Проклятие изумрудных глаз

     Мистическая история               
               
      Прижимая ребёнка к груди, Оксана вышла из трамвая и зашагала по угольно-чёрной осенней грязи. На ней золотыми монетами выделялись жёлтые осенние листья. Но зрелище это не казалось Оксане красивым или сказочным. Наоборот это сочетание жёлтого и чёрного цветов вызывало у девушки тошноту. Кареглазый малыш, которого она несла на руках, тоскливо плакал на одной ноте. Как будто знал, куда и зачем идёт Оксана.

- Ну всё, Никитушка, не плачь, ну пожалуйста! - уговаривала сынишку Оксана, хотя у неё у самой по щекам струились слёзы.

Сегодня утром соседка по коммунальной квартире баба Нина молча протянула молодой матери грязный лист бумаги, на котором было нацарапано всего несколько слов: "Твой муж изменяет тебе с продавщицей из хлебного магазина Зойкой в доме номер пять по улице Февральской, в восьмой квартире".

И вот Оксана шла удостовериться в правдивости этих страшных слов. Зачем она взяла с собой своего годовалого сынишку, девушка и сама не понимала. Почему она не оставила его с кем-нибудь из соседок? Оксане казалось, что она слегка помешалась от горя.

"Тридцать пятый. Ещё идти и идти", - взглянув на табличку, с тоской подумала молодая женщина. Улица эта выглядела необыкновенно мрачно. Особенно сейчас, поздней осенью. По обе её стороны стояли двухэтажные деревянные, потемневшие от времени старые дома. Асфальта не было. Здесь, в этом незнакомом Оксане районе города, стояла какая-то нереальная тишина. "Куда делись люди, кошки, собаки, птицы, автомобили и трамваи?" - думала она. А Никитка продолжал плакать. Его нытьё напоминало мучительную в своей нудности зубную боль, от которой никуда не деться.

Наконец, женщина дошла до нужного дома, поднялась по скрипучей деревянной лестнице и вошла в злополучную квартиру. Она оказалась в бедно обставленной комнате. Два стула, деревянный(тесовый, как говорили когда-то) стол, полуразвалившийся шкаф и огромная двуспальная кровать. На постели лежали окровавленные тела. Рядом, на полу, валялся перепачканный кровью топор. Оксана вскрикнула и чуть не выронила ребёнка. Но Никитка почему-то замолчал. Преодолевая ужас и отвращение, молодая женщина зачем-то подошла к постели. Хотя тела были обезображены, в мертвецах она сразу же узнала Валерку, своего мужа и... саму себя.

Да, без сомнения убитой оказалась никакая не Зойка ( коротко-стриженная блондинка с вьющимися волосами), а Оксана или кто-то очень похожий на неё. Девушке стало так страшно, что она не могла даже закричать, позвать на помощь. "Бежать, бежать отсюда", - думала она. Почему-то смерть Валерки, которого она любила больше жизни, её ни капельки не потрясла и даже не расстроила. Для неё он стал чужим, незнакомым человеком.

Окровавленным покойником, вызывающим лишь страх и отвращение.
Ребёнок на руках у Оксаны как будто одеревенел. "Неужели тоже испугался? Но ведь он ещё совсем малыш, - подумала молодая женщина. - Нет, тут что-то не так". Она дотронулась до лобика сынишки и вскрикнула. Он был холодным, прямо-таки ледяным. Оксана взглянула на Никиту и обомлела. Вместо плачущего, но живого малыша, в руках она держала его разложившийся трупик. На крошечном личике уже отчётливо проступили следы тления. Никитка успел окоченеть.

И опять Оксана не почувствовала ни горя, ни отчаяния, которое на её месте испытала бы любая нормальная мать. Сын теперь вызывал у неё смесь ужаса и отвращения. Как и мёртвый Валерка. Отшвырнув мёртвого ребёнка в угол комнаты, Оксана опять подошла к кровати. Чтобы ещё раз удостовериться в том, что убитая, действительно, похожа на неё, как две капли воды.

Оксана дотронулась до длинных тёмных, слипшихся от крови, волос и услышала странный треск. Как будто в саду кто-то наступил на домик улитки. Череп покойницы раскололся на две половинки, и оттуда выползла чёрная змея с изумрудными глазами.

