Шапито Долбоёбов

Акт 0, Прелюдия



Когда я учился на первом курсе, со мной произошёл настолько выходящий за рамки во всех смыслах случай, что я до сих пор нахожусь в неком состоянии аффекта и непередаваемого ахуя, когда вспоминаю случившееся.

Опуская излишние подробности, завязка была следующей: на тот момент у меня протекали первые действительно серьёзные отношения, длительность которых плавно подошла к году. Это была достаточно круглая дата, которую не мешало бы отметить. Чтобы это провернуть, было решено снять на сутки квартиру, посидеть там, в обстановке «романтика, на хую два бантика», посовокупляться и под утро срыгивать с квартиры. Проще некуда, казалось бы.

Примерно за неделю до, я договорился по объявлению с какой-то женщиной, которой, судя по голосу, уже стукнул сорокет, о съёме, собственно, самой квартиры, да и остальные организационные вопросы были заранее решены.

И вот, день Х, моя спутница едет в электричке, я делаю контрольный созвон с бабой из объявления и выясняется, что, блять, мало того, что квартира, о которой мы договаривались, изначально была занята, так ещё и постояльцы оплатили её на несколько дней вперёд. Вот с этого отрезка времени, всё, что могло и не могло пойти не так, пошло, нахуй, не так.

На часах было около девяти утра и я не нашёл ничего лучше, чем обратиться за помощью к своему другу поэту-постмодернисту, а по совместительству картавому мордвину. Прошерстив нашу, так скажем картотеку, решение нашлось в уже другой бабе и слегка помладше. Татьяна Фёдорова когда-то была главой молодёжной администрации Мухосрани, где я жил, у которой на странице в её соц. сетях висело объявление о сдачи квартиры молодым парам и приложены фотографии самого жилища. Стоит сказать, что сама Фёдорова бабой была чудовой: за её около-оппозиционные выходки, по слухам нанимали ****ить эту дурру двух амбалов, к тому же у неё была туева куча долгов и кредитов, два брака, высрунок от одного из них и высшее образование. Но самое интересное, что в одной из местных типографий она для каких-то неясных целей печатала какой-то мерчендайз под расписку. Наклепала она всяких футболок, кружек и прочего говна тысяч на пятьдесят. Часики тикали, расписка кончилась, а типография денег не увидела, после чего вполне закономерно начались вопросы к  Фёдоровой. Та, в свою очередь, сначала просто гасилась и отказывалась возвращать деньги, которых у неё, к слову, не было, а потом вообще заявила, что каким-то образом собирается объявить себя банкротом и на законных основаниях, ничего не будет выплачивать. А между тем она искала самые быстрые и лёгкие способы заработка, одним из которых была сдача её квартиры незнакомым людям, грубо говоря, с улицы. Сам я первый и последний раз видел Фёдорову на городском конкурсе чтецов, приуроченному к юбилею то ли рождения, то ли смерти Есенина. Уже тогда она мне показалось какой-то пришибленной, ярко запомнился эпизод, как мы выходили курить – я, мордвин и сама Таня – и эта полоумная, зачем-то таскала с собой диплом о своём высшем образовании на муниципальное управление. Пока мы курили, ей захотелось сесть, но в юбке падать жопой на асфальт было такой себе идеей, поэтому свой диплом она использовала в качестве подставки для сраки.
Собственно, задача стояла простая: дозвониться до Фёдоровой и договориться о съёме квартиру уже с ней и, по возможности, без происшествий. Далее диалог:

- Алло, Татьяна Фёдорова?
- ЧЕГО?! НИКАКИХ ФЁДОРОВНЫХ НЕ ЗНАЮ!
- Ой, извините, а я поводу квартирки..
-  КАКОЙ ЕЩЁ КВАРТИРКИ?!
-Ну, объявление у вас в соц. сетях висит.
-Я ВАМ ПОВТОРЯЮ, НИКАКИХ ФЁДОРОВНЫХ НЕ ЗНАЮ, НИКАКИХ КВАРТИР НЕ СДАЮ!!!

