Большие сказки. 8

Содержание
-Сказки о масках
-От Ленина до Спартака
________________________________________________________

Это сказки для взрослых и подростков


Сказки о масках

ВСТУПЛЕНИЕ

Я в гостях у родителей Арианы. Они деловые люди и даже сегодня, в выходной, очень заняты своими Самыми Срочными На свете Делами;. Пока они решают проблемы с помощью телефонов, я общаюсь с Арианой в ее комнате-светелке, где много зеркал, игрушек, а для входа и выхода есть стеклянная дверь.

За стеклами окон яркий закат ясного декабрьского дня. Мы сидим за столом под самым небом на шестидесятом этаже одной из высоток в квартале «Москва Сити».
«Расскажи мне страшную сказку!» —просит Ариана.

«Но почему же именно страшную? Я люблю нестрашные сказки!» — говорю я.
«Расскажи! Пожалуйста! Мне так нравится бояться!» —  настаивает Ариана.

Ей семь лет. Она ходит в школу. Ей нравится бояться, а еще играть в игры, а еще играть на синтезаторе, а еще придумывать мир и себя!

Я уступаю Ариане. Что же ей рассказать? Из «страшного» я могу припомнить только историю про «черный фургон». Вечером, в нашей большой больничной палате ее часто рассказывали мальчишки старшего возраста после того, как  нянечки тушили свет, и всем детям полагалось спать; но «большим» мальчишкам спать не хотелось, и они пугали маленьких соседей, медленно выздоравливающих после перенесенных двусторонних воспалений легких, бронхитов и прочих осенне-зимних «прелестей». Да, большие мальчишки развлекались, как умели…

…Нет, про фургон рассказывать ей  не буду! Предлагаю другое
 «Давай так договоримся с тобой: ты побываешь в сказке, а я…»

«Давай вместе там побываем!» — просит Ариана. —  «Мне даже сейчас уже как-то не очень…!  Не по себе! Как же я там буду совсем одна, без тебя?!»

Я не согласен идти в сказку и предлагаю девочке свое решение:
«Нет! Кто-то из нас двоих обязательно должен быть не в сказке, а смотреть на нее со стороны! А то мало ли что! Вдруг придется вытягивать  тебя на буксире из опасного приключения? Кроме того, если не смотреть со стороны, то ни рассказа, ни сказки не получается вовсе, понимаешь!?

Или лучше сделаем так: мы оба, и ты, и я, останемся здесь, в комнате, а сказку представим себе сами, словно бы увидим ее, как на экране, на стеклянной двери, вот прямо на этой, через которую ты входишь и выходишь в коридор. Согласна?!»
«Да!»
«Тогда смотри на дверь очень-очень внимательно, смотри даже сквозь нее! Слушай меня и старайся «включать» воображение: ты должна научиться переделывать слова в образы, «видеть» то, что слышишь!

Сейчас прямо на наших глазах стеклянная дверь станет волшебной дверью! Ты готова?»
«Да!»— говорит Ариана. — «А как мы попадем в сказку?»
«Хороший вопрос! А мы уже в сказке! Сказочное действие начинается!»
====================================


ШУТ ПАДАЕТ С ЛЮСТРЫ

Мы с тобой, два невидимых гостя, находимся в некоем замке. Где он, этот замок? Этот замок может выситься в любой стране, любом городе, в горах, пустыне, в море или в небе, везде, где живут люди.

Итак, мы внутри замка.
Никто не видит и не слышит нас!
Мы видим и слышим все!
В длинном коридоре вдоль стен расставлены стулья и кресла. На них сидят богато, даже роскошно одетые люди.

Все они в масках. Маски здесь самые разные. Вот маска великого и грозного царя, повелителя царства «Давным-давно»; а рядом маска шимпанзе; а дальше маски кота, лисы и собаки; а чуть в стороне маска великой святой, на коже которой когда-то появились следы от гвоздей, которыми был прибит к деревянному кресту ее Бог. Она умела любить издалека, на расстоянии почти полутора тысяч лет, и называла любимого небесным женихом…

У всех хорошее настроение: маски весело смеются, громко хлопают в ладоши, иногда кричат: «Браво!»
Они аплодируют Шуту, который вихрем носится по коридору, кувыркается через голову, бегает на руках, подпрыгивает до самого потолка и качается на огромной люстре, сияющей сотнями огней.