Закричав от ужаса, Оксана бросилась в другую половину комнаты. Почему-то она совершенно не сомневалась в том, что змея ядовита. Только теперь до Оксаны дошло, что Валерка и неизвестная страшная девушка умерли по-разному. Девушку кто-то зарубил топором, и её кровь запачкала Валеру. А лицо его было не обезображено, а искажено предсмертной судорогой, подбородок перепачкан пеной. "Такое бывает при отравлении сильными ядами. Не зря я учусь в медицинском. Должна знать такие вещи", - подумала Оксана и сделала пару неверных шагов на негнущихся ногах. И тут пол под ней провалился. Оксана полетела куда-то вниз.

Но что это? Она оказалась в их с Валеркой постели. Мужа рядом почему-то не было. Куда девались мёртвые тела? И тут только Оксана сообразила, что ей приснился кошмар. Яркий и реалистичный, но ничего общего не имеющий с реальной действительностью.

Никакого сына, да ещё и кареглазого, у Оксаны никогда не было. Голубоглазая Алёнка, их с Валеркой годовалая дочь, ни капельки не походила на Никиту из её сна. Оксана с трудом встала с постели и подошла к окну. Снаружи лежал грязный февральский снег. Почему-то это её окончательно успокоило. "Никаких листьев и осенней грязи", - с удовлетворением отметила Оксана.

Вид из окна, правда, открывался мрачноватый. Окна их квартиры выходили на старый, почерневший от времени, частный сектор. Из окон со стороны подъезда открывался вид на грязный сосновый лесок, куда местные собачники отводили своих питомцев за неотложными надобностями.

Голова у Оксаны ужасно болела и кружилась. Больше всего девушке хотелось сегодня весь день провести в постели вместе с Валеркой, смотреть телевизор, иногда обмениваться ничего не значащими фразами.

"Но нет. День уже начался, и его не изменить, - подумала Оксана и почему-то эта мысль вызвала у неё сильную тоску. - Валерка уже понёс Алёнку к маме, живущей в соседнем доме. Потом мы наскоро позавтракаем. Валерка завезёт меня в институт. А сам отправится в свой автосервис".

Оксана отправилась на кухню варить кофе. Вскоре вернулся Валерка.

- Почему-то Алёнка сегодня никак у Клавдии Михайловны не хотела оставаться. Ревела, как сирена. Еле успокоили, - проговорил он почему-то со смехом. - А ты чего такая бледная, прямо, как покойник?

- Ничего, просто мне такой отвратительный сон приснился.

- Да, я вижу, ты какая-то сама не своя, - муж опять как-то странно рассмеялся. - Сны это ерунда, знаешь ли. Мне иногда такое приснится, что... Выше нос! Нас сегодня ждёт замечательный вечер. Ты не забыла? Мы ведь будем отмечать сразу два дня рождения. Твой и Алёнкин. Вы ведь обе родились девятнадцатого февраля.

"И зачем он это прибавил? - с досадой подумала Оксана. - Как будто я не помню, в какой день родилась сама. И когда родила дочь".

- Алёнке сегодня исполняется годик, а тебе двадцатник. Второй в твоей жизни юбилей. Это стоит отметить. Но только втроём. Ты, я и Алёнка.

Валерка в это утро вёл себя как-то очень странно. Ещё никогда Оксана не видела его в таком нервном возбуждении. И такого глупого смеха она от него тоже не слышала.

- Ладно, Валер, ты продолжай готовить завтрак, а я пойду приму душ и начну собираться, - сказала Оксана. В это пасмурное февральское утро муж почему-то невероятно её раздражал. Такое с Оксаной случилось впервые.

Оксана долго и с наслаждением плескалась под душем. Изо всех сил тёрла себя поролоновой губкой, на которую вылила чуть ли не половину бутылочки геля для душа. Девушка ещё не отошла от своего сна. И ей казалось, что от неё пахнет осенней грязью, кровью и мертвечиной.