После чего последовали короткие гудки. Сначала я не понял юмора, а затем смекнул, что у тётки, вероятно, уже развилась паранойя, возможно ей даже названивали кредиторы, и она приняла меня за одного из них. На помощь, по первому зову, аки супермен, опять пришёл картавый мордвин. Он кое-как с третьего раза смог объясниться Фёдоровой, кто он такой и чего ему от неё надо. Ему даже удалось по блату сбить ценник за съём хаты. Дело было за малым – съездить к Фёдоровой за ключами от квартиры. Проблема была лишь в том, что нас разделяли два разных конца города. А в ****я, где находилась Таня, ездило от силы полторы маршрутки. Пришлось, хер пойми на чём, ехать хер пойми куда.

Через десять минут я уже стоял на остановке, ждал мордвина. В целом можно было бы и без него, но проблема в том, что отдать ключи Таня обещала только под его началом, следовательно, без этой еврейской копии Охлобыстина, шалость бы вряд ли удалась. Стоит сказать, что в то утро выглядел он достаточно убито. Лицо бледное, весь он измотанный, едва ли на ногах стоял и был похож то ли на туберкулёзника при смерти, то ли на онкобольного. Причиной тому послужило то, что накануне он всю ночь блевал, как не в себя дальше, чем видел. Всё из-за хрючева в школьной столовой. Пусть он и досиживал свои последние года перед выпуском и сдачей Е(бучего)ГЭ, но курица с рисом не собирались давать поблажек ни ему, ни его пищеварительной системе. Ну, хотя бы не усрался, уже хорошо.
И вот, мы, кое-как доехав с моим товарищем, стоим и ждём 18-го дома. Хорошо так ждём… десять минут… полчаса… короче, он с цифрами не особо дружит, он больше филолог и дом оказался 17-ым. По итогу нам пришлось перебегать оживлённую трассу около черты города. И там мы увидели её, наконец-то. Она вышла из машины со своими каким-то друзьями, и сразу начала всячески до нас доёбываться, вот именно доёбываться, никак иначе. Таня начала рассказывать о том, какая она охренительная ведьма и что её мамаша, с которой она сейчас живёт, тоже какая-то всратая не то ведьма, не то гадалка или колдунья, и они по этой причине плохо уживаются друг с другом и постоянно собачатся. Вдобавок к этому, сама Фёдорова выглядела как цыганка – низенькая, тощая и кареглазая, смуглая такая, в каком-то тряпье и огромной полупрозрачной шалью. Зубы, их наличие и целостность не проверял. Я отдал ей деньги и принял ключи. Мы с моим камрадом собирались уже уходить, так тут эта полоумная начала нас провожать, попутно домогаясь до моего спутника толкая его в плечо и приговаривая «Трахнешь меня? Трахнешь?». Дойдя до остановки, мы покурили, немного поболтали, пошутили, что снимаем квартиру на пару модели на парень-девушка, а парень-парень. На счёт квартиры, Фёдорова предупредила меня, что у неё там «небольшой бардак», вещи там валяются, их надо в гардероб стащить и пару тарелок помыть. Заверила, что у неё дома есть холодильник, где стоит кастрюля супа, который можно при желании съесть. И напоследок, она сказала, что, по сути, я мог делать в её квартире что угодно, но! Не при каких обстоятельствах мне нельзя было трогать её свадебное платье, которое к слову ей не идёт, но это потом. Я подумал, что не больно-то мне и хотелось его надевать, и на этом моменте подъехал автобус, на котором я и мой другалёк отчалили. Потом, конечно выяснилось, что автобус и едет не туда, да и дружку надо было в автошколу, в общем, опустим эти формальности.
Вот, я уже встретил своё пассию, слегка с опозданием, и мы пошагали в сторону обозначенного адреса снятой квартиры. Кое-как сориентировавшись по табличкам на подъездах, мы вошли внутрь, нашли дверь с соответствующим номером квартиры на первом эта же и…


Акт 1.

