Лав стори

                (Из серии "Побасёнки")

      В некой нечётко прописанной области образовалась семейная пара: Волк
  Какойтович - и Кобыла Пегасовна.

      Волк был не какой-нибудь там брутальный Волчара, а так - плешивый Волчишко.
  Отлучённый от стаи за бесполезность. Правда, в затрёпанном его портфеле
  болтались какие-то гербовые бумажки, усеянные высочайшими закорючками и
  разноцветными печатями. Однако толку от них не было ровно никакого: не умел Волк
  даже вымытую мясорубку собрать правильно.

      Ну, а супруга его была хороша. Светлой славянской масти, очень зрелого
  бальзаковского возраста, - и с крыльями!

      О крыльях разговор особый.
      Вот пробовали вы маринованные в вине и запечённые на гриле куриные крылышки?
  Это же объедение! Но лошадиные крылья раз в пятьдесят круче, точно вам говорю!


      Но это всё - присказка.

      А сказка была в том, что Волк любил Кобылу! Безумно, можно сказать, любил.

      Вначале он приглядывался к ней, когда она паслась в поле его зрения. А
  потом, наглядевшись, стал ухаживать за ней: услаждал ей слух стишками и
  анекдотами своей молодости, дарил дорогие букеты, - которыми она закусывала
  луговые травы.
      И наконец насмелился объясниться:

      - Дорогая! Я полюбил Вас всеми силами своих рецепторов! Вы столь
  привлекательны, что вот прямо так и съел бы! Прошу Вашего сердца и копыта! -

      Кобыла кокетничала и говорила, что они - совсем разные, на что Волк резонно 
  отвечал:

      - Но ведь мы не собираемся рожать детей! Псовые и копытные не могут
  скрещиваться! -

      - А возраст? - упрямилась Кобыла, - Вас это не смущает? -

      - О, - галантно восклицал Волк, - старая кобыла кухни не испортит!
  Соглашайтесь! Женихи на дороге не валяются! Разве Вы видели женихов, которые валяются на дороге? -

      - Нет, не видела, - призналась та.

      - Ну так?! -

      Поразмыслив, она решила сердце пока попридержать. А копыто отдала.

      Волк связал её узами брака и повёл домой.


      От волчьего логова почему-то разило острой кошачьей вонью.

      - Что это?! - вскричала Кобыла.

      - Это память об ушедших любимых друзьях! - промокнул лапой слезу Волк.

      - Я не могу жить В ЭТОМ! - заартачилась новобрачная.

      И Волк оставил её на свежем воздухе, крепко привязав к коновязи...


      Каждое утро Волк выползал из логова и первым делом признавался в любви:

      - Жёнушка, - умильно закатывал глазки он, - ты самая любимая моя женщина! -

      А вторым делом он деликатно откусывал от жёнушки небольшой кусочек. Она
  неистово лягалась и кричала:

      - Как же после этого мы поскачем по лугам?! -

      Волк морщился:

      - Какие скачки, дорогая? Я еле жив! Я падаю! Да и к чему в нашем возрасте
  эти резвости, помилуй? "Трава", "витамины"... Разве тебе мало полной торбы
  овса? -

      Кобыла плакала лошадиными слезами и заметно чахла. Баба она и есть баба:
  грива долгая - ум короткий. Хотелось мужней женой жить - вот и дохотелось!

      А любовь зла: любил Волк Кобылу - оставил хвост да гриву. Скушал! Вместе с
  припрятанным сердцем и остальными потрохами.
      Овдовел, значит.

      Душу супруги только сожрать не смог: какого-то она внеземного происхождения
  оказалась, - не по волчьим зубам.
      Упорхнула к батюшке!

      С ТВЁРДЫМ НАМЕРЕНИЕМ В СЛЕДУЮЩЕМ ВОПЛОЩЕНИИ ИДТИ ЗАМУЖ ТОЛЬКО ЗА
  ТРАВОЯДНОГО ВОЛКА!


                ***