После она долго сушила феном перед зеркалом прямые, густые и длинные чёрные волосы. Свою гордость. Сделала лёгкий макияж. А потом несколько минут пытливо смотрела на своё отражение. "Какие у меня всё-таки зелёные глаза! Прямо-таки изумрудные, - самодовольно улыбнувшись, подумала девушка. - Зелёные глаза - не такая уж и редкость. Но у людей они обычно болотные или серо-зелёные. А у меня - чистые изумруды".

Вдоволь налюбовавшись на своё отражение, Оксана отправилась на кухню. Валерка как раз закончил готовить завтрак. Разлил кофе по чашкам, сделал бутерброды с сыром. Вытащил из шкафа вазочку с печеньем. Оксана хотела сказать ему что-то вроде: "Ты у меня самый замечательный муж на свете и приготовил просто изумительный завтрак", но странная судорога пробежала у неё по лицу. Язык как будто сковало льдом. А спустя мгновение Оксана потеряла сознание.

***

Клавдия Михайловна почему-то весь день не находила себе места от беспокойства. Ничем не могла заняться. Неприкаянной тенью ходила по квартире. Алёнке передалось состояние бабушки, и она всё время плакала и капризничала.

- Такая большая, годик сегодня исполнился, а всё ревёшь, - в шутку погрозив девчушке пальцем, сказала Клавдия Михайловна, а на душе у неё стало ещё тревожнее.

Сегодня её дочери Оксане должно было исполниться двадцать лет. Клавдии Михайловне на всю жизнь запомнились слова умирающей тётки, которая растила её с самого младенчества. "Береги Оксанку. У неё изумрудные глаза. Таких у людей не бывает. Особенно опасен для неё возраст двадцати лет. Ты голубоглазая, тебе бояться нечего. А у матери твоей были точно такие же глаза, как у Ксаночки. Чистые изумруды. Она пропала без вести, когда тебе годик исполнился. А через три дня отец твой погиб от отравления каким-то неизвестным ядом. Это зимой всё случилось. А, как стаял снег, нашли в ближайшем леске части тела мамашки твоей. Только голова куда-то пропала. Так без неё и похоронили. В закрытом гробу". С тех пор прошло много лет, а этот страшный рассказ никак не выходил у Клавдии Михайловны из головы.

"Да ну, ерунда! Тётка вообще была суеверной. Верила во всякую чушь. В те же сны. Перед самой смертью тётке кошмар какой-то приснился, после которого она, по её словам, многое поняла", - подумала Клавдия Михайловна. Но тревога никуда не ушла.

Она и сама не заметила, как наступил вечер. Как над сосновым лесом, словно покрывало, раскинулся томительный в своей красоте зимний закат.

И тут в дверь позвонили. На пороге стоял взъерошенный, бледный до синевы Валерка.

- Оксана пропала, - глухим, незнакомым голосом сказал он. - Я подъехал к институту. Ждал-ждал. А её, оказывается, на занятиях вообще не было. Обзвонил всех друзей. Нигде её нет.

- Надо что-то делать. Надо в полицию обратиться... Надо... - сбивчиво заговорила Клавдия Михайловна.

- Бесполезно. Должно пройти три дня с момента исчезновения. Если человек совершеннолетний, - всё тем же глухим голосом глухо бросил Валерка. - Остаётся только ждать. - Пусть Алёнка побудет пока у вас. Я пошёл.

И, ни слова не говоря, он медленно, словно зомби, стал спускаться по лестнице.

- Валера! Подожди! Не уходи ! Надо что-то... - на весь подъезд закричала Клавдия Михайловна.

Но в комнате заплакала Алёнка, и она отправилась успокаивать внучку.

***

Когда через три дня с Алёнкой на руках Клавдия Михайловна вошла в квартиру дочери и зятя, в нос ей ударил какой-то отвратительный запах. Да что там запах? Настоящая вонь. Медленно, крадучись, словно боясь кого-то разбудить, женщина шла по квартире. Валерка лежал на кровати в спальне, широко раскинув руки. Лицо его исказила гримаса предсмертной муки. На подбородке виднелась засохшая пена.