Открыв дверь, я увидел, так называемый «****ец эпических масштабов», описанный в Библии. Сказав, что в квартире «небольшой бардак» Фёдорова меня крупно наебала. Мне тут же захотелось выйти оттуда, запереть дверь на семь замков и не входить обратно никогда. Складывалось ощущение, что пару часов назад в этой помойке был притон торчков, гниющих от кустарного крокодила и вместе с ними цыганский табор, укрывающий своих родственников от миграционных служб. В зале было одно полужопие дивана, за ним стояла припёртая к стене спинка от этого же дивана. Рядом с огрызком софы стоял детский низенький детский стульчик с нарисованными разноцветными циферками и математическими знаками. Он был весь в засохших пятнах и очень тусклый, на нём стояла переполненная пепельница, из которой, как палки из муравейника, торчали бычки, пустая банка пива и по какой-то непонятной причине, лежали  кофейные, сука, зёрна. Связь этих двух предметов, пусть и очевидная, но об этом тоже не сейчас. Сам зал представлял собой огромную коробку, с драными обоями, голым полом, покрытым досками, старым вонючим креслом, кучей разбросанного на полу хлама, оторванной шторой и наконец, дверными проёмами в другие комнаты. Первой из них была спальня, точнее детская. Там стояло второе полужопие дивана, а кроме этого ситуация там не сильно отличалась от той, что в зале. Всё, как по методичке: хлам на полу, какие-то затасканные обои и т.д. Затем была кухня. Не смотря на заявления Фёдоровой о наличии у неё холодильника, оного на месте не оказалось. Зато была раковина доверху полная грязной посудой: чугунной, стеклянной, керамической, одноразовой, да всей подряд. Пол был укрыт ссохшимся и кое-где отклеившимся линолеумом. Рядом с раковиной стояла пара тумбочек и плита, а на плите кастрюля. «Супчик…» - подумал я. Нехотя я, конечно, открыл этот сундук ебучей Пандоры, но при откупоривании поднялся невыносимый шмон, как будто в кастрюле что-то умерло. Я мельком туда заглянул, увидел, как маленькие плесневые человечки машут мне ручкой, и закрыл обратно этот портал в гастрономический ад. Затем я под страхом смерти пошёл посетить парашу, совмещённую с ванной. К моему удивлению, это была единственная комната с ремонтом, и уборная выглядела более-менее прилично, тем более на фоне остальной квартиры. Единственное смутившее меня обстоятельство – в ванной была чёрная, пахучая и гнилая вода, в которой плавали недостиранные портки Фёдоровой. Последним шёл гардероб – такая узенькая и длинная коморка, напоминающая коридор, в конце которой висело зеркало во весь человеческий рост и в этой комнатушке, на фоне всего хаоса и ****еца, как будто в этой квартире проводили реконструкции сражений советов с фашистами, аристократично и грациозно висело то самое голубое свадебное платье Фёдоровой.
Увидев всё это, я, молча сел на полужопие дивана в зале и также молча, закурил. Моя спутница повторила за мной. Так мы и сидели, молча, и курили. Продолжалось это действо около пяти минут, а после мы начали обсуждение ситуации, в которую попали. На звонки Таня не отвечала, поэтому мыла-не-мыла-деньги-платила, и нам пришлось остаться. Мы подумали, что если приберёмся в этом клоповнике, то может, будет не так убого и не так жалко плаченных кровных тугриков.
И мы начали генеральную уборку. Одежду и прочие лохмотья снесли в гардероб, полужопия дивана из зала худо-бедно скрестили с аналогичным в детской, постелили там простыночку. Повесили штору, убрали валявшуюся на полу косметику на подоконник, перемыли посуду, повесили шмотки из ванной сушится, отдраили саму ванну. И в целом, после полутора часов ебли с прибиранием стало выглядеть и впрямь недурно. Квартира, конечно, не блистала, но выйти из неё к чертям собачьим уже не хотелось. Довольные собой и своими способностями клининговой службы мы пошли в спальню и после недолгих прелюдий приступили к прелюбодеяниям. После, примерно, часа пыхтения то над, то под ней мы остановились. Я так и не кончил, всё из-за низкой чувствительности, которая в свою очередь была от фимоза, которым я страдал всю прежнюю жизнь, до начала половых похождений, вылечивших мой позорный недуг. Дело было ближе к вечеру, и наши желудки изъявили желание потрапезничать. Закупившись пельменями, лапшой и парой-тройкой банок пива, да сидра, мы приступили к готовке. Кастрюлю я хоть и отмыл, но трогать её больше не хотел, а варка там пельменей вообще могла обернуться нешуточным отравлением, возможно даже с летальным исходом. Я стал искать сковородку, чтобы эти самые пельмени пожарить. Как ни искал, не мог найти, а после того, как моя нам тот момент любимая, занялась поисками, она всё же нашла ебучую сковородку. Прямо в духовке. Вот откуда, нахуй, мне было знать, что она лежит именно там?! Как говорит моя батя: «Я ж не бабка-угадка». Пожарив наспех наш ужин, мы раскрыли пиво и в достаточно приятной атмосфере посмотрели какое-то дебильное, но популярное среди наших ровесников аниме. На середине этой узкоглазого мультика мы поняли, что он по сути, бездарное и безвкусное говно, остаток просмотра провели, всячески издеваясь и смеясь над этим «произведением».
И вот, мы сидим, потягивая хмельное, обсуждаем увиденное, как вдруг начались звонки в домофон, ясен пень мы никого не ждали. Сначала списали на то, что какой-то поштальон хочет разнести свои газетки-листовочки и пытается попасть в  подъезд. Но звонари оказались настойчивыми. Вызов кончался по времени – тут же начинался новый. Тут и стало ясно, что там никакой не почтальон, и попасть хотят именно в нашу квартиру. Кто бы там ни был, гасится и скрываться смысла не было. Из окон горел свет и пусть они были зашторены, наши силуэты, и тени уже мелькали. Люди по ту сторону точно знали, что в квартире кто-то есть. Так же внезапно, звонки закончились, и долбить начали в окно. Мы испугались, что это пришли коллекторы по душу и кошелёк Танечки. Я решил, что хватит это терпеть и надо бы выглянуть, сказать контрольное «Никаких Фёдоровных не знаю, никаких квартир не сдаю!» и обратно закрыть. Дрожащими руками, я в спешке открыл шторы, отпёр окно, едва показываю лицо и кого я вижу, не поверите! Это была Таня Фёдорова собственной персоной. А рядом с ней стоял какой-то двухметровой лоб, лет 50 на вид, от которого несли перегаром и дешёвым табаком, возможно и мочой, но это запаха я не учуял.
- Свои, открывай! – донеслось с той стороны окна.

