощь подскочили молодой полицейский с двумя охранниками, сидевшие до сего времени на диване, как мы с вами помним. Ситуация агрессии развивалась настолько стремительно, что им потребовалась некоторая пауза для осмысления посягательств на "неприкасаемого" в лице партнёра президента, чтобы прийти в себя и начать действовать. Пятеро мужских персонажей нашей с вами истории «слились в экстазе в один клубок», переросший в не по-детски жёсткие разбирательства. Отодрав конфликтующих друг от друга, сотрудники службы безопасности с трудом выволокли отца Даши и его друга в малый холл, где те продолжали безумствовать, запугивая и угрожая громким скандалом и судебными тяжбами в случае невозвращения девушки домой. Николай Семёнович, отлично слыша через стекло нелицеприятные отзывы в свой адрес и в адрес компании, с методичной нервозностью взвешивал в своей голове аргументы «все за и все против», пока Зина поправляла ему галстук и возвращала лацканы на прежнее место. Сказать, что он испугался, было бы глупо, это означало бы полную наивность автора в теневых сторонах отечественного бизнеса, что по сути неверно. Однако случаи схватки успешных предпринимателей с так называемыми «нищебродами», как показывает практика, не всегда заканчиваются в пользу предпоследних. Ранее, да, конечно, так и было, но прежние времена, когда всем насрать и по х …, увы канули в небытие, сейчас чиновников обязуют прислушиваться к нуждам людей, а тем более к их пропаже. Чистой воды «уголовка», подумал Николай Семёнович и принял благоразумное решение не горячиться, взять себя, как обычно, в руки и аккуратно, без последствий, закрыть конфликт.
- Ты в курсе куда делся наш немногочисленный коллектив пока я отсутствовал? – спросил он Зину с выражением недоверия на лице.
- Скорее да, чем нет, нас всех планировали распустить по домам из-за пандемии, но лично меня никто не предупредил, я и Даша работали в прежнем режиме, пока не поняли, что люди отсутствуют, вас нет, а президент вообще улетел в очередную командировку -
- И ты отправила новенькую бегать по этажам? – с досадой поинтересовался Николай Семёнович, с вниманием вглядываясь в Зинины глаза, словно увидел их впервые.
- Не по этажам, а в канцелярию, -
- Понятно, … - кивнул он - значит в кабинете президента она оказалась по собственной инициативе? –
- Да, - ответила Зина и опустила взгляд на пол в предчувствии нехорошего для себя.
- А зачем ты ей солгала, назвав Нину женой президента, кто тебя за язык тянул? – уже со строгостью в голосе спросил Николай Семёнович, чувствуя вернувшуюся нервозность, он на дух не переносил все эти женские интрижки, тем более в собственном коллективе, - Или ты не в курсе, что Нина новый секретарь, прежняя уволилась? Отвечай, не слышу! - выкрикнул он, видя по реакции Зины, что угадал и попал в десятку.
- Ну, да, соврала, – испугалась девушка, вздрогнув от неожиданного крика.
- Зачем? –
- Разозлилась, … - едва прошептала она.
- Интересно на что, чем это тебе Даша так досадила? –
- Слишком простая, … - с трудом выдавила из себя Зина.
- Простая? – в удивлении поднял брови Николай Семёнович – а ты стало быть простых не переносишь, они тебя стало быть раздражают? –
- Да, … - призналась Зина, прекрасно осознавая, что своей открытостью может здорово себе навредить. Но уж больно строг был начальник в гневе и очередного вранья вряд ли бы стерпел. «Семи бедам не бывать, а одной не миновать», вдруг вспомнила Зина в своё оправдание, не смея пререкаться.
- Ясно, … - недовольным тоном буркнул Николай Семёнович и брезгливо поморщился, словно сглотнул крупный ломтик лимона, и по сказанному «ясно» было сложно определить близки ли ему Зинины фантазии о девичьей наивности или он пребывает в очередном заблуждении от заковыристости женской логики, - … впрочем, достаточно выяснений, - уже миролюбиво произнёс он, видимо окончательно смиряясь с ненормальным, в привычным смысле этого слова, ходом событий, - лучше помоги Нине прибраться в буфете, будем закрываться, похоже президент и правда всех распустил, а мы типа не в курсе, хотя странно всё это, – и тотчас подумал, до идиотизма странно, полный бардак и бесконтрольность, права Даша. А если бы я стал инвалидом или просто умер, сделал он вдруг не менее странное предположение, (хотя умер это уже перебор), что тогда, деньги на ветер, псу под хвост, пока этот «урод», в смысле партнёр, развлекается на тёплых островах?