Шут тоже в маске. Он расточает комплименты, беззлобно смеется, старается следить за настроением своих зрителей, а особенно за состоянием того, кто скрывается под маской царя.

Все идет по заранее установленному плану, все идет так, как было предначертано заранее, очень даже «заранее», много-много веков тому назад!

Тут вдруг происходит нечто совсем неожиданное, непредусмотренное! Шут срывается с люстры, и падает, и сильно ударяется плечом о пол.
Смотри! Видишь, как ему больно! Лицо сморщилось, глаза стали маленькими. Из маленьких глаз катятся крупные слезы. Он быстро-быстро трет здоровой рукой ушибленную руку и не торопится вставать с пола…

А что же зрители? Они продолжают смеяться! Они не хотят замечать боли другого человека! Не для этого же они собрались все вместе в этом роскошном коридоре, таком длинном, что на нем можно кататься на велосипеде, даже на быстром автомобиле, конца-края этому коридору не видать!

Шута вызвали их смешить! Он получит за это деньги! Маски продолжают бить в ладоши, смеяться и аплодировать. Они со всей убежденностью верят: то, что происходит с другими, не следует принимать во внимание, не нужно воспринимать всерьез!

Более того, «других людей» для них словно бы и не существует. Маски всегда смотрят на жизнь из-за стекла: из окон домов, из окошек машин, сквозь экраны телевизоров, компьютеров и счетных устройств. Между ними и жизнью находится прочное невидимое стекло, поэтому только то, что случается именно с ними, маски способны принять серьезно! Все остальное для них: «как бы», «с песней по жизни» и «типа того»…

Может быть, все эти мысли вихрем пронеслись в голове Шута. Шуту стало очень обидно. Крупные слезы текут уже не от боли, а от обиды!
Шут вскакивает на ноги, поворачивается к зрителям, чуть наклоняется вперед и обеими руками, забыв про боль, срывает с лица шутовскую маску, потом сбрасывает с головы на пол рыжий лохматый парик.
====================================


ДОРАН

Шут перестает быть шутом! Он становится настоящим. Он теперь совсем не похож на шута: у него светлые волосы, высокий лоб, длинные ресницы на чуть припухших веках, а глаза вовсе не маленькие, а большие, глубокие, синие и словно наполненные солнцем: они вобрали в себя свет сотен огней, которыми так ярко освещен огромный коридор.

Шут собирается сказать что-то зрителям честно, искренно, от серьезной души, А в этом случае к словам человека обязательно стоит прислушаться, даже если он ошибается!

(Знаешь что, Ариана, теперь я уже не смогу называть этого юношу Шутом! Никакой он больше не шут! Назовем его лучше Доран! Да, вот еще, девочка моя, попробуй потом написать буквы, из которых составлено его имя, в обратном порядке, хорошо?

А теперь снова возвращаемся в сказку. По-прежнему смотри на стеклянную дверь и наблюдай за всем внимательно!)
Слышишь? Доран уже говорит взволнованную речь, бросает людям, которые прячутся за масками, горячие искренние слова.

Он укоряет, обвиняет, обличает:  его голос становится мощным, слова острыми, как только что наточенный нож, а искры из глаз, словно отраженные огни яркого света люстры, кажется, готовы прожигать маски насквозь!

Но вдруг голос Дорана уходит в себя, будто бы прячется за кружевную ткань: юноша словно бы размышляет вслух;  голос теперь звучит тихо, задушевно, как бывает при разговоре с глазу на глаз!

Доран говорит:
«Люди Страны Масок! Я обличаю вас! Я обвиняю вас во лжи!
Да поймите же вы, наконец: человек в маске НЕ может быть искренним, правдивым, хорошим! Лгут его мысли, врут слова, а дела… Дела либо грязные, черные, как сажа, либо показные, не настоящие,  для шума: пошуметь и успокоиться!

