Птица Феникс

Был у меня написан рассказ, который сгинул безвозвратно с памятью моего ноутбука. Когда я его писала, я обливалась слезами, и могла бы восстановить по памяти, но он такой печальный, что, может, и не стоит.

Суть в том, что молодая женщина теряет свою семью в аварии: муж погибает, она выживает. И она хочет умереть, и всё, что её удерживает, — это её родители.

И вот она лежит, безучастно смотрит в стену в комнате. Родители держат её за руку, кормят, поят с ложечки, а она лежит и молчит.
Родители уже давно чужие друг другу люди, но перед дочерью они играют роль любящей пары.

И там много всего сплетается в клубок. Родители заново переживают уход за дочерью, которая не может о себе заботиться, припоминая друг другу шёпотом ошибки прошлого. И вина молодой женщины перед умершим, и то, как она прикидывает, насколько разрушительным станет для родителей известие о её гибели. И чем больше она видит нелады между ними, тем больше убеждается в том, что по отдельности они точно не переживут её потерю. И жить ей невыносимо, и мама говорит, что не переживёт, если случится что, — и мама не шутит. В общем, нуар.

Родители параллельно ищут любого, кто поможет дочери. В больницу ложиться она отказывается, они не могут её заставить. Родители обращаются к психотерапевту, но дочь отказывается говорить с ним; находят какую-то бабку, экстрасенсов — и эти поиски совместные их объединяют. Вообще, эта беда с дочерью их объединяет.

В конце родители готовы отпустить дочь, не в силах видеть её страдания, видя, как она угасает и уходит от них, что уже нет ничего, кроме бестелесной тени, отвернувшейся к стене. А родители — самые обычные пенсионеры, которые и толком интернетом не могут пользоваться.

В итоге одна бабка даёт им совет, что дочь спасёт только тот, о ком она начнёт заботиться.
И родители покупают щенка, оставляют его в дочкиной квартире, насыпают ему мешок сухого корма, наливают таз воды и уходят.

Дома отец наливает матери чай, и они обнаруживают, что впервые за несколько лет нормально общаются. И они плачут, обнявшись, не зная, правильно ли поступили.

Тем временем пёс писает, ест, какает, рвёт ботинки. Запах. Женщина лежит, отвернувшись к стене. Он прыгает на кровать, кусает её за руки, за ноги, теребит. Она лежит.
И потом пёс запутывается в шнурках обуви, оказывается в ловушке и начинает дико вопить. И это заставляет её встать — невозможность выдерживать этот вопль. Она встаёт, освобождает пса, обнаруживает, что квартира в ужасном состоянии: везде лужи, кучки, всё разорвано, разодрано. И она начинает потихоньку убирать всё это дело.

И так день за днём она делает всё больше, и через несколько месяцев они выходят на улицу первый раз. Ну и дальше — про её восстановление, про мокрые ноги, про шерстяные носки, про запах псины и мокрый нос, тыкающий в бок, про то, что ты никак не можешь умереть, когда тебе надо в семь утра на прогулку.

Ну и дальше, пройдя через мучительный год, она обнаруживает, что дышит ровно, что её уже не так мучительно больно мучают фантомы прошлого, что она не думает, что предпочесть: нож по венам и теплую ванну или полёт из окна.

Она возвращается на работу, живёт с собакой, общается с родителями, у которых миновали все кризисы в отношениях, начинает снова видеться с общими с мужем друзьями и уже может вспоминать мужа и говорить о нём без истерик.

И так проходит ещё год, и она встречает нового мужчину на прогулке с псом. И очень-очень осторожно они начинают ходить на свидания и вести долгие беседы о смысле жизни. И потом ещё через год она выходит замуж, и ещё через год рожает ребенка.

И, увидев новорождённого мальчика, понимает, что прошёл целый жизненный цикл — от смерти до рождения. И окончательно отпускает прошлое, освобождая себя.

Она перерождается, как птица Феникс, из полного пепла. И всё это время рядом — тёплый нос, тыкающий требовательно в бок: «Эй, ау, человек, гулять пора и поесть не помешало бы».