Сумасшедшая любовь

«Поверьте мне, истинная любовь скрыта от всех,
настоящие романы – это те,
о которых никто не подозревает…»
Жорж Санд

Как-то пришла ко мне в гости моя подруга Светка.
Наскоро чмокнув меня в щёку, спрашивает прямо с порога:
– Вот ты же писатель? Романы там,  всякие рассказы и всё такое пишешь. Верно?
– Верно, – согласно киваю я. – Пишу потихоньку, – я подсовываю ей тапочки.
– Слушай, у меня такой сюжет есть, что закачаешься! – вдохновляется Светка и, переобувшись в домашние тапочки, проходит в зал.
– Правда? – радуюсь я тому, что в кои веки кто-то из моих друзей решил мне немного помочь в моей работе. Я иду вслед за Светкой.
– Здорово? – вопрошает Светка, глядя в мои глаза и читая в них радость. И повернувшись спиной ко мне, начинает приводить в порядок свои русые волосы, глядясь на себя в большое зеркало, висящее на стене.
– Ещё бы, – отвечаю я Светкиному отражению. – Да ты присаживайся, хочешь на диван, хочешь в кресло. – Чай будешь? Я пирог яблочный испекла, – предлагаю я Светке.
– Буду, – отвечает Светка и, закончив прихорашиваться,  плюхается на диван.
Я бегу в кухню. Ставлю чайник на газ. Разворачиваю полотенце, в который завернула пирог, чтобы он не зачерствел. Пирог ещё тёплый. Вот и хорошо. Я суечусь, хлопочу, снуя по кухне.
Словом, мы прекрасно проводим время с подругой за чаепитием. Светка болтает без умолка. Рассказывает, как она с мужем Сашей ходила на свадьбу своей племянницы. В третий раз рассказывает. До этого она мне об этом событии сообщала два раза по телефону. Но тогда её монолог был короче, чем теперь. Сейчас она до мельчайших подробностей описывает наряды дам и их кавалеров, какая звучала музыка, разумеется, не обходит стороной ассортимент блюд тоже. Этот рассказ навевает на меня зевоту, но я тактично слушаю, делая крайне заинтересованный вид. Я не перебиваю Светку и терпеливо жду,  когда она, наконец, переключится на сюжет, о котором говорила раньше. Но этот момент всё не наступает. Ибо Светка, если взялась что-то рассказывать, то будет об этом говорить чуть ли не до бесконечности, смакуя каждую подробность и деталь своего повествования.
К счастью, Светкин монолог прерывает звонок на её сотовый телефон. Я этому рада – есть повод сменить тему. Светка отвечает на звонок. Звонит её сын Петя. Он спрашивает разрешения у матери поехать с друзьями с ночёвкой на рыбалку. Светка сначала отказывает ему в этом. Потом, сменив гнев на милость (видно Петька очень просит) разрешает и, дав сыну сто дельных и не очень советов и наставлений, заканчивает разговор. После беседы с сыном она некоторое время молчит, потом говорит:
– Я вот думаю, что Петя поедет вовсе не на ночную рыбалку с друзьями.
– А куда? – любопытствую я.
– С девушкой одной дружит мой сынок с некоторых пор. Ночами и вечерами с ней по телефону болтает. Бывало, проснёшься глубокой ночью или под утро, а из его комнаты смех доносится. Она, наверное, ему что-то смешное рассказывает. К ней на ночь он и поедет, – Светка делает глоток из своей чашки и почему-то вздыхает.
– Ох, смотри Светка, – начинаю я, но подруга перебивает.
– На что смотреть? Он не маленький уже. Сам должен понимать, что к чему. А, – Светка машет рукой, – пусть делает и живёт, как знает. Если что – женится. Вот тогда, авось, и думать серьёзно научится. Ведь сейчас – оболтус оболтусом. – Светка опять замолкает и глядит в окно. Потом спрашивает: – О чём я тебе рассказывала?
Я понимаю, что надо действовать и быстро, пока она вновь к разговору о свадьбе не вернулась, и говорю скороговоркой:
– О сюжете.
– О каком сюжете? – хмурит брови Светка, припоминая.
– Не знаю, – я пожимаю плечами. – Сногсшибательный сюжет обещала рассказать, – тихо отвечаю я.
– Да нет же, я о свадьбе тебе рассказывала, – вспоминает Светка.