Тот, кто надел на себя маску царя, часто говорит о любви к Родине, к своей стране, к ее жителям. Это слова!
А что же на деле?
В этом году из вашей «любимой» страны выпьют огромное море денег: его можно выразить числом шесть плюс двенадцать нулей справа. Это огромное число, такого безумия не должно быть, но так есть, так делают здесь уже три  десятилетия!
Маска царя равнодушно взирает на кражу и ничего не предпринимает, чтобы остановить воров! Снимите маску, мистер царь: через нее плохо видно не только вам, но и нам уже  кажется, что вы вовсе не царь, а заурядный обманщик!!

Говорят, что в этом году в столь «любимой» вами стране сто тысяч юных погибнут от злого дурмана! И так уже не одно десятилетие! Быть может, их будет меньше, чем сто тысяч, но их все равно очень много! Недопустимо много! Что вы сделали для того, чтобы остановить этот ужас?

Снимите маску! Она усыпляет совесть!

Наш народ говорит, что нельзя ставить телегу впереди лошади! Но почему вы деньги ставите впереди Дела? Это же еще глупее, чем в случае с лошадью и телегой! Ни один труженик никогда не сделал бы так! Вначале надо вырастить и собрать урожай! Деньги за него получить потом! Только таким способом созидается Будущее! Только так должны жить честные люди и честные страны! Почему же вы поступаете наоборот в столь «любимой» вами стране?

Снимите маску. Через нее плохо слышно!

Каждый год вы бьете в большой барабан, строите грандиозные планы, но время идет, и ничего не происходит. Старые обещания забываются, их заменяют новые фантазии, которые точно также будет забыты! Неужели вы думаете, что в «любимой» вами стране совсем не осталось умных людей, что все до единого превратились в алчных шутов?

Снимите маску. Она оглупляет!»
====================================


ДОРАН ПРОТИВ СТРАНЫ МАСОК

Доран произносит последние слова очень громко, почти кричит. Сотни огней люстры отражаются в его сине-золотых глазах. Искры фонтаном вылетают из глаз, и падают на маску великого и грозного царя, повелителя царства «Давным-давно», и прожигают ее насквозь. Маска начинает дымиться, сползает, обнажая лоб, уши и брови властелина Стран Масок.

Царь закрывает лицо обеими руками, вскакивает с роскошного стула и
пытается сорвать маску. Толстые короткие пальцы скользят по ткани. Маска не снимается. Царь кричит от боли: маска приросла к коже, маска сама уже стала кожей.  Царь  срывает маску, кричит от боли и ужаса еще раз и спасается бегством  по длинному коридору, обгоняя машины и велосипеды, — и пропадает вдали, за стеклянными дверями времени.
Следом за ним исчезают и другие маски, сидевшие рядом.

Смотри, Ариана! Смотри!
Теперь Доран поворачивается к нам и произносит для нас, именно для нас  Слова, яркие, как миллион светильников Правды, Слова, в которых нет ни одной крупинки притворства:
«Люди! Бойтесь масок! Все злое и страшное, безумное и отвратительное рождено ложью ради корысти, изуродовано глупыми масками ради утверждения собственного мнимого превосходства над миром людей, звезд, трав и цветов!

Срывайте маски с шутов и их хозяев!
НЕ сдавайтесь им в плен!
Никогда не становитесь масками сами»
====================================


ПОСЛЕ СКАЗКИ

Я спрашиваю Ариану:
«Как тебе моя сказка? Не слишком страшная?»
Ариана думает, что мне ответить, морщит носик и говори разочарованно:
«Совсем не страшная твоя сказка! Подумаешь маски! Что в них плохого? Моя мама говорит, что даже шимпанзе умеют обманывать, а папа вчера так по телефону сказал: "Не обманешь, не продашь!“. Я сама слышала!»
«Ну что же! Твой папа, наверняка, знает, о чем говорит. И мама тоже!»