***

Последние три дня стали для Валерки непрекращающимся ночным кошмаром. Перед глазами у него постоянно мелькала страшная в своём неправдоподобии картина. Вот он кладёт на тарелку последний намазанный им бутерброд, и на кухню заходит жена. Такая же красивая, как и всегда. Только очень бледная и какая-то расстроенная. А в следующее мгновение Оксана набрасывается на него и начинает кусать и царапать Валерку. Её зелёные глаза горят, как у хищника. И, ничего не соображающий от боли и ужаса, Валерка хватает со стола нож и бьёт им жену, пока она не падает на пол.

Как ни странно, ужаса перед содеянным он не испытал. Оксана перестала быть для Валерки близким человеком с тех пор, как превратилась в разъярённую фурию. Не произвело на него никакого впечатления и то, что он только что совершил самый страшный из всех возможных грехов. Валерка не стал проверять дышит ли жена, бьётся ли у неё сердце. Он почему-то сразу понял, что она мертва, и никто ей уже не поможет. "И слава богу! Она никому больше не причинит зла", - подумал мужчина.
Единственное, чего он боялся, это правосудия. Нужно было срочно избавиться от трупа. Сначала Валерка решил закопать тело Оксаны в сосновом лесу около их дома. "Но как вынести из подъезда её труп? Завернуть в ковёр? А вдруг кто-нибудь из соседей что-нибудь заподозрит?" - думал мужчина. И тогда Валерка решил расчленить тело Оксаны и зарыть в разных частях леса. Казалось, какой-то неизвестный голос в голове Валерки руководил им. "Как хорошо, что у нас есть топор", - подумал он.

И после, положив тело жены в ванну, Валерий, как заправский мясник, разделил его на части. Потом разложил всё это в пакеты. Откуда у автослесаря взялись такие странные навыки, было непонятно. Казалось, Валерка, как и Оксанка, переродился в какое-то кровожадное существо, которому нравилось убивать. После Валерка тщательно вымыл ванну и пол вокруг от крови. Потом вымылся сам. А после попросил у соседа, заядлого садовода, лопату(жуткая неосторожность с его стороны!) и постепенно вынес в мешках части тела Оксаны и закопал в разных частях леска. Как ни странно, никто ему по дороге не встретился, кроме девочки лет восьми-девяти с крошечной собачкой на поводке. Собачка при виде Валерки легла на землю и по-волчьи завыла, но девочка нетерпеливо потащила её за собой.

Дома Валерка взглянул на себя в зеркало и... обомлел. Никаких следов царапин или укусов на его лице не было. Он разделся до гола. На теле то же самое. "Но как же так? Как же так? Всё это мне почудилось? Я псих и... и сегодня убил любимую женщину просто так?" - Валерка упал на колени и завыл, как та собачонка на улице.

"Ты убил монстра, - проговорил незнакомый женский голос в его голове. - Она была опасна. И для тебя, и для Алёнки, и для всех людей на земле. Ты видел её глаза? Разве бывают они у обычных людей такими яркими? Она была ведьмой. Ты правильно сделал, разделив её тело на части. Иначе бы Оксана воскресла и убила бы сначала Алёнку, а потом и тебя".

К Валерке вернулось хладнокровие. Ему ещё предстояло сыграть роль супруга, обеспокоенного пропажей жены.

***

Валерка шёл по залитому странным лунный светом леску. Под ногами у него шуршали осенние листья. Хотя лесок был крохотным, и Валерка знал его, как свои пять пальцев, он почему-то заблудился в нём. Валерка и сам не знал, как здесь оказался. И что собирается найти. Знакомый лесок пугал его. Почему-то Валерке казалось, что здесь он встретит свою смерть. И вот под ногой у мужчины что-то хрустнуло. Ветка? Нет, не похоже. Яркий свет луны осветил расколовшийся надвое череп его мёртвой жены. Оттуда выползла чёрная змея с ярко-зелёными глазами.

Валерка неестественно-тонко закричал и проснулся.

***

Около пяти часов вечера Катя Артемьева вышла из подъезда вместе со своим громадным чёрным псом по кличке Рубикон. Дул пронзительный февральский ветер. Когда они дошли до леска, Катя спустила Рубикона с поводка. И стала терпеливо ждать, пока он сделает свои собачьи дела. Вскоре пёс вернулся с каким-то пакетом в зубах.

