О наглости и втором счастье

    Часто бывает, что чем меньше человек знает, тем увереннее выступает. Это закономерно, т.к. чем меньше человек знает вообще, тем меньше он так же знает и о том, сколь много есть вещей, о которых он не знает. А чем больше человек знает, тем больше он знает и о том, сколь много может быть вещей, о которых можно даже и не догадываться. Поэтому знающий более учитывает, что может быть что-то, чего он не учёл, а знающий менее прёт с такой неосторожностью, какая только бывает у того, кто не учитывает ничего. И потому говорят, что нет такого мудреца, который бы не сомневался в своей мудрости, и нет такого дурака, который бы не был уверен в том, что он умнее всех.
    По аналогии с этим и имеющий совесть сомневается, прав ли он в своих конфликтах с другими; а не имеющий прёт со своим принципиальным «я прав и ничего слушать не хочу!». Это тоже закономерно, ибо когда хочешь взять от жизни побольше, то не всё, что сладко и желанно, оказывается возможным взять без того, чтобы кого-то чего-то не лишить. И тогда приходится вставать перед дилеммой: или почаще задумываться перед дилеммой «а кто здесь прав?», или пореже. И имеющий совесть будет прорабатывать направление «а что, если не прав всё же я?» с такой же тщательностью, с какой и «а что, если неправ тут оппонент?», а не имеющий только второе. И чем меньше он будет об этом задумываться, тем больше у него будет поводов куда-то переть и что-то брать, а чем больше он сил сэкономит на анализе, тем больше у него их останется на развитие своей боеспособности. И потому и говорят наглость второе счастье, ибо чем меньше у человека совести, тем больше счастья у него может быть от вытекающей из этого политики.
    Возникает вопрос: а в каком состоянии таким деятелям удобнее пребывать: в том, когда во всём сомневаешься, или когда прёшь с уверенностью? Логично, что во втором, и потому часто совпадает, что, когда человек прёт со своим «я прав и ничего слушать не хочу!», это закономерно оказывается человек недалёкого ума, зато с развитой воинственностью. Особенно часто это бывает тогда, когда политикам выгодно, чтобы подконтрольные им массы пребывали именно в таком состоянии.