Закат за стеклами окон уже погас. Наступает ранний зимний вечер.
Вышла на прогулку большая луна.

Я прощаюсь с хозяевами и ухожу от них домой.

Спускаюсь на первый этаж в большом очень чистом лифте  и  думаю об Ариане, Доране, о моих знакомых из квартала «Москва Сити» и о Стране Масок…


От Ленина до Спартака


Спартак!
Это имя пришло ко мне из первого века до нашей эры, когда Спартак жил и совершал свои удивительные подвиги!
А еще оно прилетело из шестидесятого года двадцатого века уже нашей эры вместе со знаменитым  актером и создателем фильма о Спартаке  Кирком Дугласом!
А еще вместе с романом Джованьоли из девятнадцатого века…

Вот из каких, казалось бы, очень разных времен
явилось ко мне  это имя — «Спартак».

…Я мало и редко плакал в детстве и почти никогда не плакал от боли, только от обиды. Несколько раз, правда, пришлось мне поплакать по «вине» произведений искусства.

Однажды вечером по радио передавали романс на стихи Тютчева «Я встретил вас», скорее всего, в исполнении Ивана Козловского. Я вдруг словно бы растворился в ином, отдельном, отличном от меня бытии. Слова и музыка так запали в меня, так живо представил я себе больного, немощного старичка, вспоминающего у порога жизни свою юношескую любовь и случайную радость последней  с ней встречи, так это все во мне вспыхнуло и загорелось, что пришлось этот "пожар" тушить слезами: я горько заплакал!

Отец встревожился:
«Что с тобой, сынок? Что случилось?»

Я пролепетал сквозь горько-сладкие рыдания:
«Тютчева жалко!»

Если говорить о глубине и искренности чувств, то стыдно даже сравнивать меня, сегодняшнего, с тем маленьким глупышом, вдруг выросшим до понимания трагедии прощания с жизнью, до осознания необратимости хода времени и невозможности остановить его, в бесплодном стремлении хотя бы чуть-чуть задержать Неизбежное.

Может быть, исинное искусство создается как раз для детей, больших и маленьких, и осознается, воспринимается не искаженно именно ими, и только ими!

…Второй случай плача-слезопада произошел  при просмотре фильма «Спартак», когда я понял, что надежды на нашу победу больше нет, что восстание потерпело поражение: смельчаки погибнут, а рабы останутся рабами.

В темноте зрительного зала слез не видно. Родители были рядом, но они не знали, что я плачу. Я плакал в тайне от родных, от зрительного зала, от всего света. В первый раз рассказываю об этом через пятьдесят лет после события……

Я плакал — о Спартаке!
====================================


СКАЗКА О СПАРТАКЕ

Много лет спустя, уже встав взрослым, я прочел где-то, что никто точно не знает, где и как погиб Спартак.
А ведь неизвестность, незнание (иногда, к сожалению, и невежество тоже!) ведут прямиком в Страну Сказок!
А что если он не умер, а ушел в  Сказку?
Ведь пространство сказки — бесконечность,
потому что в добрых сказках —  герои не умирают!

А вот и маленькое заклинание,
чтобы Сказка получилась достойной Вашего внимания,
дорогой Читатель:

Жизнь Спартака
Силой Слова
Продлись!
Сказка о Нем
Во сне мне приснись!
====================================


ПОСЛЕ ПОРАЖЕНИЯ

Луна такая большая, что кажется мне солнцем. Земля, по которой ползу, кажется мне влажной от крови. Я ползу по ней, извиваясь, как змея, сокращаясь и растягиваясь, как дождевой червь, ползу,  став простым. настоящим и первозданным, как сама Мать-природа.