Я впустил этих двоих внутрь, и вот тут-то началось: ебучий цирк на дроте, шапито долбоёбов, авангардная постановка палаты №6, одним словом действо, которое я запомнил, пожалуй, на всю жизнь. Чехов, Пелевин и Сорокин, Паланик и прочие, узнав бы, что я увидел наяву, с завистью и жадно бы грязли ногти, куря в сторонке со своими высерами. Зайдя в квартиру, Фёдорова закурила и начала наматывать круги по залу, рассказывая нам, как же она тут оказалась.
В общем-то, она нас предупреждала, что они, на пару с её маман – две ведьмы, плохо уживающиеся и постоянно ругающиеся на самой разной почве. В этот раз, в ходе очередного разговора на повышенных тонах, мамка Тани выставила свою дочурку за порог. Фёдорова сказала, что она со своим другом переконтуется у нас часов до одиннадцати вечера, после чего они уедут в ближайший отель и оставят нас в покое. Попросила прощения за беспокойство и я, постарался войти в положение, о чём потом в какой-то мере жалел. Про мужика она, пусть и в последнюю очередь, но рассказала. Звали его Олегом, по крайней мере, на это имя он отзывался, и подцепила она его незадолго до того, как придти к нам. Идя по улице, она увидела, как впереди бредёт полупьяное тело какого-то обрыгана. Она это тело окликнуло, он так и пошёл за ней.
После своих увлечённых рассказов, она обратила внимание и на нас. Увидев мою девушку, она выпучила глаза и с криками «О-О-О!!!» сказала, мол, сейчас она ей на которых таро погадает, что там с ней будет и что по жизни делать надо. Это было неожиданно, но закономерно, так как при уборке мы находили колоду карт для гадания. Мы попытались предложить их ей, однако Таня отказалась, вытащив из своего рюкзачка другую колоду и начала её растасовывать. Пока она это делала, под ругу ей Олег вякал, что она неправильно что-то там мешает. Со слов Фёдоровй, этот Олег тоже был каким-то сильным магом, а сам Олег обещал показать фокус, как спичка будет левитировать в воздухе, без внешнего вмешательства. К несчастью Олег потом надрался в зюзю и никакого фокуса не показывал.
Закончив тасовать колоду, Таня усадила мою спутницу на пол, села напротив и, облизнув пальцы, начала выкладывать карты:

-Богатая будешь! В церковь иди! Ого…дьявол у тебя сильный! В церковь иди!

