27. Живые души

                Н.В.Гоголь
                "Мертвые души"
                2 книга, сожженная.
                Современная пародия.

       Жил-был американец. Ну в Америке жил, где же ему еще? Богатый был, не то
   что мы- шалупонь! И что-то ему так надоело жить в Америке. Решил махнуть в
   Россию. Благо по-русски он говорил неплохо. С акцентом, правда, но неплохо.
   Банки он свои продал, не наши трехлитровые, а свои банки - Американстройэнерго
   и другие, небоскербы и прочее,  один оставил в Нью-Йорке на всякий случай.
       Фамилию свою Джон Маккинли сменил на нашу русскую - Женя Мичиков и отпра-
   вился то ли в Ярославскую область, то ли в Нижегородскую на своем вертолете.
   Документы оформил, все чин чинарем.
       Полетал по матушке России и понравилось ему одно место, не слишком захуда-
   лое, но и не слишком богатое. Приземлился. Есть у нас в России такие края!
   Представьте. Озеро! Вокруг лес, грибы, ягоды, малина и 5 домиков по краю.
       Последние с жителями. Остальные в город подались.
       - Вот! - думает Джон, он же Женя Мичиков - Куплю эти 5 домиков. И озеро,
   и земля - все моё! Такое счастье.

       Пошел он по этим домам. А накануне 9-ти этажку купил, последние 5 этажей.
   Деньги-то бешеные, долларовые, зеленые и губернатор свой, зять, фамилия не
   Мичиков, но разглашению не подлежит.
       Заходит в первую избушку - славная, веселая, добрая и хозяин весь в нее.
   Если Табакова, артиста помните, так вот копия, только помоложе.
   Американец так легко:
       - Привет!
   А у него родители - бывшие русские, поэтому легко так все получалось.
       - Привет, Табаков! - Ну, конечно, не Табаков, но уж мы договорились так
   его называть.
       - Привет!- ответил хозяин.
   Береза тут качнула ветками. Разговорились.
       - Один? - спросил американец.
       - Один! - весело ответил добрый хозяин.
       - На 9-й в город поедешь?
       - Поеду! - не раздумывая ответил Табаков - Ванна, туалет, сберкасса рядом?
       - Рядом! - ответил американец.
   Быстро к нотариусу и оформили.

       Второй дом был метрах в 60-ти от первого.
       - Покой хрен ко мне? - спросил грубый мерзловатый голос.
       - Да я... - мягко заикнулся Мичиков, не ожидая такого напора.
       - Не продаю! - жадно с издевкой ответил хозяин - Выпить есть?
       - Да! - доставая 2 бутылки самогона ответил Джон.
   Выпили. Разговорились.
       - Как там в Америке?
       - Хреново!
       - То-то вы все сюда подались!
   Настроение улучшилось у обоих.
       - Дом продашь?
       - На что? Мне и здесь хорошо.
       - Взамен даю квартиру в городе, на 8 этаже.
       - Пониже нет?
       - Пониже все продано.
       - Продано, говоришь? - открывая вторую бутылку самогона спросил Иван,
   так его звали.
       - Ладно! Дом-то мне ни к чему, живу так, ради принципа.
   Вторую угомонили так же быстро. Потом еще к нотариусу. Дело сделано.

       Проснулся Евгений на поляне. Под головою документы с печатями, над головою
   птички и жизнь казалась раем. Немного пересохло в горле, но испив журчащей
   воды из родника, впадающего в озеро, стало еще лучше.
       Джон прошел в третий дом.
   До него оказалось довольно далеко, надо огибать залив пешком. Да, далеко!
   Вот если б переплыть! Но отбросив свои студенческие мысли молодости Мичиков
   все же доковылял до дома №3. Этот дом был совсем худой, как и его хозяин.
   Худее некуда. Избитая скамейка, склеванная воробьями рябина с кислыми ягодами,
   полусгнивший забор.
       И хозяин с опущенными вниз штанами, больше похожий на приведение, чем на
   человека, отворил калитку и вежливо пригласил войти.
       Мичиков вошел и также вежливо спросил:
       - Продаете?
       - Да кому он... - ответил худой.
       - 7-й этаж, микрорайон, город. Смотреть будем?
       - На эту хибару?
       - Ванна, туалет, балкон, цветы. К нотариусу?
   На душе стало теплее, озеро глубже, лес гуще и вертолет стал ближе.
   Остальное - дело техники. Но он ошибся!