 
                Глава 6

                Поднимаясь в кабинет президента Николай Семёнович размышлял о бренности человеческой, как никогда понимая, что личное существование всегда рассматривал отдельно от мирского, никак не связывая его с людьми. Интерес к ним отсутствовал полностью. Так бывает, как бывает и то, что, к примеру, проживает человек в своей стране, с её законами и государственным устройством, но ощущает себя, как бы вне её, этой самой системы, никаким образом, не отождествляя себя с ней. То есть настолько погружается в себя и свой личностный мир, настолько им увлечён и ему же подчинён, что автоматически исключает любую внешнюю раздражительную суету, как фактор разрушающий его самобытность. Николай Семёнович относился к этой категории людей. Он обожал порядок, организованность, был человеком своего рода ответственным и не терпел беспечности. Неоднозначный альянс между ним и президентом существовал не за счёт притяжения разноимённых полюсов, не за счёт их уравновешивания, что обычно просматривается на примере браков: транжира и скупердяй, хозяин и повеса, волокита и лицемер и прочее другое, а за счёт банального слияния капитала в теперь уже общий бизнес, в так называемые «лихие девяностые», не более того. Вглядевшись в лифтовое зеркало, он скептически воспринял собственное отражение, ни тебе излишков тестостерона, ни ясности в глазах, утонувших в морщинистых складках, ни прежней копны волос, так неожиданно быстро слетевшей, ничего, что могло бы спровоцировать приятные сюрпризы в будущем. «В отличии от этого балбеса», подумал он с раздражением о своём партнёре. Отодвинувшись от зеркала, Николай Семёнович внимательно посмотрел на себя со стороны и, не обнаружив явных изъянов, мешающих жить привычной накатанной жизнью, доброжелательно подмигнул своей копии в лице упитанного лысого мужчины небольшого роста с оформившемся животом, как давнему знакомому, проверенному временем персонажу. «Всё путём, прорвёмся, - подумал он о себе - и не такое «видали», в принципе грех жаловаться, - пришёл он к утешившему его выводу, направляясь в приемную.
                Его ждали. Охранник Миша и двое молодых несвежего вида мужчин, в довольно грязной измятой форме складских работников встали со своих стульев при его появлении, секретаря Нины с ними не было. Николай Семёнович нисколько не удивился свалившимся из ниоткуда новым служащим, он воспринял их как нормальный факт в ненормальном течении событий и слегка кивнул приветствуя. Ему даже не пришлось их рассматривать, пытаясь определить для себя, что они здесь делают и в следствии какой причины находятся в этом помещении, интуиция подсказывала, что скорее всего эти люди имеют непосредственное отношение к голосам из подземелья, и он оказался прав. Видя по беспристрастному выражению лица начальника, что тот не собирается начинать разговор первым, охранник решил внести ясность и лаконично без лишних слов описать обстановку.
- Это те самые голоса о которых говорила Даша, - высказавшись, он смолк в ожидании реакции, однако её не последовало, по неведомым ему причинам Николай Семёнович молчал, и Миша неуверенно продолжил, – они застряли на лестнице выхода-секьюрити, ну вы меня понимаете … –
- Понимаю, - кивнул Николай Семёнович и почувствовал, как всё его нутро завибрировало в предвкушении нервного срыва, - а скажи-ка мне любезный, будь другом, каким это образом эти двое оказались в ненужном месте в ненужное время, насколько мне известно сей проход находится в личном пользовании президента. А? … - последнее «А» разлетелось звонким эхом по всему этажу, вызвав паническое возникновение Нины из кабинета.
- Что за крик, что случилось? – с волнением спросила она, глядя на мужчин.
