Счастливая женщина глава 12

      Шло время, подрастали детишки. Жизнь с Вадимом была похожа на синусоиду: то – взлёт, то – впадина. Татьяна по-прежнему работала в «вечерке», уже третий год, дети ходили в садик и в ясли. На работе её уважали, даже выбрали председателем профкома, заметив с какой заботой, она ищет подарки коллегам к их Дню рождения, как активно участвует в профсоюзных делах. Таня готовилась к вступлению в партию. И её ученики относились к ней с большим уважением. Она получала неплохую зарплату, но её всё равно не хватало, так как Вера Петровна тянула из Тани деньги постоянно, объясняя, что у них долг перед ней за машину. Вадим купил «горбатый» запорожец, якобы для нужд семьи. В действительности Таня прокатилась на нём вместе с детьми всего несколько раз.  В основном этой машиной пользовался сам Вадим и его мама. Сколько денег в долг взял у Веры Петровны Вадим, Тане не сказал, но рассчитывалась с ней  Татьяна постоянно. Свекровь приходила к Тане всегда в отсутствие Вадима и начинала канючить:

        –  У меня ревизия на складе начинается, вы мне должны. Сама-то я без денег осталась, одолжите (и она называла сумму), я верну потом.

Никаких возвратов, конечно, никогда не было. Таня рассуждала:
"Но это, же мать, какая, ни есть, не чужой человек. А матери отказывать нельзя".
 
Спросить у мужа, почему его мать постоянно просит денег, она не решалась. Знала, что это опять разозлит его, разговоры на бытовую тему он не любил.
Она отдавала каждый раз почти всё, что получила в зарплату, оставляя себе какие-то крохи.
       А Вера Петровна, очень хорошо знала, когда и сколько получала Татьяна. Тогда это не было секретом, стоило только позвонить в бухгалтерию к Тане, и назваться её мамой и всё. Дело, как говорят было в шляпе. Знала она и то, что Вадим почти не даёт Тане денег на нужды семьи, что живёт он вольно, как ему хочется и всё это ей определенно нравилось. А Вадиму его свободная от обязательств жизнь видимо тоже была очень приятна. Он редко появлялся дома, предпочитая проводить время с друзьями, или являлся очень поздно, всегда навеселе.
Спустя примерно полтора года случай подобный, когда Таню опять будто бы кто-то увидел с её «очередным» любовником повторился. Вадим опять безжалостно избил жену, но разобравшись позднее, снова вымаливал у неё прощения. Повторял:

        – Ну, ты сама виновата, дыма без огня не бывает.

Таня была на грани срыва, она уже еле терпела. Как часто хотелось ей убить его сонного! Измученная её душа просто вопила от несправедливости.
"Или я его, или он меня, – думала она,– а кому нужны мои дети? Что с ними будет?"

У неё уже не было сил так жить дальше. Беседуя с соседкой тетей Тоней, которая жалела Таню, видя её мучения, Таня спрашивала: как ей быть? Она горько сожалела о том, что в своё время не прислушалась к словам и просьбам мамы не выходить за Вадима замуж. Тетя Тоня вздыхала, рассказывала, что тоже с мужем жила без радости, что бывала им бита неоднократно, родила ему трёх деток, тянула их, как могла, прозябая с пьяницей и дебоширом.
 
        – Изобьёт меня, – говорила она, рассказывая о своём муже, – увезёт на телеге далеко в лес, посадит на пенёк, а сам уедет. Вот, сижу, плачу, а потом несколько часов до дому иду – там ведь дети остались.

      Добрая, тихая тётя Тоня. Вот она и посоветовала Татьяне изменить свою жизнь. Таня уже давно решила сбежать от мужа. Изнурительная работа, суточный сон не более четырёх часов, отношение к ней свекрови и мужа, которые дальше терпеть стало невыносимо, и полное неумение защитить дочь и внуков со стороны её родителей, совершенно измучили её.
      Мама Тани была очень красивой женщиной.  Голубоглазая и белокурая, она все ещё нравилась мужчинам и от женщин часто слышала комплименты. Она всегда больше всего была занята собой.  Считала, что у дочери, раз она теперь замужем, всё как-нибудь само утрясётся. Она так никогда и не узнала; какую роль, в жизни Тани сыграла Вера Петровна. Таня, зная мамин характер, почти ничего не рассказывала о своей жизни, не рассчитывая на поддержку с её стороны.