И там несколько раз подряд. Гадая, она параллельно этому спроваживала Олега, чтобы он сходил за выпивкой, а тот отказывался идти один. Тогда она начала упрашивать меня сходить с ним. Перспектива идти за бухлом с каким-то незнакомым мужиком бомжеватого вида меня не очень радовала. Да и оставлять бедную девочку с сумасшедшей бабой-гадалкой тоже не слишком безопасно, и я отказался. Тогда Таня, прервав свои предсказания, сломалась под уговорами Олега и пошла за алкоголем с ним. Это, дало нам возможность опять молча охуеть, немного отдышаться и подготовиться к грядущему вечеру. Через какое-то время они вернулись с огромными аулами полными пива и каких-то снеков к выпивке. Мы раскрыли бутылки пенного, чокнулись за знакомство и всё продолжилось. Фёдорова гадала, мы все курили, пили пиво, Олег что-то своё тоже рассказывал, и так бы оно и было, пока я в ходе разговора не ляпнул под градусом, что чего-то там хочу и чём-то мечтаю. После этих слов Фёдорова опять возбудилась, встала передо мной и завопила:
- О-О-О, Я ЩА ТАК СДЕЛАЮ, ЧТО У ТЕБЯ ВСЁ СБУДЕТСЯ!!!
Спрашивать, как именно она это собирается сделать, не пришлось, так как я моментально получил ответ. Она откуда-то наколдовала маленькую ароматическую свечку, зажгла её и села напротив меня. Она подняла свечку, держа её между нами, и смотрела мне в глаза.
- Смотри мне в глаза! Смотри в глаза, как себе в душу смотришь! – и я действительно посмотрел – Теперь задуй свечку! Всё, теперь точно сбудется!
Этот спиритический сеанс был далеко не единственным в её загашнике, но и его она проделала мне, по меньшей мере, раза три, моей избраннице и себе до кучи. Пока Фёдорова проделывала свои ритуалы, я вслушался в то, что там бормочет Олег. С его же слов, в 90-тые он был тем ещё криминальным авторитетом, рассказывал как он со своей шайкой ларьки крышевал, дрался с другим бандитами. Что его дед был главой гражданской обороны нашего города, как этот дед помогал Олегу косить то ли от армии, то ли от срока, так и не уловил. И что ещё ему зубы выбивали. В рассказы о преступном прошлом слабо верилось, а вот зубов у него и вправду не было. Потом, он видимо слегка протрезвел и начал подбивать клинья к Тане. Их диалоги пусть и были короткими и ****утыми, зато содержательными.
- Ты красивая.
- Ха! Я знаю! – и кокетливо поправляет волосы.
Затем эти двое из ларца снова забыли про нас и продолжили свой конченный спектакль. Олег начал клясться Тане в вечной и несоизмеримо большой любви. Обещал ей продать машину, купать в золоте и что завтра же! Завтра же он отвезёт её на юг посреди ноября. Потом он даже уламывал её на перепихон. И поначалу она даже соглашалась, а потом стала уходить от разговора на эту тему, под предлогом, что:

-Пиво, конечно вкусное, но я уже обещалась Сане.

Про Саню чуть позже. Так бишь о чём я? Поняв, что секса ему не видать, Олег как-то уговорил пьяную Таню напялить её  свадебное платье. А я и моя спутница только и знаем себе, что киваем и поддакиваем, чтобы глянуть на это. Фёдорова успешно поддалась на наши уговоры, ушла в гардероб и после недолго ожидания она вышла оттуда в том самом голубом тряпье за двадцать тысяч рублей. И в тот момент, я понял, что оно ей вообще не идёт. Мало того, эта тряпка было на удивление длинной, и за Таней тянулся шлейф голубой ткани, собиравшей всю грязь (да, мы ходили по квартире в уличной  обуви, ковров ни в одной из комнат не было) и пыль на полу. Таня опять начала наматывать круги по залу и курить. Это зрелище невозможно описать словами и даже если вы каким-то образом его представите, оно и на сотую долю не будет столько восхитительно и абсурдно, каким его видел я. В воздухе витал пепел и внезапно происходит это:

- Олег…я хочу дочку…
- Я…я тебе её рожу. – Он икал, от количества выпитого бухла.
- Олег, я хочу дочку.
- Я тебе её рожу.
- Олег, я хочу дочку! – Таня уже падает на колени и срывается на крики.
- Я тебе её рожу.
- ОЛЕГ Я ХОЧУ ДОЧКУ!!!!