Бессловесно стоявшие рабочие, утонувшие в громогласных голосовых раскатах Николая Семёновича, принялись наперебой рассказывать о невероятном инциденте приключившимся с ними, не придавая никакого значения двусмысленным знакам, подаваемым охранником Мишей. Судя по волнительному изложению дело обстояло так, их двоих попросили заменить старые лампочки на лестничных площадках и маршах на более современные новые и видимо по недоразумению забыли о данном поручении и видимо, всё по тому же недоразумению или бог знает ещё почему, закрыли на несколько дней, что естественно здорово обоих напугало. Они никак не могли взять в толк и тем более для себя уяснить, как такое вообще возможно, забыть людей в замкнутом ограниченном пространстве, и даже было решили, на третий день, что их заточение является планомерным, по причине исключительных форс мажорных обстоятельств, например, захвата здания рейдерами, войны или инопланетного вторжения, ну а что ещё они могли предположить в такой дикой ситуации. И тут Николай Семёнович к своему удивлению обнаружил и ясно увидел, как измотанно выглядят рабочие, насколько они издёрганы и неспокойны, тот уникальный случай снисхождения «мессии» к народу, он внезапно представил себя на их месте, как бы он перенёс длительную изоляцию в закрытом помещении, испытание неизвестностью, скорее всего бы умер, нервы бы не выдержали удар, не смирились, и как только он себе это представил его тотчас накрыло сострадание, давно забытое нормальное человеческое чувство, единственно верное в столь абсурдной ситуации.
- Мы всё компенсируем, - лихорадочно прервал он рабочих – в тройном размере и в оплаченный двухнедельный отпуск отправим с завтрашнего числа, и премию дадим, вы главное больше не думайте о плохом. Как сейчас себя чувствуете? – с неожиданным для себя участием поинтересовался он и в лёгком смущении обернулся к Нине.
- Я их осмотрела, проблем нет, отдых необходим конечно, - она вдруг приветливо улыбнулась ему в ответ, что никак не вязалось с прежним напряжённым выражением, и Николай Семёнович сделал удивившее его открытие, как к лицу ей улыбка, насколько естественно она выглядит и оттого неожиданно привлекательно. Скорее всего она имеет проблемы, должна быть причина подобной зажатости, подумал он, улавливая в себе спонтанно зашевелившиеся ростки мужского интереса, надо будет к ней присмотреться, однако в столь чувствительный, романтический, «а главное редкий», момент в своей жизни, вынужден был отвлечься на Михаила.
- Николай Семёнович, вы же понимаете, что это всё человеческий фактор, - занудно увещевал охранник, бесцеремонно вмешиваясь в созерцание начальником секретаря, - кто-то где-то не до понял, кто-то где-то недослышал, а в результате мы имеем то, что имеем, – он старался быть очень убедительным, пытаясь с маниакальной настойчивостью вспомнить кто мог запустить рабочих и благополучно о них забыть, одновременно сожалея, что последовал запрету президент на установку камер в комнате отдыха и на этой чёртовой потайной лестнице, переубедил бы его в своё время и не было бы происшествия, и Даша не лежала бы сейчас на диване под общим наркозом. Как теперь с ней быть, что значит оставить на обочине? Она что мешок с мусором? У неё между прочим родители есть, прописка.   
- Человеческий фактор? – повторил с издёвкой Николай Семёнович, не заморачиваясь сложными перипетиями в голове подчинённого, – Ах вот как это называется, а я думал обычное разгильдяйство и халатное отношение к своим обязанностям, - и как ни странно на это раз он был абсолютно спокоен, словно лучезарная улыбка Нины остудила его мятущуюся в одиночестве кровь, - держите, - сказал он, обращаясь к рабочим, и поспешно достал из бумажника несколько пятитысячных купюр – это аванс, пока бухгалтер оформляет остальные деньги, завтра утром получите на карту. Устраивает? –
Казалось бы, да, конечно устраивает и вопрос можно было бы считать закрытым, но на удивление рабочие медлили с ответом, нерешительно переминаясь с ноги на ногу.