"Вадим развода не допустит, – рассуждала Таня, – а жить так, уже просто нет никаких сил.  Ещё два – три года и меня просто похоронят. А мои детки, мои маленькие, кому они нужны, кроме меня? Надо искать какой-то выход… Уехать? А как? Куда? Ведь найдёт – убьёт за своеволие. Что делать?"

 Таня поделилась этими мыслями с тетей Тоней. И та посоветовала Татьяне уехать куда-нибудь подальше. Например, в погранзону, чтобы муж не нашёл её там, не смог к ней добраться без вызова. В их кооперативном доме проживало много бывших северян, вот к ним и посоветовала тетя Тоня обратиться Татьяне.

        – Поговори потихоньку хоть с Матрёной с первого подъезда, – наставляла она.

      Вскоре закончился учебный год. В то лето Татьяну направили на плановые курсы повышения квалификации. Она уже серьёзно обдумывала, как бы ей удрать от мужа, раз миром дело не решается.

"Уехать куда-то в деревню Башкирии? Нет, не выход. Жильём, конечно, обеспечат, а в остальном? Ни тебе нужных продуктов, ни детской одежды (со снабжением тогда, особенно в селе, в Башкирии было плохо). Да и найдёт в два счета, а расправа будет страшной, – в этом Таня была уверена, – надо на Север ехать или на Дальний Восток. Туда без вызова не доберётся – погранзона", – решила она.
 
Таня принесла из школы большую географическую карту, отметила все республиканские, краевые, окружные центры, решила всем написать письма.
Курсы, на которые отправили Таню, были чрезвычайно скучные.  Она, сидя на них, писала заветные письма во все отмеченные ею на карте города и крупные посёлки, где имелся центр народного образования. Писала, что ищет работу учителя математики, физики и черчения, что очень хочет у них работать, но только при условии обеспечения жильём и садиком для младшего ребёнка. Написала, что является председателем профкома в своей школе (должность почётная, хотя и выборная) и кандидатом в члены КПСС (и это в то время ценилось высоко). Не вдаваясь в подробности, написала, что она вынуждена уехать из города по семейным обстоятельствам. Таким образом, за время посещения курсов, Таня написала и отправила сорок восемь писем в разные районы и области Севера и Дальнего Востока.

        – Какая богатая у Вас переписка! – удивлялась её соседка по парте, так же проходившая  курсы, учительница  из близлежащего небольшого городка.

Таня, ничего не объясняя, лишь кивала ей в ответ. На письмах она указывала в графе обратный адрес – адрес своей мамы, чтобы её план не раскрылся раньше времени. Предупредила свою маму, что на её адрес могут приходить письма на имя Тани, частично посвятила её в свой план и стала ждать: может быть, кто-то откликнется? В течение первых двух недель пришло девять писем с ответом, в восьми из них были отказы – что, мол: «вакансий нет» – и только в одном из них содержалось приглашение на работу в далёкое заполярное село, расположенное в самой глубинке, недалеко от города Нарьян-Мара. Предлагали место в восьмилетней школе, оговаривалась примерная зарплата и количество часов, а так же было обещано жильё и место в детском саду. Таня была почти счастлива.

"Неужели этот кошмар, в котором я живу сейчас, может закончиться?" – с волнением думала она.

В этот же день она написала ответ, что с радостью принимает приглашение. Что она со всем согласна, и стала ждать вызов на работу, обещанный в скором времени быть. Она принялась собирать посылки с самыми необходимыми вещами, там были одежда для Ванюшки и Леночки, обувь и тёплое белье для них, постельное белье для всех троих, кое-какие предметы своей одежды, немного посуды, а так же фильмоскоп с диафильмами, детские пластинки со сказками и ещё книжки и игрушки для детей. Набралось восемь посылок, все они тщательно были обшиты и спрятаны у соседей, оставалось только подписать их. Потихоньку проходило лето. Вадим появлялся дома редко, где он и с кем, Таня не знала, слышала только доходившие до неё слухи, что чаще всего он ночует у матери, и она, как будто, уже вовсю подыскивает ему невесту. Думая, что Вадим совсем разлюбил её и детей, она не искала его никогда, наоборот боялась встреч с ним.

"Неизвестно, что ещё он мне предъявит? Уж оставил бы нас навсегда".

      Со всех концов, куда ранее писала Таня, летели к ней письма с приглашениями на работу. Их приносила мама вместе с ягодами и яблоками из сада. Всем Татьяна отвечала, что уже согласилась работать в другом месте, откуда,  раньше получила письмо, извинялась, что не может по этой причине приехать на работу к ним.