       В четвертом доме жил жирный. Не сказать, чтобы очень жирный, но жирнее
   не бывает. Он едва умещался в проеме своей прихожей, но как-то боком, извер-
   нувшись юлой все-таки пролез. И вдобавок спросил своим гнусаво-шепелявым
   голосом:
       - Кого тут по ночам?
   Солнце еще не склонилось полностью, но закат был уже коричнево-бордовым и цве-
   ты с левой стороны уже бросили переворачиваться и бледно, наморщив лоб, не
   обращали ни на гостя, ни на хозяина никакого внимания.
       Жирный повернул к Джону крепкую левую ягодицу, потом такую же правую,
   вяло ответил:
       - Заходи! - хотя Мичиков еще не сказал ни слова.
   Джон влез за ним.
       - Насчет обмена?
       - Да! Типа того - робко ответил Евгений - Квартиру продаю. Новый микрорай-
   он. 6-й этаж. Дом на углу.
       - Ха-ха-ха! И каким краном меня надо поднимать?
   Мичиков вспомнил одну старую историю из юности, как рассказывал его сотоварищ.
   Теща, килограмм под 150 спустилась к зятю на день рождения с 4-го этажа на
   3-й, а потом жила у него еще полгода, потому что не могла подняться к себе.
   Пришлось вызывать кран.
       - Сколько? - спросил жирный.
       - В смысле - не понял Джон - На обмен!
       - Мало! -ответил жирный - Меня Веня зовут. Вениамин Александрович.
       - Меня Джон, то есть Женя.
       - Акцент американский, узнаю, у меня кузен во Флориде живет, тоже неплохо
   говорит по английски. Две!
       - Что две?
       - Две квартиры.
       - Как?
       - Я не шучу! Я в погреб чуть пролез, а ты мне тут!
       - Ну ладно, ладно! Согласен. К нотариусу?
       - Не надо к нотариусу! Я- нотариус!
   Дело сделано. Осталось пятую купить.

       А в пятой избушке жила старушка. Девяносто. Меньше не дашь, но веселая
   с острым язычком и что-то в ней американцу сразу не понравилось.
       - Пятый этаж, все удобства, туалет, ванна, лоджия...
       - Замуж хочу! - резко обрубила бабушка.
   Они с ней уже прошли до дома.
       - Так вот они! Э! А! Женихи.
   Внизу у крыльца сидели рядком четверо: Добрый, Злой, Худой, Жирный.
       - Знаю я их всех. Прощелыги! Поехали! Покажи, где удобства?
   Приехали на лифте.
       - Вот унитаз, вот...
       - Моя уборная лучше на улице. А вонища-то какая в городе!
       - Это кофеем пахнет.
       - Все равно вонища! Покажи еще что?
       - А я! - не выдержал Джон - Я буду приезжать, бабушка, через четверг на
   пятницу.
       - Каждый четверг и каждую пятницу. И не ты ко мне, а я буду свой дом про-
   ведывать и тебя, прощелыгу! Я тебе здесь, американец, житья не дам! Не хвата-
   ло, чтобы эти четыре верхних соседа меня с ног до головы обосрали.
       Нет! Я с этого озера ни ногой! Ты еще щучья, американо-русская морда, бабу
   Глафиру не видел в ярости! Я тебе покажу 5-й этаж! Все удобства! Ты ни смотри,
   что мне 90-то. Я еще тебя сто раз переживу!

       Мичиков посмотрел на бабушку, вспомнил об озере, о лесе, о четырех куплен-
   ных домах, сел на вертолет и улетел в свою Америку. Деньги он, конечно, вер-
   нул, но о России больше никогда не вспоминал.
       А если как-то под утро и снился страшный сон про Россию, про тех четырех
   одиноко сидящих женихах под окнами девятиэтажки и черной тенью бабы-яги про-
   носилась над ним тень 90-летней бабушки, то он вздрагивал. Просыпался.
       И боялся опять уснуть.

       Конечно, это неправда. Но как это по-русски!

                2016 г.