- Что-то не так? – нетерпеливо переспросил Николай Семёнович, не видя причины для промедления. От себя он сделал всё что мог и даже больше, искренне посочувствовал, предложил денег, отправил в отпуск, но эти двое «нищебродов» ведут себя как-то странно, словно в чём-то сомневаются. И тут ему в голову вдруг выстрелила абсолютно невероятная мысль, «а не остались ли эти парни на лестнице по собственному желанию, может быть у них любовь и всё такое, а он им за это ещё и деньги предлагает, идиот», и не приходя в чувство он тихо спросил у Михаила
- А их точно закрыли? –
- Точно, снаружи, - так же тихо ответил охранник, улавливая подозрения начальника, – я тоже сначала не поверил -
- Мы это, вот чего узнать хотим, - неожиданно произнёс один из рабочих, – нас когда открыли, то через комнату отдыха вывели, - он замялся, видимо собираясь с мыслями, и неожиданно резко выпалил, – там у вас на диване Даша лежит, администратор новенькая, так если с ней что-нибудь случится мы молчать не станем, имейте это ввиду, – и рабочий вызывающе взглянул на Николая Семёновича, с которого одномоментно слетела былая спесь, он не то чтобы мгновенно побледнел, но стал абсолютно белым, настолько метким был прилетевший удар «нищеброда». На секунду Николай Семёнович выпал из окружающего пространства и, если бы у него со здоровьем были проблемы, то инсульт он себе гарантировано бы обеспечил. На выручку тотчас пришла Нина, испугавшись за состояние начальника она попыталась спасти ситуацию
- Вы что, думаете мы ей вред причинили? Вы в своём уме? Девушке стало плохо, мы ей напротив помогли, скорую вызвали! – горячо поддержала начальника Нина, видя, как тот начинает розоветь и выходить из ступора.   
- Вы его извините, - встрял второй рабочий – показалось нам, не берите в голову, подумали померла, ну это, похоже, вы извините, - он замолк, видимо исчерпав запас слов.
Николай Семёнович согласно кивнул, глубоко выдохнул и с признательностью взглянул на Нину, к слову сказать не в первый раз за сегодняшний день.
- Аванс возьмите, - сказал он, протягивая деньги, и видя, что рабочие явно растеряны, настойчиво повторил, – берите, берите, не помешают -
После жаркого выпада секретаря в защиту своего начальника, парни как-то сникли, усталость от стрессового заключения заглушила волнение за Дашу, денежная мотивация сработала, они в смущении взяли купюры и даже попытались успокоить дарителя, но увидев его категоричный жест, не приемлющий благодарности, суетливо замолчали, пожали на прощание руку и вышли из приёмной под зорким присмотром Нины Егоровны.
- Человеческий фактор, удивил … – произнёс Николай Семёнович, оставшись наедине с охранником, - а кто их туда определил, на эту глухую пожарную лестницу, неужели не ты? – и он посмотрел в упор недобрыми глазами.
- Вы не поверите, но это не я, – и отметая от себя подозрения Михаил вспомнил известную фразу из еврейского анекдота, «вы конечно можете мне не верить, но Розочка тоже умерла», сказанную женихом после кончины очередной жены при очередном сватовстве, – думаю, что президент сам их туда поставил и благополучно забыл по личным причинам, с него станется, например, опаздывал на самолёт, – на что Николаю Семёновичу осталось только горько усмехнуться с некоторой долей обречённости.
***
                История с голосами подошла к логическому завершению. Я могла бы нагнать страха из-за массовой гибели людей, присовокупить к этому элементы мистики в альянсе с восставшими из подвальных захоронений вампирами, как мы с вами помним, здание имело свою историю, превратить президента и его партнёра в Потрошителей и сделать из них успешных торговцев органами ради наживы, включая детей, да мало ли что мог наворотить воспалённый мозг художника, когда он так видит и хоть застрелись, но нет, уважаемые читатели. Здравый смысл мне подсказывает, что мы с вами, и я на это очень надеюсь, вполне вменяемы люди, подобный бред мы где-то уже читали или смотрели на экране, поэтому решительно ограничусь правдой жизни, то есть приведу развязку истории, которая кстати могла случиться в вашем городе, и если ещё не случилась, то могла бы, к финалу, где усматривается смешная по своей наивности мораль, а именно, «дорогие россияне», включайте мозг в неадекватных и с виду трагических обстоятельствах, фильтруйте свои и тем более чужие панические атаки и философски допускайте, что жизнь такая удивительная штука в которой могут происходить как самые фантастические невероятные события, так и абсолютно банальные. Experience (опыт) вам в помощь, его сногсшибательная сила.