Ну и так далее. Потом Фёдорова всё-таки вспомнила про нас и отвлеклась от Олега, начав в немереных количествах проводить ещё одно колдунство. Она снова садилась напротив, протягивала руки и просила протянуть свои руки параллельно её так, чтобы тыльные стороны ладони смотрели друг ну друга. Затем, она снова приговаривала смотреть ей в глаза, как себе в душу. И всё спрашивала: чувствуем ли мы тепло, исходящее от её рук. Просила забирать его, да побольше, ей ведь не жалко, а потом резко отрывала их, обещая потом дать ещё. Ещё она по ходу дела рассказывала, как сосала каким-то генералам, чтобы ей штраф не впаяли, как её ****или те самые два амбала, как она сидела в дурдоме и чем там занималась.
После десятка раз подряд этого волшебства она раскрыла последнюю свою банку пива и приволокла с кухни кофейные зёрна. Раскрыв банку, она стала закидывать туда зёрна, жадно поглощая это, возможно бодрящее энергетическое зелье. В какой-то момент я заметил, что Таня скармливает зелья моей девушке, которая не сильно сопротивлялась-то. Одно зерно, второе, пятое. На шестом я возразил, что от количества кофеина на ночь глядя можно охуеть, а брать гостинцы от этой при****нутой тётки от греха подальше, не стоило. В тот же момент я понял, что заебался пить пиво. Не устал, а именно заебался, в край притом. Никогда бы не подумал, что это вообще возможно. Глянув на время, я намекнул Тане, что настаёт пора сматываться им и оставить нас в покое.
Фёдорова стала потихоньку собираться, время от времени тыкая и Олега, но что-то она стало расхаживать по квартире, подозрительно так разглядывая всё вокруг. Наконец-то заметила, что мы прибрались. Это факт её настолько порадовал, что она тут же рассыпалась в дифирамбах о том, какие мы шикарные жильцы и убрались, и посуду помыли, и штору повесили и вообще, мол, живёте у меня тут хоть месяц. Мы возразили ей, что денег на это удовольствие у нас нет, бедные студенты на то и бедные, что ни гроша в кармане и приходиться иногда у собственных матери с отцом брать в долг на сигареты. Однако она ответила, что ей не жалко содержать нас за так и «спасибо», которые в карман не положишь. Если мы, дескать, будем тут убираться и держать квартиру в надлежащем виде, то денежный вопрос отпадёт. После этого, она в качестве благодарности отдала нам 600 рублей, половина суммы за аренду это циркового шатра на ночь, которые мы с радостью приняли. Она ещё немного попела оды, а потом всучила и цельную тысячу в знак признательности. Не успел я начать строить планы, куда слить полностью отбитые на затраты средства, Таня полностью собралась. И догадалась, что казённый косарь ей ещё пригодится, чтобы номер в отеле снять, да плюс такси и забрала купюру. Мы вызвали этим двум такси и они…уехали.
Я тут же вспомнил все когда-то известные и прочтённые мне бабушкой молитвы, назвал всех существующих божеств, умоляя их сделать так, чтобы эти два шизофреника не вернулись. После чего, моя хранительница очага предложила перед сном ещё разок предаться плотским утехам. Я не стал отказываться, и только процесс вошёл в полную силу, в самый разгар полового акта, опять начались звонки в домофон.
Да, к моему сожалению, эти полудурки вернулись. В одном отеле около местного ТЦ рядом с главной площадью вообще не было мест, а в другом ближайшем отеле им отказали, так как  если ты там хочешь снять номер на двоих, паспорт требуется от обоих клиентов. У Тани на руках он был, а вот у Олега никаким паспортом даже не пахло. Тратить деньги на поездки по городу дальше бюджет не позволял, и поэтому они вернулись. Пока мы разбирались, что делать дальше, Фёдорова обнаружила, что у неё нет её портфельчика, а там и документы, и диплом и свидетельство о рождении её личинки и заветная тысяча, обещанная мне. Звонки в тех поддержку такси результатов не дали. Там мы услышали, что по классике, никто ничего не находил, не видел и ничего не знает.
После этого мы решили забить на них болт и пойти спать, так как это светопреставление нас изрядно умотало. Я взял оторванную спинку дивана и подпёр ей проход в детскую, так как комнаты не были разделены дверью, и завалился спать. Ближайшие часа два, проведённые в попытках уснуть я слушал шумы за стенкой. То они ебутся, то не ебутся, шорохи, бубонение под нос. Что-то зажигается, что-то гремит, то они в ванной плещутся, то в гардеробе шуршат, одним словом ничего не понятно. Я и не заметил, как уснул.