- Руби, фу, гадость, брось! - прикрикнула на пса девушка.

Пёс бросил добычу к её ногам и радостно завилял хвостом. А после Катя совершила странный, совершенно не свойственный ей, поступок. Она развязала мешок(это при её-то брезгливости!) и заорала от ужаса. В мешке лежала чья-то голова. Череп с отвратительным хрустом раскололся надвое, и оттуда выползла чёрная змея с зелёными глазами.

Дико завизжав, девушка бросилась к подъезду. Рубикон бежал за хозяйкой.

Ещё долго Катю продолжала бить дрожь. Ни горячий чай, ни успокоительное не помогли. Странно, Катя не стала заявлять об этом случае в полицию. Она вообще не рассказала об этом ни одной живой душе. Даже маме. Кто-то злой, холодный и склизкий сжимал ледяными пальцами виски Кати, стоило ей лишь подумать о том, чтобы предать инцидент огласке.

А зеленоглазая змея, выбравшись из черепа мёртвой Оксаны, приползла в квартиру убийцы, укусила его и растворилась в воздухе.

***

В тёплый майский вечер Клавдия Михайловна, низко опустив голову, медленно брела по улице. В кармане у неё был адрес и телефон потомственной ясновидящей, целительницы и ещё чёрт знает кого по имени Жанна. В сумке - их семейный фотоальбом. Маленькую Алёнку женщина оставила у соседки. "Наверняка же последние деньги выманит, шарлатанка,- горестно думала Клавдия Михайловна. - И на что мы с внучкой жить будем? Мало нам несчастий, так я ещё... В жизни ведь не связывалась с колдунами да шарлатанами и не верила ни во что такое. И над суевериями тётки смеялась. А тут..."

Через три дня после исчезновения Оксаны от неизвестного яда погиб Валерий. Когда стаял снег, в леске обнаружили части тела. После экспертизы ДНК признали, что останки принадлежат Оксане, пропавшей в феврале, в день своего рождения. Не нашли только голову. Так и похоронили Оксаночку в закрытом гробу.

История родителей Клавдии повторилась до мельчайших деталей. Вот почему, атеистка и прагматик Клавдия волей-неволей начала верить в мистику. И вот теперь несла последние деньги ясновидящей.

Гадалка не понравилась женщине с первого взгляда. Всклокоченные чёрные волосы, золотистый халат, все пальцы унизаны перстнями(на вид, самая дешёвая бижутерия), нарочито отрешённый взгляд практически чёрных глаз.

- Как хорошо, что вы принесли мне не только фото вашей дочери и зятя, но и весь ваш семейный альбом, - сказала Жанна, выслушав печальную и страшную историю Клавдии. - Здесь всё говорит о семейном проклятии, порче.

"Ну вот, все они так говорят. Чуть что не так в семье, так сразу порча, - с раздражением подумала Клавдия, окончательно потеряв к Жанне доверие.

- Могу я посмотреть ваши семейные фото? - спросила Жанна.

- Конечно. Для того я и принесла альбом, - пренебрежительным тоном бросила Клавдия.

Некоторое время Жанна задумчиво перебирала страницы, и тут глаза её сверкнули. Клавдия, проследив за ней, поняла, что внимание гадалки привлекло фото её прапрабабушки Зои Ивановны. На этом фото она была запечатлена совсем молодой с ребёнком на руках. Вьющиеся короткие светлые волосы, круглое, глуповатое лицо.

- С неё всё началось, - изменившимся голосом проговорила Жанна и впала в транс.

Перед глазами гадалки замелькали картинки. Напоминавшие смену кадров в фильме на быстрой перемотке.

Молодая продавщица Зоя улыбается мужчине в чёрном пальто. Он всё чаще заходит в этот магазин за хлебом только для того, чтобы увидеть красавицу. Дома боится смотреть в глаза жене, мрачной женщине с чёрными, сросшимися бровями, по имени Ирина. Равнодушно смотрит на своего кареглазого сынишку Никиту. Он больше не испытывает к нему никаких отцовских чувств.