– Ты вроде о ней всё рассказала, – прибегаю ко лжи я. Хотя нет, она, действительно, всё о свадьбе мне рассказала и даже пересказала.
– Хитришь, – грозит мне пальцем Светка и смеётся. – Ну, ладно. Слушай сюжет. Роман выйдет такой, что любо дорого!
Я превращаюсь в слух и Светка начинает:
– Жила-была девушка. Не красавица из себя, но и не уродка (на слове «не уродка» Светка делает акцент). В общем, очень хорошая девушка. И так случилось, что влюбилась она в парня. Причём, заметь, безумно влюбилась. Так полюбила его, что жить без него не могла, – Светка закатывает глаза и качает головой из стороны в сторону, пытаясь выразить на своём лице эту безумную любовь. Но у неё не очень получается. Да и она сама об этом догадывается потому что, перестаёт строить гримасы и замолкает.
 – А парень нет? – не выдерживаю я.
– Не перебивай, – отрезает Светка. – И парень – да. Точнее, он ещё больше влюбляется в неё, чем она в него. Он без ума от её зелёных глаз, длинных русых волос! Не даёт ей проходу. Ждёт её у подъезда. Провожает и встречает с работы…
– Как-то странно выходит, Света. Если он её ждёт у подъезда, то, как может тогда встречать с работы? Неувязка какая-то, получается, – говорю я.
– Ничего и неувязка, – возражает Светка. – Он её и встречает, и у подъезда ждёт. Короче, куда она ни пойдёт – везде его видит.
– Ну, ну, – подгоняю я.
– Слушай, опять ты меня перебиваешь. Не даёшь собраться с мыслями. Я и забыть могу, что хочу рассказать, – кипятится Светка, напоминая собой (в своём цветастом платье и собранными в пучок на затылке волосами) куклу для чайника.
– Извини, – под взглядом Светки я съёживаюсь. Поглубже усаживаюсь в своё кресло, чтобы хоть как-то спрятаться от Светки.
Но Светка этого не замечает. Она занята своими мыслями и продолжает:
–  Так вот. Встречает он её и провожает. Ночами под окном серенады поёт и на гитаре играет. Но не древние какие-то там песни, а современные. Типа «У любви глаза зелёные» – завывает Светка. – Или «В свой вагон вошла она»… Хотя нет, эту он не пел. Ну, без разницы. Короче, поёт парень о своей любви и играет на гитаре…
Я молчу, боясь перебивать Светку. Но её сюжет пока меня не вдохновляет.
Светка продолжает:
– А она пишет ему длинные предлинные письма и плачет ночами в подушку.
Я вновь не выдерживаю и задаю ей каверзные вопросы:
– Зачем же письма писать, если они каждый день видятся? И если он всю ночь поёт под окнами, то разве есть время у девушки на сон?
– Не ехидничай, – беззлобно отзывается Светка. – Ты ничего не смыслишь в любви, сразу видно. Письма, зачем она пишет? Так романтичнее, – томно выдыхает она. И эта томность, как-то не вяжется с нею ни вообще, ни в частности.
– Что же дальше происходит? Родители у них, что ли были против? – спрашиваю я, в надежде выудить из Светки хоть мало-мальски интересный сюжет.
– Родители их как раз, наоборот, очень даже «за» были. И всё знали об их любви, и видеться им разрешали и даже, – тон Светки становится заговорщицким и она переходит на шёпот, хотя кроме меня и неё в доме никого нет: – даже к свадьбе потихоньку готовились. Готовились так, чтобы влюблённые не знали, и вообще никто не знал.
– Почему? – недоумеваю я.
– Чтобы не сглазить, – улыбается Светка.
– Что же тогда случается с влюблёнными? – удивляюсь я.
– В смысле? – не понимает моего вопроса Светка. Потом поясняет: – Ничего плохого с ними не случается. Они женятся и живут счастливо.
– Тогда что-то во время свадьбы происходит? Любовный треугольник? Ревность? Развод после свадьбы на почве измены? – строю я вслух свои догадки.
– Ещё чего, – фыркает подруга. – Всё очень даже хорошо у них вышло, лучше не придумаешь. И детишки у них есть – два сына. И свекровь в снохе души не чает. А уж муж, как любит! – зелёные глаза Светки становятся мечтательными и она улыбается.