Акт 2
Я проснулся часов в пять утра от вновь начавшихся звонков в домофон. Спросонья я начал материться с три короба, на чём свет стоит. Ёб твою мать, как и зачем они вообще ушли, какого хера, а? Ну за что мне это, неужели я так много прошу: просто поспать. Я отодвинул от дверного проёма спинку дивана и увидел, что Фёдорова пьяная в хлам посапывает на досках в зале. А храп Олега, устроившегося в гардеробе, слышали, вероятно, даже соседи. Тут я опять подумал, что квартиру Тани вычислили кредиторы и махнул рукой. Пусть делают что хотят, хай проникают в квартиру и разбираются с ней сами, вот она, их цель – спит на холодном полу, даже не удосужившись выключить свет ни в одной из комнат.  Звонки продолжались и продолжались, не давая мне уснуть обратно. Часам к шести утра они прекратились, и я снова задремал. Спустя ещё час, Таня подорвалась и куда-то молниеносно улизнула. Я не успел пикнуть, а ключи она забрала с собой, оставив дверь в квартиру нараспашку. Выбежал за ней на улицу в одних трусах, оглянулся по сторонам, а её и след простыл. Вернувшись в злосчастную квартиру, я стал раздумывать - куда деваться? Моя пассия мирно спала, уходить не было смысла, оставлять квартиру на Олега идея плохая, не дай бог чего стрясётся, Таня на меня или заявление напишет или ещё чего, номер и прочие мои данные у неё были.
Пока я думу думал, решил попробовать ей дозвониться. У неё было два номера, сначала я попробовал позвонить на тот, который мне дал мордвин и на который я звонил вчера, однако там мне не ответили. Со вторым номером история повторилась. Я решил брать на износ и снова набрал первый номер, где мне всё-таки ответили, но, к сожалению, по ту сторону был кто угодно, но явно не Таня. На том конце провода жалобным, не похожим на прокуренную глотку Фёдоровой голосом спрашивали какого-то Сашу. А как только там поняли, что я никакой не Саша, я услышал гудки и больше мне никто не отвечал.