Где-то здесь должна быть река! Я видел ее с холма, когда мы насмерть рубились с римлянами. Это было тогда, когда я уже не мог управлять событиями, когда  план, расчет и государственная мудрость были расстреляны стрелами, пронзены дротиками и рассечены мечами. Головы умирают раньше мускулов. После выключения ума настает время мышц. Пробил мой счастливый час: я отвечал только за себя, за то пространство, которое мог охватить руками, лишь за доли мгновения, необходимые, чтобы упасть и снова подняться!  Я перестал нести ответственность за исход войны. Я  отвечал лишь за себя!
======================

Я хочу выпить реку! Я готов выпить море. Жажда высушила мозги. Она забралась внутрь, стала кузнецом и бьет изнутри, стучит по сухому мозгу, как молотом по наковальне. Став неутолимой, жажда сведя меня с ума, она забрала все слова, кроме одного: «Пи-ить!»

Я хватаю губами землю и жую ее. Земля кажется мне влажной. Может быть, ее оросила кровь убитых?  Моя кровь!?
Плевать! Я тоже кровь! Я стал кровью рабов, загубленных в этой проклятой бойне.

…Убийцы называли меня грабителем и насильником.
Гладиаторы назвали  меня императором, предводителем стотысячного войска (это было самое неприятное изо всех мыслимых и немыслимых бесчестий: я никогда не хотел повелевать себе подобными!), и я  заставил себя, пусть не без труда, принять фасции ради нашего Великого Дела.

Я знал: я всего лишь человек, в котором палачам не удалось растоптать Мысль и подавить Волю к борьбе. Да, я был Человеком, в котором пульсировала Мысль, и пылал костер Воли. И нет ни на земле, ни в небе большей радости для живого существа, чем невидимые глазам сокровища Воли и Мысли…
=================

…На меня пахнуло прохладой. Неужели я дополз до реки? Вот мот губы нащупали травинку с росой. Я лижу травинку и словно лечу с ней, проваливаюсь в Тартар, теряю сознание,  ухожу в прошлое!

Былое зажигает во мне мириады огней!
Я вижу: костры  на далеких холмах.
Я вижу их всех вместе и каждый из них  чувствую отдельно…
===================================


ДЕРЕВЯННЫЙ МЕЧ

Как давно я не видел неба! Быть может, не видел никогда? Нет! Неправда! И у меня было детство! И у меня были мама, и отец, и сестра Иванка, любившая собирать разноцветные камушки на берегу быстрого ручья, что торопился сбежать с горы в зеленую долину.

В детстве мир мой был многоцветным и ярким. Потом пришло суровое черно-белое время. Годы службы в римской армии, побег, плен, продажа в  гладиаторы… Сегодня я словно второй раз родился! Я снова вижу цвет и простор над дорогой, манящей путника к линии горизонта. Передо мной простирается зеленая долина, дальше фиолетовый холм, а за ним величественные серые горы.

Сегодня я стал свободным. Я иду по дороге. Я прижимаю к сердцу деревянный меч, символ свободы! Все улыбается мне. Весна, горы и путники на дороге.

Я остро и радостно ощущаю каждый миг. Каждый луч света, каждый цветок на обочине — это зов к новой счастливой жизни. Быть может, я выучусь на художника. Или на мозаичиста!
Без цвета и света мое сердце больше не сможет отныне биться!..
===================================


ВЕЗУВИЙ

Мне было не суждено долго радоваться весне. Иное будущее властно позвало меня. Тоска по справедливости, клич боевого братства оказались громче ласкового зова нежных красок весенней Италии и прелести линий далеких холмов: я вернулся в школу гладиаторов и стал готовить восстание.

Все произошло не так, как было рассчитано, случилось не там и не в то время. Неважно. Из всех обстоятельств, планов и расчетов самое важное —  наша готовность умереть, вернее, не умереть в привычном значении этого слова, а обменять Личную Жизнь на успех задуманного Общего Дела.
Без готовности пожертвовать собой  все самые точные планы и высокие слова мало чего стоят!

Было, так как было, и есть то, что есть.
А будет так, как должно быть!
В этом "должно быть" и заключается смысл жизни борющегося человека!