До меня кое-что начинает доходить.
– Не о себе ли ты рассказываешь, Света? – интересуюсь я.
– А что? Да, о себе. Чем плох сюжет про счастливую любовь? – отвечает она.
– Здесь нет сюжета или почти нет, – грустно отвечаю я.
– Как это нет? Я что мало рассказала? – возмущается Светка.
Я встаю со своего кресла и пересаживаюсь к ней на диван.
– Свет, – я глажу её по плечу. – Ты не обижайся. Просто у тебя с самого начала рассказа идёт хэппи-энд. А в книгах так не бывает.
– Ещё как бывает. Какую русскую народную сказку ни возьми, все свадьбой заканчиваются, – возражает она.
– Вот именно, что заканчиваются, а не начинаются, – воодушевляюсь я. – Прежде чем герои женятся, на пример, Иван царевич и Елена Прекрасная, сколько невзгод им приходится пройти!
– Так то, сказки, – грустнеет Светка, потом её видимо, посещает счастливая мысль и она говорит: – А что скажешь по поводу этой безумной любви? Ведь, честное слово, у нас с Сашкой сумасшедшая любовь была! Почище, чем у Ромео и Джульетты! И вот я подумала: «Почему бы моей подруге писательнице о нашей любви не написать?» И живём мы хорошо…
– Согласна, любовь у вас и впрямь была сумасшедшая, – улыбаюсь я, вспоминая наши дни юности и долговязого тогда Сашку, не дававшего прохода Светке.– Но разве вы с Сашей за всё время вашего брака ни разу не ругались? – спрашиваю я.
– Бывало, – кивает Светка. – Помнишь, как я работала в кинотеатре билетёром и потом увольнялась из-за моего приставучего начальника Мамеда? Сашка ведь против моего увольнения тогда был…
Я помнила, как навещая в кинотеатре Светку, часто видела этого начальника, крутящегося подле неё с бокалами шампанского в руках. Светка тогда ходила с распущенными длинными волосами и наряжалась в длинное, чуть ли не до самых щиколоток чёрное платье.
– Свет, а ты Саше потом рассказала из-за чего или кого ты уволилась? – я вопросительно смотрю ей в глаза.
– Ты что, нет, конечно, нет, – испуганно отвечает Светка. – Скажи я Саше об этом, он бы из моего бывшего начальника отбивную сделал. А зачем мне был нужен скандал? Выкрутилась я потом, объяснила Саше, что работа в кинотеатре не для меня.
– Зато ночной бар, куда ты после кинотеатра устроилась, был самое то, – смеюсь я.
– А что, там работалось очень даже неплохо. Начальник не донимал – это главное. А подвыпившим ухажёрам я быстро от ворот поворот давала, – улыбается она.
Я возвращаюсь к главной теме нашей беседы:
– И всё-таки, Светик, никто читать не будет такой роман, если я даже напишу его. Про хорошее не интересно читать. А об ужасных и страшных, порой трагических событиях – интересно. Этим книги и отличаются от жизни. Хороший конец в них бывает в самом конце, если вообще бывает хороший.
– И пусть никто не читает. Главное я буду читать этот роман и ещё буду всем хвалиться и показывать его, дескать, вот смотрите, обо мне написали…– Светка резко обрывает предложение и говорит: – Ты не писательница, а зануда. Такой шанс упускаешь. – Затем она смотрит на часы на своей руке: – Пойду домой. Сашка с работы скоро придёт. Ждать меня будет, волноваться, если меня дома не окажется.
Она встаёт с дивана. Я провожаю её в прихожую. Она чмокает маня в щёку и шепчет:
– А может, рискнёшь написать этот роман?
Я чмокаю её в ответ и в тон ей отвечаю:
– Может и рискну.
Я знаю, что через несколько часов Светка мне позвонит и вновь примется о чём-то болтать. Хорошая она, Светка, моя лучшая подруга.
А потом я начинаю думать над тем – почему трагическую любовь или любовь, причиняющую боль и страдания, считают настоящей и истинной? Ведь не так-то просто всю жизнь прожить счастливо: вырастить детей, пройти через все трудности и при этом не потерять любовь. И может быть, простая любовь, начинающаяся со счастливого конца и продолжающаяся счастливо всю жизнь, и есть сумасшедшая, нет, истинная и подлинная любовь?
8-9.07.2021г.