Наивняк

Анна Львовна Вундербахен допивала седьмую за день чашку кофе. За окном летней кухни раскачивался в такт майскому ветерку одинокий бледно-розовый тюльпан. Сердитый шмель досадовал на нерадивость хозяев дачного участка. И действительно, помимо этого бледно-розового, худосочного недоразумения, кроме как на расписанное ромашками детское ведерко, присесть, положительно, некуда. Разве что на плетеную корзиночку с помпезным профитроли? Но Анна Львовна делиться восхитительной кондитеркой ни с кем не желала. Гражданка Вундербахен пребывала в том благостном возрасте, когда нужда следить за фигурой напоминала о себе лишь при посещении штолен царя Соломона. С учетом того, что поездка на медные копи откладывалась, мадам уверенно погружалась в пучину высокой (и не очень) кухни: по утрам соседей будил визг миксера, днем будоражил воображение скрежет мощной мясорубки, а вечерами сводили с ума запахи гриля. Несомненно, на пагубное для геометрии фигуры пристрастие накладывало отпечаток прошлое владелицы пресловутых шести соток – а именно, многолетний стаж работы в качестве врача ухо, горло, нос. Трудно не согласиться с тем, что без этих трех важнейших компонентов человекоустройства все остальные вели бы наипустейший образ жизни, достойный скорее огородного пугала - пусть и прилично одетого - но суетящегося безо всякого толку.
   
К слову сказать, в этот памятный день исполнялось десять лет, как мадам уволилась из районной поликлиники и переквалифицировалась во фрилансер ворожею. В деньгах она ничуть не проиграла, зато обрела массу свободного времени и кучу знакомств в среде пациентов, домогавшихся специалистов иного профиля (в основном психиатров и сексопатологов).

Докучливый шмель не унимался – он вновь и вновь стучался в кухонное окно, претендуя, если не на долю, то по крайней мере на участие. В какой-то момент Анна Львовна не выдержала и впустила наглеца, мол, по-другому от него не избавишься, а дома и мухобойкой без особого труда можно.
Насекомое, явно разгадав коварный план хозяйки, уселось на край дорогущей фарфоровой вазочки: «Накося, выкуси!»

-  Умный больно? Ну-ну, - отоларинголог-в-отставке шумно вздохнула, - Точь-в-точь - мой бывший

Воспоминания нахлынули, и дама разоткровенничалась.
-  ...тот, который за №2. Я с ним дольше других промучилась. А №1 не в счет – так, по молодости да по глупости.

Далее прозвучала вполне житейская история о череде замужеств, где один умен, но горький пьяница, другой невежественен, но меру знал, а прочие – разновидность первый двух.      
-  А нынче, уж, никакого не надо, - хозяйка заела горькое признание ложечкой вишневого варенья, - Зато в ухо никто не жужжит. Ущучил?

Шмель перестал вглядываться в лицо собеседницы и, не прощаясь, вылетел в открытую форточку. Некоторое время он еще задумчиво кружил над участком, словно пытался сопоставить услышанное с представлением о прекрасной половине человечества, но в конце концов приземлился на расписном детском ведерке.