…Я и несколько десятков бойцов блокированы римлянами на вершине Везувия.
Этой ночью я отпустил караул, чтобы дать ребятам выспаться,
Притаившись за деревом,  слушаю ночь. Надо мной склонилась огромная луна. Она печально смотрит на меня, словно укоряет взглядом своего единственного золотого глаза:
«Что же ты наделал, Спартак! Зачем разбудил, лишил спокойного сна, поднял на борьбу  несчастных твоих  товарищей?! Они жили бы спокойно в школе гладиаторов; понемногу и равнодушно убивали бы друг друга в боях за мамалыгу и чечевичную похлебку; нечувствительно спаривались бы с такими же убогими, как они, женщинами (конечно, с милостивого разрешения начальства),  и были бы по-своему счастливы.

Но ты лишил их привычного бытия. Ты привел их сюда, на  гору смерти. Завтра всех вас передушат, как цыплят! Впрочем, не всех: нескольких бедолаг приволокут в КАпую и распнут там перед веселой толпой, чтобы гладиаторы даже помыслить больше не смели о бунте!»

«Да, Луна! Да! Как же ты права, милая! Ведущий уже тем виноват, что становится судьбой для ведомых, занимая место, ранее принадлежавшее только великим  богам!»

«Куда же я завел их? В ловушку?!
Не надо думать об этом!
Иногда полезней не думать!
Стать камнем, песчинкой, дикой виноградной лозой…"

…Лозой? В этих местах полно дикого винограда!  Моя рука срывает ягоды и машинально подносит ко рту.
Кислые ягоды вдруг кажутся мне сладкими. Вот оно, спасение! Мы нарубим лозу, сплетем длинные лестницы и спустимся по обрыву в то место, где нет постов и засад!

Вот оно спасение!
Спасибо, волшебница Луна,
Спасибо, божественный Виноград!
Спасибо тебе, добрая Мать-природа, за то,
что ты есть с нами, с нашими богами и просто есть…
Даже без них и без нас!
==============================


НА ВЕРШИНЕ ВЛАСТИ

Меня избрали Императором восставших. Я стоял на вершине холма, на гребне власти и могущества и… был глубоко несчастлив.
Небом бесконечным клянусь: не этого я хотел!

Теперь мне уже никогда не стать художником! Я дал осквернить себя: сам отказался от чистоты блаженного чистюли-одиночки,
согласился стать гражданином царства Необходимости.

Простите меня, мои линии и краски, но я не мог поступить по-другому!
Поступить иначе значило  бы бросить товарищей в пасти львов и тигров!

Я стал Императором по необходимости.
Взяв на себя ответственность за спасение гладиаторов, я вынужден был стать над добром и злом! Ведь император похож на старшего муравья. Ему приходится принимать в расчет не единицы, а множества единиц!  Нет ничего страшнее на свете, чем власть над жизнью и смертью других! Я предчувствую, что с течением столетий эта власть будет все тяжелее, все позорнее, все ужаснее….
У меня, хотя бы,  есть то оправдание, что в схватках я рубился с врагами в первом ряду, сражаясь, как простой воин.

Сегодня у меня еще одно личное горе: я дал согласие на гладиаторский бой.
Когда-то я принес клятву: навсегда запретить эту адскую забаву, искоренить в людях даже память о ней!
Но сегодня…
Все беды навалились разом:
Крикс погиб.
Римляне в очередной раз распяли пленных.

Мои «подданные» чуть не восстали, на этот раз, —
уже против моих гуманных принципов!

Скажите, люди иных времен, можно ли быть добрым с теми, кто искренно и истово считает себя богами, а дорогих вам людей — животными, предназначенными для бойни? Какой тогда смысл в милосердии и благородстве прощения?

Долой наивное желание воспитать подонков на добром примере!
Отмщение  стало элементом необходимости!
Но почему, почему мне так тяжело сегодня? Словно я проиграл последнюю битву, предал святой смысл нашей борьбы, запятнал белоснежные одежды доверившейся мне богини добра и прощения!..

