Надежда

            В России нет, наверное, ни одной семьи, которую бы  не затронула   Великая Отечественная война. Весь народ встал на защиту своей Родины!  Солдаты с оружием в руках били фашистов на поле боя.  Работники  тыла снабжали фронт боевой техникой,   боеприпасами, провизией, одеждой, в которых  так нуждалась наша армия.  Подпольщики на оккупированных территориях и партизаны в сельских местностях, не давали немцам чувствовать себя хозяивами на нашей земле. Все принимали участие, каждый на своем месте, чтобы  защитить нашу страну и нас, свое будущее поколение, от нацизма. За это мы им безмерно благодарны.

          Моя семья  на себе испытала все тяготы этой войны. Они  жили  в Белоруссии, в оккупации. Маме  было десять лет, когда началась война. Она  рассказывала, что немцы шли стеной. Стояла пыль  от  идущих машин. Гул от рева моторов  военной техники не прекращался ни днем, ни ночью. Летящие самолеты, как грозовые тучи, закрывали небо.  Казалось, что они везде: от горизонта до горизонта.  В их деревне Утро Чаусского района Могилевской области расположился карательный отряд. В здании Правления колхоза "Серп и молот"  немцы поместили свою комендатуру. Везде звучала немецкая речь. Велась мощная пропаганда, что дни СССР сочтены, война проиграна, что немцы пришли навсегда и все обязаны им беспрекословно подчиняться. Они выбрали в деревне крепких  и здоровых парней и девушек и угнали их в Германию. Немцы забирали  продукты питания, домашний скот. Они селились в дома,  которые были получше, а людей выгоняли в сараи. Мужчин  в деревне почти не было, кто-то ушёл по мобилизации в армию, а кто-то в партизаны. В деревне были в основном женщины, старики и дети.  Мама говорила, что было настолько страшно, что и словами не передать.

          Жили почти  впроголодь. Иногда собирали даже очистки картошки, которые выбрасывали немцы. Лакомством были лепешки из лебеды. Выручала крапива, трава мокрица. Из высушенных корней пырея делали муку. Летом  собирали  грибы и ягоды. До революции эти места принадлежали барыне, имени, увы, не помню.  В разговорах она упоминалась просто,  как барыня. При ней  на лугу был посажён щавель, поляна малины. Во время войны  эти  щавель и малина тоже были подспорьем. Они и до сих пор там растут.
 
          В домах запрещалось закрывать двери на крючок, даже на ночь. Немцы могли войти в дом в любую минуту. И вот, в это самое в  время, в нашем доме укрывали  раненого бойца, Полякова Ивана Федоровича. Как говорят, если хочешь что-то спрятать, то положи на самое видное место. В комнате вдоль стены стояло несколько кроватей. Простыни на них были самоткаными, как правило, с лицевой стороны  кровати  длинными, практически до пола. По краю простыни шло вязанное крючком кружево. Поэтому ничего не было видно, что находилось под кроватью. На одной из них сделали  двойное дно. На первом ярусе  поместили  раненого, а сверху на кровати лежала моя прабабушка Варвара. Если в дом кто-то заходил и раненый в это время стонал, то она стонала ему в такт. Никто даже не догадывался, что наша семья кого-то укрывала.

         Не нужно объяснять, чем это грозило не только моим родным, но и всей деревне. Если бы немцы об этом узнали, то  расправа была бы неминуемой.  Во время карательных операций в Белоруссии было сожжено 628 деревень вместе со всеми  жителями.  Участь деревни Утро была на волоске от гибели.

     Старостой в деревне немцами был назначен местный житель  Буконкин.  Однажды он сказал моему дедушке, что немцы собираются  согнать всех у амбара, а сами хотят проверить  дома.

       Дедушка подозвал мою маму, дал ей корзинку, чтобы не вызвать подозрения,  и отправил  в соседнюю деревню Кадино. Дорога к этой деревне шла через лес. Он знал, что там на одном из домов висела  табличка "ТИФ"   на немецком языке. Мама побежала в эту деревню, нашла эту табличку, спратала ее у себя на груди под фуфайкой и стала возвращаться обратно домой. По дороге ее остановил немецкий патруль. Чувство страха переполняло ее. Она очень боялась, чтобы у нее не обнаружили  табличку. Ведь если бы немцы ее заметили, дом мамы сразу бы обыскали и нашли раненого бойца.  Но немцы и не могли предположить, что девочка в данный момент выполняла очень важное задание, которое могло стоить ей жизни  и не только ей. Немцы посмотрев в пустую корзинку, понимая, что она зря сходила в лес и ничего не нашла,  похлопали ее по спине и отпустили.

       Мама  очень спешила  домой, чтобы  поскорее повесить табличку у дома. Едва она успела это сделать  и  забежать внутрь, как на пороге  появились  немцы. В этот момент дома никого  не было, кроме нее,  раненого и бабушки. Немцы  не стали проходить в дом, а произвели очередь из автомата от стенки до стенки. Что испытал в это время ребенок даже трудно себе представить. Она думала, что ее сейчас убьют. Ужас застыл в ее глазах.  Немцы посмотрели на нее, а потом  развернулись и ушли. Все-таки сработало чувство самосохранения.

        К счастью ни бабушка, ни раненый не пострадали.

        Мама также  рассказывала, что она ходила в лес к партизанам.  Ей заплели косы, а в ленту вплели "какие-то бумажки", таким образом, она передала информацию о том, что происходило в деревне.   Шла обратно с корзинкой грибов, которую ей дали. Это не вызывало сомнений, что ребенок действительно шел в лес за грибами, ведь нужно было что-то кушать.  Дед не мог отправить в лес четырнадцатилетнего сына, брата мамы. Это  вызвало бы у немцев подозрение о связях с партизанами. Он и сам по этой же причине не мог пойти в лес. На нем держалась вся семья. Нужно было быть очень осторожным, учитывая сложившуюся военную обстановку.

        Дома не было никаких таблеток, даже  таких, как аспирин, стрептоцид. Взять их было негде.  И  тогда дедушка специально поранил моей маме ногу косой и она пошла в немецкий медпункт, чтобы попросить для себя лекарство. Там работала наша фельдшер. Она обработала маме рану, забинтовала ее и под бинт  положила пакетики с порошками, а с собою дала бутылёк зеленки, чтобы маме обрабатывали порез на ноге.  Немцы к детям относились снисходительно и обращение ребёнка за медицинской помощью не вызывало подозрения. Мама ещё раз к ней ходила на перевязку и опять принесла лекарства, которые использовались для неё и нашего раненого. Лечили его народными средствами, бабушка отпаивала разными травами. Толк в них она знала. В деревне она была бабкой-повитухой. Так что рисковали все, и эта фельдшер тоже.

        Когда раненому стало лучше, он ушел в партизаны. Ему посчастливилось пройти войну и остаться в живых.

       После войны Иван Федорович  приезжал в гости в деревню к моим родным. Он благодарил, что спасли ему жизнь и об этом рассказал сельчанам. Вот  тогда жители деревни узнали, что наша семья во время войны выходила его, а моя мама спасла деревню от сожжения. Не зря же ее назвали Надеждой... В знак благодарности, Иван Федорович неоднократно присылал посылки моему дедушке. А когда Ивана Федоровича не стало, то его дочери продолжали  ежегодно поздравлять нашу семью с  ДНЕМ ПОБЕДЫ. 


На фото моя мама.