Дальше Ирина с сынишкой на руках идёт по мрачной улице, по обе стороны которой стоят деревянные двухэтажные дома. Осень. Ребёнок пронзительно плачет. "В доме номер пять... Зойка.. Я давно подозревала", - шипит Ирина. Находит нужный дом, поднимается по лестнице, стучит. Ей долго никто не открывает. Наконец, кто-то из любовников не выдерживает и отворяет дверь. Это Зоя, полуодетая, с развратным блеском в бесстыжих голубых глазах. Ирина грубо отталкивает разлучницу(кареглазый малыш у неё на руках продолжает плакать) и проходит в комнату.

На постели сидит ошарашенный муж Ирины.

- Ир, это не то, о чём ты подумала. Прости, я... - тупо глядя на неё, бормочет он.

"Ну погоди, Зойка, тварь, я этого так не оставлю" - шипит Ирина и с ребёнком на руках выбегает из комнаты.



Ирина и какая-то древняя старуха с крючковатым носом сидят за простым деревянным столом. На столе лежит фотография улыбающейся светловолосой Зои.

- Я правильно поняла тебя, девочка, ты хочешь, чтобы с Михаилом, мужем твоим гулящим, ничего не случилось, а Зойка...

- Я хочу, чтобы эта тварь издохла под забором, как собака! - проскрежетала Ирина. Тёмные глаза её сверкнули.

- Зачем же так? Я получше способ знаю, - старуха то ли закашлялась, то ли рассмеялась. - Есть вещи пострашнее, чем смерть. Возмездие настигнет Зою, разлучницу твою, через двадцать лет.

- Ждать целых двадцать лет? Но почему не...

- Молчи, глупая, не перебивай. Что для тебя самое страшное?

- Потерять Никитку, - не раздумывая, ответила Ирина.

- И с каждым годом твоя любовь к сыну будет только крепнуть, - задумчиво проговорила старуха. - Мы накажем Зою одним страшным проклятием. Мне его бабка, умирая, передала, когда я соплёй десятилетней была. Но до сих пор помню. Оно называется Проклятием зеленоглазой змеи или Проклятием изумрудных глаз. Если я высыплю один порошочек из трав специальных, заговорённых, на фотографию Зои, у неё родится на исходе зимы красивая дочка. Белокожая, черноволосая, с изумрудными глазами. Выйдет эта дочка замуж, когда ей восемнадцать лет только-только исполнится. Через год девочку родит. А ещё через год её муж в припадке безумия зарежет, а тело топором на части разделит и где-нибудь закопает. А через три дня из черепа этой девчушки выползет чёрная змея с зелёными глазами и убьёт его. А Зоя всю оставшуюся жизнь будет оплакивать дочку, невинно убиенную. Ну и внучку одна растить. Внучка проживёт долгую жизнь, глаза-то у неё голубые будут. Зато горе на старости лет испытает. Дочка-то у неё зеленоглазая родится. И тоже мученической смертью погибнет в двадцатилетнем возрасте. Это проклятие через поколение будет срабатывать. Так согласна ты на такое?

- Да, - коротко бросила Ирина. - Я отдам любые деньги...



Кадр сменился. Жанна видела, как Никитка умер в детской больнице от какой-то болезни. А безутешная от горя Ирина повесилась. Потом её тело обнаружила та самая соседка по коммуналке, которая и сообщила женщине об измене мужа.

***

Клавдия Михайловна шла по улице, шатаясь, как пьяная. Рассказ гадалки потряс её до глубины души. Теперь она безоговорочно верила Жанне. Всё в её рассказе сходилось. Больше у женщины не осталось никаких вопросов. "Алёнке, слава богу, ничего не угрожает, - думала Клавдия Михайловна. - А вот её дочь родится с зелёными глазами. И тогда..."

Когда Клавдия спросила Жанну, сможет ли она снять с их семьи это страшное проклятие, гадалка покачала головой.

- Тут нужен кто-то посильнее и поопытнее, - сказала она.

И Клавдия решила, что всю жизнь положит на то, чтобы найти сильную колдунью или колдуна и спасти от страшной смерти свою будущую зеленоглазую правнучку. "Я найду такого человека, обязательно найду", - подумала женщина. И, словно в подтверждение её слов где-то в отдаление раздался гром. Первый весенний гром в этом году.