После моих звонков, Таня вернулась и не одна, а со своим сынишкой. Мне даже стало стыдно. И за себя и за Фёдорову. Ребёнок увидел спящее пьяное тело в гардеробе, бардак из бутылок пива, бычков и снеков, валявшихся на полу, меня в трусах и свою маман с похмелья. Судя по всему, дитятко пошло в отца, который, судя по лицу мальчишки, был уроженцем Даге, Казах или другого стана. Сам он, увидев полупьяных незнакомцев, от которых несло перегаром и срач, только посмеялся, собрался в школу и ушёл. Таня же закурила  и снова начала вальяжно расхаживать по залу, что-то бредя. Понемногу проснулся и Олег и моя, неудовлетворённая не завершённым вчера половым актом, девушка.
Олег с похмелья хотел жрать, пока я и моя пассия доедали, что осталось со вчерашнего, но обнаружил, что у Тани дома хоть шаром покати и стал умолять её пойти к нему, мол, там и мясцо, и горячительные напитки, короче прям олл инклюзив.
Пока он это делал, кто-то снова позвонил в домофон и, судя по возне из-за стены, в квартиру вошёл новый постоялец. На сцену вышел ещё один актёр этого театра душевнобольных. Тот  самый Саня. Ведьмак местного разлива, поручик Ржевский 21-го века, Чапаев от Единой России, словом, личность легендарная. Настолько легендарная, что мы ему даже кличку придумал – Саня Колдун. Прошлой Ночью Фёдорова рассказывала про этого некоего Саню, что он тоже какой-то выпускник Хогвартса и что подцепила его таким же макаром, как и Олега. По итогу, выяснилось, что из этой троицы, Саня самый колдунистый колдун. У него была особая магия – ****юли. Не успев войти в квартиру, он сходу начал орать, материться и чуть ли, не с кулаками кидаться на Таню с Олегом. Он делал это настолько увлечённо и с такой экспрессией, что я закономерно обосрался. Потому что, мало ли, сейчас он войдёт в детскую, увидит нас, и мы тоже получим по первое число, попав под горячую руку.
К моему удивлению, войдя в комнату, в разговоре со мной он понизил тембр голоса, громкость и в целом говорил достаточно вежливо, обходительно. Он извинился за предоставленные неудобства, отдал ключи и заверил, что мы тут можем находиться ещё около суток, уже бесплатно, а вечером он придёт забрать ключи. Выглядел он, в отличие от Тани и Олега, достаточно опрятно, от него приятно пахло парфюмом и стиральным порошком. На его безымянном пальце, если я, правильно запомнил, красовалось обручальное кольцо, поэтому я так и не догадался, чего это он с Фёдоровой повёлся. К слову говоря, это он в пять утра названивал в домофон, пытаюсь попасть в квартиру.
Потом он ушёл в зал продолжать вправлять мозги Тане и спроваживал её куда-то собраться. Пока Тане одевалась и раздуплялась с утра, она захаживала и к нам в детскую. Вспомнив, что она же ведьма, он стала протягивать руку над моим плечом, рассказывая о том, какой там, то ли ангел, то ли дьявол сидит и чем он там занимается, продублировав это действие и моей спутнице. Затем, я,  опять не подумав, ляпнул какую-то ерунду про то, что было бы неплохо на этих ангелов-демонов посмотреть. И Таня, в свойственной себе манере, раскудахталась, что она там, в художественной школе училась, какая она молодец и что сейчас она всё нам в точности изобразит. Я переглянулся с девушкой, но против ничего не сказал. Таня взяла одну из тетрадок сына, красный карандаш и облокотившись на подоконник, стала рисовать обещанных мифических человечков. Закончив, она с гордостью и улыбкой на лице распахнула тетрадку и с тала рассказать кто, где и чей. А я, увидев её каракули, задался вопросом – на каком возрасте остановилась девочка, которая рисовала это и в какой детский садик она ходит. Не дав закончить рассказ, Саня выпроводил Таню из комнаты, попутно извиняясь. Потом ругань постепенно стихла, и троица ушла, оставив нас одних. Мы даже не стали обсуждать произошедшее, привыкли, это, во-первых, а во-вторых, сил не было. Моя пассия предложила посидеть часов до трёх дня, может между делом ещё раз посетить постель, она сдаст там что-то по учёбе на своём ноутбуке, да и всё на этом. Ещё, я заметил, что перед тем, как уйти спать, по неосторожности оставил пачку сигарет в зале и Таня, скотина, всё скурила за ночь.
Наши светлые планы отдохнуть и отойти от увиденного, нарушила внезапно, как чёрт из табакерки, вернувшаяся Фёдорова и с её слов, Олег с Саней тоже скоро должны были придти  и не с пустыми руками. Ещё одни сутки этого зоопарка мы бы не выдержали и начали впопыхах собираться.
В процессе собираний я обнаружил, что где-то посеял свою банковскую карту, о чём на повышенных тонах сообщил своей подруге по любви и несчастью. Это уловила Таня и стала, в который раз начала нарезать круги по жилплощади, рассказав, что у неё в доме живёт какой-то, блять домовой. Он, якобы, у неё крадёт ложки-вилки, носки, прочую мелочь, и , судя по всему, карту мою тоже украл он.
-ДОМОВОЙ! ОТДАЙ КАРТУ, НЕ СМЕШНО! ДОМОВОЙ, ОТДАЙ, НЕ СМЕШНО, ЗАЕБАЛ! – я уже не придавал значения её очередной выходке. На карту тоже было решено забить хер, там всё равно на счету красовался ноль, дробь ноль.
Я и моя девушка надели свою прокуренные куртки, и ушли оттуда. Провожая её на вокзал, я поклялся себе, что больше никогда в жизни…туда…не вернусь…
После, я не видел ни Таню, Ни Олега с Саней. Осталась только память об этих шизоидах. Да и в  целом в моей практике не было больше ни одного даже близко похожего случая.