***
 
- Девушка, вам плохо? – услышала Даша приятный мужской голос, «идущий», как пишут в романах, «из далека». Мягкие мужские интонации тепло обволакивали подобно пледу. Откуда ему известно, что мне плохо, а мне действительно плохо, сквозь тяжёлую дремоту сонно спросила себя Даша, ощущая головную боль, тошноту и вялую ломоту в теле. Она попыталась вспомнить причину нездоровья, но сделала это как-то равнодушно и безучастно, словно речь шла не о ней лично, а о какой-то другой девушке. Как грустно, просто фатальное невезение, одна подстава по кругу, все как будто сговорились, и Зина, и Николай Семёнович, даже охранники, а так хорошо всё начиналось. Ей стало жалко себя, и она было приготовилась заплакать, но из-за общей слабости не смогла выдавить ни слезинки. Всё-таки я, наверное, дура, и в людях совсем не разбираюсь, да и вообще. Нутро наполнилось унылым сочувствием и печальной безысходностью, доводя состояние жалости к себе до полной кондиции, выкатившаяся слезинка повисла на ресницах, видимо не решаясь сползти дальше, но посомневавшись медленно заскользила по щеке вниз.
- Девушка, вы меня слышите? – настойчиво поинтересовался тот же приятный голос, не растворившийся во времени и никуда не исчезнувший.
- А вы кто? – тихо спросила Даша, слегка приоткрывая влажные глаза и наблюдая перед собой чьи-то длинные стройные ноги.
- Ну как сказать, … человек, - растерянно произнёс голос, видимо подбирая нужные слова для ответа на прямой вопрос, и, найдя их, обрадованно воскликнул, - прохожий я, пробегал мимо, смотрю лежит красивая девушка, спит не спит, непонятно, и, если спит, то почему не дома, а в парке.
- В парке? – переспросила Даша и широко раскрыв глаза тотчас приняла вертикальное положение, почувствовав лёгкое головокружение.
С недоумением оглядевшись, она обнаружила себя сидящей на скамейке, или, если говорить точнее, парковом диване, постановленном в хорошо знакомой ей аллее городского парка. Раннее утреннее солнце пробивалось сквозь яркую листву середины лета, оставляя на аккуратно подстриженном газоне, как и на декоративных причудливых садовых кустах, весёлые блики, и в благодати окружающего мира природы ничто не предвещало неадекватного поворота в виде странного девичьего сна. Сказать себе почему, с какого такого перепуга она здесь оказалась Даша не могла, память решительным образом не пускала её в тёмный лабиринт своих владений, стирая малейшие поползновения, словно неосязаемый «Некто» надел на неё неуловимый замок и ловко его защёлкнул. В ужасе девушка уставилась на случайного участливого прохожего, в образе молодого блондина лет тридцати с ясными голубыми глазами и спортивном костюме, наблюдавшем за ней с нескрываемым любопытством.
- Я не знаю почему я здесь, я не помню, … - с досадной тревогой в голосе ответила Даша, находясь в глубоком смятении.
- А имя своё вы помните? – продолжал допрашивать прохожий, с улыбкой присаживаясь перед ней на корточки.
- Имя … помню, – Даша напряглась, выискивая в нейронном сплетении свои позывные – моё имя Даша – обрадованно воскликнула она и расплакалась внезапному подарку собственного подсознания.
- Ну, ну а плакать-то зачем, вспомнили и это главное, – довольно рассмеялся молодой человек. Дорогу домой сами найдёте или мне помочь? – и по его настроению легко можно было догадаться, что он вовсе не прочь с ней поболтать и при случае проводить, если ей это понадобится. Парень достал из кармана спортивных брюк салфетку и протянул её Даше вытереть мокрое лицо. Девушка благодарно кивнула, смахнула слёзы и с облегчением выдохнула, воспринимая случившееся уже не столь драматично, харизма прохожего сделала своё доброе дело. Окружающее пространство постепенно заполнялось естественными красками и обыденной суетой. Даша слабо улыбнулась.
- А вы как здесь оказались? – спросила она, отмечая приятную внешность теперь уже попутчика.