      Подошёл август, а вызова всё не было. Таня по окончании отпуска вышла на работу в свою школу. Занятия ещё не начались, зато хватало беготни по предприятиям, надо было набрать учеников, к тому же начались конференции учителей по различным вопросам. Таня выступила на двух из них со своими докладами, и сразу же попала под пристальное внимание директора школы из исправительно-трудовой колонии подростков.  Таню пригласили на работу в детскую колонию в школе по её же предмету, обещая различные льготы и значительное повышение зарплаты.

"Ах, если бы, хотя бы на год раньше! – думала Таня, – Предложение очень выгодное. Зарплата больше, льготы, а главное работа только до шести. С детьми можно быть. Няньку искать не надо и нервничать так не пришлось бы. Сколько преимуществ! Ах, если бы годом раньше… "

Она отказалась от этого предложения, надеясь всё же уехать на Север. Тетя Матрёна, жившая в Танином доме, охотно рассказала Тане о местах, куда  та получила приглашение. Она была родом из тех краёв и там прожила всю свою жизнь до пенсии. Она описывала природу, рассказывала о людях, населявших тот далекий край, их обычаях и образе жизни, успокаивала Таню:

        – Там тебе хорошо будет, спокойно, – говорила тётя Матрёна, налегая в разговоре на букву «о».

      По рассказам тёти Матрёны Тане уже нравилось место её будущего проживания, она с нетерпением ждала, когда же она сможет вздохнуть без страха? Летели дни, начался учебный год, всё пошло по-прежнему. Отчаявшись, Таня написала гневное письмо в Заполярье, откуда всё лето ждала вызов. Ей было обидно: столько приглашений было, всем она отказала, ожидая от них вызова.

"Это непорядочно обнадёживать человека, а потом просто забыть о нём", – писала Таня.

Вызов пришёл на третий день телеграммой, видимо его отправили сразу же, только получив второе письмо Татьяны.
Немедленно Таня подписала все восемь посылок и отправила их поочередно. В полдня собрала чемодан и большой тюк с детскими валенками и шубками, с тёплой ребячьей одеждой.
"Кто его знает, что за Север?  Приедем, а там снег по колено, что тогда делать? – думала она, – Уж лучше для детей всё сразу с собой забрать".

Договорилась в садике и в школе, чтобы  приготовили все документы на детей, так чтобы она смогла забрать их в любой момент, не ожидая ничьей подписи. Её Ленуська уже пошла в первый класс. Провожала дочку одна Таня, ни Вадим, ни бабушки не пришли на первую линейку в школе.
Татьяна уволилась с работы, запланировав отъезд через день, на двенадцатое сентября. В самый последний день пребывания их в городе неожиданно к ней заявилась свекровь.

        – А что это мне на твоей работе сказали, что ты уволилась? – спросила она, делая вид, что ничего не знает о том, что Вадим дома не живёт.

        – В другое место оформляюсь, ответила Таня.

        – Говорят, уезжаешь ты, – опять поинтересовалась свекровь, не упомянув даже, как к этому относится её сын.

        – Нет. Никуда я не уезжаю, – спокойно ответила Татьяна.

      Свекровь оглядела комнату и не обнаружила ничего, что бы указывало на отъезд. Всё было как обычно: вещи стояли на своих местах, и нигде не видно было следов сборов в дорогу. Чемодан и тюк с детской одеждой Татьяна предусмотрительно спрятала у тёти Тони.

        – А-а, – протянула свекровь, – а я к вам опять с просьбой. Мне срочно деньги нужны. Ревизия у меня, плановая. Одолжите мне…– и она назвала сумму,  почти равную той, что получила Таня при увольнении.

      По подсчётам Татьяны они уже давно выплатили Вере Петровне кредит, но он чудесным образом никак не заканчивался.

"Не дам – догадается, что мне самой деньги нужны. И тогда из моей затеи точно ничего не выйдет. Чёрт с ней, отдам! Лишь бы скорее с этой семейкой распрощаться".

И она, молча, отсчитала требуемую сумму.  Денег осталось очень мало. Татьяна встревожилась: хватит ли на дорогу? Тогда она ещё не знала, как рисковала, бросаясь в неизвестность с маленькими детьми с такой мизерной суммой в руках.
 В ночь накануне отъезда Таня не сомкнула глаз, ей было очень тревожно от многочисленных дум и сомнений:

"Куда я собралась с такими маленькими детьми? Что там впереди? Будет ли нам там лучше, чем здесь?"

Продолжение... - http://proza.ru/2022/05/17/310