…Я чувствую рядом чье-то доброе присутствие.
Кто-то быстрым горячим языком лижет рану на моем окровавленном лбу.
Бездомная псина, прибежавшая к реке, чтобы утолить жажду, обнаружила меня на берегу, радостно убедилась, что я живой, и решила вылечить, спасти меня от неминучей смерти! Быть может, это последний подарок судьбы! Люди изрубили меня в куски и бросили подыхать среди мертвых тел, а собака взялась исцелить, оказав последнюю милость, передав последний привет от великодушной Матери-природы!

…Я снова погружаюсь в забытье! Грядущие миры открываются мне.
Я вижу Северную страну. Вижу снег, такой,  как на Альпах, только много, очень много снега, намного больше, чем в наших горах! Сквозь метель бодрым шагом идет юноша с золотыми, как Луна, кудрями. В руках у него сумка с текстами на непонятном мне языке.

У него блестящие, сверкающие, искрометные способности!  Он мог бы стать художником и музыкантом, сенатором и министром, да кем угодно, только не царем, потому что в нем, как и во мне, нет царской крови, а главное, потому что он никогда не желал власти ради власти…

Он, полководец, возглавит поход в сияющее «завтра» против рабства денег, злобных богов, древней алчности и лжи!

Он провозгласит мир разумного труда и справедливой жизни, без фальши, без войн и диких кровавых игр безумцев.
Я не знаю имени этого человека, но я чувствую его силу, дыхание его несокрушимой воли!

…Я опять прихожу в себя. Я чувствую, что рана заживает. Силы возвращаются, боль уходит в прошлое.
Собака все еще рядом со мной. Она радуется мне, радуется жизни, которая понемногу наполняет мои душу и тело…

Еще немного, и я все-таки доползу до реки, напьюсь прохладной целебной воды и продолжу борьбу ради тех, кто идет за мной.
Тех, кто верит мне!
Тех, кто явится после меня!..
==================================


ЛЕНИН

Таким привиделся мне Спартак, такой сложилась сказка о нем.
Спартак для меня все-таки человек из Сказки.
Я больше знаю о другом Титане, в котором возродился к жизни и действию Дух Спартака.

Ленин! Он созидал,  творил  и разрушал отжившее ради Нового. Это происходило, в основном, в первой четверти Двадцатого Века нашей эры. Он стал главным и еще более грозным, чем Спартак, врагом рабства.

Главная проблема любой революции заключается в психологии рабов, в их верованиях, невежестве, косности…
Слишком долго их дрессировали для использования на аренах, в конюшнях, в полях и гаремах владык!

Господа и рабы —  звенья одной цепи. Проклятая цепь кажется бесконечной. Рабы, которых случай заносит наверх, часто становятся злее прежних хозяев!
Есть только один выход: установить справедливый Строй,  где власть должна быть подконтрольна народу, и сменяема народом через регулярные промежутки времени.

Есть еще один способ, более затратный: совершать революции каждые двадцать лет, к моменту, когда вырастают дети чиновников, отпрыски бывших «революционеров»!
Но мне кажется, что первый способ все же предпочтительнее!

Ленин подписал декрет об установке памятника Спартаку,
среди прочих монументов в честь Героев Прошлого,
Это указ не был исполнен.

Если Ленин и был в чем-то не прав, то это в своей безграничной вере в разум и волю угнетенных классов.

…В одной из последних работ он просит прощения у рабочих и крестьян России. Прощения за новую бюрократию…

Сегодня, когда вылиты ушаты грязи на Имя, Слово и Дело Ленина,
мы, рабочие и крестьяне, обязаны попросить прощения уже у него:
«Прости нас, Отец! У тебя не было своих детей. Все силы, всю жизнь ты отдал борьбе против черных бесов стяжательства, трусости и маразма!
Ты, как Спартак, взял на себя Груз Необходимости.
При жизни ты получал каторги, ссылки и отравленные пули…
После смерти — "получил" предательское разрушение твоей страны и поругание твоего Имени и твоих Идеалов!
Прости нас, Отец!

Твое имя  не погаснет с вечерней зарей!
Оно останется источником Света!
Оно, как имя Спартака, Фиделя, Че Гевары,
станет путеводной звездой для Людей Будущего!
=============================