- Я бегаю здесь по утрам вокруг озера, до работы, – ответил молодой человек, приветливо рассматривая Дашино лицо, - недавно перенёс «ковид», необходимо восстанавливать дыхание, приглашаю присоединиться к пробежке, например, завтра в семь, думаю для вас это будет не лишним, – он на мгновение задумался – встретимся у этой скамейки. Идёт? -
Даша почувствовала возникшую откуда-то из глубины тёплую ответную волну, ещё не зная имени своего спасителя, девушка, если не полностью, то можно сказать «почти полностью», готова была ему довериться. Недолго думая она согласилась, приняв разумное решение, что, после загадочного беспамятства, заняться собственным здоровьем в виде бега неплохая идея, почему нет, напарник ей нравился, в семь утра рановато конечно, но ради таких блондинистых локонов и небесных глаз можно и в семь.
- Моё имя Вадим, – услышала Даша сквозь пелену собственных суждений.
- Красивое имя, – ответила она и удивилась насколько ей оно понравилось, словно никакого другого не должно было быть «по определению».
- Вы так считаете, … не знаю, вот ваше имя Даша, Дарья действительно красивое, под стать хозяйке, – рассмеялся Вадим, присаживаясь рядом с девушкой.
Даша рассмеялась в ответ и удивилась, как в одночасье пришла в себя. Глядя со стороны можно было бы заподозрить её в легкомысленности, что на самом деле было бы неверно, просто неожиданный странный инцидент привёл к романтическому знакомству, никогда бы не случившемуся при иных нормальных стечениях обстоятельств. Это замечательное утро счастливым образом разделило её жизнь на серые будни «до» и прекрасные «после». Казалось бы, ну что особенного в том, что встретились две половинки, предположим с вами на мгновение, что это произошло, тот уникальный случай, открестимся от людской молвы твердящей, что подобное «практически» не реально, иначе откуда бы взялось столько разводов. Но ведь они происходят с другими парами, живущими мелкими дрязгами где-то очень далеко, можно сказать в ином не добром мире, к которому мои герои не имеют ни прямого ни косвенного отношения, в моём случае всё будет и уже есть, иначе.
Внезапная телефонная дрель прервала, искрой пробежавший тонкий контакт, звонили оба телефона, Дашин и Вадима. Взяв трубки, мои герои отодвинулись на противоположные концы скамейки, чтобы не мешать друг другу разговорами.
- Даша, - взволновано как заведённая затараторила Зина – ты завтра не выходи на работу, всех оказывается ещё с понедельника отпустили по домам на месяц из-за пандемии, а мы с тобой не знали, представляешь, и голоса, которые ты слышала принадлежат рабочим, их по ошибке закрыли в помещении, кошмар, но разобрались. Не переживай, всё нормально, мы помним о тебе, отдыхай, –
Даша слушала словесную пулемётную очередь и в голове последовательными картинками проплывали вчерашние события, повергшие её в панический нервный ступор, казавшийся теперь таким неважным глупым и не имеющим под собой никаких веских оснований. Она не могла объяснить себе, как можно было так нелепо болезненно реагировать пусть и на не привычные, но всё же не настолько пугающие события …, что она скажет родителям, те скорее всего ищут, переживают …, скажет, что ночевала у подруги, а как ещё, ну не на скамейке же в парке, это их убьёт, и от беспомощного беспокойства у неё снова зашумело в голове.
- Что ты молчишь, - вскрикнула Зина – у тебя всё нормально, ты дома? –
- У меня всё хорошо, - тихо ответила ей Даша, грустно при этом вздохнув, - я можно сказать дома, - и отключив телефон беззвучно заплакала. Сидя к Вадиму спиной, она мысленно прокручивала своё возвращение домой, отлично понимая, как нелегко ей это дастся, как трудно будет врать родителям ради их спокойствия, но другого выхода для себя она не видела.
Если бы Даша в этот момент была повнимательнее и меньше размышляла о своих прошлых и предстоящих испытаниях, то с удивлением узнала бы много интересного и полезного для себя, прислушавшись с кем и о чём говорит в это время Вадим. Но увы, мой дорогой читатель, к глубокому нашему сожалению, впереди мою героиню ожидает не мало пролитых девичьих горячих слёз прежде чем, устав наступать на одни и те же грабли, она с благоразумной осторожностью их обойдёт.
- Николай Семёнович, - жарко шептал в трубку Вадим, прикрывая её рукой, – всё нормально, девочка очухалась, да-да я провожу её, всё сделаю как договорились, да симпатичная, завтра начинаем бегать вокруг озера, но это за отдельную плату, как за дополнительную услугу, хорошо, замётано, спасибо - ……….



                Конец